Он отставил бокал, отодвинул стул и встал перед Аней на одно колено.
Девушки тут же охнули от умиления.
— Анна Извольская, ты будешь моей женой? — он достал кольцо с бриллиантом и протянул ей.
— Да, — она расплакалась и подала ему руку. Колечко тут же оказалось у нее на пальце.
Следом раздались аплодисменты, парни засвистели, и вечеринка перешла на новый уровень.
— Вот это сильно, парень! — похлопал его по спине Кутузов.
— Согласен! Смелый поступок! — поддержал его Нахимов.
Я тоже был очень рад за ребят и поздравил их с таким событием. Оказалось, Леня действовал по своей инициативе. Позже вечером он мне признался, что после нескольких кружек пива, он испугался, что может погибнуть и не осуществить задуманное.
Его родители владели графским титулом и имели влияние в столице. Когда Анна станет его женой, она тоже получит права и титул аристократа.
К ним подошел Сергей Есенин, поздравил, и предложил помощь в организации свадьбы. Наверное, потому что Леня был другом его сына.
От такого подарка нельзя отказываться, вот и Леня не стал.
Единственными, кто совсем не порадовались за выбор сына, были его родители. Как оказалось, они готовили для него брак с дочерью посла, и она должна была стать его первой женой, но Леня все испортил.
— А разве есть разница между первой и второй женой? — шепнул я слегка опьяневшему Диме.
— Не особо, — икнул он. — Но тут речь идет о репутации. Кто захочет делить мужа с простолюдинкой? Особенно дочь посла.
Вышли мы за полночь. Точнее не так. Некоторые выползли. Антон запрыгнул в машину с родителями, и они уехали к себе. Кто-то остался в баре, продолжая отмечать конец первого дня Универсиады, а я, Дима, Света, Маша, Леня и Аня пошли в институт. Виолетта ушла еще раньше.
— Как думаете, церковь и дальше будет пытаться всех убить? — спросил Дима.
— Думаю, да, — кивнула Маша, отлично зная этих ребят. — Отец сказал, что лучше с ними держать ухо востро.
— Согласен, — кивнул Леня. — Видел, как они сражаются. Остальные тоже не собираются их жалеть
— Да… Много сегодня погибло… — вздохнул я. — Вы это, сами хоть не помрите завтра.
Шутка была не самой смешной. Никто и не засмеялся. Все погрузились в свои мысли.
Так мы и дошли до института.
Я решил еще немного посидеть с Машей на ступеньках, подышать свежим воздухом и просто поболтать.
— Миша, мой отец говорит, что не зря они установили такие правила, — сказала она.
— Я знаю, но сейчас мне не хочется засорять голову. Мы все равно ничего не изменим, — я обнял ее за плечи.
— А ты бы смог?
— Смотря сколько времени у меня будет.
Дальше мы просто сидели и целовались.
Когда же мы решили, что пора спать, ко мне подлетел Валера. Опять он хрен знает где пропадал целый день.
— Миша, на пару слов, — пропищал он.
— Срочное?
Голубь кивнул.
Мы попрощались с Машей, и я пошел по дорожке к парку.
— Валера, если это какая-то хрень, то знай…
— Я слышал, как два мужика на балконе говорили о каком-то плане. И он явно не сулит ничего хорошего для остальных.
— Ну-ка, рассказывай…
Глава 15Что делать и кто виноват?
Где постоянно пропадал Валера, когда мы приехали в КИИМ? Вот и ответ. Он быстро понял, что от него нет никакой пользы в бою, так как он физически чуть сильнее таракана, но в остальном он вполне мог сойти за шпиона. У меня была подобная мысль, но предлагать шпионствовать королю какой-то там вселенной не комильфо. Но пернатый сам догадался и, возможно, раньше, чем я.
И вот, он поведал мне тайный разговор между двумя подозрительными мужчинами.
По описанию я догадался, что один из них епископ Иоанн, а вот кто второй?
Как всегда решаем проблемы по мере их поступления.
— Значит, вот и инициатор идеи разрешения убийств на Универсиаде, — пробубнил я, наблюдая, как утки кружат у озера. — И ему как-то удалось уговорить остальных представителей институтов, что это хорошая идея?
— Согласна, звучит, как бред сумасшедшего, — сказала Лора.
— И что это за вторая часть плана… — продолжил рассуждать я. — Валера, а ты не проследил за вторым человеком?
— Он закрыл за собой дверь, — ответил голубь. — Так что нет.
Мне это все определенно не нравилось. Слишком много нестыковок и странностей, а информации мало. И что делать, я не представлял.
— Ладно, тогда будем действовать немного по-другому. — Я снял две детальки Болванчика с браслета. — Ты летишь к этому святоше и записываешь все, что покажется тебе странным. А ты, Лора, проконтролируй.
— Поняла.
— Это ты кому сейчас сказал? — удивился Валера.
Тут до меня дошло, что они не знакомы с Лорой. А вообще, стоит ли это делать? Вроде как, он не мой питомец…
— Болванчику, — ответил я. Пока нашему могучему воину не стоит знать про Лору, да и от этого никакой пользы, только проблем выше крыши. — Поздоровайся.
— Здравствуй, голубь, — поздоровалась Лора через детальку.
— Карилианская впадина меня поглоти! Он что говорить умеет? — удивился Валера, всплеснув крыльями.
Болванчик завибрировал и отправился на задание. Вообще в последнее время, у него очень много дел. Защищать семью, следить, подслушивать… А ведь он практически неуязвим для физических атак и вполне годится для лобовой атаки. Но пока пусть качает и другие свои функции.
— Надо бы ему какой-нибудь апгрейд за трудолюбие, — сказал я Лоре.
— Сделаем!
На этом мое микро совещание закончилось: приказы розданы, информация рассматривается и обрабатывается.
Эх, как я не люблю загружать голову перед сном. Может, попросить Лору изолировать часть воспоминаний и спрятать их куда подальше? Думаю, ей это под силу.
Я поднялся в спальню, скинул одежду, принял быстренько душ и лег спать.
— Знаешь, с прибытием всех этих графов и князей воздух будто пропитан энергией, — сказала Лора.
— Да я сам это чувствую, — согласился я. — Чего только стоят родители Антона… Ладно, давай как обычно.
Лора напоследок улыбнулась и начала расслаблять тело и разум, чтобы я смог быстрее уснуть.
г. Широково.
Радиостудия «Камертон».
— Где мои бутерброды, черт тебя дери⁈ — кричал Леня Скрипач в стационарный микрофон, который выходил прямиком в динамики в холле.
Сейчас его слышали все в студии. Посторонних не было. Только охрана и слуги.
— Иду, господин, — раздался монотонный голос одного из подчиненных.
Через полминуты перед Леней стояла тарелка с едой.
— Так какие у нас дальнейшие планы, Емельян Сергеевич? — посмотрел Леня на мужчину в углу комнаты.
— Я считаю, что сейчас все играет нам на руку, — без промедлений ответил он.
— С хера ли? — фыркнул Леня и запихал целый бутерброд в рот.
— Серьезно, надо объяснять? — скривился Емельян Сергеевич, наблюдая, как его коллега губит желудок неправильной едой.
Вообще последнее время Скрипач только так и питался. А все потому, что он попросту боялся выходить из здания.
Конечно, он следил за Кузнецовым, и узнал о его подвигах Москве. Вот только Леня не ведал одного. Кто такой Илларионов.
Дирижер очень тщательно умудрялся скрывать свою настоящую личность. Уж как ему это удавалось, одному богу известно, но как Леня ни искал, ему попадалась лишь куча фейковой информации, в которой сам черт ногу сломит.
Теперь же, когда Емельян Сергеевич сообщил ему, что Илларионов и Дирижер это один человек, Леня сразу вспомнил пару правдивых сведений, которых ему все же удалось нарыть.
Скрипач искал инфу и про графа Илларионова в том числе, но в сети постоянно натыкался на нестыковки. То Дирижер вылезал как барон Фальцетов, то как купец Тарасов, то оказывался князем Борабовым, то еще пес знает кем.
И лишь сейчас до Лени дошло, что Дирижер не стал удалять всю информацию о себе. Это было попросту невозможно, а вот вбросить кучу липовых статусов, званий и должностей легче легкого.
— Уж потрудись, — сказал Леня.
— Сейчас место главы музыкантов вакантно, и занять его проще простого, так как остались только мы и Рояль, — пояснил Емельян Сергеевич и поймал на себе странный взгляд Скрипача. — Ты расслабься, я не претендую на это место! — поднял он руки. — Мне надо оставаться в тени. Внимание мне ни к чему.
Его собеседник расслабился, откинулся на спинку кожаного кресла и взял новый бутерброд.
— И как это провернуть? У меня сейчас вообще нет никаких идей! — махнул он рукой. — В городе дохрена аристократов! Сильных! Да чего я тебе объясняю⁈ Тут Есенины! Кузнецов, который, на минуточку, убил нашего босса и опять же в одиночку! А Дирижер был ахренеть какой сильный и влиятельный тип!
— А разве я говорил о силовом захвате?
— Тогда слушаю…
КИИМ.
Утро
Выспавшись, мы с ребятами умылись и позавтракали. В столовке уже все обсуждали шум в прессе насчет новых правил Универсиады. Газеты окрестили решение комиссии безалаберностью и попустительством. Заботой не о жизни будущих истребителей, а погоней за зрелищностью. Настоящее предназначение Универсиады, давно забыто, — так гласили заголовки газет.
Родители некоторых участников старались прорваться к руководству, прямыми или косвенными путями пытаясь повлиять на решение. Кто-то угрожал связями, кто-то членовредительством, но на все претензии отвечали гробовым молчанием и какими-то бумажками, скрепленными магией.
— Какая глупость этот договор! — сказала Лора. — Ученикам просто достаточно не убивать друг друга.
С ней я был согласен. Вот только вряд ли кто-то остановится. Святоши, судя по всему, так и продолжат вырезать оппонентов. Пойти против Церкви мало кто мог. Их влияние тут просто колоссально.
Встретив Ермакову, я уговорил ее уделить мне немного времени. Она посмотрела на часы. До начала поединков еще оставалось время.