Ресторан «Мактуб» славился своей шикарной обстановкой. Вирджиния никогда не была там, но знала, что он лишь для местного населения. Сейчас она почти не отличается от арабских женщин, поэтому мало кто догадается о правде. Главное – не поднимать глаз и молчать, как это делают они. Для них это просто: они везде должны молчать.
Амина встретила ее на входе, взяла за руку и повела за собой:
– Конечно, нам нельзя находиться с мужчинами, но мы что-нибудь придумаем.
Праздник уже начался. Вирджиния определила это по количеству машин на парковке, по голосам, которые доносились из зала, а еще она слышала приглушенную музыку Востока, которая заставляла сердце биться сильнее.
Девушки шли по лестнице, и каблуки Вирджинии утопали в мягком ковровом покрытии. Она касалась рукой позолоченных перил. А в голове был один-единственный вопрос, который Вирджиния наконец осмелилась задать Амине:
– Они обручены?
Амина повернулась к ней и сочувственно произнесла:
– Да. Назначили дату свадьбы.
Вирджиния остановилась. Она не готова видеть его с кольцом на пальце, она не готова к встрече с его будущей женой. Она не готова ко всему этому.
– Ты знаешь, что Саид отказался от никаха сегодня? Отец настаивал, но брат и слышать об этом не хотел.
Эти слова вселили маленькую надежду. Крохотную. Как песчинка в целой пустыне.
– Лично мне причина понятна, а тебе?
Вирджиния молчала, сердце забилось сильнее. То ли от этой новости, то ли от того, что Саид чуть не стал женатым уже сегодня. Но не стал. И она точно знала, что послужило причиной.
– Не знаю. – Она мотнула головой и только сейчас заметила странный наряд на Амине. Черная абайя была покрыта редкими, но крупными шипами. Как на куртке крутого рокера. – Амина, что на тебе?
– Не нравится? Значит, отлично! Надеюсь, что все остальные тоже придут в ужас. Особенно мой будущий муж. Есть шанс, что он уличит меня в безвкусице и навсегда откажется от меня.
– Твой отец придет в ярость.
– Если на то воля Аллаха – пусть.
Не став перечить Амине, Вирджиния решила, что это ее личный выбор. Так она выражает свой протест. Господи! Хоть кто-то в семье Шараф аль-Динов его выражает!
Девушки поднялись на второй этаж и попали в темный зал, но темнота не скрывала гостей в элегантных летных кителях, на рукавах которых золотом блестели шевроны. Гостей оказалось много, почти полный зал. Среди них присутствовал Даниэль Фернандес Торрес. Он звал дочь на праздник, но она отказалась, а настаивать он не стал. Где-то здесь находится Джек Арчер, возможно, даже Мэт. Не хотелось попадаться им всем на глаза. Хотя… Они вряд ли узнают ее. Она сама себя бы не узнала.
Хотелось быть узнанной лишь одним человеком, которому сейчас точно не до нее. Стоя в тени, прижавшись к стене, Вирджиния взглядом обвела зал, но не увидела ни Саида, ни Мухаммеда – никого из руководства авиакомпании.
– Пойдем, я познакомлю тебя со своей мамой. – Амина отвлекла от грустных мыслей, но, вникнув в смысл предложения, Вирджиния тут же замотала головой:
– Нет, нет, я плохо говорю по-арабски.
Хватило Мухаммеда – она не готова выслушать гадости еще и от матери Саида.
– Она хорошо говорит по-английски.
– Нет. – Вирджиния вжалась в стену. Ей нужен лишь один человек. Она заберет его с собой и покинет это место. Если, конечно, он захочет пойти с ней.
Шум голосов присутствующих смешался со стуком сердца. Вирджиния продолжала рассматривать людей, понимая, что видит очень много знакомых лиц. Она с детства знала друзей-капитанов отца, сейчас они все здесь, ей было бы проще прийти сюда в собственном кителе. Но жизнь не так проста, как кажется на первый взгляд.
Гости что-то бурно обсуждали, возможно, рейсы, полеты или просто жизнь на земле. Интересно было бы послушать, и Вирджиния машинально сделала шаг вперед, забыв, кто она сейчас. Тут же ее толкнули в плечо и извинились. Она улыбнулась, благодаря за извинения – ее улыбку все равно никому не было видно. Но, взглянув на того человека, застыла. Это был Мэт. Он улыбнулся ей, приложил руку к груди и слегка поклонился. Еще раз извинился и отошел прочь. Он не узнал ее! Шокированная, Вирджиния вернулась к стене. Он говорил ей о своей любви, но так и не узнал ее глаз!
Амина бросила недовольный взгляд на уходящего Мэта, а Вирджиния облегченно выдохнула. Слава богу, что Мэт не узнал, ей крупно повезло.
– Отсюда открывается отличный вид, – прошептала Амина и подмигнула, – на мужчин.
Эти слова слегка удивили Вирджинию, но она улыбнулась. Арабские женщины – такие же женщины, как в остальном мире. Разница только в том, что их ограничивают нормами и правилами. Но им так же хочется познать любовь и наслаждаться обществом настоящих мужчин.
А здесь пилоты, большинство из них – молодые, мужественные, выносливые и сильные. И форма подчеркивает эту мужественность еще больше. Хотелось узнать: будет Саид в форме пилота или, напротив, на нем будет белоснежная джалабия, демонстрирующая его принадлежность и статус? Было интересно, но она предпочла не спрашивать об этом Амину. Вскоре все увидит сама.
– Мне надо идти к маме, а ты оставайся здесь, позже я найду тебя. – Амина махнула рукой и скрылась в темном коридоре.
Вирджиния вновь окинула взглядом зал. Блеск хрусталя уступал лишь только блеску шевронов на рукавах пилотов. Завораживающее зрелище. Взглядом она попыталась отыскать отца, но не увидела его. Зато заметила входящую свиту людей в белых арабских одеждах…
Во рту резко пересохло. Она отчетливо разглядела во главе Мухаммеда. Ей тут же вспомнились его слова, и она отступила в тень, боясь быть увиденной, умом понимая, что это невозможно. Ему сейчас не до разглядывания темных углов, он жал руку рядом стоящим пилотам. За ним шел второй мужчина, она впервые видела его, но точно знала – это отец Дамиры, тот самый Ахмад аль-Аджми, с которым вступит в союз «Arabia Airlines».
Резко затошнило, больше не хотелось смотреть, желание было одно – закрыть глаза и постараться восстановить дыхание. Но оно остановилось само, когда взгляд перешел на высокого статного мужчину в форме капитана… Ее капитана с далекого рейса на Бали.
Саид шел за Ахмадом, мечтая оказаться на другой планете, подальше от этого места. Для него это не праздник. Это праздник для них, людей, которые пришли сюда, пожимают его руку, произносят слова поздравления. Внешне продолжая улыбаться, кивать, делать вид, что счастлив, он мечтал уйти при первой же возможности.
– Мои поздравления, Саид. Ты достоин всего этого.
Он машинально пожал руку, но слова не пролетели мимо его ушей. Перед ним стоял его учитель – Даниэль Фернандес Торрес. Только он выбрал неправильные слова: Саид достоин другого, вернее, другой – его дочери. Но если бы тот только знал об этом…
– Со временем Аллах решит, чего я достоин, а все это – воля моего отца.
Он сказал это так тихо, что Даниэль едва расслышал. Этого точно не слышала Дамира – укутанная в черные одеяния, она шла позади. Ее лицо оставалось открытым, Даниэль не стал задерживать на нем взгляд, но с виду она показалась ему красивой девушкой.
Зато Вирджиния разглядывала ее с головы до ног. Хотя это бесполезное занятие: что можно увидеть через абайю? Только то, что у Дамиры стройная фигура. На фоне Саида она выглядела маленькой и хрупкой. На секунду Вирджиния представила, как он целует ее. Касается ее волос… Будет ли шептать слова любви при этом? Как ласково ее назовет? Хотелось заплакать. Нет – завыть! Но она просто отвернулась, понимая, что ее глаза больше ничего не видят – они полны слез. Какой глупостью было прийти сюда. Саид прав: это больно. Чертовски больно. Так же больно, как прощаться с бабушкой. Потеря – это всегда муки. Сейчас она тоже теряла любимого человека, осознавая, что ей нет места среди этой свиты людей. Конечно, Мухаммед против нее. Саиду нужна набожная жена, истинная мусульманка, знающая каноны ислама, совершающая намаз пять раз в день и посещающая мечеть со своим мужем. Их миры разные, единственная ниточка, связывающая их, – это чувства.
Почти ничего уже не слыша, Вирджиния вытерла слезы рукавом абайи. Сейчас она играла не свою роль, почти забыв, зачем вообще сюда пришла. Надо взять себя в руки. Произнося слова любви в далеких Афинах, она сама во все это ввязалась. Значит, надо быть сильной. И кажется, сильной быть у нее получается все хуже и хуже.
– Ас-саляму алейкум.
Она услышала голос Мухаммеда и тут же обернулась, отыскивая его взглядом. Но долго искать не пришлось – он стоял за кафедрой, начиная длинную речь. Он любил произносить речи, а сейчас поводов для этого было много. Рядом стоял Ахмад аль-Аджми, ожидающий своей очереди. Саид был единственным, кто выделялся среди них, – гордый капитан, он стоял, потупив взгляд, сложив руки за спиной. Скорее всего, его голос она тоже услышит. Их женщины находились внизу, в тени и внимательно слушали. Голоса гостей стихли, и все внимание устремилось на Мухаммеда.
Вирджиния увидела Амину. Та открыто изучала лица присутствующих и была единственной, кто не опустил взгляд. Может быть, искала своего будущего мужа? Или, напротив, мужчину своей мечты? Она молода и наивна, ее отец никогда не даст согласия на иной брак. Мухаммед слишком расчетлив. Наряд Амины выглядел слегка нелепым, но в приглушенном свете ламп шипы на ее абайе не были сильно видны. Удивительно, что отец позволил ей появиться на публике. Наверное, накажет потом.
Дамира внимательно слушала или делала вид, что ей интересно. Может быть, ей скучны все эти слияния авиакомпаний и сейчас ее мысли далеки. На ее пальце кольцо, которое надел сегодня жених. Скорее всего, она вспоминала минувшую помолвку и была в предвкушении свадьбы.
Вирджиния слышала лишь обрывки фраз Мухаммеда, но не могла собрать их воедино и уж точно бы не пересказала. Она даже не заметила, когда его сменил Ахмад. Смотрела на Саида. Тот иногда улыбался и посматривал на людей, иногда на Амину, но тут же хмурился и отводил взгляд.