– Главное, есть крыша и пол, так ведь? Остальное сделаем сами.
Оливия боялась спросить про недоделки в квартире, потому что была абсолютно уверена в том, что они есть.
Даниэль встал с кровати и сразу наткнулся на шкаф, это его позабавило. Он понял, что створки будет тяжело открыть – кровать мешала. Но это уже не его проблемы. Свою работу он выполнил, помог перевезти вещи, на этом его помощь закончилась.
– Пожалуй, я пойду.
Он услышал, как Мелани простонала, закрывая глаза руками, а Оливия удивленно на нее посмотрела:
– Что?
– У тебя в комнате нет света.
– Как нет? – Оливия уставилась на подругу, думая, что это шутка. Но та кивнула, указывая на выключатель в комнате – тот еле держался в стене. – Вот черт! И ты только сейчас об этом говоришь? Как я буду жить без света?
Она перевела молящий взгляд на Даниэля, который старался этого не видеть и не слышать. Он вообще уже должен быть дома.
– Что вы так на меня смотрите? Я пилот, а не электрик, – развернувшись, он уже было направился к двери, как тихий голос сзади его остановил:
– Я тебя не просила. Кое-что в электричестве я понимаю и сделаю сама. Спасибо, что помог с вещами.
Он выдохнул, лбом прислоняясь к дверному косяку. С тех пор, как он встретил Оливию Паркер, ему не было покоя.
Глава 27
Оливия разбирала коробки, пока Даниэль возился с выключателем. Слава богу, в его машине нашлись необходимые инструменты. Периодически он переводил взгляд на девушку, держа в зубах отвертку или соединяя провода.
Свет внезапно включился и ослепил девушку.
– Готово. – Он вновь выключил его, кидая отвертку в ящик с инструментами.
– Спасибо, – тихо сказала Оливия, злясь на Мелани и ее Призрака. В голове не укладывалось – как можно любить мужчину, который не имеет лица, голоса и рук.
Она сидела на кровати возле открытой коробки, вытаскивая оттуда все, что накидала с утра. А может, лучше оставить все в коробке? Куда поставить духи, если нет прикроватной тумбочки? Отчаявшись, Оливия буквально легла на эту коробку. Но смех Даниэля заставил ее поднять голову и посмотреть на него. Ему смешно, наверное, он наслаждается этой минутой. Она вытащила первое, что попалось под руку, и кинула в него. Поймав вещь на лету, он рассмеялся еще сильнее – в руках капитан держал ее бюстгальтер.
– Боже, – покраснев, но поблагодарив бога за то, что Даниэль выключил свет, она выхватила из его рук белье, – я не это хотела кинуть.
Мелани приоткрыла дверь и просунула голову в щель:
– Как ваши дела?
Даниэль тут же нажал на выключатель, и свет вновь озарил комнату и стоящую на кровати Оливию с бюстгальтером в руке. Она тут же кинула его обратно в коробку.
– Все отлично, – ответил он.
– А у нас проблемы с сантехникой. У Герберта ничего не получается, вода хлещет в разные стороны, боюсь, мы затопим соседей…
Оливия закатила глаза, садясь на кровать:
– Что в этой квартире работает?
Даниэль открыл дверь шире, и Мелани чуть не упала в комнату. Он молча прошел мимо в направлении ванной к терпящему бедствие Герберту. Выругавшись про себя и вспомнив, что он пилот, а не сантехник, все-таки пошел на помощь.
Девушки побежали за ним, ожидая чего-то страшного – наводнения или всемирного потопа. И он не заставил себя ждать.
Даниэль сменил державшего кран насквозь промокшего Герберта, крепко зажал руками место, откуда хлестала вода, и она наконец прекратила течь.
– Оливия, – позвал он и посмотрел на девушку через отражение в зеркале, – помоги мне. Перекрой кран.
Его просьба вызвала бурю смятения и неуверенности, но Оливия смогла взять себя в руки и подчинилась, аккуратно ступая в сырую ванную комнату.
– Что перекрыть? – Она схватилась за его руки, которые сжимали кран, давя на них еще сильнее.
Даниэль засмеялся и этим вызвал новую волну ее гнева.
– Что ты делаешь?
– Не знаю, – буркнула она, – держу твои руки.
– Зачем? Ты можешь просто перекрыть вентиль внизу трубы?
Оливия тут же отпустила его руки и нагнулась в поисках вентиля. Вода была повсюду, девушка ползала на коленях по полу, все сильнее промокая.
– Нашла! – Оливия повернула вентиль, и Даниэль смог убрать руки с крана.
– Отлично, – произнес он, нагибаясь к ней под раковину и встречаясь взглядом. От всего этого ужаса он даже забыл, какого цвета ее глаза. Она закусила губу в ожидании его гнева или хотя бы недовольства, но капитан молчал, уставившись на нее, уже забыв и про кран, и про воду.
– Скажи хоть что-нибудь, – прошептала Оливия.
– Проклинаю тот день, когда впервые увидел тебя. – Это единственное, что пришло ему в голову.
– Взаимно, – сквозь зубы прошипела она.
За несколько часов в квартире стюардесс Даниэль устал больше, чем от рейса в двенадцать часов. Теперь он возился со смесителем, пытаясь его снять. Возле на коленях ползала Оливия, вытирая тряпками всю воду, что успела натечь. Ее одежда активно помогала: полностью сырые джинсы и мокрая полупрозрачная футболка разжигали в нем бешенство. Он предпочел бы не видеть этого и не давать волю своей безумной фантазии, которая работала против его сознания.
Их взгляды временами пересекались, но слов не находилось.
Промокшая насквозь Оливия встала с колен, тыльной стороной ладони вытирая со лба капельки воды, стекающей с волос. На какой-то момент Даниэль даже забыл, зачем его руки вообще держат этот чертов смеситель. Оливия Паркер стала наваждением. Мокрая футболка не скрывала изгибов тела. С таким же успехом она могла бы ее снять, и ничего не изменилось бы. Нет, изменилось. Тогда он прижал бы ее к стене…
– Дьявол, – выругался он и отвернулся от девушки.
Оливия даже не сразу поняла, что разозлило его в этот раз. Но что бы там ни было – ее это тоже раздражало. Ее раздражало, что он рядом, ее раздражали его глаза, ее раздражало даже то, что он побрился. Но особенно ее раздражало, что он не Призрак.
Выскочив из ванной, Оливия тут же столкнулась с Мелани, которую явно забавляла эта ситуация. Улыбка на ее лице разозлила подругу. Ей ужасно хотелось высказать Мел все, что она думает про ее мужчину, который, судя по всему, валялся на кровати в комнате.
– Твой парень может хоть что-то сделать самостоятельно? – Оливию выводило из себя то, что чинить все должен Даниэль. Она три часа назад могла с ним распрощаться и выдохнуть. Находясь с капитаном в замкнутом пространстве, она понимала, что воздуха на двоих мало. – Где этот бездельник?
Повышенный тон и воинственная поза подруги слегка напугали Мел. Но что она могла сделать?
– Он устал и спит.
– Устал? – чуть не задохнулась Оливия от переполнявшего ее возмущения. Сейчас она взяла бы веник и выгнала Герберта прочь. – А почему ты не устала? Почему я не устала? Почему Даниэль не устал? Ведь на нем нагрузка в сотни раз больше.
– Ты можешь говорить тише? Он услышит, – приложила палец к губам Мел.
– Кто? – недовольно переспросила Оливия.
– Герберт.
В голове не укладывалось – они ругаются. Из-за парня! А когда-то жили вдвоем и прекрасно ладили. Всего один человек, лица которого Оливия толком не помнила, смог все изменить.
– Я понимаю, – произнесла Мелани, – ты защищаешь Даниэля. Но и ты пойми – Герберту очень тяжело дается работа стюардом. И он совсем не разбирается в сантехнике.
– Я защищаю Даниэля? – возмутилась Оливия, сжав руки в кулаки. – Я защищаю себя от него! – Наконец она сказала это.
В голове творилась полная неразбериха. Шокированная своими же словами и видя не менее шокированную подругу, Оливия проскочила к себе в комнату, плотно закрыла дверь и прислонилась к ней спиной. Она не хотела больше никого видеть, боясь убить Призрака, накричать на Мел и… обнять Даниэля.
Быстро переодевшись в сухое, Оливия села на кровать и выдохнула, казалось, весь воздух из легких. Так в ее голове мыслей стало меньше. Но ей хотелось, чтобы их не было вообще. Накричав на Мел, она просто выплеснула эмоции, сковывающие ее весь вечер. Но причина не в Мел. И не в Призраке, хотя он все так же ее раздражал. Причина даже не в Даниэле, который помогал, стараясь привести их жилье в порядок. Причина в ней самой. Его глаза, то, как он смотрел на нее… Черт, ей нравилось, как он смотрел: с вожделением, страстью, влечением. Она ненавидела себя за то, что наслаждалась этим взглядом. И за то, что хотела не только касаний его взгляда, она хотела большего. Черт, она хотела Даниэля Фернандеса, и это ее пугало.
Мысли завели ее в тупик. Она легла на кровать, раскинув руки в стороны, пытаясь сконцентрироваться на желтоватом от старости потолке, и видела лишь звезды, мерцающие при выключенном свете на борту самолета рейса 2-1-6. Тут же послышался шелковый голос, обращающийся к пассажирам, так нежно касающийся ее слуха, проходя, как нервный импульс, через все тело… Как она могла дать этому голосу проникнуть так глубоко в себя?
Сколько она так пролежала, глядя на звезды? Несколько минут, а может, несколько часов. Время перестало быть важным. Важным стало осознание своей слабости. И, поднявшись с кровати, она продолжала думать, анализируя последние недели своей жизни, приходя только к одному выводу – она так просто не сдастся. Пока она летает на этом гигантском лайнере, никто и ничто не посмеет препятствовать ей: ни его голос, ни его взгляд, ни ее замершее сердце. Просто надо держаться от своего капитана подальше. Как можно дальше. Возненавидеть его еще сильнее.
Девушка вышла в гостиную. Потеряв счет времени, она слегка растерялась от царившей в квартире тишины.
– Оливия.
Голос подруги нарушил пустоту, и Оливия поняла, что они одни. Мелани вышла из кухни с пиццей в руках.
– Где Даниэль? – Это был единственный вопрос, волнующий ее.
– Ушел. Починил кран и ушел. – Девушка откусила кусок. – Мы подумали, ты пошла спать, и не стали тебя будить.
Без него дышалось легче. Расслабившись, Оливия села на диван, откинувшись на спинку.