– Позвони Джеку, пусть вынесет на улицу тебе пиджак. У меня проблема хуже – вся моя одежда в гримерной вместе с ключами от квартиры.
– У меня тоже проблема – мой телефон в пиджаке.
Улыбка сошла с лица Оливии, но теперь появилась у Даниэля.
– Но это хорошая новость – ведь ты его не утопила. В любом случае исход один – его нет. Но мы что-нибудь придумаем. – Он вновь коснулся ее лица. – Только прежде, чем мой мозг начнет искать выход, я задам тебе один вопрос.
Оливию слегка напугали его слова, и она инстинктивно нахмурилась. Эти слова… «Я задам вопрос» вместо «Можно спросить?» она слышала тысячи раз в детстве от отца. Может быть, капитанами не становятся? Может быть, ими рождаются?
Видя погрустневший взгляд больших глаз, устремленных на него, Даниэль удивился.
– Глупая, – прошептал он, – я же еще ничего не спросил.
– Хочу быть готовой ко всему, – она произнесла эти слова твердо, не отводя взгляда. Если он думает расстаться с ней, она не пропустит ни одного движения на его лице. Но смотря в его расслабленное лицо, она понимала, что ее мозг фантазирует.
– Ливи, милая, как твой капитан я обязан спросить тебя кое о чем, но как твой мужчина я не хочу это спрашивать, это эгоистично по отношению к тебе. Но это неправильно. Сегодня я подумал о том, что могу решить нашу проблему: мы можем встречаться не тайно, не боясь потерять свою работу, мы можем танцевать вдвоем и не бояться чужих взглядом, ходить вместе в любое место любого города, не боясь быть замеченными, мы можем засыпать и просыпаться вместе, не боясь, что скажет Мел или Марк. – Он замолчал, наблюдая за ее реакцией, уже боясь продолжать. Он предпочел бы не говорить вовсе, просто опрокинуть ее на мягкий песок и молча слушать ее дыхание. Но так нельзя, она имела право на выбор. – Я могу договориться с Арчером, и он возьмет тебя в свой экипаж взамен Мелани, которой тоже это будет выгодно.
Оливия выдохнула и перевела взгляд на море. Луна освещала тонкую дорожку, бегущую вдаль за горизонт. Уходящую в небо. Слова Даниэля не ранили ее. Он предложил хороший вариант, даже несмотря на то, что уйти должна она. Он всегда хотел этого.
– Впервые я увидела двухпалубный «А380» «Arabia Airlines» в родном Хитроу, когда работала на британских авиалиниях. Белая ливрея с красной арабской вязью врезалась мне в сердце, и тогда я поняла, что хочу сделать в этой жизни. Хочу работать на нем в этой авиакомпании. Это стало мечтой, и, чтобы ее осуществить, мне пришлось бросить родной дом, мою мать, мою родину, научиться улыбаться, красить губы красной помадой и за девяносто секунд спасать более пятисот человек, не спать больше суток и отдыхать несколько часов. Мне даже пришлось терпеть издевательства моего пилота. – Она усмехнулась, понимая, что скучает по этому. – Вчера я задала тебе вопрос: имея все, что уже имеешь, чего хочешь еще? Ты ответил: сохранить все это. Это мудрые слова, и я повторю их для тебя. – Оливия вновь посмотрела в его темные глаза. – Я не хочу потерять то, к чему стремилась так долго.
Даниэль понимающе кивнул, поднялся с песка и протянул ей руку. Ответ устроил его только в том плане, что они не расстанутся ни в небе, ни на земле. Шанс видеть друг друга, работая в разных экипажах, слишком мал. И просыпаться в одной постели – это фантастика с их графиками. Замкнутый круг вызывал только головную боль и нежелание возвращаться к этому вопросу вновь.
Оливия встала, отряхивая с мокрой юбки песок. Она не может появиться в таком виде даже в гримерке. Она испортила платье, оставила все вещи внутри здания, теперь уже забыв про свою ревность.
– Я не ждал другого ответа. Но должен был спросить.
Они шли, взявшись за руки, в темноте, по безлюдному пляжу в сторону огней – туда, где снова станут чужими, где их пальцы разомкнутся, отпуская друг друга. Даниэль надеялся, что когда-нибудь их связь так же ослабнет и все вернется на круги своя.
– Возможно, есть выход из этой ситуации, просто мы еще не нашли его. – Она отпустила его руку.
– Время покажет. – Даниэль остановился, понимая, что они наконец вышли к огням. – Тебе придется идти за вещами через черный вход, потом жди меня возле машины, я попробую забрать пиджак. Но мне придется просить помощи у Арчера.
– Возьми это. – Она протянула ему погоны с четырьмя золотыми лычками, которые держала все это время в руке. – Туда ты должен вернуться капитаном.
Все оказалось просто. Всего лишь просьба через охранника, всего лишь удивленный взгляд Арчера, всего лишь глупые вопросы и глупые ответы. Люди боятся видеть правду, закрывают глаза на реальность и верят в картинку, которую им преподносят. Или делают вид.
– Надо было охладиться, – произнес Даниэль, надевая пиджак.
– Ты утопил ее?
– Кого?
– Оливию. Ты побежал за ней, вы поругались?
Даниэль нахмурил брови:
– А мы когда-нибудь мирились? Я не видел ее. Думаю, она уехала домой. – Он достал ключи от машины и уже собрался идти, но голос Арчера его задержал.
– Что мне передать Марии?
– Придумай что-нибудь, ты же умеешь.
Время, проведенное на пляже с Оливией, заставило напрочь забыть о девушке-капитане. На прощание он махнул рукой Джеку, замечая его неудовлетворенный ответами взгляд, и направился к машине.
Мчась по главной дороге в сторону родного аэропорта, в район, где жила Оливия, они уже смеялись, вспоминая инцидент на пляже.
– Ты никогда не изменишься, – произнес Даниэль. – Ты чуть не ударила меня! Второй раз в жизни. От одной девушки.
– А ты чуть не утопил меня.
– Я хотел остудить твой пыл.
Оливия понимала, что это был единственный способ привести ее в чувство. Сейчас все казалось смешным, но в ту минуту она испытала только гнев. Его слова про женитьбу создали в груди эффект взорвавшегося вулкана, он правильно сделал, что потушил его водой. Потом поцелуй… Жаль, что этой ночью она будет одна. Лежать на большой кровати, одиноко считая минуты до вылета в Пекин. Жаль, что они полетят сменным экипажем, и жаль, что по ее возвращении Мэл будет дома.
– Тебя что-то беспокоит? – Даниэль заметил, как девушка погрустнела.
– Нет, – она пожала плечами, – и да. Мы не можем быть вместе и не можем быть не вместе. Так как же быть?
Хотел бы он знать ответ на тот же вопрос.
– Будет легче, когда я продам дом. Может, стоит купить квартиру поближе к тебе? – Он взглянул на нее, и Оливия слегка улыбнулась. – Сегодня мне звонил потенциальный покупатель. Это случится в ближайшее время.
– Надеюсь, Марк не будет жить с тобой?
– Нет, – засмеялся Даниэль, качая головой, – конечно, нет. Кто-то из нас должен избавиться от соседа, и это буду я.
– Отлично, – кивнула Оливия, – это хорошая новость. Но мне жаль, что ты продашь виллу. Она особенная, такая тихая и уютная. Маленький островок уединения в большом городе. Но это твой выбор. И хоть я не понимаю его, полностью поддержу, потому что это сделает нас ближе друг к другу.
Даниэль кивнул. Да, это сделает их ближе друг к другу, это правда, но она ошиблась лишь в одном: этот «маленький остров» слишком большой для него одного.
Они доехали быстро, и, припарковав машину у дома, Даниэль произнес:
– На празднике я разговаривал с Каримом, и он рассказал мне кое-что интересное, Оливия.
– Правда? – Девушка прикусила нижнюю губу. – Не верь ни единому его слову.
– Почему же? Я вполне доволен его словами. И твоими тоже. Особенно твоими. Он сказал, что разговаривал с тобой о посадке в Коломбо и твои слова заставили его задуматься о том, что он, возможно, был не прав. Я не знаю, что за разговор состоялся между вами, но если он заставил Карима изменить свое решение, я обязан сказать тебе спасибо. Так что ты сказала ему?
Оливия не хотела вспоминать тот ужасный разговор с тем отвратительным человеком, но слава всевышнему, что мимо его ушей не прошел ее отзыв о капитане.
– Я просто сказала ему правду.
Девушка забрала свои вещи с заднего сиденья, уже приготовившись открыть дверь и выйти в темноту ночи, которая приблизит ее к одинокой квартире, но резко обернулась к Даниэлю:
– До завтра, мой капитан.
– До завтра, Ливи.
Оказавшись на улице, она шагнула в сторону дома, ощущая, как соленое платье вызывает зуд на коже, и обернулась. Машина не уезжала, а ноги не шли в направлении своей квартиры. Кто-то должен сделать первый шаг, иначе здесь можно простоять до утра.
– Даниэль, – крикнула она, и стекло опустилось так быстро, что сложилось впечатление, будто он ждал ее слов, – мне нужна твоя помощь! Ты поднимешься, чтобы помочь расстегнуть мне платье?
– А как же Мел? – улыбнулся он и вышел из машины, захлопывая двери. Он готов расстегивать на ней сотни платьев.
– Я думаю, что раньше утра она не придет, кажется, у нее нет рейса завтра. А сегодня у нее есть выходной, парень, много выпивки, музыки, веселья и танцев.
От такого предложения откажется только глупец.
– Я переставлю машину в другой двор, на случай, если Мелани решит прийти раньше. – Эти слова Даниэль прошептал ей в губы, и от этой близости Оливия вздрогнула. – Ты не передумаешь?
– Никогда. – Теперь ее шепот коснулся его слуха. – Я буду ждать тебя на этом месте.
Может быть, это было безумием, но их жизнь в последнее время стала полна безумных поступков. Еще один никто не заметит.
Глава 49
Оливия лежала в теплой постели и совсем не хотела вставать. Воспоминания о минувшей ночи с Даниэлем заставили ее губы растянуться в улыбке. Он ушел ровно за пятнадцать минут до прихода Мел, но Оливия не вышла встретить подругу, притворившись, что спит.
Открыв глаза, она мысленно определила время: приблизительно полдень, солнце ярко освещает комнату. Времени до вечернего вылета в Пекин еще много, значит, можно не торопиться и отдаться наслаждению от воспоминаний.
После веселой ночи и шикарного праздника Мелани чувствовала себя более отдохнувшей, чем после недельного пребывания дома между рейсами. Устроить праздник для летного состава было отличным подарком от начальства. Она никогда еще не видела столько пилотов, стюардов и стюардесс в одном месте, она никогда не пела на сцене для своего капитана, получая массу удовольствия, и она никогда не видела танца, который вызвал бурю эмоций в ее сердце. Она до сих пор не могла поверить в то, что видела тогда. Ее групповое выступление с гимном просто померкло на фоне фламенко. Получив вдохновение от воспоминаний, она стала танцевать в гостиной, пытаясь повторить движения Оливии. Жаль, что Герберт не Даниэль и в нем нет столько страсти, сколько есть в испанском капитане. Она взмахнула руками в воздухе, напевая мотив, который всю ночь был в ее голове, и быстрыми шагам