– Я поставлю его сюда. – Джина прошла к шкафу, открыла его и поставила самолет на видное место возле свадебной фотографии в деревянной рамке. – Ему здесь самое место.
За ужином Джина рассказывала про «British Sky» и снова про первое знакомство. Оливия тысячи раз слышала эту историю, но сейчас понимала, что воспринимает все иначе. Она уже не ребенок, который старался убежать от грустных рассказов. Сейчас она взрослая женщина, которая ставила себя на место матери. Она смотрела на Даниэля, и ей хотелось одного – сказать ему спасибо. Он оживил Джину, заставил ее вспомнить те чувства, те эмоции.
Окунувшись в прошлое, она забыла про настоящее – не задавала лишних вопросов, не выясняла отношения. Лучшего ужина Оливия и представить не могла: уютная, спокойная обстановка, рассказы матери, запах родного дома, мужчина, чей взгляд был прикован к Джине. Но Оливия чаще наблюдала за ним, сидящим напротив, замечая, как он хмурится, улыбается, что-то говорит, смеется. Ей было комфортно с ним. Хотелось растянуть вечер до утра, но Джина вдруг вспомнила:
– Боже милостивый! Я совсем забыла про миссис Смит, она просила принести аспирин. Ее муж заболел. – Она вскочила со своего места и принялась собирать тарелки, но Оливия забрала их из рук матери.
– Я уберу посуду сама, мама, не переживай.
– Спасибо, дочка. – Джина, торопясь, накинула пальто, не застегивая его. – Даниэль, большое спасибо, что пришел к нам, и отдельное спасибо за подарок. Лучшей памяти не существует, чем маленький самолетик, наполненный воспоминаниями. Это очень важно для меня.
Добрые слова от приятного человека в осенний вечер – и жизнь наполняется теплом.
Но как только за Джиной захлопнулась дверь, все изменилось. Он молча посмотрел на Оливию, понимая, что лучший подарок сейчас перед ним. Под натиском его взгляда она с грохотом поставила тарелки обратно на стол. Их молчание перебивали часы с большим циферблатом, стоящие в гостиной возле шкафа. Слова не нужны, чтобы понять, о чем думает капитан. Время идет, и молчание – пустая его трата.
Сколько раз опустилась от выдоха и поднялась от вдоха ее грудь? Сколько раз она облизнула пересохшие губы? Сколько раз она моргнула, глядя в его глаза? И сколько времени им понадобится, чтобы осознать, что они наконец остались в одиночестве?
Даниэль не выдержал, рукой притягивая ее к себе:
– Хочу тебя…
– Миссис Смит – это наша соседка… – Девушка поднялась на цыпочки и губами коснулась его губ, чувствуя их тепло. Он не ответил на прикосновение, продлевая ее мучения.
– Сколько у нас есть времени?
– Пять минут.
– Ты смеешься?
– Пятнадцать.
– Двадцать пять…
– Двадцать. – Она ощущала его пальцы на своей спине, скользящие по ткани шелковой блузки.
– К черту время. – Даниэль не выдержал, наконец ответив на поцелуй.
Часы перестали тикать, время остановилось. Оливия больше не слышала их.
Глава 51
Шум в узком коридоре прекратил вышедший из кабинета инструктор. Его угрюмый вид и поднятый вверх кулак заставили всех замолчать.
– Прошу тишины, из-за вас мы не слышим отвечающих.
Все притихли, прижавшись к стенке, чтобы не упасть. Одно слово «экзамен» – и неважно, в каком темпе он проходил, был ли он легкий или сложный – заставляло выпить пару успокоительных таблеток, прижать тетрадь к груди и бурно обсуждать с такими же несчастными свою нервозность. Даже Оливия, вчера еще спокойная, витающая в облаках после Лондона, сегодня вернулась на землю. Она следила за остальными участниками экзекуции, перенимая их тревожность. Ей тоже пришлось прижать тетрадь к груди, облокотиться о стену и наблюдать за выходящими людьми из кабинета, чувствуя, как вспотели ладошки. Первым вышел Джуан. Улыбка на его лице говорила обо всем без слов, но остальные решили убедиться.
– Ну как?!
– Все отлично. Я сдал без проблем.
– Кто в комиссии? – Нина расталкивала всех руками, протискиваясь между ними. – Что они тебя спрашивали?
– Даниэль, Марк и два инструктора. Мне задали всего пару вопросов: эвакуация пассажиров и аварийные выходы.
– Кто это спросил? – Нина прижала к груди тетрадь сильнее.
– Инструктор и инструктор.
Оливия вспомнила себя полгода назад, когда сдавала в колледже выпускные экзамены. Людей, принимающих их, было много, но она никого не знала, кроме своего преподавателя.
– Даниэль никогда не заваливал своих, – прошептала Мирем, стоящая рядом.
Ее слова подтвердила половина людей из экипажа, выходящая из кабинета с улыбкой. Слишком быстро двигался поток из двадцати четырех бортпроводников, и это логично – по окончании их ждет отдых, целых два дня.
– Приглашаю всех ко мне! – прокричала Дженнет, выйдя из кабинета. – Это надо отметить.
Оливия отвернулась, делая вид, что не слышит. Солнце днем и мягкая постель ночью – вот что ждет ее. И мужчина, который сидит за этой дверью.
– Оливия, ты осталась одна, – произнесла Келси, делаю отметку у себя в бумагах. – Они ждут только тебя.
Оливия вздрогнула, осознав, что ее очередь подошла слишком быстро, неожиданно, она не готова… Но, набрав полные легкие воздуха и справившись с нарастающей паникой, она выпрямила спину и гордо подняла подбородок. Уверенность – вот лучшая подруга в любой ситуации. Уверенность правит миром. Уверенные в себе люди легче добиваются успеха.
– Удачи, мы будем ждать тебя у Дженнет, – прошептала на ухо Нина. – И не переживай, это всего несколько вопросов, ответы на которые ты дашь даже ночью во сне.
Улыбнувшись, девушка открыла дверь и вошла в кабинет. Марк встретил ее улыбкой, она придала храбрости. Даниэль что-то писал и не поднял на нее взгляд. Даже когда прозвучало ее имя, он продолжал писать – писал и писал, как фанатичный автор свой гениальный роман. Это позабавило Оливию. Так даже лучше: не видеть его глаз и не отвлекаться. Она села на единственный стул, стоящий посередине небольшого кабинета, напротив длинного стола, встречаясь взглядами с Марком. Он подмигнул ей, и девушка улыбнулась шире – это вышло искренне.
– Всего лишь пара вопросов, Оливия. – Инструктор прокашлялся и взял листок бумаги. Девушка хорошо знала этого человека, все две недели учебы он был с экипажем, обучал, тренировал, ругал и хвалил. – Назовите аварийно-спасательное оборудование на вашем борту.
Это был слишком простой вопрос, и Оливии стало обидно. Она решила побороть в себе это чувство и так же просто ответить:
– Пожарный топор, спасательные жилеты, дымозащитные капюшоны, канаты, кислородные маски, трапы, плоты, огнетушители.
– Какая основная ответственность бортпроводника?
Второй вопрос от второго инструктора, которого она мельком встречала раньше, поверг ее в ступор. На секунду показалось, что собравшиеся издевались над ее умом, над ней самой. Как жаль, что они не придумали тест из четырех вариантов ответов. Она посмеялась бы вдоволь.
– Безопасность на борту.
В своем воображении она услышала голос и громкую музыку: «И это правильный ответ! Вы выиграли сто дирхам». Хотелось ответить еще на несколько вопросов, но видя, как инструкторы одобрительно кивают и собирают бумаги со стола, она решила – игра окончена.
– Спасибо, Оливия, это все.
Марк, улыбаясь, вновь подмигнул и кивнул на дверь, давая понять, что она может идти, но внезапно знакомый голос, состоящий будто из нитей шелка, заставил замереть всех.
– Нет, не все.
Наконец Даниэль отложил ручку в сторону и устремил взгляд темных глаз на нее:
– У меня тоже есть вопросы.
Эти слова заставили Оливию продолжить сидеть, широко открыв глаза. От внезапности происходящего она не видела, как двое инструкторов переглянулись между собой и как Марк удивленно посмотрел на капитана.
– В случае аварийной посадки через сколько времени после приземления стюардесса приступает к эвакуации пассажиров?
– После того как капитан даст команду. – Теперь девушка почувствовала продолжение игры.
– Сколько длится эвакуация на нашем борту?
– Максимум девяносто секунд и минимум семьдесят восемь.
– Кто засекает время?
– Старший бортпроводник.
– Обязанности бортпроводника после того, как капитан объявил о предстоящей аварийной посадке? – Его глаза сверлили ее. Он не давал ей времени сделать вдох, заставляя быстро отвечать. Она все знала, но его напор начал нервировать.
– Приготовить пассажиров: попросить снять украшения, часы, очки и обувь. Показать позу, которую они должны принять во время посадки.
Оливия заметила, как Марк слегка толкнул капитана в плечо, но тот продолжил:
– Оливия, расскажи нам про цвет передних аэронавигационных огней. – Его глаза, как яркие вспышки тех самых огней, заставили девушку изумленно округлить глаза. Она приоткрыла рот от неожиданного вопроса, не понимая, как связаны она и аэронавигационные огни. Но сдаваться не собиралась, роясь в своей памяти. Она теребила пальцы рук, вспоминая хоть один самолет в темноте. Теперь она отчетливо слышала удивленные перешептывания между собой инструкторов.
– Ты перегибаешь палку. – Это прошептал Марк, но капитан ждал ответа.
– Красный и зеленый. Зеленый – индикатор правой стороны самолета, красный – левой. – Она встретилась с Даниэлем взглядами, пытаясь понять, что с ним сегодня не так.
Все вздохнули и вновь начали собирать бумаги, но следующий вопрос заставил вновь замереть:
– Расскажи про глиссадные огни на взлетной полосе.
Гнев, как раскаленная лава внутри большого вулкана, зарождался внутри девушки. Обида и непонимание гасили этот взрыв. За что? Почему Даниэль выбрал ее? Что движет им сейчас? Она не понимала, пытаясь найти ответ на его вопрос, заставляя свою память рыться в зеленом учебнике отца.
В тишине комнаты все следили за ней. Оливия слышала только вскипающую кровь внутри себя, из-за которой память отдельными слайдами рисовала два белых и два красных огня. Вопрос, на который она не могла знать ответ как стюардесса. Вопрос, на который она знала ответ как дочь пилота.