Элира… Она дала ему возможность впервые за долгие века вновь почувствовать себя живым. Ее забота, ее теплота, ее солнечная улыбка словно возродили давно заледеневшую и огрубевшую душу. Да, она назвала его чудовищем. Пусть так. Но и чудовища тоже умеют любить. И если когда-нибудь Элира вдруг вспомнит добрым словом одинокого забытого дракона, значит, все это было не зря.
Скальный проход вывел Проклятого прямо в огромную пещеру. Ее высокие своды терялись далеко в зыбком полумраке. Откуда-то сверху, из маленькой расщелины падал тусклый утренний свет, давая возможность увидеть серый гранит неровного пола, монументальные сталактиты, свисающие со свода, и фигуру его противника, стоящего прямо по центру.
– Ну здравствуй, враг мой, – произнес Проклятый.
– Нашел-таки, – прошипел чародей, – ну что ж, тем хуже для тебя.
– Ты не выйдешь отсюда живым, – это звучало не как угроза, а как простая констатация факта, но именно это взбесило Грэнда больше всего.
– Уверен? – зло оскалился тот. – Когда я выпью твою силу, мне никакие заклинания не будут помехой. Для ритуала уже все готово, остался лишь последний штрих – ты.
– Все грезишь силой. Как жаль, что за годы ты так и не избавился от этой пагубной жажды.
– Пагубной? – переспросил тот. – Она не может быть пагубной. Я хорошо понял это, когда неподвижной колодой валялся в постели, когда самые именитые целители кривили носы, жалостливо глядя на меня. И я поклялся себе, что сделаю все, чтобы больше никогда не чувствовать себя таким ничтожеством. А ты… Сидишь на своих тайнах, как наседка, никого не считая достойным прикоснуться к ним. И не понимаешь, что они даны лишь для того, чтобы достичь истинного величия.
Проклятый устало покачал головой. Забавно. Ведь Элира тоже когда-то упрекала его в том, что он не хочет делиться своими знаниями. Вот только девочка хотела использовать их во благо. А Грэнд со своей манией несет лишь зло.
– И ведь я был прав. Ты действительно недостоин.
– А твое мнение уже не важно. Я докажу, чего стою. Тебе, этому заносчивому королишке, который по части магии и в подметки мне не годиться, всему Срединному миру, – воскликнул Грэнд яростно.
– Да ты же просто боишься, – удивленно пробормотал Проклятый, пораженный нечаянной догадкой. Он вдруг словно увидел перед собой того испуганного усталого парнишку, который много лет назад постучался в ворота его замка. Да, парень вырос, стал в разы сильнее и могущественнее, вот только это разрушительное чувство никуда не делось. – Боишься снова упасть туда, откуда начал. И чем выше ты забираешься, тем сильнее становится этот страх.
– Ангус Грэнд ничего не боится! – почти прорычал маг.
– Тогда не будем терять времени, – усмехнулся Проклятый холодно, и его ладони окутались темными потоками заклятия разрушительной мощи. Ореол силы окружил высокую фигуру мага, размазывая ее в пространстве и делая еще выше.
– Не будем, – согласился его неприятель. На его левой руке засветился огненный сгусток, а правой он достал из-под полы плаща длинный меч с истершейся от времени рукоятью и странным безжизненно-тусклым клинком.
– Ну надо же, – задумчиво протянул Проклятый. Наличие у Грэнда этого оружия было не самым приятным открытием. – Я думал, что он давно уже сгинул где-то в Вышнем мире.
– Нравиться мой сюрприз? – ощерился Грэнд. – Знал, что ты его оценишь.
– Тебе это не поможет, – равнодушно пожал плечами Проклятый.
– А вот и посмотрим, – воскликнул чародей и бросился вперед.
Воздух зазвенел от яростной борьбы встретившихся заклинаний как лопнувшая тетива. Своды подгорной пещеры содрогнулись и посыпались мелким щебнем. Сегодня ей предстояло стать для кого-то безымянной могилой.
*
Время растянулось до бесконечности, и эти часы ожидания превратились в кошмар. Размеренное сопение Филя у меня на коленях немного успокаивало, но тревога ядовитыми когтями царапала изнутри. Тихо ненавидя саму себя, я вспоминала все хорошее, что связывало меня с Рэммираном. Наши удивительно уютные вечера в библиотеке, ненавязчивое внимание мужчины, его тщательно спрятанную под маской равнодушия чуткость. Он заботился обо мне, даже вырастил целый сад только для того, чтобы я не грустила. А я позволила обиде так легко перечеркнуть все это. И не остановила. Не сказала тех слов, что уже давно должна была сказать.
Пусть только вернется живой и невредимый, и тогда я открою ему, что он в действительности для меня значит.
Не знаю, сколько я так промучилась. Филь уговаривал сходить пообедать, но мне было совсем не до еды. Все, что могла делать, это бродить по коридорам замка от спальни до кабинета, гипнотизируя взглядом закрытые двери. Двадцать четыре шага… Двадцать четыре шага по пустому коридору, а потом обратно.
– Элира! – разрезал тишину резкий окрик Филя.
Чувствуя, как меня захлестывает паника, я обернулась и увидела, что отрывается темный портал. Через мгновенье в нем показалась высокая фигура мага. Рэммиран вышел из воронки, покачнулся и обессиленно рухнул на пол. Гладкий мрамор окрасился алыми потеками крови.
Объятая ужасом, я бросилась к мужчине и упала рядом с ним на колени, едва сдерживая слезы. На нем живого места не было.
Сорвав то, что осталось от рубашки, быстро осмотрела окровавленного мага. Крупные черные чешуйки покрывали половину торса и всю левую руку, дальше их неровная граница по животу спускалась за пояс брюк. Но тело было исполосовано ранами, глубокими и не очень, нанесенными чем-то таким, что смогло пробить даже прочную чешую. И сейчас под ним стремительно расплывалась безобразная лужа крови. Только не рыдать! Я должна взять себя в руки и помочь Рэммирану.
– Филь! – закричала я. – Неси из лаборатории самые сильные зелья.
Сделав глубокий вдох, начала действовать. И снова отработанный много раз алгоритм. Диагностическое заклинание заставило судорожно всхлипнуть – силы небесные, сколько же увечий! Особенно страшной оказалось широкая рана на груди. Да ему же чуть сердце насквозь не пробили. И теперь оно едва билось, слабо и редко. А горячая прежде кожа мужчины стала холодной как лед.
Закусив губу, попыталась влить в него силу но она уходила в никуда, как вода в песок.. Организм мага совершенно не отреагировал. Это не правильно, так не должно быть. Я должна была ощутить хоть какой-нибудь отклик.
– Держи, – Филь бросил рядом со мной сверток с бинтами и коробку флаконов. Вытащив один из них, я сорвала зубами пробку и стала вливать в рот Рэммирана слабо светящуюся жидкость. Потом как следует полила эликсирами грудь мага.
– Ну давай же, – взмолилась отчаянно. Но кровь не останавливалась. Раны даже не начали затягиваться, хотя это зелье было самым действенным. Небольшая бутылочка невероятно сложного по составу эликсира была способна поднять на ноги даже находящегося при смерти. А сейчас – ничего.
– Почему не помогает? – проскулила я. В жуткой тишине было слышно, как на пол стекают струйки крови, а воздух уже насквозь пропитался запахом железа и соли. Запахом скорой смерти.
Филь присмотрелся к телу мага, поводил носом над его кровью и вдруг горестно взвыл.
– Филь? – прошептала я, терзаемая недобрым предчувствием.
– Не поможет! Ничего не поможет! Его ранили “Погибелью драконов”.
От стресса память работала как часы. Мгновенно вспомнилась страница из прочитанного когда-то справочника артефактов. Древний меч, который высасывает силу и не позволяет драконам залечить раны. Защиты не существует, противодействия не существует, а значит, не существует и никакой надежды.
– Нет, – неверяще прошептала я, глядя, как лицо мужчины заливает мертвенная бледность. Длинные черные пряди, сейчас багровые от крови, разметались по полу. Я в панике коснулась дрожащими пальцами его шеи, где уже едва-едва билась тонкая жилка.
– Нет, – повторила я, – это не может так закончится. Ты не можешь так просто умереть!
Ладони бессильно скользнули по окровавленной груди, зажимая раны, словно я голыми руками хотела удержать его жизнь. По лицу потекли слезы. Собственное сердце захлебывалось от безумной боли и страха.
– Ты же дракон, – в отчаянии закричала я, – такай сильный, такой могущественный. Не умирай, прошу тебя! Пожалуйста, Рэммиран! Ты же обещал мне, что все будет хорошо. Так держи свое слово! Умоляю, Ран, ты так мне нужен…
– Элира, – мяукнул кот.
– Только попробуй умереть, и я превращу твой замок в пансион для благородных девиц, – с уговоров я перешла на угрозы, – а все твои книги раздарю общественным библиотекам. И замуж выйду за первого, кто позовет…
Руки и колени были перепачканы чужой кровью. Но я, не обращая на это никакого внимания, вглядывалась в его лицо в надежде, что мужчина сейчас откроет глаза. Вот только ничего не менялось.
– Элира, – снова позвал меня Филь.
– Скажи, как помочь ему, я все что угодно сделаю, – обернулась я к хранителю.
– Есть один способ, – замялся тот.
– Так говори же! – взвыла я.
– В него нужно влить силу.
– Я пыталась. Ничего не вышло.
– Не так, – покачал кот головой. – Его нужно напоить кровью, человеческой. Только так он сможет восстановиться. Но это может быть очень опасно.
Кровь? Да сколько угодно. Я пропустила последнюю фразу хранителя мимо ушей, без лишних раздумий схватила левую руку Рэммирана и полоснула по своему запястью черным когтем. Не чувствуя боли, поднесла его к бледным губам мужчины и проследила, как алая струйка стекает ему в рот. Несколько мгновений ничего не происходило, и я уже успела испугаться, что опоздала. Но вдруг его ресницы дрогнули, по телу прошла странная судорога, и он впился в мое запястье, делая большой жадный глоток.
С робкой надеждой я смотрела, как Рэммиран пьет мою кровь, как сразу начинают затягиваться самые мелкие порезы, как медленно уходит эта жуткая бледность. И вдруг ощутила, как стремительно меня покидают силы. На плечи словно легла свинцовая тяжесть, колени подкосились, а в глазах забегали черные мушки. Но мне и в голову не пришло отобрать руку.