Хм. Отрицательный результат тоже результат. Но надо понять, где ошибка. Хватаю учебник лестраля и начинаю проверять правильность написания рун. Тут вот так. Ага. И у меня так. Пересчитываю черточки, их соотношения между собой. Стоп! Руна «сор» чем-то отличается. В основе многих рун лежат общие элементы. Например, элемент, напоминающий человеческую руку, используют не в одной руне. К нему добавляют другие элементы. В руне «сор» основной элемент — это «земля». А к нему уже можно добавить другие, чтобы изменить значение символа. Так, что-то у меня не сходится. Точно! Вот этот элемент неправильно написан. Это у меня другая руна получилась. Вот как так? Глаз, что ли, уже замылился? Я, наверное, сегодня перезанималась. Ладно, дело поправимое. Надо, наверное, просто стереть руны… А можно ли магические руны стирать? Хм. Почему я об этом Тиэрена не спросила?
Я поворачиваюсь и застываю на месте. Ой-ой-ой! Это что такое еще?
Перед хоботом пылесоса я вижу большую проплешину. Куда-то делись половые доски, и снизу видна пустота подвала. Я осторожно подхожу к дыре и заглядываю в нее. Оттуда тянет сыростью и холодом. Черт! И правда подвал! На моих глазах дыра начинает медленно расползаться. Черт-черт-черт! Это что я такое тут наволхвовала? Может, все дело в руне? Я снова бросаюсь к учебнику и листаю его. О нет! Нет-нет! Руна, которую я по ошибке изобразила на моем недопылесосе, это руна «мир», «Земля». Это что же я наколдовала-то? Засосать мир? Всю планету? Да ежики зеленые! Надо срочно что-то делать: деактивировать этот аппарат, убрать его из комнаты. Секундную мысль спрятать его в шкаф и сделать вид, что все так и было, я давлю в зародыше. Нет, как ни крути, но придется сдаваться.
Я порываюсь было бежать за помощью, но застываю. Пока я занималась самобичеванием и впадала в панику, эта сволочь успела отъесть еще один кусок пола, и теперь перед порогом зияет конкретная такая дыра. Я бы, может, ее и перепрыгнула бы, но дверь-то закрыта. А она открывается внутрь.
— Арвета! — кричу я истошно. — Арве-е-е-ета-а-а-а!
Сейчас я завидую, что не обладаю таким трубным голосом, как у служанки.
— Что такое? — недовольно говорит явно оторванная от важных дел служанка.
— Ты это… осторожно дверь открой, только в комнату не входи! — умоляю я женщину.
Дверь скрипит, приоткрываясь. Арвета стоит с метлой наперевес, явно ожидая худшего. Плохо подготовилась, с сожалением думаю я.
— Это еще что такое? — выпучивает она глаза.
Потом тычет метлой в дыру. На наших глазах щетина начинает таять, да так быстро, что уже через секунду в руках у служанки оказывается одна палка. От испуга она роняет ее, и остаток инструмента летит куда-то вниз.
— Детка, это что? — басит Арвета и делает шаг назад.
— За Льереном пошлите! Срочно! — чуть не плачу я. — Пока она меня не сожрала.
Арвета кивает, разворачивается и с криком: «Фаран! Фаран!» — бежит по дому. Ну правильно, в каждой непонятной ситуации зовите мужа. Я тоже вот Льерена позвала.
— Сейчас маг придет и разберется с тобой, дура ты магическая! — вещаю я шляпной коробке.
Но она не обращает на меня никакого внимания. Дыра продолжает расти, причем скорость ее разрастания увеличивается. Это что же, она мир в себя засасывает? Ой-ой-ой! Что сейчас со мной Льерен сделает? Почему-то гнев мага меня пугает больше, чем перспектива всему миру схлопнуться в черную дыру.
Через полчаса переживания о своей будущей участи меняются на переживания об участи текущей. Потому что дыра растет, и в нее благополучно проваливается стул, а пустота переходит на кровать. При этом сам чертов пылесосный монстр завис в пространстве и никуда не проваливается. Так и болтается посередине пустоты, как дерьмо в проруби. Он же скоро так весь мир пожрет! И как его спасти? Господи! А вдруг Льерен уехал или ушел куда-то по делам? И что тогда делать? Для начала, что делать и как спасаться конкретно мне?
Окно! Это мое последнее спасение. В крайнем случае я его выбью и сбегу. Перепрыгивая с одного предмета оставшейся мебели на другой, я собираю ценные для меня предметы и передислоцируюсь на подоконник. Учебники, сумочка с красками и инструментами, новые зимние сапожки и еще пара дорогих мне вещей лежат у моих ног горкой. Я с сожалением смотрю на зеркало на стене, которое я любовно разрисовывала несколько дней. Нет, с зеркалом бежать будет труднее. Да и не пройдет оно в окно: раскладка слишком частая. А я сама-то пролезу. Прежде чем я соображаю, что такое важное забыла, монстр засасывает в себе одну оставленную на полу туфлю. Жалко туфли, симпатичные были. И платья в шкафу жалко. А себя жальче в сто раз. Никогда так больше делать не бу-у-у… У-у-у!
Когда я уже примериваюсь кочергой, как лучше разбить окно, в коридоре слышится топот бегущих людей. И на пороге, который еще чудом не провалился в тартарары, появляется всклоченный Льерен с горящими глазами. Он так страшен сейчас, что мне начинает казаться, что быть распыленной магическим пылесосом не самая худшая участь в мире.
Глава 31
Последствия
— Что за грахх тут происходит, ташра тебя побери, Астра? — рычит маг.
Его глаза обегают исчезающую в пустоту комнату и останавливаются на моем миресосе.
— Это откуда? Кто принес?
— Это была шляпная картонка. Господин Кримир по моей просьбе ее усовершен… изменил, — пищу я с подоконника, глядя на подбирающуюся к столу дыру. — А я не те руны нанесла. Вместо руны «сор» я руну «мир» нарисовала. Вот эта штука и стала засасывать все пространство.
Я искренне радуюсь, что меня отделяет от мага аннигилирующая дыра — не сунется сразу убивать. А там, глядишь, и отойдет. Может быть. Я же ему нужна. Пока. Чтобы проклятие снять.
— Отойди за угол! — кричит Льерен, собираясь убегать.
— За какой угол? — жалобно кричу я ему вдогонку. — Я слезть отсюда не могу.
— На стол!.. — шипит маг.
Я явственно слышу в его шипении слово «идиотка», но предпочитаю сделать вид, что не расслышала. Хватаю дорогое моему сердцу барахло и осторожно ступаю на стол. Он качается: одна ножка у него уже нависает над пустотой, поэтому надо быть акробаткой, чтобы не сверзиться сейчас вместе с ним в черную дыру. Я качаюсь и жду не пойми чего.
А! Теперь поняла. В саду появляется Льерен.
— Астра, поберегись! — кричит он.
Я прячусь за угол, и через секунду окно разлетается на тысячи осколков. Я едва успеваю закрыть лицо.
— Сюда, Астра! Живей!
Я перебираюсь на подоконник. В босую ногу тут же впивается осколок стекла. Но я не думаю об этом, а просто бросаю под окно свои вещи, а затем прыгаю в руки мага. Он ловко подхватывает меня и несет к деревянным качелям.
— Сиди пока здесь! И только попробуй усовершенствовать за это время еще что-нибудь! — рявкает он и скрывается в доме.
— Ой детка! Ты что учудила-то? — трубно ахает Арвета, которая, собрав мои вещи из-под окна, подходит ко мне.
— Я как лучше хотела, — всхлипываю я, вытаскивая из окровавленной ноги осколок. — Я вас от части работы хотела освободить. Пылесос делала…
— Пыле… что? Святая Иллозита! И зачем было такую пакость мастерить?
— Я же не думала, что оно так случи-и-и… у-у-у!
Тут мы вздрагиваем, потому что от дома раздается сильный хлопок. А потом я вижу клубящийся в моей комнате зелено-черный смерч. Он раскручивается с бешеной скоростью. В нем вспыхивают голубые молнии и слышно потрескивание. Потом эта тьма сливается в один комок и тут же взрывается. Из окна в сад вылетают обломки мебели. Одна ножка от кровати долетает до нас: меня, сидящей на качелях с отвисшей челюстью, и застывшей соляным столпом Арветы, — и падает у наших ног. На ветке клена сиротливо покачивается клок от моих панталон — таких веселеньких, с кружавчиками.
— Льерен! — шепчу я, а потом срываюсь с места и, шипя от боли в ноге, бегу в дом.
— Астра! Детка! Стой! — кричит Арвета, но я ее не слушаю.
Я бегу вокруг дома по ледяной земле, прихрамывая, огибаю угол и влетаю через черный вход в кухню. На полу в коридоре наталкиваюсь на сидящего у стены Льерена. Лицо у него совершенно белое, а глаза закрыты. Я сама мучнею и падаю на колени рядом с ним.
— Льерен… — мне страшно прикоснуться к нему.
Мужчина поднимает на меня как будто замутненные тьмой глаза. Отсутствующий взгляд с трудом концентрируется на мне.
— Пойдемте я отведу вас в постель, — говорю я, кусая губу, чтобы не расплакаться: я чуть не убила Льерена своей глупостью.
Маг молча кивает и, послушно опершись о мое плечо, ковыляет со мной на второй этаж: внизу теперь все равно нет ни одной пригодной кровати. Разгром в коридоре придется еще долго разгребать. А на то место, где раньше была моя комната, мне даже не хочется смотреть.
Мы поднимаемся медленно, беря штурмом каждую ступеньку. Льерен падает в постель и молча протягивает ко мне руку. Без возражений укладываюсь рядом. Мужчина обнимает меня и прижимает к себе, после чего замирает: то ли проваливается в обморок, то ли засыпает. Худо ему, короче. Я лежу испуганной мышкой и только слышу, как бьется мое сердце. Так мы лежим полчаса, почти без движения.
— Мне лучше, — говорит наконец маг и садится на постели.
Я тоже робко сажусь, косясь на своего жениха. Наказывать будет? Ругать? Ох, хоть бы это уже осталось позади!
— Откуда ты руны знаешь? — спрашивает меня Льерен усталым голосом.
— Так это… Тиэрен мне объяснил, как их писать. И книги дал. И про лестраль рассказал. И у меня даже одни чары получилось наложить правильно.
— Получилось, говоришь? А что еще вы делали с Тиэреном такого, о чем ты мне не удосужилась рассказать? И он, кстати, тоже.
Температура тона явно понижается на несколько делений, стремясь к нулю. Я виновато смотрю на мага.
— Ничего. Только это. Я целыми днями тренировалась, — грустно говорю я. — Если бы Тиэрен не пропал, я бы у него спросила, как лучше сделать пыле… ну, ту штуку. Проконсультировалась бы…
— То есть мне ты сообщать не собиралась, я верно понимаю? И в консультанты я тоже не гожусь, так? Ну ясно.