Я жестом предлагаю пройти в гостиную.
— Что вас привело ко мне? — желая поскорее покончить с неприятным мне разговором, интересуюсь я.
— Я наслышана о ваших выдающихся способностях, — поет шляпница.
Всполошилась курица, хмуро думаю я, за насест свой испугалась. Разумеется, теперь клиент потечет мимо нее в другой салон.
— Обычные способности, — сдержанно говорю я.
— Ну что вы! — всплескивает руками женщина. — Такой талант! Такой талант!
Она действительно думает, что может подкупить меня своим сладким кудахтаньем? Я лишь приподнимаю вопросительно бровь: ну и? Эминия понимает, что на лесть я не поведусь, и меняет тон с «ути-пути-деточка» на деловой.
— У меня лучший салон в Агнурисе, — говорит она. — Наше сотрудничество могло бы быть полезным нам обеим.
— Вот как?
Я даже не пытаюсь скрыть свой скепсис. Нет, дело не в злопамятности. Я отходчивая. Просто иметь дело с подругой Малены не хочу ни при каком раскладе. Эти гадюки друг друга стоят. А у меня и так в жизни хватает треволнений, чтобы еще ожидать укуса в лопатку.
— Вы делаете светящиеся аксессуары для Зоулии, — берет быка за рога гостья. — Я готова вам платить в два раза больше, если вы будете поставлять их только мне. Что вы на это скажете?
Эминия выжидательно смотрит на меня. Я вздыхаю. Пора прекращать этот балаган. Гостья даже не подумала извиниться передо мной за свое поведение два дня назад.
— Боюсь, что это невозможно, — говорю я вежливо. — Я заключила договор с госпожой Зоулией на эксклюзивную поставку ей светящихся аксессуаров.
— Но вам же выгодней работать со мной, — не сдается Эминия. — У меня имя, у меня наработанная клиентура, меня знают и уважают в городе. Разве какая-то выскочка, которая недавно появилась, может со мной конкурировать?
— Все течет, все меняется, — пожимаю я плечами. — Сегодня впереди один, а завтра, глядишь, его обскакали.
— Копыта сотрет меня обскакивать, — парирует хозяйка салона. В ее глазах мелькает раздражение. — Ну хорошо, я понимаю: вы поспешно заключили договор не с тем, с кем надо. Но, возможно, вы могли бы придумать что-нибудь и для меня?
Ага, держи карман шире.
— Даже не знаю, что сказать, — развожу я руками. — Пока никаких новых идей нет. Мне бы старые воплотить.
— Я так понимаю, что вы мне отказываете? — поднимается с места шляпница. Теперь в ее голосе слышится угроза.
— Ничем не могу помочь, — холодно говорю я.
— Советую хорошенько подумать.
И что ты мне сделаешь, курица? У меня жених темный маг и следователь. А его отец — начальник пляжа всего этого околотка. Да у тебя от зависти и желчи дыра в желудке образуется.
— Я хорошо подумала, — с нажимом говорю я. — Простите, но у меня много дел.
Лицо Эминии идет пятнами от гнева. Она явно не ожидала, что ей откажут. Считала меня юной глупышкой? Ну-ну!
Я провожаю гостью до выхода. Та раздраженно бьет себя перчатками по рукаву и что-то лихорадочно обдумывает.
— Я бы советовала разорвать контракт с Зоулией, — говорит она на прощанье, взяв себя в руки. — Мне кажется, что эта особа скоро прогорит.
— У меня контракт на год вперед, — вру я. — А свое слово я привыкла держать.
— Я заплачу неустойку, если вы разорвете договор, — использует последний шанс гостья.
Ей явно хочется наговорить мне гадостей, но урок усвоен: не стоит плевать в незнакомый колодец — неизвестно, какой гаррак оттуда выскочит.
— Боюсь, что это совершенно невозможно.
— Я вас поняла, — холодно произносит Эминия и наконец уходит.
Я с облегчением выдыхаю. Из-за угла выскакивает Арвета.
— Молодец, девочка! — басит она. — Я уж думала вмешаться и высказать этой стерве все, что думаю.
— Я и сама могу справиться, Арвета, — благодарно говорю я и хмурюсь.
Мне не понравились последние намеки гостьи. Почему это Зоулия скоро прогорит? Эминия явно что-то замышляет и припасает какого-то кролика в шляпе. Но какого конкретно? Я старательно размышляю. Тиэрен вчера рассказал мне одну забавную историю. И кое-что показал. А я, не будь дурой, записала в свою тетрадь руны. Что ж. Подстраховаться не помешает. Пора за работу!
После тумана город выглядит, как обычно, и даже трудно поверить, что еще недавно жители с замиранием сердца прятались по норам, прячась от черной смерти. Ветер леденит щеки, но небо, ясное и легкое, качает в запредельной выси пару облачков. Не могу поверить, что не сегодня завтра придет зима. Листва у дома никак не хочет облететь окончательно, и на черных ветках там и сям виднеются поржавевшие от ночных холодов и съежившиеся листья. Я иду по улицам уже ставшего мне родным за эти недели города и весело здороваюсь с соседями, которые дарят мне ответное приветствие. Вдруг на секунду спину пронзает ощущение чужого недоброго взгляда. Я оглядываюсь, но не замечаю никого, кто бы обращал на меня особое внимание. Нервы шалят?
Господин Капрак радуется, как ребенок, получив от меня доску, на которую лестралем нанесены чары от Черного тумана.
— Надеюсь, что ваши куры теперь смогут спать спокойно на своем насесте, — с улыбкой говорю я.
— Вы запомнили! — всплескивает руками сапожник. — Я уж не стал надоедать господину темному магу с такой мелочью. Хоть он и обещал. Выпьете с нами чаю?
Но я отказываюсь. У меня еще немало дел и в городе, и дома.
— Зачем это? — удивляется Зоулия, разглядывая доску с рунами.
— Это на всякий случай, — говорю я чуть с запинкой. — Вы повесьте ее над входом. Хуже не будет.
— Хорошо, — вертя оберег в руках, покорно говорит шляпница.
Я прощаюсь с ней и спешу домой. Может, я и перестраховываюсь, но лучше так, чем потом кусать локти.
Глава 42
Кальб
— Мняу!
Я вздрагиваю и замираю на месте, не успев поставить ногу на ступеньку. Из-за угла нашего дома выглядывает виденный мной раньше черный пушистик. Я замираю на месте, боясь его спугнуть.
— Ты кто? — шепчу я и осторожно ставлю корзинку, с которой ходила в центр города, на крыльцо.
— Мняу! — отвечает зверек и прячется за угол.
Ну нет! Не уйдешь! — бросаюсь я в погоню. Вижу мелькнувший за углом черный хвостик и мчусь вдоль дома. Замираю.
Он сидит на качелях, и мое сердце тает от умиления. Зверек похож то ли на котенка, то ли на лисенка фенека, только черного цвета — с огромными ушами, с пушистым хвостиком и очаровательными голубыми глазами.
— Стой! — аккуратно приближаясь к этой очаровашке, шепчу я. — Ты чей?
Очаровашка зевает, показывая розовый язычок и вызывая у меня еще большее умиление, и спрыгивает с качелей на землю. Потом медленно, постоянно оглядываясь на меня, рысит к забору. Я иду за зверьком, одержимая непреодолимым желанием если не поймать, то хотя бы погладить это чудо. Калитка на задах не заперта. Зверек проскальзывает в нее, и я следую за ним.
Дом мага расположен на окраине города. Полуразрушенная стена служит преградой больше для Черного тумана, чем для реальных врагов. Ворота сейчас открыты настежь, чтобы не мешать горожанам ходить к реке. Зверек бежит в ворота, и я следую за ним. Мы переходим речку по деревянному мосту и вступаем в лес.
У меня начинает закрадываться впечатление, что малыш зовет меня за собой. Может, ему нужна помощь? Но почему именно моя? «Приходи к нему лечиться и корова, и волчица, и жучок, и червячок, и медведица!»
Если бы сейчас был вечер, я бы ни за что не пошла в лес, но в солнечный полдень мне совсем не страшно. Вряд ли гарраки нападут на меня: маг объяснил мне, что порождения Черного тумана сторонятся солнечного света.
Зверек не дается мне в руки, но и не убегает далеко, останавливаясь и ожидая меня. Город хорошо виден сквозь оголившиеся ветви деревьев, поэтому заблудиться я не боюсь, хотя идти глубоко в чащу тоже не собираюсь. Зверек по-прежнему оглядывается на меня, проверяя, не отстала ли я. Эта погоня-прогулка продолжаются недолго. Я уже решаю вернуться назад, когда черный милашка останавливается посередине поляны.
Поляна небольшая, но чем-то значимая для местных жителей, потому что я вижу зарубки на стволах нескольких деревьев, которые окружают поляну. Зверек садится на ворох опавшей листвы и начинает умываться. Его розовый язычок облизывает лапку, а потом он трет мордочку с аккуратным носиком. Я улыбаюсь и начинаю осторожно приближаться к нему. Зверек умывается, словно не замечая меня. Я подхожу уже совсем близко, останавливаюсь в паре шагов. Зверек обращает на меня свои голубые глаза, и я снова невольно умиляюсь. Надо упросить мага взять это чудо к себе домой. Аккуратно делаю шаг к зверьку. А чем кормить, я придумаю. Делаю еще шаг. Будет спать со мной в постели. Как котенок. Делаю еще шаг. Помою его…
Кряк! Почва под ногами вдруг прогибается. Круг земли передо мной идет трещинами и дрожит. Я вскрикиваю, пугаюсь, прыгаю назад, пытаясь спастись, но не успеваю. Тонкие ветки под ногами проваливаются и летят вниз. Я едва успеваю зацепиться за край огромной земляной ямы. Ноги, не находя опоры, ползут вниз по глиняной стенке. Пальцы царапают землю, но лишь захватывают опавшие листья, перегнившие внизу и оттого скользкие. Я борюсь изо всех сил, но медленно и верно соскальзываю вниз. В последний миг нахожу корень дерева и цепляюсь за него, продолжая отчаянно болтать в воздухе ногами, которые не могут найти опору. Ну уж нет! Не сдамся! Желание жить придает мне силы. Не знаю как, но я делаю отчаянный рывок, подтягиваюсь и ложусь животом на край ямы. Еще рывок, и уже лежу, обессиленная на земле, слушая бешеный стук моего сердца.
Зверек, который чудом не рухнул вниз, когда сработала западня, подходит ко мне и смотрит на меня, наклонив набок мордочку. А потом вдруг раздается хлопок, и пушистик разлетается в стороны черным дымом. Что за!.. Я подскакиваю с земли, как ужаленная. Бросаю короткий взгляд назад, вижу на дне глубокой ямы острые колья, торчащие среди упавших на дно ловушки веток и листвы, и срываюсь с места. К черту такие прогулки по лесу!