– Вот умеете вы, ведьмы-психологи, всё испортить в самый решительный момент! – сказал Ванадий, с досадой швырнув на землю букетик цветов. – Нет, я не хочу разобраться! Если бы я был нужен своему отцу, он бы уже дал о себе знать!
Кажется, я задела его за живое, но не настолько, чтобы выбить из колеи.
– Только не говори, что ты знаешь о нём! – продолжал Пупс. – Ты просто хочешь заполучить вот это!
Он приподнял цепочку на шее, показав мне ключи. В этот миг мелкие предметы, разложенные Бардадымом и Рагне Стиггом, взорвались, образуя брешь в мерцающей стене, которая отделяла Ванадия от нас. Всё-таки оружие у каликов было самого отменного качества!
– Больше жертв – больше шансов попасть в нужное измерение! – сказал Ванадий, взглянув вверх.
А фиолетово-чёрное марево уже цеплялось за верхушки елей, снижаясь с ужасающей быстротой. Я поняла, что ни Бардадым, ни Рагне Стигг не успеют добраться до королевича. Пупс с улыбкой ждал открытия портала, но всё изменилось в один удивительный миг. Прямо из беснующегося марева вдруг вылетела огромная чёрная птица. Её дымящееся оперение оставляло за собой шлейф мрака, а вместо глаз были провалы в ничто. Почти достигнув земли, птица рассыпалась стаей воронов с алыми глазами, которые окружали высокую тёмную фигуру, двинувшуюся к Ванадию.
Одновременно с этим эффектным появлением прозвучал странный хлопок – это Рагне Стигг выстрелил из арбалета. Такой я видела у Ванадия во время нападения на меня; кстати, после выстрела королевича я впервые угодила в Навь. Похоже, Пупс ещё и вооружился до зубов, явившись сюда, но в вихре событий забыл об этом самостреле. Поделом! Оперённый болт полетел с колоссальной силой, но встретил мощную преграду в виде явившегося из портала незнакомца, неожиданно заслонившего собой Ванадия.
– Ну, исполать вам, добры молодцы! – вкрадчиво произнёс пришелец, элегантно вырвав застрявший у него в области сердца арбалетный болт и стерев его в порошок лёгким движением пальцев.
Тьма, окружавшая его образ, рассеялась, развеяв все сомнения.
– Дык, это ж Кощей! – сдавленным от испуга голосом сказала Воронесса. – На свадьбу пришёл!
– И вам исполать, красны девицы! – ответствовал на это чахнущий товарищ по работе Бабы Яги, весело, но устрашающе зыркнув туда, где за елями в изумлении замерли я, Воронесса и Горислава.
Древнегреческое пожелание долголетия «исполать», часто применяемое в Древней Руси как приветствие, из уст повелителя Нави звучало одновременно многообещающе и зловеще.
– Что ж гостей встречаете так неласково? Аль не рады мне? – продолжал Кощей, так и не получив никакой ответной реакции от очевидцев его эффектного появления.
Мы застыли, как актёры в немой сцене для ревизора – все, кроме фей, активно строивших глазки повелителю Нави, и королевича, который попытался скрыться, но был быстро пойман красноглазыми воронами Кощея и приподнят над землёй, как сохнущее на верёвке одеяло.
– Прошу политического убежища! – возопил Пупс, слегка взбрыкивая ногами в воздухе.
Он обладал способностью выходить сухим из воды в любых ситуациях, и, надо отметить, на этот раз попытка тоже была неплохая.
ГЛАВА X. Бойтесь Кощеев, дары приносящих, или Сказка – ложь, да в ней намёк…
– Не вовремя ты в политику-то ударился! – сурово сказал Кощей, удостоив Ванадия слабым манием своей костлявой руки, после чего королевич обмяк и затих, свесив голову на грудь, – вероятно, потерял сознание.
– А я все глаза проглядела, тебя высматривая, уж думала, что не дождёмся гостя дорогого! – решила подать голос я, чтобы разрядить накалившуюся до предела обстановку.
Характер у Кощея был не сахар – мало ли что, вдруг осерчает повелитель, тогда проблем не оберёшься: говорил ведь, что второй раз из Нави не выпустит. Выходить полностью из укрытия в виде толстого ствола ели я не решилась, осторожно выглянув из-за него, словно для постановочного фото.
– О! – Кощей театрально прикрыл один глаз рукой, словно был ослеплён моей красотой, но вторым глазом лихо подмигнул мне. – Прости, Ягуня, задержался я! Дела навьи, неотложные! Да и день светлый не моё время! Ночью как-то сподручнее! В общем, виноват, исправлюсь, ведь подарки приготовил такие, что закачаешься! Но никак не думал, что гулянья ваши широкие аж до чащи лесной докатятся.
– Так мы вот этого супостата ловили! – сказала я, указав на Ванадия.
– Он вещи чужие украл! Его судить надо! – поддержал меня Дубыня, наконец, выплюнув кляп.
Кощей, так же, как и Ванадия, «выключил» и его, а потом сдёрнул с шеи королевича цепь с ключами и, взвесив их на ладони, поманил меня к себе. Этот жест был вовсе не приглашением, а скорее пинком необычайной силы, заставившим меня двинуться вперёд. Когда я подошла к Кощею на расстояние, приличествующее для беседы тет-а-тет, тот элегантно опустился на одно колено, как рыцарь перед дамой сердца, и преподнёс мне отнятый у королевича трофей.
– Давай так, коллега моя незабвенная, – тихо сказал повелитель Нави, однако, не спешивший отдавать мне артефакты. – Мне стычки со Сказнадзором и местными сейчас ни к чему, своих проблем хватает, поэтому сделаем так: я тебе – эти безделицы, а ты мне – королевича, а про суды и проступки его забудем. А?
– Королевича?! – удивилась я. – Да на что он тебе сдался, такой непутёвый?!
– Ну как сказать? – замялся повелитель Нави, а потом всё-таки решился, перейдя на трагический шёпот: – В общем, сын это мой, единственный! Наследник! ИО (исполняющий обязанности – примечание автора), значит.
– Ванадий?! – Я вскинула брови, не поверив своим ушам. – А почему же ты его сразу к себе не забрал? Если ребёнок растёт без отца, это психологическая травма на всю жизнь!
– Так узнал недавно! – пояснил Кощей. – Я же, так сказать, занимался вопросами наследования повсеместно, сил не жалеючи. За всеми ж разве уследишь? Многие обычных детей за моих выдать пытались, пока их всех на чистую воду вывел, много лет утекло! Да и отчаялся я уже. Бдительность потерял! Прежде-то сын себя никак не проявлял – так, если только по мелочи, вот я его и не признал сразу. Ну, а сейчас-то невооружённым глазом вижу: родная кровиночка! Над златом чахнет, за нос водит, яды освоил недавно – талантище! Тёмной тьмы помраченное чадо!
– А для чего ж тебе наследник? – спросила я. – Ты же бессмертен!
– Задумал, вишь, попутешествовать, на курорте отдохнуть заморском, кости погреть вековечные, а царство оставить не на кого – сын нужен! – хитро улыбаясь, сказал повелитель Нави.
Шутит он, что ли, или это всё правда? Мне на ум пришла истерическая мысль о том, что вся эта авантюра с ключами была затеяна самим Кощеем, но фактов в пользу этой идеи не нашлось. Зачем тогда он отдал мне их сейчас? Зачем оставил в живых, если мог тысячу раз убить?
– Ну вот и хорошо! – улыбнулся повелитель Нави, словно увидев знак согласия, светившийся у меня во лбу, как звезда у Царевны-лебеди.
Он сделал нетерпеливый жест воронам, которые моментально унесли Ванадия в чёрное марево ещё не закрывшегося портала, а я ощутила, что ключи уже холодят мне ладонь. Как ни странно, сделка была честной, или я чего-то не заметила. Рагне Стигг и Бардадым уже развязывали Дубыню, а Горислава с Воронессой стояли рядом, причитая и охая на весь лес.
– За стол-то пригласишь? – спросил Кощей. – Или я так низко пал в твоих глазах, что не заслуживаю этой чести?
– А! Конечно! – кивнула я. – Только до стола ещё дойти надо – долететь, вернее! У нас летательный аппарат недалеко спрятан. В хоромах нас уже хватились, наверное!
– Знаю я ваш летательный аппарат – кошмар самолётостроения! Средство ненадёжное! Уж лучше пешком, тем более что прогулка способствует аппетиту! – улыбнулся Кощей. – Впрочем, в данном случае я так голоден, что предпочту быстрый переход.
Он щёлкнул пальцами, и мы мгновенно оказались за столом под грушей. Вокруг как ни в чём не бывало сидели гости, словно мы все вернулись к моменту дарения подарков, только даритель ошеломил присутствующих настолько, что все притихли, ошарашенно глядя на него.
– Так вот я и говорю: мёртвому – плач, а живому – калач, в смысле, совет да любовь и всё такое! – произнёс Кощей в наступившей тишине, словно продолжал уже начатую речь. – И позвольте мне одарить всех трёх красавиц и их доблестных избранников сообразно их чаяниям и стремлениям.
Последнее замечание вызвало интерес и опасения: поди угадай, чего ожидать от Кощея. Но опасения оказались беспочвенными. Гориславе досталась птица, способная высматривать врагов до того, как те подошли к границам, и извещать об этом хозяйку. Дубыня, как ребёнок, радовался мечу, закалённому в навьих кузнях и способному разить на всех уровня бытия. Воронесса получила волшебное перо, способное ускорять полёт. Бардадыму Кощей вручил суперпрочные копыта, ещё больше увеличив его боевую мощь. Вообще к нашему козлу он относился, как к родному, и это расположение затрагивало и Воронессу. Возможно, Кощею хотелось как-то загладить неприятный след, оставшийся в памяти после его поступков.
Рагне Стигг сидел рядом со мной, но мысли его были где-то далеко. Мой возлюбленный хмурился, отчего его лицо приобретало очень суровое выражение.
– Что-то не так? – тихо спросила я.
– Думаю, зря мы Ванадия в Навь отпустили! – отозвался Рагне Стигг.
– Почему?
– Потому что теперь Кощею можно собирать консилиум тёмных сил, так сказать, без отрыва от производства: Кадваладур, Ванадий и, конечно, он сам. Неизвестно до чего эта троица додумается!
В это время очередь быть осыпанными навьими дарами дошла до нас.
– Каликам Сказнадзора мне подарить нечего: у них в арсенале опасных безделушек не меньше, чем у меня, – проворчал Кощей, исподлобья взглянув на Рагне Стигга, будто слышал наш с ним разговор, а потом добавил с усмешкой: – Разве что…
Он достал из-под полы своего чёрного плаща нечто вроде портативной рации и протянул её моему избраннику.
– Кто-то из ваших оставил, а я нашёл. Починить всё руки не доходят, валяется у меня без дела, а тебе, авось, для чего и сгодится!