испуг (страх, от которого отнимается язык) или стыд (страх бесчестия). Но разве бесчестия не следует бояться? Дело в том, что стоики требовали различения между настоящим бесчестием (к которому относили, скажем, потерю одной из стоических добродетелей), и бесчестием ложным, кажущимся.
К желаниям стоики относили враждебность (желание зла другому, причем долгое и усиливающееся), гнев (желание наказать того, кто, по-твоему, незаслуженно обидел тебя) или любовь (стремление к сближению, вызванное видимостью красоты). Конечно, стоики не отрицали вообще любовь. Скажем, любовь к благу, а следовательно и к красоте, настоятельно ими рекомендовалась, однако, считали они, необходимо различать истинную красоту — красоту души, и красоту видимую, то есть — только внешнюю.
Наконец к наслаждениям стоики относили такие страсти, как злорадство (наслаждение от чужих несчастий), очарование (наслаждение, получаемое через слух) или распущенность. Невозможность избавиться от этих страстей стоики расценивали как своего рода болезнь души.
Но все-таки стоики не считали, что душа человека должна освободиться вообще от каких-либо движений. Они рассматривали и три типа так называемых «добрых страстей»: радость (противоположна наслаждению), осторожность (противоположна страху) и воля (противоположна желанию). Идеалом человека у стоиков выступает мудрец — человек, достигший вершин знания и понимания природы и ее законов, неподверженный страстям, безыскусный в жизни, пекущийся о личном и общественном благе. Мудреца стоики называли даже божественным, ибо такой человек провидит растворенного в природе бога, чувствует его и понимает.
Философы-стоики дали множество примеров великодушного, мужественного, хладнокровного, несмотря на обстоятельства поведения. С тех пор такое поведение и называют стоическим.
Зенону было уже 98 лет, когда, спускаясь с лестницы, он споткнулся, упал и сломал палец. Тут же, постучав рукой оземь, он промолвил стихотворную строчку: «Иду, иду, зачем зовешь?» — и умер на месте, задержав дыхание.
ПОЧЕМУ СКЕПТИКИ НИЧЕГО НЕ ХОТЕЛИ ЗНАТЬ?
«Он ничего не называл ни прекрасным, ни безобразным, ни справедливым, ни несправедливым и вообще полагал, что истинно ничто не существует, а людские поступки руководятся лишь законом и обычаем — ибо ничто не есть в большей степени одно, чем другое» — так Диоген Лаэртский описал суть философских воззрений одного из основателей третьего направления эллинистической философии — скептицизма — Пиррона Элидского (360—270 гг. до н.э.). В юности Пиррон был живописцем, потом стал учеником философа Анаксарха, знаменитого тем, что он разубедил Александра Македонского, возомнившего себя богом. Вместе с Анаксархом Пиррон встречался с индийскими толкователями Вед и персидскими магами. В конце концов он пришел к выводу о невозможности познания как такового и о необходимости воздержания прежде всего от суждения о чем бы то ни было, от каких-либо эмоций и реакций на происходящее вокруг него и с ним самим.
В этом и был основной смысл скептической философии.
Пиррон ни от чего не уклонялся и ничего не сторонился, не считался ни с какими опасностями, правда от многих опасностей его оберегали друзья. Когда Пиррон шел по улице, он как бы Ничего не замечал. Однажды его учитель Анаксарх попал в болото, а Пиррон прошел мимо, не подав ему руки. Многие граждане стали его бранить за это, а сам Анаксарх восхвалял — за безразличие и безлюбие. Про него ходили анекдоты, что он сам носил на базар продавать кур и поросят, а когда прибирал в доме, то по своему всегдашнему безразличию мыл и свинью. Однако когда кто-то обидел его сестру, Пиррон сильно разгневался, когда же его упрекнули в этом, то он ответил, что «не за счет женщины подобает щеголять безразличием».
О его самообладании говорит и такой случай. Однажды Пиррон плыл на корабле с товарищами и попал в бурю. Друзья его сильно испугались, а Пиррон подбодрял их, приводя в качестве объекта для подражания корабельного поросенка, который знай себе ел и ел, несмотря ни на какую бурю.
Как и эпикурейцы, и стоики, скептики стремились в философствовании и в жизни достичь атараксии, то есть спокойствия души. Мир задевает нас, мир тревожит наш разум и наши чувства, заставляет их напряженно работать в поисках истины, в поисках определения, что есть добро, а что — зло, что есть благо, а что — нет, что есть красота, а что — безобразие. Но под силу ли это человеческому разуму и чувствам? Нет, не под силу ~ так считали скептики, и потому для достижения душевного равновесия необходимо отказаться от всяческих попыток узнать, понять, рассудить.
Скептики пытались объяснить и даже доказать правомочность своих сомнений относительно способностей человека к познанию. Пиррон создал целую цепочку из десяти доказательств, или десяти тропов. Первый троп: у всех, и у людей, и у животных чувственные органы индивидуальны и по-разному определяют свои ощущения. Второй: у каждого человека свои собственные наклонности и предпочтения. Третий: разные органы чувств одного человека дают совершенно разные представления о вещах (яблоко для зрения желтое, для вкуса — сладкое, для обоняния — душистое). Четвертый: наши чувства и наше восприятие меняются в зависимости от нашего состояния (сон, бодрствование, молодость, старость и т.д.). Пятый: в зависимости от воспитания, обычаев у нас у всех разные представления о Добре и зле, о прекрасном и безобразном, об истинном и ложном, о богах и т.д.
Шестой говорит о том, что все вещи и элементы, из которых они состоят, перемешаны так, что мы не можем разделить их и выделить в чистом виде (так камень, тяжелый в воздухе, в воде гораздо легче — и непонятно, то ли он легкий, а в воздухе тяжелеет, то ли он тяжелый, а в воде легчает). Седьмой: наше представление о вещах зависит от того, из какого положения, с какого расстояния мы их воспринимаем (то, что вблизи велико, издали кажется малым). Восьмой: в зависимости от качества и количества одни и те же вещи по-разному влияют на нас (пища в малом количестве дает силы, а в большом — наводит истому). Девятый: одни события случаются часто, а другие — реже, поэтому и возможности их познания разные и интерес к ним разный — одни вещи привычны, другие непривычны. Десятый троп: все понятия, которыми оперирует наша мысль, относительны — день-ночь, низ-верх — то есть произведены не природой, а нашей же мыслью. А все, что относительно, — непознаваемо само по себе.
Таков пафос скептической философии — ничего познать нельзя, ибо одно не более, чет другое. Поэтому скептики, решая неизбежные практические проблемы, руководствовались принципом «мягкости» и «терпимости», стараясь воздерживаться от явного вреда.
О философском авторитете Пиррона говорит то, что сам Эпикур часто расспрашивал об этом удивительном скептике, а сограждане Пиррона назначили его верховным жрецом и ради него освободили всех философов от налогов.
ФИЛОСОФИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
ФИЛОСОФИЯ ДРЕВНЕГО РИМА
К I веку до н.э. Римская республика становится самой мощной державой в Средиземноморье. Греция уже почти полвека как находится под ее владычеством, но парадокс в том, что и Рим находится под своеобразным владычеством Греции, — это владычество греческой культуры и философии. Римляне ездят в Грецию учиться, римские философы продолжают развивать философские учения классического и эллинистического периодов: платонизм, аристотелизм, стоицизм, эпикурейство, скептицизм.
Одним из первых по времени философов Рима был эклектик Цицерон. Эклектическая философия пыталась совместить различные стороны предшествующих философских школ. Платонизм (особенно в рассуждениях о Государстве), стоицизм, эпикурейство и скептицизм смешаны в философии Цицерона. Какие-то стороны этих учений он отвергал, какие-то хвалил, но в этом обнажился один очень существенный для всей римской философии момент — проблема действия, деяния. Цицерон и рассматривал все эти течения с точки зрения пользы для действия, для реальной практической жизни, прежде всего — жизни политика, государственного деятеля, римского гражданина. Это для Цицерона было самым важным.
Прославили римскую философию и замечательные философы-стоики: Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий, пытавшиеся ответить на вопрос: как жить и действовать, когда ты ощущаешь, что мир рушится вокруг и вот-вот погребет и тебя под своими обломками? Их философские системы объединяет один и тот же пафос — действовать, несмотря ни на какие обрушивающиеся на тебя невзгоды и несчастья, действовать, пока физически можешь, пока жив.
Эпикуреец Тит Лукреций Кар (ок. 95 — 55 гг. до н.э.), исповедовавший принцип «спокойной и счастливой жизни», написал поэму «О природе», в которой изложил все основные положения эпикурейской философии. Скептик Секст Эмпирик (ок.200 — ок.250) доказывал необходимость руководствоваться не философскими догмами, а прежде всего обычным здравым смыслом. По-своему действовал и неоплатоник Плотин: считая земной материальный мир иллюзорным и злым, он стремился к духовному действию - экстазу, выходу души за пределы материальной оболочки (тела). Молчание и сосредоточение — таким было жизненное кредо неоплатоников.
Сопрячь свой внутренний мир, состояние своей души со своими действиями в этом мире, в этой жизни — таков основной пафос римской философии.
ОТ ПОЛИТИЧЕСКОГО КРАСНОРЕЧИЯ К ФИЛОСОФИИ
Марк Туллий Цицерон (106—43 гг. до н.э.), знаменитый оратор, юрист, политик, а в конце жизни — философ, родился в провинциальном городке Арина, располагавшемся в 150 км от Рима. Родители его принадлежали к сословию римских всадников, второму после высшего сословия патрициев и сенаторов. Семья его была не слишком родовитой, не столь уж далекие предки происходили из свободных крестьян-огородников. И ставшее впоследствии столь знаменитым имя Цицерон образовано от плебейского прозвища Цицеро, обозначавшего одну из разновидностей гороха.