Теперь я еще и приманка… Они готовы называть меня как угодно, только не по имени. Может, оно и к лучшему? Мне не нравится имя моего двойника, я уже так давно не слышала своего, что даже оно становится чужим. Вдруг я потеряюсь и перестану быть собой?
Грустные мысли одолевали меня, но я все еще внимательно слушала разговор парней.
– Да, я в этом уверен. Ирида явится восстановить репутацию. Уже сейчас она испытывает давление своей семьи.
– Почему? Что она сделала не так? – вмешалась я. Проблемы с родственниками просто краеугольный камень этого мира. Конечно, везде они есть, но мне попадаются просто аномально ненормальные случаи.
– Не смогла разобраться с проблемой, за которую взялась. Члены ее семьи занимаются защитой тех, кто не способен обеспечить себе безопасность самостоятельно. В таком деле репутация важна.
Это как телохранитель, только с магией? Но я с Иридой почти дралась, и это удивительно.
С такой подноготной она должна была разделаться со мной в два счета.
– Не надо ее недооценивать, – резко сказал маг смерти. – Почти все ее атаки завязаны на стихийной магии. Поэтому в Герадову ночь она выложится по полной.
Как Лефевр догадался о моих мыслях? Они настолько очевидны?
– Но она не станет нападать в лоб, – внес свою лепту Клайм.
– Да. Поэтому будет отвлекающий маневр.
– И какой же? – не смогла удержаться от язвительности в голосе.
– Есть у меня парочка догадок. – Даниэль соединил подушечки пальцев и вновь с отстраненным видом посмотрел на карту. Из-под манжеты рубашки, подобно змейке, выглянул толстый металлический браслет. – Сообщу, когда одна из них подтвердится.
Я пожалею. Уверенность в этом крепнет с каждой секундой. Что-то обязательно пойдет не так, невозможно все предугадать.
Некоторое время мы рассматривали карту, я видела ее впервые, поэтому все мелкие линии сливались в одну. Три главные, почти идеально прямые улицы контрастировали с кривыми проулками между домами, треть из которых оказалась тупиками.
Маг смерти попросил Клайма показать артефакт, и я ожила, с жадностью рассматривая блестящую окантовку чемоданчика.
Внутри на мягкой подложке лежал предмет размером со шкатулку и с рычажком в основании. Артефакт сверкал переливами чистого металла, в изгибах которого отражались детали интерьера и мои горящие глаза.
Мне нравится происходящее? Это стало открытием, поразительным и будоражащим. Роль, отведенная мне в игре, – жалкая и опасная, но все остальное… Планирование, предвкушение, и приз очень заманчивый.
– Тишина будет оглушающей, – поведал Клайм и с трепетом, как отец своего ребенка, погладил верхнюю крышку артефакта.
– Попробуем? – Ридж потянулся к рычажку.
– Нет! – резко остановил Блондин друга. – Я еще не исправил ошибку.
– И что с ним не так? – спросил Ловелас, скептически наблюдая, как поспешно Клайм закрывает чемоданчик.
– Он убирает внешние звуки, но, кроме этого, иногда проигрывает то, что звучало ранее, – неохотно ответил маг.
– Чем нам поможет тишина? – спросила я.
– Для тех, кто касается поверхности артефакта, ничего не изменится. Но для участников поблизости не станет ни звука шагов, ни дуновения ветра, ни голосов, тогда как мы обретем преимущество. – Клайм гордился своим изобретением, я не знала точно, но, видимо, подобный артефакт сложен в изготовлении.
Если мы можем использовать такие вещи, то и остальные команды тоже… Надо быть готовым к чему угодно.
– Мне можно оставить карту? – Взгляд метнулся к Даниэлю.
– Конечно, Загадка, – ухмыльнувшись, проговорил он, а я лишь покачала головой. Не то чтобы мне нравилось обращение мага смерти, но и оскорбительным оно не было.
Неосторожные и беспечные мысли зарождались в моей голове. Проницательности некроманту не занимать, смог бы он угадать мое настоящее имя? Скажем, из десяти случайных найти верное?
– О чем думаешь, Загадка? – Даниэль запустил руку в карман.
– Думаю, что вам пора домой, – грубо ответила я, но, обернувшись к Клайму с Риджем, добавила уже мягче: – Спасибо за терпение.
Даниэль чаще отвечал на мои вопросы, уделял внимание, но у меня язык не поворачивался поблагодарить его. Когда Герадова ночь подойдет к концу и я все еще буду на своих двоих, а не на больничной койке, тогда пересмотрю свое решение.
– Ладно, – холодно проговорил Даниэль, с прищуром глянув на меня. Парень поднялся и протянул мне сложенный пополам листок. – Это тебе.
– Что это? – посмотрела на ладонь некроманта, словно на бомбу с часовым механизмом.
– Магистр по ядам просил передать. Результат прошлой проверочной. Старик хотел, чтобы ты просмотрела свои ошибки. – Выражение лица Даниэля настораживало, будто передо мной махали кусочком каната, на другом конце которого припрятан сюрприз.
Клайм и Ридж, будто назло, направились к выходу из гостиной. Ловелас подмигнул напоследок. Многогранность – вот его второе имя, зачастую дружелюбен и чересчур болтлив, порою мрачен, иногда глуп, но мил.
– Занятие по ядам проходило в начале недели, – вернулась взглядом к некроманту, – как давно у тебя мои ответы?
Кулаки машинально сжались, а злость нарастала по мере того, как уголок губ Даниэля поднимался все выше. Я глубоко задышала, заставляя воздух проникать все глубже в легкие.
– С начала недели. Возьмешь? – прошелестел некромант, а я рывком вырвала лист из его пальцев. Краешек бумаги окрасился багряно-красным, брови мага смерти взметнулись вверх.
– Ты ранишь меня, Загадка. Все время. – По тону парня оставалось непонятно, насмехается он надо мной или говорит всерьез. Даниэль неспешно достал белоснежный платок и небрежно зажал его в пораненной ладони.
Это невозможно, я же не такая добрячка…
Всего мгновение я беспокоилась о некроманте. Такая нелепица заставила меня переживать! Тревожиться за Лефевра – это как схлопотать опухоль мозга, смертельно опасно. Злость, беспокойство, симпатия? Да чтобы мне трижды с той башни рухнуть.
Я опустила взгляд на листок, который уже успела развернуть.
Тонкие изящные линии, аккуратные, почти воздушные – так и думала, это писала Конкордия. Мой кривоватый почерк ни в какое сравнение не шел с ее буковками, выстроенными в ряд. Если сравнивать с людьми, то слова, написанные мною, – непросыхающие пьяницы, слоняющиеся в разные стороны улицы, как по строчкам на бумаге.
Тяжело вздохнула, собирая в кучу заметавшиеся мысли.
– Где другой лист? – Голос прозвучал требовательно. – Тот, что ты вырвал из моей тетради.
Я помнила, как Лефевр протянул мне блокнот, когда содержимое моей сумки оказалось разбросанным по полу. Но когда он успел? Это оставалось тайной, покрытой мраком.
– Не надо бросаться пустыми обвинениями, Загадка. – Лефевр укоризненно покачал головой. – Для всего нужны доказательства.
Даниэль не отрицал, даже смотрел с насмешкой, но не признавался. Ладно, попробуем по-другому…
– Хорошо. Возможно, я не права, – скрепя сердце проговорила я и продолжила с милой улыбкой на губах: – Но тогда до свидания, Даниэль.
Показалось, что я его обыграла, вышла победительницей. Даже малюсенькая победа пьянила разум. Но Лефевра не пробрало, он просто пошел следом, на ходу складывая платок, чтобы испачканная часть оказалась внутри.
– Загадка, когда мы победим… Выбери обучение у ректора, а не деньги, – невозмутимо посоветовал Лефевр, даже не смотря на меня.
– Зачем мне занятие по магии, когда у меня ее нет? – задала резонный вопрос.
– Не знаю. Это предчувствие. – Серьезный голос Даниэля сбивал меня с толку. – Еще ни разу не видел, чтобы душа светилась золотом.
Я обернулась, столкнувшись с некромантом. Аромат горького шоколада вновь забрался в легкие.
– Ты видел мою душу? – Я никогда не верила всерьез в ее существование и даже не задумывалась. Я была реалисткой, чьи убеждения к сегодняшнему дню уже десятки раз рассыпались прахом.
– Да. Не по собственной прихоти. Когда люди испытывают сильные чувства – я вижу, – ровным тоном сказал он, а его глаза вновь пожирали весь свет в помещении, словно испивали его до дна. – Поэтому будь умной девочкой, не глупей. Иначе я разочаруюсь.
Глава 19Изменение восприятия
Вернувшись в спальню, я достала находки из тайника и, сев за стол, долго сверлила их тяжелым взглядом. В конце концов взяла в руки записную книжку. Она выглядела дороже всех блокнотов Конкордии, вместе взятых, и могла бы мне помочь, если бы я знала, как ее прочитать.
Прошуршав чистыми страницами несколько раз, я замерла. Понимание того, что моя недавняя запись исчезла, нахлынуло внезапно, подобно свету в темном подвале. Подушечки пальцев коснулись обычного, на первый взгляд, едва шероховатого листа. В нем крылась тайна. Мое сердце ускорило ритм, будто опаздывало куда-то и боялось не успеть.
Справившись с изумлением, я отложила записную книжку.
Эта книжка точно имела магические свойства, первое доказательство – металлическая пластина на корешке, а второе – исчезнувшая запись.
Может, отнести его к мастеру по магическому металлу? Кажется, так называют людей, изготавливающих артефакты. Но в Холирал мне нельзя.
Я сглотнула. Образ Клайма просто всплыл сам собой.
Нет, плохая идея! Очень плохая!
Взгляд вновь остановился на переплете из коричневой кожи. Минута, две, и я поднялась, чтобы потом опуститься на колени и убрать находки в тайник. Терпение, Эмма. Со временем ты сможешь все и узнаешь все.
Я вышла из спальни и отправилась на поиски служанки.
Этот дом слишком большой… Столько свободных спален – настоящее расточительство.
Я отыскала Дарину на кухне, вытянутом помещении со столами по краям. На стенах висели горшки с цветами – красными, фиолетовыми, оранжевыми бутонами, освежавшими строгую обстановку.
Девушка готовила, пахло мясом, и в желудке заурчало. Специи в этом мире, по моему скромному мнению, – главное богатство. Или это все же заслуга Дарины. Я еще не разо