– Да, отец? – спешно ответил мужчина.
– Сколько у тебя детей? – лениво спросил глава, заставив Картуса насторожиться.
– Как вы знаете, двое.
– И все девочки, – покачал головой Сарманель. – Старшая уже замужем.
– Не понимаю, к чему вы клоните, – терпеливо сказал Картус.
– Картус, если ты станешь главой рода, то кому передашь власть, когда настанет время?
Мужчина промолчал, чувствуя тихую ярость, его вновь отчитывали, как сопливого мальчишку. Но вид собственной дочери, стоящей рука об руку с некромантом и сжимающей в руке победный трофей в виде медальона, что открывался и обнажал выгравированную внутри надпись – имя победителя и год соревнований, придал ему спокойствия. Он дважды оказался в выигрыше. Первый раз – когда пробудилась природная магия, второй – когда некромант изъявил желание встретиться с отцом.
«Совсем скоро… Я так близок к желаемому», – пронеслась мимолетная мысль в голове Картуса.
– В отличие от тебя у каждого из твоих братьев есть сыновья. Ты можешь передать власть кому-нибудь из них, конечно, если они не сделают это за тебя. Но борьба за власть всегда утомительна, она пагубно влияет на бизнес. Порядка нет, существенной прибыли тоже, – излагал старик, провожая взглядом некроманта и свою внучку, выходящих из зала. – Думаю, тебе необходимо подыскать новую жену, иначе моего места тебе не видать. Время еще есть, поторопись.
– Хорошо, отец, – сказал Картус. – Я вас понял.
Церемония вручения прошла так стремительно, что запомнилась лишь вспышками, будто на сцену навели камеру и сделали ряд фотографий.
Когда позвали победителей, в зале раздались вялые, неохотные аплодисменты. Словно, раз хлопнув, люди подумали: «А зачем я это делаю?»
Медальоны, что держал ректор, не были магическими, но были выполнены из очень прочного сплава. Клайм сказал, что эти побрякушки можно сбыть по хорошей цене. Изделие выполнялось на заказ известным мастером и поставлялось лишь для академии, поэтому имело коллекционную стоимость, не фактическую.
В какой-то момент я пожалела, что не вижу Дарлу. Стала искать девушку взглядом среди присутствующих в зале и лишь спустя пару секунд вспомнила – она осталась в особняке некроманта вместе с двойником. Тильда отсутствовала с самого утра, Дэафи не покидала своей спальни, поэтому мы решили, что поступить таким образом будет разумнее.
Раздавая нам медальоны, глава академии напоминал хищную птицу, высокую и угловатую, но спрятавшую крылья. В тот момент, когда он закрыл обзор, отрезая меня от ниши Райалинов, я ощутила нахлынувшее умиротворение. Ректор был стар – лишь вблизи я отчетливо это поняла, – обладал тяжелым взглядом, и лицо его не выражало дружелюбия, но из-за этого он вовсе не выглядел отталкивающим, даже наоборот.
Положив увесистый медальон в мою раскрытую ладонь, глава академии приглушенно произнес:
– Изменить мир не так-то просто… – Поначалу я даже не осознала его слов, но, не давая опомниться, мужчина пожелал мне удачи и перешел к некроманту.
Одна-единственная фраза оглушила меня, взволновала и взбодрила, отвлекла от Сарманеля, восседавшего наверху. Я осознала, что глава рода Райалин – не самый могущественный человек в этом мире, есть и другие. Как это поможет мне, я пока не представляла.
– Что он имел в виду?
Некромант должен был слышать слова ректора.
Но бровь Даниэля вопросительно изогнулась, а объяснить я не успела – его и Риджа вызвали к банковским служащим, чтобы подтвердить выплату призовых денег.
В этот раз проверочная Маркеля сработала без характерного скрипа. А я порадовалась, что все же выбрала занятия с ректором, вновь проходить через эту штуку совсем не хотелось.
Ридж возвращался от артефакта довольный, едва не светясь, как начищенная монетка.
– Благодаря парочке знакомых я открыл счет в Риттерине на свое имя. Призовые деньги отправятся сразу же туда, – негромко поведал воздушник, встав рядом.
– О-о-о, рада за тебя. Ты все же решился? – Нелегкий выбор – отречься от семьи или предать мечту стать зодчим.
– Да.
– Все получится, – уверенно заявила я, положив ладонь ему на плечо.
Ридж искренне улыбнулся и кивнул, а я опустила руку.
Первая паника из-за будущей встречи с главой схлынула, и я почувствовала себя самой собой.
Ректор произнес последнее слово, все поднялись и, подобно реке, общим потоком направились к выходу.
Ну и мы тоже. Только уже у самой двери рука некроманта нашла мою, обжигая теплом, тогда как у меня, наоборот, пальцы замерзли, и мы свернули в одно из узких ответвлений коридора.
Когда мы с Даниэлем проскочили несколько знакомых аудиторий, я поняла, что движемся мы в сторону Западной башни.
После очередного поворота я выронила медальон, и он с гулким звоном упал на каменный пол.
– Подожди. – Я остановилась, выдернув руку из захвата. Подняв артефакт и повесив его себе на шею, посмотрела на Даниэля – он стоял расслабленно, опустив плечи, волосы его были слегка растрепаны.
– Что-то произошло? – вновь спросила я, подойдя ближе.
– Нет. – Он качнул головой.
– Я же вижу – что-то не так.
Внезапно из-за угла, как черт из табакерки, выскочила госпожа Фаден. Как ее занесло в эти края и почему заместительница ректора не присутствовала на вручении, оставалось лишь гадать.
Женщина остановилась, заметив нас.
– Райалин, вы что здесь делаете? – Она словно частично ослепла, видя лишь меня, но не замечая некроманта.
Решила отыграться на мне.
– Стою, наверное, – сказала я, пожав плечами.
– Вы еще паясничаете? – Женщина поджала губы и стрельнула в меня глазами.
– Нет. Я лишь ответила на ваш вопрос.
– С вашим поведением, Райалин… – взвилась заместительница.
– Прошу прощения, каким поведением? – поинтересовался некромант.
Губы госпожи Фаден, казалось, сжались еще сильнее.
– Вы хотя бы понимаете, что неподобающе себя ведете? Наша академия – пример для подражания, а девушки – пример воспитания. Но вместо этого вы устроили разврат в коридоре.
– Какой разврат? – опешила я. Когда она появилась, я всего лишь вновь держала Даниэля за руку.
Лицо некроманта стало жестким.
– Вот этот. – Женщина сделала неопределенный жест, будто проводя черту между мной и магом смерти.
Не оставалось сомнений – она все еще точит на меня зуб за сломанный копчик.
– Что такое, по-вашему, разврат? – резко поинтересовался Даниэль, невооруженным взглядом было заметно, как его взбесила эта ситуация, но голос оставался холодным и равнодушным, как и всегда. – Сейчас мы просто держались за руки и не делали ничего неприличного.
На лице госпожи Фаден отразилась растерянность.
– Но собирались, – быстро сориентировалась она.
– Собирались, – невозмутимо подтвердил Даниэль.
Заместительница, не ожидавшая такого признания, снова оказалась сбита с толку. Я отвернулась, пряча улыбку.
– Но позже, через несколько дней, и всю ночь, – запоздало добавил некромант. – У нас свадьба на выходных.
И после этого я закашляла, подавившись, а Даниэль заботливо и осторожно несколько раз постучал мне по спине.
Госпожа Фаден покраснела, по ее коже прошлись язычки пламени, так что бумаги в ее руках едва не вспыхнули, подпалившись по краям.
– Мы можем идти?
– Идите! – Женщина была слишком поглощена спасением своих бумажек. Или просто решила отпустить ситуацию и скорее об этом забыть.
Когда мы с некромантом отошли, погрузившись в пустоту коридоров, я рассмеялась – громко и до слез в глазах.
– У меня бы… – новая волна смеха не дала договорить, – никогда язык не повернулся такое сказать.
Даниэль улыбнулся, в его глазах тоже царило веселье.
– Я всего лишь сказал правду, – невозмутимо проговорил он, снова меня смутив.
Совсем скоро мы продолжили путь и, достигнув лестницы на вершину Западной башни, стали подниматься. Почти всю дорогу я была сосредоточена лишь на ступеньках, понимая, почему так мало студентов уединяются наверху, – слишком долгий подъем.
Маленькие окошки, временами возникавшие вдоль стены, пропускали неяркий рассеянный свет, приглушенный листвой Древня, в это темное царство. Порой его было недостаточно, так что я вытягивала руку, касаясь стены, чтобы не упасть.
Дыхание сбилось, а звук шагов почти оглушал в воцарившейся тишине.
– Скоро я останусь одна, – хриплым голосом сказала я. – У тебя же последний год в академии, Даниэль.
Говорить о будущем – неплохой способ отвлечься. Когда Лефевр закончит обучение, мы будем видеться лишь по вечерам.
– А ты этого хочешь? – раздалось позади.
– Нет, конечно, – покачала головой. – Последние несколько дней заставили меня привыкнуть.
– К чему? – Некромант был крайне неразговорчив.
– К тебе. В академии, после нее, вечером, ночью – ты почти всегда был рядом. – Впереди забрезжил яркий свет.
Даниэль усмехнулся.
– А мне не требовалось привыкать, Загадка, – послышался теплый голос, таким он бывает, лишь когда мы с некромантом наедине.
Я замерла, почувствовав, что Даниэль остановился на ступеньку позади. Уже наверху подъем стал менее крутым, так что некромант, даже находясь за моей спиной, оставался выше меня.
– Совсем? – Медленно подняв голову, я увидела его. Глаза, тонущие в моих, губы, с которых исчезла улыбка, и очерченные мутным светом черты лица.
На мгновение мой вопрос потонул, словно не выдержал давления тревожной тишины, такой, что пробирает до мурашек, заставляет все естество обратиться в слух, будто от этого зависит твоя жизнь, сердце, душа…
Невозможно. Нереально.
Любовь так двойственна, она способна завести на вершину мира, но безжалостно свергает вниз, в пучину недоверия, ревности и злости.
Надеюсь, Даниэль и есть моя вершина. И я с нее не упаду.
– Да. Узнав тебя, я сразу все понял. – Бархатный голос некроманта звучал хрипло.
Мне хотелось, чтобы он обнял меня, поцеловал, напомнил, каково это – взлетать к небесам, ведь я так соскучилась. Но у Даниэля были иные планы.