— Сэр Ричард! Леди Мэри! Американец нашелся!
Прежде чем Кэт смогла произнести слово, сэр Ричард и леди Мэри вошли в зал, мужественно улыбаясь. Сэр Ричард протянул руку и сказал:
— Добрый день, мистер Блэйн! Ваше исчезновение доставило нам немало волнений. В имении легко потеряться, знаете ли. Я огорчен, извольте нас извинить.
Джон Блэйн ответил на дружеское рукопожатие, скрывая легкую гримасу. Ну и сильные же руки у этих англичан!
— Это я во всем виноват, сэр Ричард. Я не должен был бы так вольно вести себя здесь. Прошу вас также принять мои извинения, — обратился он к леди Мэри.
Кэт заметила, что от пережитого напряжения щеки леди Мэри порозовели. Ах, обожаемая старушка! С каким мужеством ты переносишь все треволнения! Кэт взглянула на мистера Блэйна, затем быстро отвела глаза. Она не будет ему помогать. Пусть он самостоятельно выпутывается из передряги, которую сам и создал, не сказав сразу всей правды сэру Ричарду. Он никогда не согласился бы…
Леди Мэри начала своим тягучим голосом, которым она обычно разговаривала с гостями или на торжественных открытиях благотворительных распродаж и общественных мероприятий:
— Мистер Блэд…
— Блэйн, дорогая, — поправил ее сэр Ричард.
— Ах, да, извините меня. Американские имена такие сложные! Уверяю вас, что теперь, когда мы уже почти привыкли к этой мысли и согласны, нам приятно представить себе, что художественные ценности будут висеть на древних стенах нашего замка. Я думаю, что, уединившись в нашем новом маленьком жилище, мы часто будем приходить сюда в качестве туристов… вы понимаете?.. Не так ли Кэт?
Она повернулась к Кэт, но та молча кивнула головой, так как слезы застилали ей глаза. Леди Мэри, увидев плачущую Кэт, с недоумением спросила ее:
— Что случилось, Кэт? Посмотрите, Ричард, Кэт плачет!
— Я не плачу, — поспешно ответила Кэт. — Просто я пытаюсь не чихнуть.
Она повернулась к ним спиной и очень умело изобразила чихание.
Леди Мэри любезным тоном обратилась к Джону Блэйну:
— В самом деле, старинные замки страдают избыточной влажностью. Мистер Блэйн, надеюсь, что это не явится для вас неожиданностью. Я также надеюсь, что вы не помышляете о том, чтобы оборудовать в замке центральное отопление: оно плохо отразится на картинах, я в этом уверена. Мы никогда не думали о нем, хотя временами замерзали, особенно в холодные зимы, скудные на солнечное тепло.
— Вы очень любезны, леди Мэри, — тихо промолвил он и бросил быстрый взгляд на Кэт, стоящую к нему спиной.
— Удивительно это свойство у американца, — с задумчивостью обронил сэр Ричард, — проявлять такую любовь к прошлому и желание приобрести старинный английский замок.
Джон Блэйн окинул взором большой зал. Видимо, ему придется одному выпутываться из этой истории, так как его молодые соотечественники, подчиняясь его приказу, уже покинули замок и отправились устраиваться в деревенской гостинице.
Кэт продолжала стоять у окна, упрямо повернувшись ко всем спиной.
Джон Блэйн разразился длинным импровизированным монологом:
— Возможно, это и удивительно, сэр Ричард, но любовь к искусству я унаследовал от своей матери. Она любила старые полотна, и мой отец покупал их ей, как обычно удовлетворяют каприз ребенка, я думаю. Он не разделял их вкусы. А теперь это оказалось блестящим вложением капитала! Я говорю «теперь» потому, что в то время, когда моя мать начала собирать коллекцию живописи — а это было лет пятнадцать тому назад, и уже было ясно, что я останусь единственным сыном — отец находил ее страсть не более чем смешной манией. Очевидно, таким образом она хотела скрасить свое одиночество, когда меня отправили учиться в Гротон. Вскоре моя мать стала настоящим знатоком живописи XII и XIII веков, позднее пополнив свою коллекцию произведениями XVII века, в основном английских мастеров.
— Очень интересно, — одобрил сэр Ричард.
— Мой отец обожал ее и уступал всем ее прихотям. Со смертью матери, когда подсчитали общую стоимость ее замечательной коллекции, все были просто ошарашены, если не сказать потрясены. Оказалось, что коллекция стоила целое состояние — более миллиона долларов! Через несколько лет эта сумма могла увеличиться втрое! Отец сразу же решил построить для нее нечто вроде крепости, что-то в духе частного форта Нокс.
— Очень интересно, — еще раз повторил сэр Ричард.
— Но мне всегда казалось, что это преступление. Ведь картины предназначены для того, чтобы ими любоваться, не так ли? Короче, я был против. Признаюсь, что я никогда бы не одержал верх, не приди нашим деловым людям в голову блестящая мысль создать фонд.
— Но, — заметила леди Мэри, — здание в любом случае имело бы фундамент[4].
Джон Блэйн пристально посмотрел на нее, затем улыбнулся:
— Нет, нет, леди Мэри. В Америке это слово означает некоторую сумму денег, которую собирают с благотворительной целью для какого-либо общественного мероприятия. Наши деловые люди объяснили моему отцу, что если он построит музей и вход в него для горожан будет бесплатный, то он сможет финансировать его через этот фонд, который будет освобожден от налогов.
Леди Мэри повернулась к сэру Ричарду и спросила:
— Вы понимаете, о чем он говорит?
— Не совсем, дорогая, — ответил сэр Ричард, — но думаю, что пойму, когда будет нужно.
— Оставайтесь пообедать с нами, — пригласила леди Мэри. — За обедом мы можем продолжить этот разговор, мистер…
— Блэйн, — подсказал ей сэр Ричард.
— С превеликим удовольствием, — широко улыбнулся им в ответ Джон Блэйн. — А знаете ли вы, что ваш облик чудесным образом гармонирует с окружающим пейзажем. Можно подумать, что вы — англичане — создали его по образу и подобию своему.
— Нет, боюсь, это он нас создал, — заметил сэр Ричард, возвращая ему слабое подобие его улыбки.
Кэт не могла больше терпеть. Словно фурия она повернулась к ним лицом и выпалила:
— Дорогая леди Мэри, сэр Ричард, уверяю вас, что ни один из вас и не догадывается… я и сама не подозревала, пока…
Джон Блэйн с отчаянием взглянул на нее.
— Мисс Уэллс, я умоляю вас… Мы, конечно, еще многое должны обсудить, и я…
— Вы совершенно правы, — резко перебила его Кэт, — но будет лучше, если вы сразу скажете всю правду. Сэр Ричард и леди Мэри! Вы должны знать, что…
Внезапно Джон Блэйн взорвался:
— Послушайте-ка, мисс Уэллс! Это дело касается только сэра Ричарда и меня. Я не понимаю, почему вы позволяете себе… Сэр Ричард, произошло недоразумение, которое можно легко рассеять. Впрочем, если хорошенько поразмыслить, то я не уверен, что вообще имеет место недоразумение… разве что со стороны мисс Уэллс. Но это и естественно, она ведь не читала нашей корреспонденции.
— Меня бы поставили в известность!
— Кэт, дорогая, — удивленно воскликнула леди Мэри, — я не понимаю, почему ты все время перебиваешь мистера Блэда.
— Блэйна, моя дорогая, — поправил ее сэр Ричард, но его никто не слушал.
— Напротив, это он меня перебивает, — с жаром запротестовала Кэт.
— Я думаю, дорогая, — по-судейски предложил сэр Ричард, — им каждому нужно дать слово по очереди. Первое слово — даме, не так ли, мистер Блэйн? Или, может, Кэт, мы предоставим слово мистеру Блэйну, как нашему гостю?
Они стояли друг против друга, и никто не хотел уступать, хотя понимал, что должен это сделать.
— Ну давайте же! — тихонько поощрял их сэр Ричард.
Наконец Джон Блэйн, пожав плечами, сказал:
— Так и быть, я уступаю. У нас — американцев — рыцарское воспитание. Всяческое почтение дамам.
Сэр Ричард засмеялся. Эта борьба казалась ему увлекательной.
— Красиво сказано, признаюсь! Вы слышали, дорогая? Рыцарское воспитание! Здорово звучит для американцев, не правда ли?
— Он гораздо лучше, чем мы думали, — с улыбкой ответила ему леди Мэри.
— Благодарю вас, — поклонился Джон Блэйн. — С радостью принимаю ваше предложение отобедать у вас, леди Мэри. Мне все равно, каковы будут последствия наших переговоров.
Леди Мэри кивнула Уэллсу, сделав ему знак:
— Поставьте еще один прибор, Уэллс, и достаньте серебряную супницу. — Она взглянула на мужчин, ожидавших, когда она закончит. — Накройте в маленькой столовой только для нас троих.
— Слушаюсь, миледи.
Уэллс удалился. Кэт ждала, молчаливая и напряженная. Леди Мэри, казалось, забыла о споре, а сэр Ричард предпочитал, вероятно, чтобы так оно и было. Ну что ж! Она будет настойчивой! Кэт повернулась к ним и твердым голосом произнесла:
— Итак, мистер Блэйн, начинайте, прошу вас!
— Полагаю, что начинать вам, мисс Уэллс, — с веселым отчаянием заявил он. — Нет? Прекрасно! Сэр Ричард, скорее всего она права. Я задумал неправдоподобный, почти дьявольский проект. Я планирую вывезти его.
Не разделяя его веселого тона, Кэт уточнила:
— Сэр Ричард, он хочет увезти замок.
Воцарилась тишина. Первой ее нарушила леди Мэри, еле слышно спросив:
— Ты сказала «увезти», Кэт?
— Да, в Америку, миледи.
— В Америку? — мертвым голосом повторила леди Мэри. Внезапно чудовищная правда молнией пронзила ее сознание. — Ричард, он увезет замок в Америку!
Сэр Ричард побледнел, затем шея и лицо его густо покраснели. Он почувствовал, как сильная головная боль разливается между висками, затмевая взор.
— Мистер Блэйн, я ничего не понимаю.
— В этом нет ничего удивительного, сэр Ричард, — ответил Джон Блэйн, стараясь смягчить свой голос. — Это моя вина. Мы должны были бы с самого начала поручить это дело нашим поверенным. Но… я не люблю официальности в делах, я слишком горяч и нетерпелив… Я думал, что мое письмо вам все объяснит… что его будет достаточно…
Он вытащил из кармана лист бумаги, развернул его и положил на стол:
— Вот мой проект.
Это был набросок замка; только расположен он был не на английских лугах, а на поросших лесами холмах.
Леди Мэри ощупью поискала свои очки, водрузила их на нос и пристально посмотрела на несколько букв, начертанных в левом углу чертежа.