Парни смотрели на него совершенно тупым взглядом.
– Мне нельзя влюбляться. Я пока еще дракон, а драконы, по поверьям, из-за любви к людям испытывают жуткую боль, – заерзал Хён.
– Безответная любовь куда больнее. Мои клиенты веками не могли излечиться.
– Есть средство, чтобы не думать о ней? – внезапно решился задать вопрос Юнхо, стараясь не смотреть на Хёна, потому что это задевало его гордость. – Травы? Талисманы?
– Попробуйте ненавязчиво дать волю чувствам. И боль в мышцах утихнет.
Братья поклонились шаману и одновременно вышли из кабинета, не решаясь посмотреть друг другу в глаза. Они просто хотели узнать побольше о необычной болезни, но не оказаться в неловкой ситуации, поэтому в холле тут же разбежались.
Минна еще не приступила к своим обязанностям, а Юнхо уже вовсю боролся с бессонницей, вспоминая, как спас девушку в Лисьих Норах, и как она заправила колокольчик в карман его плаща. Как смеялась и забавно ворчала. Он занял диван в холле, перещелкивая телеканалы на телевизоре, и по нескольку раз набирал сообщение абоненту «Со Минна», стирал и снова набирал, хотя даже не знал, с чего начать чат. Потом случайно нажал на кнопку вызова и сбросил. Сердце чуть не пробило ребра, и парень задел рукой чашку, которая со звоном покатилась по паркету.
– Наконец-то твое поведение соотвествует возрасту! – сказал дядя Кангиль, обходя лужу. Старик частенько спускался на кухню по ночам, чтобы размять затекшие ноги, и не упускал возможности отвесить комментарий. – Скоро ты заменишь собой камин.
Юнхо почувствовал жар и смерил температуру – щеки и лоб пылали.
«Ли Хён не торопится перевозить вещи. Что они делают вдвоем? Я даже не могу явиться туда без повода».
Айдол смирился с тем, что сказал Ён Сихван, гораздо быстрее и принял к сведению все советы. Быть ненавязчивым у него все равно не получалось – так или иначе они с Минной ежедневно встречались в гостиной, в квартире госпожи Пак Набом. Он был уверен в своей неотразимости, но боялся, что ответ Минны пошатнет его самооценку. Раньше девушки интересовали Хёна исключительно в качестве поклонниц, и он считал, что его уровень общения с противоположным полом довольно неплох, но с Минной все выливалось в нелепые поступки.
Однажды вечером блондин собрался с духом, отрепетировал речь перед зеркалом в ванной и, прислонившись к кухонной перегородке, спросил:
– Уделишь мне минутку?
Минна оторвалась от учебника и вернулась в реальность. Окинув взглядом белый джемпер и узкие джинсы, она ответила заученной фразой:
– Выглядишь безупречно! Удачи на фотосессии.
– Рад, что… тебе нравится. Но я хотел поговорить о другом.
Девушка съехала по покрывалу и шлепнулась на пол. Ли Хён хочет поговорить о чем-то, кроме своей персоны? Да быть не может!
– В прошлый раз ты назвал кактус моим именем. А в позапрошлый – гадал по руке. Ты не вернешь жемчужину таким способом. Прости, но это так не работает.
Они вышли на балкон, откуда хорошо просматривался алеющий горизонт, и теплый пейзаж растапливал напряжение, располагая к вечерним посиделкам. Густой плющ плотно укрыл кирпич стен и особенно разросся после переезда дракона.
Минна запрыгнула на перила и подняла лицо к небу, встречая просыпающиеся звезды. Хён облокотился на металлический бортик ограждения и уткнулся в телефон, изредка покусывая губы. Парень так интенсивно тыкал пальцем в дисплей, что со стороны смахивал на заигравшегося подростка.
«И зачем он вытащил меня сюда? Мне еще целых два параграфа нужно прочитать!» – вздыхала Минна, демонстративно изображая усталость, чтобы сосед перешел к делу. Она начала активнее болтать ногами и раскачиваться, но в итоге чуть не кувыркнулась спиной вниз.
Хён среагировал молниеносно, придержав ее за талию.
– Полетать надумала? – с одышкой отчитал он, прижав девушку к груди. – Давненько я не обнимался.
– Спасибо, я твоя должница.
– Тогда верни долг и ответь на личный вопрос, – сказал он, не отводя взгляда. – Тебе нравится кто-нибудь?
– Что? – Минна покраснела и в смятении завертела головой. – Вовсе нет! Да и когда? То учусь, то работаю.
– Почему ты нервничаешь? Это обычный вопрос.
– Для людей необычный! Ты застал меня врасплох!
Дыхание Хёна ускорилось и стало глубже, развевая пряди челки Минны. Она приоткрыла рот, чтобы отшутиться, но тот опередил ее.
– Ты нравишься моему… знакомому.
– Этого еще не хватало. Он тоже дракон или токкэби?
– Предположим, дракон. Ты пошла бы с ним на свидание?
– Нет. Я драконами сыта по горло.
– А был бы он человеком? Согласилась бы?
– Нет! Мне не до этого.
– Утром на пробежке Тэхён рассказал о Пак Дондже. Добровольно, конечно – я слишком слаб для гипноза. Ты еще влюблена в того парня, который бросил тебя перед выпускным в средней школе?
– Мне было пятнадцать! Отпусти! Хочу пойти в колледж без синяков. Я устрою этому болтуну.
– Он правильно поступил, что поделился. Сходи на свидание с моим… знакомым. Если нервничаешь, можешь потренироваться на мне.
– Ты слишком усердствуешь. Жемчужина должна влиять на меня, а не на тебя.
– Чем я плох в качестве тренажера?
– Ты хорош во всем, кроме ремонта машин. Но я сама разберусь со своей личной…
– Раз так, – блондин наклонился к лицу Минны и был уже в сантиметре от ее губ, но она испуганно оттолкнула его и залепила звонкую пощечину.
– Что ты делаешь?
– Извини! – поторопился солгать Хён. – Я проверял, достаточно ли изменился, чтобы жемчужина вернулась. Помнишь ведь, что это происходит через прикосновение?
– Мог бы просто за руку подержать!
На щеках айдола проступил легкий румянец – как будто он сам этого не знал. Парень отпрянул и спрятал руки за спину, а потом с запинкой произнес:
– Я… Я же извинился.
– Не поступай так никогда! Или я позову… – прикрикнула Минна, но ее взгляд застыл от осознания собственных слов, а откуда-то с высоты на лестницу спрыгнул Юнхо с большим белым пакетом в руках. Он исподлобья посмотрел на обоих и сказал:
– Здесь некоторые вещи Хёна.
– Я же говорил, что заказал новые.
– А я все равно принес.
– Зачем?
– Просто так. Что межу вами происходит?
– Эй, это претензия? – огрызнулся Хён и заслонил собой девушку. – Ты же не должен…
– Да, я не должен приходить ей на помощь. Но вправить тебе мозги просто обязан.
– Это недоразумение! – Минна встала между ними. – Хён пытался достать жемчужину и чуть не поцеловал меня, а я испугалась.
Лицо Юнхо впервые за все время их знакомства не выглядело фарфоровой маской. Даже правый глаз задергался.
– Ты совсем с катушек съехал? – прорычал он и поднял брата за ворот, впечатав его в стену. Хён особо не сопротивлялся, но пальцы Юнхо, сжимавшие его шею, расцепил.
– Тебе можно целовать ее, когда вздумается, а мне нет?
Повисла противная тягучая пауза, а затем парни исчезли, и Минна осталась одна на лестнице. Невесть откуда взявшаяся изморось прыснула в лицо, загнав ее в квартиру.
«Перенеслись? Мне бы такой навык, чтобы просыпаться за десять минут до начала пар! Зачем приходил Юнхо? Что он подумал о нас с Хёном?»
Сцепившись, как плоды репейника, братья рухнули в пушистые колосья и разлетелись в стороны, словно щепки.
– Куда я нас перенес? – прокряхтел Юнхо, потирая поясницу. – Из-за тебя там, у Минны, дождь начался.
– Ты ослеп? Мы у дома дяди. И дождь начался из-за тебя.
– Еще раз позволишь себе лишнего, и я приду ей на помощь.
– Давно тебя заботит, в каких мы отношениях?
– Забудь об отношениях. И дружеских, и любовных. Не создавай лишние проблемы.
– Правда? Тогда напомню, что я стану человеком, если не верну свою жемчужину. А ты уйдешь на Небеса, как и мечтал!
– Не уйду, пока ты крутишься возле Минны.
– Минны? Давно ты стал ее так называть?
– Хватит. Я устал повторять, что Небеса не позволят тебе использовать силу жемчуга.
Хён подался было вперед, чтобы осадить брата гневными репликами, но в одночасье расслабил плечи и присел на корточки.
– А ты хитрец, – промычал айдол и шевельнул подбородком вверх-вниз. – Запрет на отношения, или способ на корню зарубить чувства. Ён Сихван не ошибся, ты влюблен в Минну? – Из горла вырвался истерический смех. – Влюблен? Ты?
Юнхо поднялся с земли, с досадой осмотрел перепачканный грязью голубой плащ, а потом прошиб собой преграду из колышущихся сухоцветов. Он притворился, что не заметил, как Хён проводил его запальчивым взглядом, и не хотел, чтобы тот видел робость и смятение, отпечатавшиеся на его лице.
Огненному Дракону чудилось, что весь мир указывает на него пальцами и насмехается, словно над пойманным преступником. Добравшись до дома, он чуть не сшиб с ног Ён Сихвана, раскачивающегося после вечерней медитации, и заперся в ванной.
«Зачем я поперся туда с этими вещами? Наверное, глупо выглядел. – Юнхо хлопал себя по щекам, лихорадочно выискивая в отражении признаки прежней мужественности. – Почему мне страшно? Хён чувствует то же самое, когда видит Минну?»
Айдол не побежал догонять брата, чтобы выяснить отношения. Все и так было очевидно – шалость с побегом в мир людей и их с Юнхо взаимное противостояние привели к тому, что они оба влюбились в одну девушку. Хён провалялся в поле лицом к небу всю ночь, прислушиваясь к ощущениям в теле.
«Холод, идущий от земли. Холод, идущий от тумана в низине. И тепло, идущее от груди к щекам. Я почти человек, но не нравлюсь Минне… Или ей нравится кто-то другой? Неужели Юнхо?»
Хён вернулся в квартиру госпожи Пак Набом под утро, когда Минна еще спала на диване, зарывшись в подушки. Он швырнул куртку на столик, укрыл девушку пледом и присел рядом, а потом убрал прядь волос с ее лица и подумал о том, как все-таки по-дурацки вышло с поцелуем. Так долго собирался с мыслями, чтобы рассказать о симпатии, и облажался.
С тех давних пор, как вышла скандальная статья, жизнь айдола стала квестом. Она и раньше была хаотичной, а теперь список неприятностей пополнила конкуренция с братом.