– Так о чем ты хотел мне сообщить? Я весь извелся, дожидаясь полуночи. Скажи, что это хорошая новость.
Последовало бурное обсуждение Ко Соён, включая ее просьбу, предложение и уцелевшую часть свитка. Хён привык, что Юнхо реагирует отрицанием на все нововведения, поэтому предпочел подождать, пока брат остынет.
– Тэхён уверял, что Минна засыпает после десяти, – пересиливая себя, пробухтел брюнет и напряг плечи, чтобы унять дрожь в теле. – Она может увидеть меня…
– Просто Минна боится спать одна с выключенным светом.
– Одна? Ты же, надеюсь, не присоединялся?
– Ночные кошмары усилились. Ко Соён предупредила, что это не сразу пройдет. Кольцо с изумрудным камнем очень токсично.
– У нас нет оснований доверять невесте наследника имуги. Мы поможем ей воссоединиться с Пак Сондже. Так будет проще держать их в поле зрения, если они захотят вступить в конфликт с тетей. – Юнхо выпрямился, и его взгляд подобно пуле прострелил голову Хёна в районе переносицы. – Утром ты повезешь Минну на вокзал, посадишь на автобус. А дальше?
– Поеду следом, сниму номер.
– Один номер на двоих?
– Ты болен! Минну поселят в корпус для студентов! А я остановлюсь в отеле с… мамой.
– Вы с Сим Лиа сблизились за время моего отсутствия?
– Пытаюсь использовать во благо ее маниакальное желание спасать меня. Грядет последнее лунное затмение… Ко Соён уязвима в теле фанатки Су Мирэ и поэтому поедет с нами. Я до сих пор могу бодрствовать несколько суток подряд, но попросил Ун Шина и его команду токкэби патрулировать местность.
– Наследник имуги, Пак Сондже, тоже едет?
– Минна узнала, что билет на его имя не числится в списках старосты. Ревнуешь к «первой любви»? Думаешь, это он?
– Не произноси: «первая любовь».
– А кто еще мог наложить гипноз и смыться? Небеса заточили Пак Сондже в болота возле Лисьих Нор, но зато у него есть невеста.
В мимике Юнхо читалась удовлетворенность ответом, но до ушей долетел легкий треск половиц в холле. Пихнув Хёна локтем в бок, парень поднялся на ноги, стряхнул песок с брюк и нарочито громко произнес:
– Я не задержусь в мире смертных. Пока вы в отъезде, соберу вещи и документы. А уйду, когда уничтожу Черного дракона.
– Что? – Хён вскочил со ступеней и потряс брата за плечи. – Юнхо, ты никогда не собирался оставаться здесь? Минна постоянно бредила во сне и повторяла твое имя!
– Мне жаль. Очевидно, в какой-то момент я поддался эмоциям.
– Не верю, что ты говоришь это всерьез!
– На Небесах стало ясно, что у меня нет чувств. Я помогал ей из жалости.
Парни замерли, когда входная дверь открылась. На порог неуверенной поступью в тонком сером пальто и пушистых тапках вышла Минна. Хён сразу отвернулся, опасаясь не выдержать ее слез, а Юнхо сдержанно мотнул подбородком в знак приветствия. Он думал, что проще некуда будет заглянуть в поблескивающий презрением лед глаз. Но они были теплыми и колебались, словно ягоды вишни на ветру, которые вот-вот упадут на снег, и вместе с ними колебалось сердце юноши. С покусанных дрожащих губ Минны слетело равнодушное «привет».
– Так или иначе, спасибо за все, Ли Юнхо. Я давно смирилась с любым исходом. Вы, оба, нечего меня жалеть! Это отвратительно… – высказалась девушка и задержала дыхание, чтобы замедлить пульс, отдающий в виски. – Спокойной ночи.
Сперва, услышав голос Юнхо, Минна решила, что слух ее подводит, и спешила вниз, чтобы броситься ему в объятия и рассказать, как ужасно скучала, как многому научилась, и как справлялась с воздействием жемчужины… Но вмиг радужное стекло, сквозь которое она видела мир, разлетелось на осколки. Оказалось, что Юнхо безразлично все здесь, включая ее…
Минна захлопнула за собой дверь и со всех ног помчалась в спальню. Юнхо едва не сорвался следом, но зажмурился и медленно опустился на ступени, схватившись за голову.
– Лучше бы я тогда насадил себя на меч кумихо!
– Она снова не выспится… – сказал Хён и похлопал брата по плечу. – Нельзя было помягче? Что за пошлая театральщина? Никогда бы не снял тебя в рекламе! Чувствую себя садистом. Первый и последний раз потакаю твоим идеям.
– Таковы указания суперинтенданта. Палач Преисподней обещал, что сохранит ей жизнь, если я побуду в стороне некоторое время. А ты не выглядишь счастливым…
– В отличие от тебя, я не пытался удержать ее любой ценой, а просто был рядом. Минна в первую очередь мой друг. Пара мы или нет, я не причиню ей боль.
Где-то вдалеке поочередно завыли собаки – Дон Юль и его подчиненные, Псы Преисподней, обновляли небесный цикл. Парни устремили взгляды на диск луны, который с каждым днем превращался в узкую полоску, словно кто-то надкусывал его. Предстояла тяжелая неделя перед пугающим лунным затмением…
Они вошли в дом и разбрелись по комнатам. Со второго этажа доносился храп Тэхёна. Юнхо сидел в своем кабинете и смотрел на картину с Водным драконом. Вспоминая отца, он размышлял, о том, почему же тот спрятал жемчужину в храме? И что хранит там Ли Кангиль?
И вот он занялся свитком менбусина. Ему не терпелось узнать, что именно предрек им с Минной старый предсказатель.
«Вот оно как… Значит, либо ее жизнь, либо Черного Дракона? Но смотрительница храма говорила, что я должен отказаться от своей природы…»
Дочитав, дракон покинул нагретое кресло и поднялся в спальню девушки. Дверь не была заперта, и он чуть подтолкнул ее плечом. Минна лежала на кровати спиной к нему под толстым пуховым одеялом, в конусе холодного света, ровно льющегося сквозь оконные перегородки.
«Она все-таки смогла заснуть», – удовлетворенно подумал Юнхо и спустился к себе. Если бы он знал, как ошибался…
Как только утихли его шаги, Минна разрыдалась в подушку. Все, что ей оставалось – притворяться веселой.
«Да, на Небесах Юнхо осознал, что просто выполнял долг… Мне не пятнадцать, чтобы запираться в комнате на месяцы и реветь. Ничего… Это пройдет… Пройдет же?!»
Принять эту мысль было нелегко. В животе и под ребрами покалывало, а в голове работал отбойный молоток.
Промучившись десять минут, Минна потеряла сознание, и странный сон не заставил себя ждать… Вместо стен комнаты ее окружал голый лес и незнакомая поляна в низине. Рядом, среди заснеженной высокой травы с закрытыми глазами лежал Юнхо. Девушка придвинулась поближе, коснулась пальцем его бледной щеки, и в этот миг он схватил ее за горло.
Минна проснулась на полу, задыхаясь от ужаса. Плечо, которым она ударилась о тумбочку во время падения, горело как при ожоге, хотя повреждение было пустяковым – пара красных ссадин.
«Я перенервничала из-за слов Юнхо, или это последствия ношения кольца? Ко Соён советовала игнорировать их…»
Протянуть до утра помогла книга. Какой-то триллер в мягкой обложке, наспех позаимствованный у Джиён на время поездки. Главная героиня, спасающаяся от зомби во времена апокалипсиса, по крайней мере, умирала не от любви, а от заражения.
Когда солнце погладило лицо Минны розоватым лучом, она взяла рюкзак и спустилась на кухню, по привычке сварив кофе, чтобы взбодриться. Юнхо тоже вышел из кабинета, но первым рассчитывал встретить брата, а не Минну. Парень заметался – уйти или попрощаться перед отъездом?
– Доброе утро. – Минна поздоровалась, всем видом демонстрируя безразличие. – Не бойся, не пролью.
Юнхо молча поставил электрический чайник кипятиться. Брюнет старался смотреть в пол, на свои руки, на чашку, в потолок… Лишь бы не в глаза Минны. Но взгляд то и дело скользил по линии ее шеи, хрупким пальцам и пушистым ресницам.
Потом они сели друг напротив друга за барную стойку, и Юнхо, дергано помешивая ложкой чай, поставил перед фактом:
– Ты едешь в Сораксан в сопровождении гоблинов и Ун Шина. Но если почувствуешь что-то нехорошее, сразу звони. – Он показался себе чересчур заинтересованным, и добавил: – Я пока отвечаю за тебя.
– Не обязательно напоминать. Хён и его команда справятся. К тому же за два месяца ничего не произошло.
– Ты полагаешься на Хёна больше, чем на меня?
– Он не исчезает и не меняет решений. Ты же всегда считал меня его чокнутой фанаткой.
Заспанный Хён спустился в холл чуть позже. Ночью он в мгновение отключился и набирался сил перед бессонными сутками. Застав тишину, Хён включил телевизор, и девушка в полосатом костюме начала репортаж с места событий. Юнхо и Минна засмотрелись на экран и, потянувшись за тостами, случайно соприкоснулись руками, тут же отдернув их, как при ударе током.
– Прибавь звук, – попросил Юнхо, чтобы отвести от себя внимание девушки.
Хён зевнул и нажал на плюс, а телевизор на весь этаж заорал:
– После наводнения на побережье Инчхон семнадцать человек пострадали, три в реанимации. По данным гидрометцентра стало известно, что в сторону Сеула движется огромный циклон. Скорость ветра девятнадцать метров в секунду. Ожидаются осадки пятнадцать миллиметров. По возможности оставайтесь дома!
– Это «погода на заказ»? Что ж, удалось… – Хён гневно уставился на брата. – Мы успеем добраться до Сораксана до того как Сеул накроет, если кое-кто задержит циклон. Так ведь?
– Да… – Юнхо задумался и неотрывно смотрел на Минну. Взгляд сорвался, как оступившийся альпинист. – Извини…
Хён выкатил чемоданы во двор и затолкал в багажник. Прислонившись к стене, Юнхо наблюдал, как Минна садится в машину. Дракон поступил по совести, но чувство, будто он все испортил, не отпускало его.
«Ни разу не оглянулась!»
Когда красный автомобиль уже слабо просматривался за ветками вишни, спустился дядя Кангиль. Открыв по очереди кухонные ящики, он между делом проворчал:
– Надеюсь, ты не пожалеешь о принятом решении.
– Я хочу спасти Минну. И тебе доброго утра.
– Доброго? Ночью я спускался за стаканом воды, а ты даже не ложился. Все шуршал бумагами в кабинете.
– Я увидел шанс на счастливое будущее.
– Знай, что в безысходной ситуации храм на горе Пукхансан открыт для драконов. Так было и во времена моей молодости.