Поэтому — то принц принимал не личное решение, а готовился к поступку государственной важности.
«Мне очень хочется совершить правильный поступок ради моей страны и ради моей семьи. Порой меня охватывает ужас, что мне придется дать обещание, а потом всю жизнь жалеть об этом».
(Принц Чарльз)
Но вернемся в шестое февраля 1981 года. В оранжерею Виндзорского дворца. К принцу и его — уже — невесте.
Казалось, что все сомнения, все страхи и горести позади. Случилось то, о чем так мечтала Диана. Чарльз сделал ей предложение.
Принц что — то твердил о долге перед страной, о том, что он выбирает не только и не столько жену. Он выбирает королеву. Но Диана его слушала и не слышала. Потом она будет говорить, что во время этого разговора промелькнула мысль, что королевой она никогда не будет. Так это или нет? Честно говоря — вряд ли. Нам очень часто кажется, что мы помним что — то, чего не было на самом деле. Что — то, что после дорисовала наша фантазия… Ведь сама же Диана неоднократно признавалась, что в тот момент была на седьмом небе от счастья.
Сразу после встречи с принцем взволнованная девушка бросилась к подругам. Теперь все, все они, смеявшиеся над ее девичьими мечтами, поймут, кто она такая. Она — будущая принцесса Уэльская. А через какое — то время — королева Британии! О ней перестанут говорить, как о взбалмошной девчонке. При ее появлении все будут вставать и склонять голову. Хотя нет, это вряд ли было ей хоть когда — то важно. Диана не страдала грехом высокомерия. Ей просто очень хотелось, чтоб ее наконец оценили по заслугам. И полюбили. Тоже — наконец.
— Он сделал мне предложение?
— И что ты ответила?
— Конечно, я сказала «Да!»
Но не все, даже из близких людей, разделяли восторг Дианы. Ну то, что Рейн встретила известие сухим и коротким: «Наконец — то!», девушку не удивило. Она списала холодность мачехи на зависть. Но вот реакция матери ее поразила.
Фрэнсис Шэнд Кидд — такое имя получила бывшая миссис Спенспер во втором браке — выслушала новость с весьма мрачным выражением лица. И уж она — то точно не завидовала дочери. Умудренная опытом женщина не могла отделаться от чувства, что Диана повторяет ее не самый удачный жизненный путь. Но еще на более рискованном уровне. Она отдавала себе отчет, что, если семейная жизнь ее девочки не сложится — а вероятность успеха этого брака казалась ей весьма сомнительной, — страдания принцессы Уэльской станут достоянием всей страны. За ее жизнью, как за бульварным романом, будут, смакуя подробности, постоянно следить обыватели. И далеко не всегда доброжелательно настроенные.
Не слишком верила Френсис и в истинность любви Дианы. Нет, в том, что девушка влюблена по уши, сомневаться не приходилось. Но в кого? В конкретного мужчину? В живого человека? Или в титул?
Она задала волнующий ее вопрос напрямую:
— Кого ты любишь на самом деле — его или того, кем он является?
— А какая разница?
Такой ответ еще больше напугал мать…
«Я интуитивно понимала то, чего не понимали многие своим разумом: Чарльз неотделим от своего статуса, он родился принцем и вырос наследником престола, без этого статуса, без сознания своего положения Чарльз не был бы Чарльзом».
Официально о помолвке объявили через три недели. 24 февраля Диана была приглашена на традиционное английское чаепитие.
Как говорится, в узком кругу семьи — в Поклонном зале Букенгемского дворца собрались королева Елизавета, принц Филлип, принц Чарльз и... да — леди Спенсер.
Она была напряжена как струна. Чарльз тоже заметно нервничал. Он понимал, что после этого шага мосты будут сожжены окончательно. Отступать будет нельзя!
После видимости чаепития пара спустилась по лестнице в сад. Там их уже поджидали сгорающие от нетерпения репортеры..
— Какими словами вы могли бы описать свое состояние? — спросил один из журналистов. И этот, вполне безобидный вопрос явно застал Чарльза врасплох.
Принц признался, что ему очень трудно найти правильные слова. Еще бы! Ведь его раздирали такие противоречивые чувства, но он быстро взял себя в руки и продолжил:
— Чувство восторга и счастья, — продолжил принц. — В глубине души я изумлен, что Диана оказалась достаточно храброй девушкой. Храброй, потому что согласилась выйти за меня замуж.
Но следующий вопрос вызвал еще большее смятение.
— Вы влюблены?
— Конечно, — не задумываясь, выпалила Диана.
Чарльз же сделал весьма двусмысленное дополнение:
— Что бы ни значило это слово — влюблен. Можете истолковать мои слова, как хотите…
«При упоминании о любви мой будущий супруг умудрился перед всем миром заявить: «Что бы ни подразумевалось под этим словом». Мне бы обратить внимание, поскольку оказалось, что мы действительно подразумеваем разное: Чарльз — светскую любезность по отношении ко мне, а я — настоящую влюбленность».
Приготовления к столь знаменательному событию для всего Королевства были начаты заранее.
Примерно за неделю до судьбоносного чаепития во дворец приехал придворный ювелир. Он привез женские кольца — неизменный главный атрибут любой помолвки.
В его саквояже лежало множество колец. С сапфирами. С бриллиантами. Но выбирала подарок не невеста. И даже не жених. Решение, как практически во всех вопросах, касающихся семьи, принимала королева. Именно Елизавета выбрала перстень из белого золота с огромным сапфиром и восемнадцатью бриллиантами. Конечно, весь набор украшений показали и Чарльзу и в последнюю очередь Диане. Но оба знали о выборе королевы. И, естественно, согласились с ним. Чарльзу скорее всего, было безразлично, что выбрала мать. А Диане, как потом выяснилось, подарок не понравился. Но разве могла девятнадцатилетняя девчонка спорить с самой королевой Англии?!. Конечно, нет. И только через много лет она публично заявила, что выбор свекрови показался ей безвкусным.
«Я бы никогда не выбрала такую безвкусицу. Если бы мне действительно предложили выбирать, я бы остановилась на каком-нибудь более простом и элегантном варианте».
Вечером после объявления помолвки, чтобы спрятать невесту принца от навязчивых журналистов, ее отвезли в резиденцию королевы-матери.
В Кларенс — Хаус. Там ее ждал еще один сюрприз. Причем, очень неприятный. На кровати лежало письмо от миссис Паркер — Боулз. Камиллы. В нем соперница, очень мило и совсем по — дружески, поздравляла выбранную в том числе и ей самой, невесту любовника и, как ни в чем не бывало, предлагала позавтракать вместе на следующий день. Будь Диана постарше и поискушенней, она, возможно, и приняла бы правила игры, предложенные ей в первый же вечер. Но она была. Нет, не глупа. Она была наивна. И по-детски самоуверенна. Это письмо, конечно, резануло сердце леди Ди. Ведь датировано оно было 22 февраля. Противница явно давала понять, что в курсе семейных дел Чарльза. И узнала о помолвке за два дня до ее официального объявления. Но будущая принцесса Диана уговорила себя не слишком расстраиваться, приняв этот инцидент за истерический поступок проигравшей соперницы. Не портить же себе такой важный день глупыми беспомощными пакостями бывшей — ах, если бы это было так?! — любовницы жениха. Все, что было у него до свадьбы, — не в счет. Теперь Чарльз изменится. Ведь рядом с ним будет его молодая жена. Жена, сохранившая свою девственность только для него. Принесшая ее в дар своему единственному — так искренне тогда верила Диана — мужчине.
Невинность и чистота — вот главное ее оружие в борьбе с потасканной жизнью Камиллой! И это оружие непобедимо!
Так в тот вечер посчитала избранница принца и брезгливо отбросила от себя гадкое письмо…
«Я столько лет просто берегла себя для него, Чарльз обязательно должен оценить мою недоступность для других. Была где — тов глубине мысль, что именно в этом мое преимущество перед Камиллой».
Через три дня в качестве официальной невесты Диана переехала в Букингемский дворец.
Залы. Кабинеты. Бесконечные коридоры… Без путеводителя в этом лабиринте легко потеряться.
Первое время Диана не понимала, как тут вообще можно жить. Когда — тов детстве ей казалось мрачным и огромным их родовое поместье. Но по сравнению с королевской резиденцией это было просто милое семейное гнездышко. Не зря же в своих воспоминаниях герцог Виндзорский писал, что огромный Букингемский дворец «со своими большими залами и бесконечными коридорами казался наполненным запахом плесени, который я до сих пор чувствую всякий раз, когда вхожу в него».
Но в королевской семье не принято сентиментальничать друг с другом. Елизавета считала, что сделала свое дело и как будто забыла про девушку, мыслям о которой совсем недавно уделяла столько времени. Дело сделано. Чарльз женится. И все пойдет своим чередом. Через некоторое время у династии появится наследник, продолжатель рода. Теперь можно заняться более важными государственными делами. Ей в голову не приходило поинтересоваться: как там живется молоденькой девушке, вырванной из привычной среды обитания?
Королева, сказав, что Диана может рассчитывать на нее, и если той что-то понадобится — знает, где ее найти, больше не интересовалась будущей невесткой. Как будто можно так запросто заглянуть не к кому-нибудь, а к английской королеве?! Так, на минутку. Пожаловаться на тоску и одиночество.
«Если ей понадобится моя помощь, она знает, где меня найти».
(Королева Елизавета II)
А жилось Диане не слишком весело.
И логичнее было бы рассчитывать на поддержку жениха, а не будущей венценосной свекрови. Но. Едва объявив о помолвке, Чарльз уехал из Соединенного Королевства.
В Австралию и Новую Зеландию. Того требовал ДОЛЕ. Чувство, которое принц всегда ставил и ставит во главу угла. Ну и еще. Совсем немного — смятение. Трудный шаг сделан. Теперь надо научиться жить новой жизнью. Или — продолжить старую. Наверняка в своей первой официальной поездке после изменения семейного статуса Чарльз размышлял о том, как теперь изменится его существование. И очень скоро Диана поймет, какое решение он принял.