Жизнь свою, —
Счастливый многоженец.
Кармен
На сцене полыхает алым пламенем
Испанская танцовщица Кармен.
Зал переполнен…
Стулья так расставлены,
Что ты моих касаешься колен.
Я чувствую твое волненье скрытое,
Ушедшее в чужое волшебство.
И чей-то возглас,
Будто срезан бритвою,
Умолк вблизи молчанья твоего.
А каблуки мелодию творили —
Неистово, нежданно, на излет…
Неслись по сцене руки,
Словно крылья,
И был непредсказуем их полет.
Кармен была возвышенна и искренна,
Танцуя и любовь свою, и боль…
И вновь Хозе ее измену выстрадал,
И оборвал нежданной смертью роль.
«Я ехал мимо дачных станций…»
Я ехал мимо дачных станций
На электричке ясным днем.
И словно чьи-то руки в танце —
Березы плыли за окном.
И я не знал, куда я еду…
В печаль иль в чье-то торжество?
То ли спешу навстречу лету,
Толь убегаю от него.
А электричка мне казалась
Судьбой изменчивой моей.
Где все меня тогда касалось
И все мне виделось светлей.
Еще я думал, что, пожалуй,
Тебя скрывает этот лес.
И поезд наш опережало
Мое предчувствие чудес.
И потому я взял и вышел
К березам, в тишину полей.
А поезд даже не услышал
Нежданной радости моей.
Декабрь-80
Нелегко сейчас земле моей —
Ей давно бы надо спать под снегом.
Но декабрь теперь – пора дождей.
Что там происходит с нашим небом?
Скоро Новый год.
А за окном
Тусклая осенняя погода.
Ночью – дождь.
И так же будет днем.
Может, поменяли время года?
Снег еще белеет под Москвой.
Но и он доверья не внушает.
Лес шумит пожухлою листвой.
Теплый ветер по оврагам шарит.
Я иду на лыжах под зонтом.
Смех и грех…
Вороны рот разинут.
Все равно когда-нибудь потом
С нежностью я вспомню эту зиму.
«Всю жизнь я признаюсь тебе в любви…»
Всю жизнь я признаюсь тебе в любви.
И знаю, что всегда дождусь ответа,
Когда глаза весенние твои
И жизнь, и душу наполняют светом.
Всю жизнь я признаюсь тебе в любви
Улыбкой, словом или нежным взглядом…
Когда одни мы и когда с людьми,
Когда в разлуке и когда ты рядом.
А время мчится мимо слов моих,
Как мимо леса скорый поезд мчится.
И отключились от мелодий птицы,
И даже лес обиженно затих.
Но мы с тобой над временем живем:
Любовь часов и лет не замечает.
И потому нам хорошо вдвоем,
Когда мир светел и когда печален.
«Ты долгое время считала наивно…»
Ты долгое время
Считала наивно,
Что все в этой жизни
Должно быть взаимно.
Взаимной должна быть
Твоя доброта.
Но щедрость,
С которой ты ею делилась,
Порою тебя повергала в немилость,
У тех, для кого ты старалась всегда.
И годы наивность поправили мудро:
Не могут взаимны быть
Вечер и утро.
И радость, и горе.
И правда, и ложь.
Доверье и хитрость.
Улыбка и нож.
А время спешит
И проносится мимо.
И в этом оно бесконечно взаимно.
Как наша любовь.
И как наша печаль.
Как «Здравствуй»,
Когда далеко до «Прощай»…
«Последняя ночь октября…»
Последняя ночь октября.
Последняя ночь без тебя…
Я снова представить пытаюсь
Наклоны и губы твои.
Нет в жизни прекраснее таинств,
Чем вечная тайна любви.
Ты так молода и красива!
«Будь вечно…» – Я Бога молю.
И вся моя скрытая сила
Вновь вызовет нежность твою.
И в это мгновенье ночное
Я чувствовать буду во сне,
Как ты, наклонясь надо мною,
В любви объясняешься мне.
«Сегодня под нашими окнами…»
Сегодня под нашими окнами
Посадили огромное дерево.
Листья были зеленые, мокрые.
Словно плакали о содеянном.
Может, место им не понравилось.
Посадили дерево варвары,
Не спросив, навязали равенство
Между ним – молодым и старыми.
И грустит оно по минувшему.
Где ему суждено было вырасти.
Может, радость чью-то порушили,
Кто любил посидеть поблизости.
Как печально твое одиночество
Рядом с тихой зеленой чащей…
Нам порою тоже не хочется
С кем-то видеться и общаться.
«Судьба мне подарила столько лет…»
Судьба мне подарила столько лет,
В святой надежде, что я все успею —
И справедливость защитить от бед,
И быть в одной упряжке с нею.
Судьба мне подарила столько лет,
И каждый день надеждой оплатила.
И вот держу я перед ней ответ
За все, на что души моей хватило.
За правду тех многострадальных строк,
Что поднялись над суетой и ложью.
За трудность неизведанных дорог,
Сменивших в нашей жизни бездорожье.
Держу ответ за все, что не сумел,
Не потому, что было очень трудно…
Винюсь, что не отвел коварных стрел,
Направленных завистниками в друга.
Ушел Эмиль Брагинский навсегда…
Ему при жизни не успел сказать я
Всех добрых слов, когда вокруг вражда,
Когда над светом поднялось ненастье.
Златые горы, помню, обещал
Своей любви я… Но забыл их вскоре.
Не потому, что очень обнищал,
А потому что в шалаше спокойней.
Судьба мне подарила много лет,
Чтобы я жил по совести и правде…
Вот только как бы разгадать секрет —
Не наступать опять на те же грабли.
«Когда тебя кто-то обидит…»
Когда тебя кто-то обидит,
Ты тихо поплачешь тайком.
А я, как рассерженный витязь,
Спрошу – «Отыграться на ком?
Кого наказать за обиду?
По морде пройтись иль привлечь?
Готов я на скорую битву,
На помощь взяв русскую речь».
Но ты улыбнешься и скажешь:
«Обидчица больно крута…
Серьезно ее не накажешь,
А легкая месть на черта?»
Отходчивы русские бабы —
Поплачет, забудет, простит.
Но лишь не примите за слабость
Уменье быть выше обид.
Бесследно ничто не проходит.
И зло возвратится к тому,
Кто кайф в негодяйстве находит
И злую добавку к уму.
«У нас с тобой весенний юбилей…»
У нас с тобой весенний юбилей.
Мы не на миг
Не можем друг без друга…
Хотя в минувшей веренице дней
Бывало нам и горестно, и трудно.
Но я не знаю, кто в том виноват.
Возможно, время, – что переменилось.
Мы жили в нем порою наугад,
Надеясь на божественную милость:
Что не случится ни потерь, ни бед,
Когда друзья вдруг расстаются с нами
В расцвете лет, в предчувствии побед,
И навсегда уходят в нашу память.
Сегодня покаянный день для нас…
Я чувствую вину перед тобою
За то, что от невзгод тебя не спас,
Решив судьбу преодолеть любовью.
Я у тебя прощения прошу
За все твои наплывы одиночеств,
Когда в себя надолго ухожу,
Чтобы собрать букет
Из добрых строчек…
И ничего дороже нет в тот миг
Твоей улыбки, высказанной взглядом.
И тихих слов:
«А мне букет твой мил…»
И пожалею я,
Что не могу быть садом.
Музыка
Виолончель грустила, надрывая душу,
Стенали в скорби флейта и гобой.
Чем дольше я мелодию их слушал,
Тем мне сильней хотелось быть с тобой.
Но разделили нас пути и мили.
Я знаю – ты скучала без меня.
По залу звуки горестные плыли,
Мою печаль божественно храня.
Со стен смотрели хмурые портреты.
Овацией взрывался тихий зал…
Я мысленно все слал тебе приветы
И до звонка мгновения считал.
Едва концерт умолк, ты позвонила.