треагировала странно: зашипела сквозь зубы и попыталась, не вставая, в траву отползти. Но только на спину опрокинулась. И лекарка готова была собственную руку прозакладывать, покраснела.
— Я вам вопрос задал, мистрис Нош. Извольте отвечать! — потребовал блондин таким тоном, что даже ведунью передёрнуло, хотя и не к ней обращались.
— Ты тоже откуда-то по пути упал? — поинтересовалась лекарка. — И головой ударился?
— Мистрис Нош, я жду! — не обращая на ведунью ни малейшего внимания, процедил Шай.
— Прошу прощения, милорд, — пробормотала рыжая и поднялась: неловко, сначала на колени встав, а только потом выпрямившись. На красавчика она не смотрела. Собственно, демонесса вообще ни на кого не смотрела, старательно землю разглядывая. — Нет, приказ мне отдал управляющий поместьем. Два дня назад пришло письмо, и сенешаль отправил меня к леди Нашкас. Я… Я не знала, что здесь будете вы, клянусь!
Клятва эта прозвучала на удивление жалобно, словно ифоветка готова была зареветь. Тем страннее выглядела реакция блондина: он поморщился! Это вместо того, чтобы броситься утешать страдающую деву!
— Мне уехать? — помолчав, спросила рыжая, головы так и не подняв.
Шай нахмурился, клыком прикусив губу.
— А, может, кто-нибудь объяснит, что тут происходит? — сладенько поинтересовалась Арха. — Ну так, для разнообразия? Кажется, дело-то и меня касается.
— Касается, — раздражённо согласился Шай. — Пока ты находишься на моих землях, я обязан обеспечить охрану…
— Ие, жаждущий плоти! — рыкнула Агной. — Думай, о чём говоришь! Это моя степь! И я смогу позаботиться о крови от крови моей!
— Думать ты можешь что угодно, но её безопасность!..
— Да я бы тебе овцы не доверила!..
— … это моя обязанность и отвечаю!..
— … не то, что женщину! Ты о собственном волосатом заде позаботиться не можешь, а штаны вечно спущенными держишь!..
— Так тебе моя задница покоя не даёт?! Никак забыть не можешь, оттого и бесишься?!
— Да как мне такое забыть? Столь немощного жеребца в моём шатре никогда не было!
— Так! Стоп! — заорала новая, перерождённая Арха. — Повеселили зрителей и хватит!
А общественность на самом деле веселилась, как могла. «Наложники» следили за орущими друг на друга, словно за матчем в мяч — только головы поворачивали. Рыжая же, кажется, готова была кого-нибудь придавить. Или прибить? Так или иначе, но кулаки она сжала до побелевших костяшек. Зато щёки, скулы и даже, вроде бы, кончики ушей у неё маковым цветом пламенели.
— Первый вопрос, — ведунья стянула с головы косынку и зачем-то вытерла ей лицо. — Бабушка, ты правда с этим… Нет, даже знать не хочу! И это вообще не моё дело!
Кажется, степнячка действительно смутилась. Может быть, по-настоящему стыдно ей не стало, но руки на груди шаверка скрестила независимо. И не менее независимо уставилась куда-то вдаль.
— Значит, переходим сразу ко второму вопросу, — решила ведунья. — Кому земли-то принадлежат? Не то чтобы это сейчас важно, просто интересно.
— По закону Империи мои, — нехотя отозвался Шай. — То есть, моему отцу они принадлежат. В смысле, роду Шаррах.
— Здесь только один закон — слово Свободных! — огрызнулась степнячка. И добавила не без здоровой порции яда. — Прежде чем называть их своими, наберись сил отстоять.
— Это старый спор, — устало вздохнул блондин, — не одно поколение длится. Перед Даном я за тебя отвечаю — и на этом всё.
— Я за неё перед Тьмой и собой отвечаю! — не осталась в долгу бабуля.
— Это мы тоже напоследок оставим, — повысила голос ведунья. — Обсудим как-нибудь за чашечкой чая. Кто эта девушка, Шай?
— Мистрис Ирда Нош арш Шаррах, — даже не взглянув на рыжую, ответил блондин. — Я послал отцу письмо, попросил, чтобы он нашёл тебе компаньонку. Почему прислали именно её — понятия не имею.
— Потому что я лучшая сагреша рода, — ифоветка подняла-таки голову. Даже гордо подбородок вздёрнула, не без вызова глянула на Шая. — Вы станете это отрицать, милорд?
Милорд спорить с демонессой не спешил. Отвернулся, пожевав губами, словно едва сдерживался, чтобы не сплюнуть.
— Так, этот вопрос мы прояснили, — кивнула ведунья. — И кто такая… такое… Ну, которое вы лучшая?
— Я компаньонка и телохранитель, леди, — ответила девушка, присев во вполне придворном реверансе.
Учитывая, что на рыжей брюки были, выглядело это странновато.
— Ну, вот всё и выяснилось, — обрадовалась Арха. — И последнее. Арычар, ты позволишь этой женщине остаться?
— Зачем она тебе? — мрачно поинтересовалась бабуля. — Или думаешь, что она защитит лучше меня?
А вот это был действительно сложный вопрос. И как бы на него ответить, чтобы никого из присутствующих не оскорбить, лекарка понятия не имела. На самом-то деле, ей просто стало жаль демонессу. Уж какими козлами могут становиться её гвардейцы, вспомнившее о своём лордстве, она не понаслышке знала. Шай в таких настроениях раньше не замечался. Но, видимо, пришло его время. И что тут скажешь? Высокородная скотина таковой и остаётся, даже если он обычно хороший и со всех сторон положительный парень.
Поэтому ведунья только скривила страшную физиономию выразительно — ну, по крайней мере, ей хотелось думать, будто получилось выразительно — посмотрела сначала на блондина, а потом на ифоветку, и уставилась на бабушку. Ну неужели женщина женщину не поймёт?
***
«В табун» решили всё-таки не ехать, чему Арха была искренне рада. За одно только утро лекарка успела устать так, словно мешки с камнями таскала — тут уж не до лошадей. Да и рыжей пришлось бы пешком идти. Её лошадь один из «наложников» искать, конечно, отправился, но результатов поисков ещё дождаться надо. Потому и повернули обратно к стойбищу.
Ведунья из чистой вежливости предложила ифоветку подвести. И, кажется, умудрилась оскорбить и Ведьму, и демонессу. По крайней мере, обе глянули на неё одинаково презрительно. В конце концов, рыжая Ирда возле стремени лекарского пристроилась, шагая бойко — Арха бы через пятнадцать минут подобной прогулки пластом в траву легла. А этой ничего, и с дыхания не сбивалась. Хотя даже одежда на ней для такого путешествия неподходящей была. Кожаные брючки в обтяжку, заправленные в высокие сапоги, выглядели, конечно, мило. Но наверняка в них ноги прелели. Да и штучка, похожая на корсаж, но даже без намёка на нижнюю рубашку, слишком много тела открывала, а солнце-то пекло немилосердно. Но вольному воля.
— Интересный у тебя рисунок, — заметила Арха, просто для того, чтобы не молчать.
Шай-то тащился позади, на всех надувшись. Бабушка ехала впереди, тоже явно внучкой недовольная. А оставшиеся двое «наложников» по своему обыкновению молчали. Впрочем, они рот открывали, только если уважаемую Агной-ара поддержать требовалось.
— Это татуировка, — Ирда обернулась через плечо, словно пытаясь собственную спину рассмотреть. — Знак вороньей вдовы.
— А что такое воронья вдова?
— Женщина, похоронившая жениха до свадьбы и поклявшаяся замуж больше не выходить, — беззаботно ответила рыжая.
— Как… похоронившая? — поперхнулась ведунья. — Ты его сама?..
— Что сама? Похоронила?
— Убила…
— Нет, не я, — пожала плечами демонесса.
Лекарка облегчённо выдохнула. Видимо, это утренний разговор так повлиял, везде ей мужеубийцы мерещились.
— Извини, что спросила. Я же не знала.
— Откуда бы тебе? — ифоветка взбила рукой волосы, проветривая шею, а, заодно, давая рассмотреть чёрную птицу, распластавшую крылья у неё по лопаткам, во всём великолепии. — Это же только наш обычай.
— А находить разбойников с большой дороги это тоже ваш обычай? — поинтересовалась лекарка как бы невзначай.
Ирда посмотрела снизу вверх, насмешливо вздёрнув брови, усмехнулась.
— Ну, не всегда получается так, как нам хочется, — рыжая развела руками. — По плану-то ты должна была меня подобрать из сочувствия. Я же не знала, что… милорд тоже здесь. Сам же в письме настаивал, чтобы всё прошло шито-крыто.
— Как интересно, — протянула ведунья, вот почему-то теперь начиная злиться. — Сам настаивал, явно понял, что к чему и собственноручно всё дело завалил?
— Он тоже не думал, что это я буду, — неохотно ответила ифоветка.
— А что у вас какие-то особенно высокие отношения?
— Нет никаких отношений, — отрезала демонесса. — Он мой синьор и только. Да я его и видела последний раз лет пять назад. Как раз обучение закончила и меня в первый раз наняли. Ну, сагрешей.
— Да, кстати, что это вообще такое? — послушно позволяя разговор в сторону свернуть, спросила Арха.
Правда, не сказать, что у Ирды тему сменить получилось изящно и ловко, но раз не хочет говорить, то и не надо. Шай же всё равно язык за зубами не удержит, расскажет, как миленький.
— Да я же уже говорила, наперсница и телохранительница. Нас богатые ифоветы нанимают для своих жён. Род Шаррах сагрешами испокон веков славится. Так что буду я вас, леди, развлекать, пятки перед сном чесать, спинку тереть и поклонников отгонять.
— Не надо мне пятки чесать! — испугалась лекарка.
— То есть со всем остальным ты согласна? — ухмыльнулась Ирда, до боли кого-то напоминая. — Кстати, мы на «ты» или на «вы»?
— Давай на «ты», так проще, — улыбнулась в ответ Арха — не получилось не улыбаться.
— Стойте! — абсолютно неожиданно скомандовала Агной, сама коня остановив и то ли прислушиваясь, то ли принюхиваясь к чему-то.
Ведунья осмотрелась, ничего странного, понятно, не увидев: степь как степь — трава да небо.
— Дымом пахнет, — тихо сказал один из «наложников».
— Трава горит, — так же негромко добавил второй.
Прозвучало это, почему-то, угрожающе.
— Твоих рук дело, бледный? — прошипела степнячка, резко развернувшись в седле — точь-в-точь кобра, броситься готовая.
— Не моих, — ответил Шай, действительно, побледнев, глянув на Арху почему-то испуганно, — Тьмой клянусь!
— А, Бездна и перворождённые демоны, чтоб вам всем немощными стать! — бабушка дёрнула поводья, поднимая коня на дыбы, и добавила ещё несколько цветастых эпитетов. — Ходу! Рыжая, выбирайся, как знаешь!