– Все, Миа, хватит, – захрипел Мунк.
– Что? – сказала Миа. – Может, она что-нибудь знает? Если преступник общался с тобой несколько лет, может быть он и с ней связывался? Мы же должны знать об этом!
Вдруг отец вдавил педаль тормоза и съехал на обочину.
– Оставайся здесь, – строго сказал он Мириам в зеркало. – А ты, на выход.
– Но Холгер… – сказала Миа.
– Выходи из машины.
Миа отстегнула ремень безопасности и неохотно вышла из «ауди». Мунк открыл свою дверь и пошел за ней по тротуару. Мириам не слышала, о чем они говорили, но было видно, что он очень зол. Он махал руками с пеной у рта. Миа пыталась что-то сказать, но отец не давал ей. Он грозил ей пальцем прямо в лицо, и на секунду Мириам даже показалось, что он ее ударит. Отец произносил длинную тираду, и к концу Миа уже не пыталась что-то вставить. Только кивала. Двое полицейских вернулись в машину. Они медленно поехали дальше, но разговоры были окончены. Настроение в машине стало подавленным. Миа решила, что лучше всего будет тоже молчать. Два года? Отец общался с убийцей так долго? Неудивительно, что он раздражен. Кто-то обманул его. А теперь четыре девочки мертвы. Была ли Марион номером пять? Об этом было то сообщение? Вот почему они вдруг забрали ее? Мириам поправила дочке плед и погладила ее по волосам. Черная «ауди» скользила сквозь темноту к тайному укрытию, она даже не имела представления, где оно находится.
52
Миа стояла на тротуаре в сером жилом районе на западе города с чувством, что кто-то на нее смотрит. Она ощущала это уже не в первый раз, с тех пор как она приехала в город, ей все время кажется, что за ней следят. Она определила это как паранойю. Обычное дело для человека в ее состоянии. Надо было только не давать ей овладеть тобой. Она не была нервной, но все-таки. Она огляделась, но никого не увидела. На улицах была полная тишина.
Они перевезли девочек в белую квартиру во Фрогнере. Белую – в смысле, незарегистрированную. Не в официальных архивах. Вчера они спрятали их в другой квартире на самом востоке, но Мунк решил, что там небезопасно, и перевез их. Эта квартира предназначалась для политиков и других высоких чинов, кому нужно было убежище, но Мунк потянул за нужные ниточки, особо не распространяясь о своих целях. Вовлекать как можно меньше людей. Вот у него действительно началась паранойя. И Миа хорошо его понимала.
Миа съела пастилку и посмотрела в обе стороны улицы. Никого. Даже ни одной машины. Ни почтальона. Она была абсолютно одна и вполне уверена, что никто не видел, как девочки входили в квартиру.
Через несколько минут спустился Мунк. Зажег сигарету и провел рукой по волосам.
– Извини, – сказала Миа.
– Не надо, черт, это я виноват. Я просто… ну, ты знаешь.
– Не переживай, – кивнула Миа.
– Мы одни?
– Думаю да. Никого не видела. У них там все нормально?
Мунк сделал долгую затяжку и посмотрел наверх, на окна четвертого этажа.
– Все нормально. Мириам обижается на меня, но я ее понимаю. Надеюсь, она понимает, что я просто хочу помочь.
– Конечно, понимает, – кивнула Миа. – Просто будь с ней поаккуратнее сейчас. Когда все закончится, она тебя еще отблагодарит.
– Ну, даже не знаю. Мне пришлось сказать ей, что она не может сейчас выйти замуж.
– Отменить свадьбу?
– Конечно.
– Слишком опасно?
– Сотня людей в одной церкви? И все как-то связаны со мной? Мы не можем допустить этого.
Это же игра, не правда ли. Он играет с нами. Она играет с нами. Как ограбить банк? Взорвать здание с другой стороны улицы. Преступник точно знал, что делает. Что она делает. Это было сложнее, чем четыре девочки. Чем десять девочек. Кто-то следил за Мунком несколько лет. И точно знал, на что надавить побольнее. Как вызвать наибольшее замешательство. Хаос. Страх. Миа спала около четырех часов за три дня, и ей начало становиться дурно, она почувствовала это. Не могла мыслить ясно.
– Кто сейчас в офисе? – спросил Мунк, когда они сели в машину.
– Людвиг, Габриэль, Карри.
– Миккельсон хочет снять меня с дела, – сказал Мунк, закурив новую сигарету и даже не открыв окно.
– Откуда ты знаешь? Что ты сделал?
Он посмотрел на нее пустыми глазами.
– Отстранить тебя?
– Конечно, – ответил Мунк, продолжая путь к Марибуэсгате.
– А сам ты что думаешь?
– В смысле?!
– Нет, ну это законный вопрос. У нас невероятно тяжелое дело. Преступник идет за тобой лично. Можешь ли ты быть объективным? Держать чувства в себе? Не думаю.
– Ты вообще на чьей стороне? – фыркнул Мунк.
– Естественно, я на твоей стороне, – сказала Миа. – Но я понимаю, откуда возник этот вопрос.
– Это уже личное, – прищурился Мунк. – Никто не будет охотиться на мою семью, не заплатив за это.
– Вот-вот.
– Что?
– Подобный комментарий перед Миккельсоном – и пожалуйста.
Миа провела пальцем по горлу для наглядности.
– Ха-ха. Кого же они назначат вместо меня?
– Веннгорда.
– Да, именно.
– Клоккерволда.
– Какого черта, Миа? Ты на чьей стороне?
– Я просто говорю, Холгер. Есть и другие. Успокойся.
Мунк немного подумал перед ответом.
– Что бы ты сделала? Если бы угрожали твоим родным?
– Ты прекрасно знаешь, что.
– Вот именно. Так что не будем больше говорить об этом.
– Может, тебе надо немного поспать?
– Надо, но нет времени, – вздохнул Мунк, наконец опустив стекло. – Сделай всем рассылку. В офисе через час. Те, кто не придет, могут искать себе другую работу. Все начнем заново. Будем исследовать каждый камешек, пока не найдем этого таракана, пусть даже это будет последним, что я сделаю в этой жизни.
Миа кивнула и достала телефон.
53
– Итак, что мы имеем? – спросил Мунк, когда все собрались в переговорной. – И не говорите, что у вас нет ничего, потому что это невозможно. Кто-то должен был что-то видеть. Я знаю, что вы работали сутки напролет, но теперь мы будем работать в два раза больше. Кто начнет? Людвиг?
Миа оглядела комнату. Ряды усталых лиц уставились на нее, на них больно было смотреть, все проработали огромное количество часов на этой неделе, но по-прежнему ничего не нашли. У Карри выросла борода. Габриэль был очень бледный и с большими мешкам под глазами.
– Мы проверили и сравнили все имена из дома престарелых Хёвиквейен с делом в Хёнефоссе. Пока ничего, но продолжаем искать.
– Продолжайте, там может что-нибудь обнаружиться, – сказал Мунк. – Другие?
– Я проверил ту общину, о которой вы говорили, – сказал Габриэль.
Мунк кинул взгляд на Мию, она пожала плечами и кивнула в ответ. Они очень плохо поработали с этой общиной. Слишком поздно спохватились. Они были на пути в общину, но тут обнаружили девочек в форте Исенгран, и сразу же после этого они узнали об угрозе Марион.
– Что ты выяснил?
– Довольно странно, на самом деле. Они называют себя церковью Мафусаила, но я не нашел ни одной фирмы или религиозной организации, зарегистрированной под этим названием. У них нет интернет-сайта или чего-то подобного, вообще похоже на то, что они еще не вступили в информационный век, или осознанно не позволяют это делать, не знаю.
– Это все?
– Нет, есть еще человек, зарегистрированный по тому же адресу.
Габриэль посмотрел свои записи.
– Какой-то Лукас Валнер. Я проверил его мельком, но могу сказать, что в других местах он не возникал.
– Хорошо, – сказал Мунк, почесав бороду. – Я и сам был там несколько раз и могу сказать следующее. Там два человека? Пожилой мужчина с седыми волосами и молодой парень со светлыми волосами, лет двадцати пяти. Мы должны углубиться в это как можно быстрее. Убийца наступает нам на пятки, и мы должны напасть на верный след. Моя мать ходит на их встречи, я расспрошу ее, ладно?
– Займусь этим сразу же после брифа, – кивнул Габриэль.
– Хорошо. – Мунк оглядел собравшихся. – Что еще?
– За Бенджамином Бахом установили слежку, но пока что ничего не указывает на то, что он как-то замешан, – сказал Кюрре.
– Хорошо, – сказал Мунк. – У нас достаточно ресурсов, так что продолжайте за ним следить, пока мы не будем точно уверены.
– Я проверил пользователя margrete_08, – сказал Габриэль. – Этот адрес был создан на сервере hotmail… – Парень посмотрел в айпед перед собой. – …2 марта 2010 года. За несколько дней до того, как вы получили первое сообщение, правильно?
Габриэль взглянул на Мунка. Тот выглядел так, словно ему стыдно. В деле замешана не только его мать, но и он сам. Преступник выходил на связь с ним лично. И Мунк дал себя обмануть. Миа хорошо его знала и видела, что происходит в его голове под морщинистым лбом. Она видела, что он старается взять себя в руки. Чтобы не производить на остальных впечатления, будто он принимает это на свой счет.
– Правильно, – сказал Мунк.
– Аккаунт не использовался ни для чего другого, кроме как чтобы посылать вам сообщения. С трех различных IP-адресов.
– Говори нормальным языком, пожалуйста.
– IP-адреса. Адреса протоколов в интернете. Каждый компьютер, подключенный к интернету, имеет свой адрес. Адрес может рассказать вам о том, где он находится. Страна, город, поставщики услуг широкополосного доступа.
– Точная позиция?
– Да, – кивнул Габриэль и снова посмотрел в свои записи. – Как я уже говорил, у этого аккаунта было три IP-адреса, все это – фаст-фуды «Бургер Кинг». На Карл-Юхансгате, на Уллевол-стадион и на центральном вокзале. Ноутбук. Найти его невозможно, честно говоря. Я пинговал его, но не получил ответа, значит, скорее всего, он больше не используется. Скорее всего, пользователь выбросил его. Я бы так сделал на его месте.
– В «Бургер Кинге» есть интернет? – спросил Карри.
– К нам поступило почти две тысячи сообщений, – сказала Анетте, проигнорировав своего уставшего коллегу. – Большинство из них – по фотороботу женщины из Скюллеруд. Сожалею, но вынуждена сообщить, что это все еще не дало никаких результатов. Фоторобот слишком невыразителен, напоминает очень многих. К тому же, вы знаете, как действует вознаграждение. Невероятное количество людей, у которых есть подозрительный сосед, хотят получить миллион крон.