купили, всегда тяготила душу, которая не могла признать себя рабыней. Вскоре после того, как это свершилось, она писала нам: «Благодарю вас за добрые выражения в связи с обретением мною свободы; но свобода, которая была у меня до выплаты денег, была дороже. Ту свободу даровал Бог; но человек положил образ Божий на весы и уравнял его с ничтожной суммой в три сотни долларов. Я служила за свободу столь же верно, как Иаков служил за Рахиль. Под конец он обладал большой собственностью; но меня лишили победы, я была принуждена сложить с себя венец, чтобы избавиться от тирана».
Ее история, составленная ею самой, не может не заинтересовать читателя. Это печальная иллюстрация состояния нашей страны, которая похваляется цивилизованностью, при этом вводя законы и обычаи, которые делают события настоящего невероятнее любых вымыслов прошлого.
Следующее свидетельство составлено мужчиной, который ныне является респектабельным цветным гражданином Бостона.
Повествование сие содержит случаи столь необыкновенные, что, несомненно, многие люди, которым оно попадется на глаза, будут готовы уверовать, будто оно расписано столь яркими красками, дабы служить некой особой цели. Но, как бы ни расценили его недоверчивые, я знаю, оно полно живой правды. Я был хорошо знаком с написавшей его женщиной с самого детства. Обстоятельства, пересказанные в истории, прекрасно мне известны. Я знал о том, как с нею обращался хозяин; знал о тюремном заключении ее детей, об их продаже и освобождении; о семилетнем пребывании в тайном убежище и о последующем побеге на Север. Я ныне являюсь жителем Бостона и живым свидетелем истинности сего интересного повествования.