— Вы очень догадливы сударыня. Я здесь для того чтобы забрать свои трофеи.
— Трофеи? Что вы имеете ввиду?
— А вы не догадываетесь?
Женщина промолчала.
— Трофеи это оружие и другая добыча, захваченная при победе над неприятелем. — пояснил я.
— То есть вы пришли сюда за добычей?
— Именно так сударыня, я здесь именно за этим.
— Ну что ж… — отвернувшись к окну, бросила она через плечо. — Ищите! Переройте здесь всё… Но ничего особенно ценного в этой усадьбе нет. Мои украшения разве что, да ещё у дочерей какие-то безделушки… А вообще правильно муж про вас говорил, вы недостойны фамилии которую носите!
— Это почему же, сударыня? — усмехнулся я.
— Да потому что ваша матушка прижила вас от безродного плебея, и то что ваш дед принял вас, это просто какое-то недоразумение!
Нет, я ожидал конечно что боярыня будет недовольна, но не думал что она окажется настолько глупа. На лицо вроде не дура, но по факту совсем не умная женщина. Даже как-то обидно.
— Хорошо. Тогда собирайте ваши украшения, складывайте безделушки ваши дочерей, и собирайтесь, у нас не так много времени.
— Куда это? — видимо совсем забывшись, гневно развернулась женщина.
— Как это куда? Ко мне конечно же. Вы такая же законная добыча как этот стол, или стул. Мне нужны деньги которых у вас нет, но я более чем уверен что найдутся ценители которые дадут за вас хорошую цену…
Если бы прямо сейчас сюда ударила молния, это не произвело бы настолько сильного эффекта. Женщина смотрела на меня и беззвучно открывая рот, размахивала руками.
— А если ваши дочери хотя бы вполовину похожи на вас, я вообще озолочусь. — подлил я масла в огонь.
— Какие дочери? О чём вы сейчас говорите? Вы не можете нас продать! Я боярыня Лопухина в конце концов! — поборов онемение, выпучив глаза, закричала хозяйка усадьбы.
— Несомненно сей факт прибавит вам стоимости на невольничьем рынке, но до него дожить ещё надо.
— Да как вы смеете! Наглец! Да я вас!.. — уже совсем не сдерживаясь, заистерила она.
— Смею сударыня, смею. И если вы не прекратите орать, я передумаю вас продавать и просто отдам солдатам. И уверяю вас, они мне спасибо скажут! Собирайтесь!
Она что-то еще кричала, обзывала меня обидными словами, но я уже не слушал. Честно говоря я и не думал никого продавать, хотел лишь забрать оружие какое есть, деньги естественно, может что-нибудь из вещей. Но эта женщина вывела меня из себя.
— Сажайте всех по телегам, и поджигайте тут всё! — спустя какое-то время командовал дядька Иван. Незлобивый по сути, сейчас он был в ярости. Двое особенно преданных хозяину слуг, подкараулили его, и хорошенько наподдали. Хорошо ещё что в броне был заговорённой, иначе лежал бы где-нибудь в уголке, и остывал потихоньку.
А трофеев на самом деле получилось не особо много. Помещения отданные под оружейный склад оказались пусты, никаких сейфов найдено не было, и единственное что можно было считать трофеем, как раз и были драгоценности боярыни. Золото и серебро это понятно, но меня больше интересовали каменья, которых оказалось очень даже неплохое количество. Это, во-первых, ожерелье из целой грозди некрупных, но очень чистых кроваво-красных рубинов, во-вторых, штук пять колец с камушками средних размеров, да несколько пар сережек такого же типа. У дочерей боярыни — а их оказалось аж трое, богатства были попроще, но и там пара камушков тоже нашлась.
Самая старшая Варвара — лет около двадцати, один в один походила на мать. Такая же невысокая, темненькая, с яркими, выразительными глазами и вполне приятными формами, оказалась такой же буйной и пока её не связали и не заткнули рот, во весь голос качала права. Вторая, Ирина, чуть младше, может не такая эффектная как мамаша и старшая сестра, но тоже весьма приятной внешности, вела себя тихо, делала всё что скажут и даже не поднимала ни на кого глаз. А вот третья, Оксана, — самая младшая, полная противоположность остальным как по внешности, так и по поведению, встретила нас в полном боевом облачении, и дралась не хуже заправского воя. Прежде чем её удалось скрутить, она умудрилась проткнуть двоих моих ратников. Не на смерть, но достаточно неприятно.
— Ты чего такая резкая, воительница? — помогая ей усесться на телегу, поинтересовался я. Девушка мне понравилась, и мне не хотелось чтобы кто-то из моих людей касался её.
Но ответом она меня не удостоила, глянула только как мышь на крупу, и отвернулась.
— Ты ещё пожалеешь! — кричала тем временем мамаша. — Вот князь узнает про твои бесчинства!
Мы уже отъехали от усадьбы, проехали первый лес и выехали на открытое пространство, а она всё не успокаивалась. Не знаю чем она думала, но то ли муж ей не сообщал о том что происходит в княжестве, то ли она на самом деле была так глупа, но ни угрозы, ни уговоры на неё не действовали до тех пор, пока с ней тихонечко не поговорил дядька Иван. Что он сказал ей — я не знаю. Но она как воды в рот набрала, а когда я справился о её самочувствии, она кротко ответила что всё хорошо и покорно склонила голову.
— Ты там что, дядька Иван, живьем сожрать её пообещал что ли? — чуть погодя спросил я денщика.
— Нет, ничего подобного. — Ухмыльнулся тот. — Сказал просто что понравилась она мне, и как приедем, женюсь сразу. Люблю, — говорю, — таких баб дерзких!
— Нет, ну а что, женись. Какие твои годы? Да и баба-то на самом деле хороша.
— Нет… Женитьба это не про меня… — хмыкнул дядька Иван. — Да и не ровня она мне, боярыня ведь!..
Я прекрасно понимал его нерешительность, да чего скрывать, и сам сомневался в правильности такого поступка. Но с другой стороны, оставь я этих баб в усадьбе и без охраны, было бы еще хуже. Ведь кроме снующих повсюду чухонских отрядов, ещё и лихих людей развелось тьма тьмущая. День, два, прознают что кончился Лопухин со своим воинством, да и разорят усадьбу. И уж миндальничать с боярыней точно не станут и замуж не позовут. Задерут с ходу юбку, пройдутся по очереди, а потом, если выживет, сдадут в бордель какой-нибудь. Такая же участь и всех остальных ждёт.
— Ладно, разберемся. А эти как себя ведут?
«Эти» — это ещё три семейства так же оставшиеся без своих мужчин. Фамилий я не спрашивал, не до того было, но издалека поглядел.
— Да нормально. Так, носы утирают втихаря, боятся видать… — неопределённо пожал плечами Иван.
То что боятся, это понятно. Но вообще, судя по тому что кроме мамаши Лопухиной никто в истерике не бьётся, говорит, скорее, не о том что они все такие смелые, а о том что не осознали до конца в какой переплет попали.
Ну а что, обращаются с ними крайне уважительно, никого не обижают, всё идёт тихо-спокойно, и походит, скорее, не на пленение, а на плановую эвакуацию.
Оставив Ивана во главе колонны, я поотстал, и поравнявшись с перевозившей одно из семейств телегой, учтиво поклонился.
— Здравствуйте сударыня!
Сидящая на телеге молодая девушка напряженно покосилась на меня, но промолчала, зато отреагировали её дети, — два пацана лет по пять или около того.
— Здравствуйте дяденька! — хором поздоровались они.
— Здорово вояки! Не замерзли? — улыбнулся я. Утро было прохладным, а пацаны сидели на голых досках, прижимаясь друг к другу.
— Замерзли дяденька! — так же хором «пропели» они.
Я огляделся. На одной из телег было свалено какое-то тряпье, и выбрав мохнатое, разрисованное одеяло, я передал его пацанам.
— Вот бойцы, закутайтесь, и сидите пока не приедем! — сказал я, незаметно наблюдая за реакцией матери.
И реакция была. Прежде всего удивление. Моё поведение противоречило тому что с ними сейчас происходило, и девушка не могла сообразить как себя вести. Кроме удивления, на её лице читалась растерянность, смешанная с благодарностью за заботу о детях. Причём она отдавала себе отчёт что такой жест ничего не значит, но инстинктивно хотела доверять мне, ища среди окружающих надёжного защитника.
Выдернув из той же кучи еще один плед, я передал его ей, и слегка поклонившись, направился к следующим «трофеям».
— Ненавижу! — в ответ на приветствие, зло «плюнула» одна из пленённых дам. Полненькая, возраста непонятного, на лицо совсем не красавица, но определённо с «изюминкой», она глядела на меня так, будто собиралась прожечь дырку.
Зато вторая барышня — совсем молоденькая, лет шестнадцати, может чуть старше, с короткой челкой и заплетенными в косу волосами кротко поклонилась и едва слышно прошептала,
— Доброе утро…
— Да какое оно доброе⁈ Он убил твоего мужа, спалил твой дом, а ты ему добра желаешь? Ах ты стервь! — тут же вскричала полненькая и с быстро, без замаха, ударила девушку по лицу.
Я кинулся разнимать, но не успел спешиться, как полненькой прилетела ответка. Девушка хоть и выглядела кротко, на самом деле таковой не являлась. Била точно и почти профессионально. Полненькая аж потерялась, но тоже быстро пришла в себя и заревев как сирена, кинулась на обидчицу.
То что ненужно лезть в женскую драку — я знал наверняка, но остановить беспредел был обязан. Они сейчас располосуют себя когтями, а потом скажут что это мы их так изувечили. Знай я наверняка что за них никто не спросит, тогда и ладно, пусть веселятся, но шестое чувство говорило мне об обратном. Поэтому ничего лучше не придумав, я с ходу «слепил» руну сна и кинул её прямо между соперниц.
Глава 7
Короткая вспышка, и вот уже обе «гладиаторши» падают на устеленное соломой дно телеги, а я с удивлением отмечаю что эффект от применения «сонной» руны усилился многократно. Руна эта не боевая, действует лишь на короткой дистанции и должна работать не как сейчас, а постепенно. Человек успокаивается, зевает, его клонит в сон и только через пару минут он засыпает. Здесь же всё произошло мгновенно, вместо медленного успокоения обе драчуньи свалились как подкошенные, а я ощутил сильную сонливость. Да что там я, даже лошадь сбавила «обороты», и шла сейчас будто на последнем издыхании.
С трудом сгоняя «наплывы» сна, я прислушался к своим внутренним ощущениям, но ничего необычного не заметил, всё было как обычно.