– Мы вроде хотели поговорить, – устало отвечает Блисс.
– Но почему сейчас? Ты всю неделю меня игнорировала, а теперь вот так заявляешься в Кент.
– Мне нужно было время подумать.
– Что ж, спасибо, что бросила меня разбираться со всем в одиночку.
– Мне тоже особо никто не помогал.
– Мы могли бы помочь друг другу! – говорит Роуэн.
– Нет, не могли, – отвечает Блисс. Какое-то время оба молчат. – Не могли. Роуэн, мы больше ничего хорошего не можем сделать вместе.
Я наблюдаю за лицом Джимми. После слов Блисс его глаза расширяются, и он начинает оттягивать ворот.
– Ты права, – подумав, отвечает Роуэн. – Ха. Ты совершенно права. Мы же только грыземся все время.
На этот раз пауза затягивается.
– Ты же знаешь, я люблю тебя, – говорит Блисс. – И ты мне небезразличен.
– Ага.
– Просто… романтических чувств у меня не осталось.
– О.
– И… я думаю… встречаться с парнем из «Ковчега», со всей этой славой, фанатами и папарацци, – это не та жизнь, о которой я мечтала.
– Понимаю.
– Вот, собственно, и все, что я хотела сказать.
До нас с Джимми доносится шмыганье носом – в гостиной кто-то плачет, но я не могу сказать, кто именно.
– Ты единственная, кроме Джимми и Листера, относилась ко мне как к человеку, – говорит Роуэн. А, это он плачет. – Я так хотел, чтобы у нас все получилось.
– Ты же знаешь, что этого недостаточно для отношений. И что так продолжаться не может.
– Да, да, – снова шмыгает носом Роуэн. – Прости. Прости за все.
– Тебе не за что просить прощения, – говорит Блисс. – Это было крышесносно.
– Правда?
– Ну да. Ты и твоя сумасшедшая жизнь – я отлично провела время. Но я хочу большего. И я могу больше.
– Конечно, можешь. И всегда могла.
Больше они ничего не говорят. Подождав немного, Джимми коротко кивает своим мыслям и уходит на кухню, оставляя меня в коридоре одну.
Я почти собираюсь идти за ним, как вдруг в кармане оживает телефон. Я не глядя нажимаю «Ответить». Скорее всего, это мама.
– Алло?
– Ангел? Это Джульетта. Я на станции Рочестер.
ДЖИММИ КАГА-РИЧЧИ
– Что? Но… Что ты здесь делаешь? – спрашивает Ангел в коридоре.
Я застываю, не дойдя до кухни. Странный вопрос. Интересно, с кем она разговаривает?
Обернувшись, я вижу, что Ангел прижимает к уху телефон. На лице – выражение легкого ужаса. Может, родители звонят? Неудивительно: они ее, наверное, совсем потеряли.
Ангел молчит, слушая человека на другом конце провода.
– Да, все в порядке. Я… Да, я до сих пор с Джимми, – бормочет она и снова замолкает. – Нет, не думаю, что это хорошая идея. Тут и так куча народу, это место уже напоминает сумасшедший дом…
Ангел морщится – ей явно не нравится то, что она слышит.
– Нет, не надо, – просит она.
Да с кем она разговаривает? Уже не похоже, что с родителями.
– Ладно, погоди, я… – Ангел неловко сглатывает. – Хорошо. Хорошо. Я спрошу адрес. И напишу тебе.
Ее собеседник, кажется, быстро вешает трубку, потому что Ангел убирает телефон от уха и несколько секунд озадаченно смотрит на экран.
У меня не получается сдержать любопытство:
– Кто это был?
– Моя подруга Джульетта, – отвечает Ангел. И поясняет, тщательно подбирая слова: – Я приехала на концерт в Лондон и остановилась у нее. А теперь она добралась до Рочестера, чтобы меня найти. – Ангел с сомнением смотрит на меня. – Будет очень плохо, если она приедет сюда?
Джульетта. Я ничего не знаю о Джульетте. Никогда о ней не слышал. Тоже фанатка «Ковчега»? Если я дам ей дедушкин адрес, она не выложит его в интернет? Да и зачем ей сюда ехать? Хочет с нами встретиться? Сфотографировать нас?
– Если нельзя, – нервно добавляет Ангел, – я лучше поеду к ней на вокзал. Она уже в Рочестере.
Я почему-то не хочу, чтобы Ангел уезжала. Не сейчас, когда все так непонятно. В нынешних обстоятельствах она единственная на моей стороне – и понимает, зачем я делаю то, что делаю.
– Клянусь, Джульетта никому не скажет, где живет твой дедушка. И будет вести себя адекватно. Она всего лишь хочет меня увидеть, она даже не в курсе, что здесь Роуэн и Листер.
Я сам знаю, что это ненормально, но почему-то доверяю Ангел.
И верю всему, что она говорит.
– Ладно, – киваю я и диктую адрес.
АНГЕЛ РАХИМИ
Когда приезжает Джульетта, время близится к двум. Я не хотела давать ей адрес, но она пригрозила, что позвонит в полицию и скажет, что Джимми меня похитил. Настроена она была и вправду решительно, поэтому я сдалась.
Я наблюдаю через окно гостиной, как Джульетта вылезает из такси, раскрывает зонт и идет к дому. Мокрые волосы, простая толстовка и джинсы – не сказать, чтобы ее сильно волновал внешний вид. Если бы она ехала сюда ради Джимми, то, наверное, нашла бы время принарядиться. Или нет? Я уже не знаю.
Сомневаюсь, что вообще знаю Джульетту.
Я открываю дверь раньше, чем она успевает постучать.
– Привет.
– Привет.
Она стоит на пороге, и мы обе чувствуем неловкость, не совсем понимая, что теперь делать. Обняться в честь встречи? Пауза затягивается, и в итоге я просто отступаю в сторону, пропуская ее в дом. Джульетта стряхивает дождевые капли с зонта и заходит, закрывая за собой дверь.
– Значит, с тобой все в порядке? – спрашивает она.
– Жива-здорова. И меня даже не пытались убить. – Я смеюсь, надеясь разрядить обстановку, но Джульетта только скупо улыбается в ответ.
Из кухни выглядывает Пьеро – кажется, мы грозим извести его запасы чая. Я рассказала ему, что Джульетта приедет, сразу после того, как Джимми дал мне адрес. Пьеро совсем не возражал – напротив, скорее обрадовался дополнительной компании.
– Ты, должно быть, Джульетта! – говорит он. – А я Пьеро Риччи, дедушка Джимми. Чашечку чая с дороги?
– Буду очень признательна, – вежливо отвечает Джульетта. Она отлично держит себя в руках, но в глазах – изумление, восторг и почти благоговейный трепет.
Пьеро кивает и скрывается в кухне, а на пороге гостиной возникает Джимми. Кажется, он нервничает в десять раз сильнее Джульетты.
– Привет. Ты, должно быть, Джульетта, – повторяет он слова своего дедушки, но совсем иным тоном.
– Да, привет. Спасибо, что позволил мне приехать и убедиться, что с Ангел все в порядке, – отвечает она крайне взвешенно и очень по-взрослому для кого-то нашего возраста.
Джимми явно опешил от ее слов и не сразу соображает, что ответить.
– Без проблем.
– И… Надеюсь, ты хорошо себя чувствуешь? – спрашивает Джульетта.
– Спасибо за беспокойство, – кивает он, так и не ответив толком на вопрос. После чего возвращается в гостиную.
Какое-то время Джульетта стоит неподвижно, крепко сжимая в руке зонт. А потом говорит:
– С виду – обычный парень, да?
В этот момент из кухни выходит Блисс. Она собрала волосы в неряшливый пучок и накинула кардиган Пьеро. Джульетта изумленно вскрикивает:
– Ты тоже здесь?
Блисс улыбается до ушей.
– Ну да, во плоти. И я только что рассталась с парнем, так что не прочь повеселиться.
– Имей совесть, притормози хоть немного! – кричит Роуэн с кухни.
Думаю, несмотря ни на что, все у них будет хорошо.
Мы трое – я, Джульетта и Блисс – решаем проветриться. Прежде чем уйти, Джульетта успевает поздороваться с Роуэном и Листером, причем держится с ними так, будто налаживает контакты на встрече бизнесменов. Они реагируют как Джимми. Наверное, когда девушки при встрече с вами обычно истерически визжат, вы удивитесь, если они вдруг станут вести себя нормально.
Наша цель – деревенский паб в конце дороги. Я чувствую, что нужно оставить мальчиков одних, пусть Джимми и не хочет, чтобы я уходила. По пути в паб мы не произносим ни слова, хотя и ютимся втроем под одним зонтом. На дороге – море разливное, и мы бредем по тротуару, заняв его почти целиком.
Паб расположен в причудливом, похожем на жилой домике; в полупустом зале царит полумрак. Мы заказываем безалкогольные напитки – стакан молока для Блисс, лимонад для Джульетты, газировку для меня – и устраиваемся за столиком в углу. Голоса остальных посетителей тонут в шуме дождя за окном. Джульетта то и дело поправляет прядку, которая не хочет смирно сидеть за ухом.
Нам о многом нужно поговорить.
У меня в голове до сих пор звучат слова, сказанные ею в четверг: «Как ты собираешься жить, если все, что ты любишь, – это музыкальная группа?»
Конечно, она имела полное право так сказать.
Я люблю «Ковчег» сильнее всего на свете. Даже сильнее себя.
Для Джульетты все иначе. Думаю, в ее жизни хватает других событий. Пусть даже «Ковчег» и стал для нее своего рода убежищем – как для меня, – в конце концов ей хватило сил не делать их центром личной вселенной.
– Итак, – начинает Блисс. – Мужчины. Фу. Гадость. Я права?
Я фыркаю со смеху, и даже Джульетта улыбается.
– А с вами двумя что стряслось? Я чувствую здесь какое-то напряжение. – Блисс тычет пальцем в пространство между нами.
Когда мы обе отмалчиваемся, она поворачивается к Джульетте.
– Богатенькая девочка, ты таки бросила своего индюка?
Джульетта давится смешком.
– Ну да. – Она искоса смотрит на меня. – Он уехал вскоре после того, как вернулся с вокзала. Наверное, совсем общаться мы не прекратим, но… Больше между нами ничего не будет.
– Хорошо, хорошо. Я бы даже сказала, отлично! – одобрительно кивает Блисс и переключается на следующую жертву. – Теперь ты, крутышка. Как ты познакомилась с Джимми?
Это долгая история, но Джульетта ее тоже не слышала, так что я решаю рассказать все в подробностях. Давка на автограф-сессии, срыв Джимми в пустом туалете, потерянный нож, встреча на вокзале Сент-Панкрас – и поезд в Кент.
Мне самой не верится, что все это случилось со мной. Я обычная скучная девушка, откуда в моей жизни такие приключения?
– Трындец, – подытоживает Блисс, когда я наконец замолкаю. Джульетта ничего не говорит, но вид у нее ошарашенный. – Пожалуй, тут не обойтись без еще одного стакана молока.