Она даже меда местного накупила.
Горного, каштанового, черного и чуть горьковатого.
Родителям, говорит.
В Чехию.
Хоть там и своего меда достаточно, но такого – дикого, чистейшего – у них все-таки не водится.
Заодно и вопрос с сувенирами решился.
А потом мы еще долго гуляли по горам и я ей показывал, как цветут по весне эдельвейсы…
…Обратно летели поздно вечером, бизнес-классом.
Родная редакция расщедрилась.
Злата, естественно, устроилась у окна – ей все было интересно.
Ребенок, ей-богу, ребенок.
Я раскрыл ноут, нашлепал по клавишам пару страниц текста и задремал.
А что?
Самое лучшее времяпрепровождение в этих летучих железных ящиках.
Но – долго поспать не удалось.
Девочка растолкала.
В непритворном ужасе.
– Дан! Дан!!! – толкает меня в плечо. – Посмотри вниз, там какая-то катастрофа!
Протер глаза, перегнулся через нее, вгляделся в иллюминатор.
Обычная ночь, изредка – редкие тусклые огоньки.
– Ну и, – зеваю, – где ты катастрофу увидела?
– Как где? Там же темно! Наверное, что-то случилось с электричеством!
Я тихо смеюсь.
Это тебе, милая, – не Европа.
Над которой лететь – будто над новогодней елкой.
– Золотой, – говорю, – милая, ты сейчас летишь над самой большой в мире по территории страной. А народу у нас живет столько же, сколько в Японии всего на трех островах умещается. Сто сорок с небольшим миллионов человек. Это еще что! Вот мы с тобой как-нибудь в Сибирь слетаем. Или на Дальний Восток, если «Луч» в этом году в первую лигу не вылетит. Возьму тебя туда обязательно, просто чтоб посмотрела. Так вот там будем часами лететь, а внизу – вообще ни одного огонька! Тайга…
Она смотрит на меня одновременно с ужасом и восхищением.
– Я, – качает головой, – кажется, понимаю, почему ты не такой, как другие. И твои друзья тоже. Чтобы жить в такой стране и не сойти с ума – надо быть особенным!
Я улыбаюсь, глажу ее по щеке тыльной стороной ладони.
– Ты тоже станешь такой же, как мы, – говорю. – А сойти с ума я тебе просто не дам. Не позволю. Ни за что. Потому что ты мне и такая нравишься. А пока – можно я посплю? А то мне ночью за компьютером сидеть, материалы в номер готовить.
– Можно, – обнимает меня и кладет голову на плечо.
Я только улыбаюсь в ответ.
И – немедленно засыпаю…
…Злата улетала восьмого.
В праздничек, так сказать, ага.
Как ножом себя друг от друга отрезали.
Но – все понятно.
Университет-то ей надо закончить.
Так что переедет она в Москву даже не после нашей свадьбы, а в лучшем случае после чемпионата Европы.
Придется потерпеть.
Приехал домой, поиграл с котом, покормил его, бедолагу.
Дождался ее звонка из Праги.
Выяснил, что долетела нормально.
И – заснул…
…Просыпаться утром в гордом одиночестве было немного не по себе.
Отвык, блин.
Ну, ничего.
У мужчины, чтобы легче переносить одиночество, есть футбол.
Ну, и работа, разумеется.
А мне еще и с котом повезло.
Ходит, трется…
…Вскочил, сделал положняковые ежеутренние сто отжиманий, покачал пресс, постучал по груше в маленькой комнате.
Порядок.
Теперь можно и в душ.
Тут-то он мне и позвонил.
– Привет, – говорит, – шакал ротационных машин.
– И тебе здорово, Серег, – отвечаю настороженно.
Он, хоть и распустил свою когда-то легендарную «Флинтс Крю», самую знаменитую хулиганскую банду за всю историю московского «Спартака», в которой был последним топ-боем, но до сих пор многие вещи в движе… гкхм… скажем так, координирует.
– Короче, – усмехается, – у тебя на вечер сегодня никаких планов нет?
Я задумываюсь.
– Да нет, в принципе, – осторожничаю, – такого, чтобы совсем срочно, нет. А что случилось-то?
Он вздыхает.
– Ну, тогда подъезжай на Сухарь, – зевает. – Часикам к восьми. Общий сбор: мы, кони, мусора. Будем про сборную думу думать. Короче, сам понимаешь.
– Хорошо, – говорю, – буду.
– Тогда пока, – усмехается.
Я сажусь на стул, подвернувшимся под руку полотенцем пот вытираю.
Вот тебя и признали элитой, Дэн.
Круче теперь – только кручи.
Общий сбор, где будут только реальнейшие топы.
От всех московских команд.
И ты – со своим свиным, во всех смыслах этого слова, рылом.
Ты же этого хотел, думаю.
К этому стремился.
А радости почему-то – никакой.
Одна, сцуко, ответственность…
…Собрались в тот вечер все-таки не на Сухаре.
Кони с динамиками решили, что собирать общак в мясном пабе будет – неправильно, что ли.
Нашли нейтральное место неподалеку.
Да нам-то какая разница?
Нам, татарам, что водка, что пулемет.
Лишь бы с ног валило…
…Не могу сказать, что атмосфера в заведении царила уж совсем доброжелательная.
Это только в книжках старые враги к друг другу ничего, кроме уважения, не испытывают.
В жизни все чаще, увы, – по-другому случается.
Я, к примеру, как этого стоса с конской «Ярославки» увидел, чуть про сборную не забыл – так убить хотелось.
Прямо на месте, ага.
И, судя по его глазам, наши чувства были взаимными.
Но – сдержались.
Оба.
Дело есть дело.
Да и страна у нас с ним одна на всех, как ни крути.
Расселись, пива заказали.
Не все, разумеется.
Особо упертая часть публики свято блюла православный Великий пост, поэтому, кривясь и отплевываясь, потягивала минералочку.
Ну-ну, господа.
Хотя – каждый дрочит, как он хочет, конечно.
Просто – не надо перебарщивать.
Вы же, блин, русские футбольные хулиганы, а не монахи. С такими рожами, как у вас, в святые не записывают, да и в рай только по спецпропускам доступ выдают.
Так что – не фига в мою сторону косяка давить, типа, с осуждением.
– Короче, парни. – Серега отхлебывает пиво, и густая белая пена застывает у него на верхней губе, прямо под носом.
Он досадливо вытирается.
– Короче, – продолжает, – тут бритиша на связь выходили. В Австрии, похоже, разобраться у нас с ними вряд ли получится.
– Это еще почему? – спрашивает кто-то из мусарни.
Все хмыкают.
– Понимаешь, стос, – кривится тот самый «варриор», который приходил тогда к нам на Сухаревку, – Австрия – страна маленькая. И чересчур, блин, цивилизованная. Не успеешь забиться, как тебя уже повинтили и в участок волокут. А ты только ножками сучишь по асфальту между двумя здоровенными, блин, альпийскими полицейскими. Или по брусчатке там, какая, на хрен, в принципе, разница.
Все – молчат.
Думают.
Кое-кто пивасик шумно лакает.
А что?
Есть резон.
Мы хотим жить полной грудью, а не в австрийском околотке штанами лавку полировать.
Бритиша – тоже, думаю.
Засада, однако…
– И? – прикуривает сигарету Мажор. – Есть предложения?
– Есть, – кивает Серый. – У нас, у сборной, товарняк в Румынии двадцать шестого марта. Бритиша готовы привезти состав. И – решить все вопросы раз и навсегда, что называется.
Опять тишина.
Тут уже я не выдерживаю.
– Что-то, – говорю, – парни, от этого замута реальным говнецом попахивает. Сегодня у нас какое? Девятое? Сроку всего – две недели, кого мы соберем-то? Визы, паспорта, деньги. Прочая хренотень. По-моему, это просто тупая подстава.
– Есть такие мысли, – кивает мой враг из Ярославки, неожиданно со мной соглашаясь. – На «слабо» пробивают островитяне, похоже. Замутить хороший состав в такие сроки – просто нереально. А они сами стопудово не один день, и даже не один месяц к этой мудацкой шняге готовились. Уверен.
– И что вы предлагаете? – кривится Серега. – Думаете, я эту байду сам не просчитываю, что ли? Понятно, что подстава. И то, что так поздно сообщили, – подстава. И то, что в Румынии мутят, – тоже. Эти гребаные цыгане русских терпеть не могут, и любая фигня нам в минус пойдет, к бабке не ходи. А тюрьмы у них там, блин, вряд ли по гуманным нормам гребаного Евросоюза, блин, благоустроены. Ну и что? Они, сцуко, наверняка и другое продумали: что будет, если мы сольемся. Мало, думаю, не покажется.
Я прикрываю глаза.
Ну конечно.
Весь хулиганский движ старой доброй Европы будет извещен о том, что русские зассали выходить против англичан.
Почва-то уже наверняка подготовлена.
Неприятно…
…Плюс, если основа туда, в этот сраный Бухарест, так и не подтянется, представляете, на ком эти клоуны будут удаль свою показывать?!
Ага.
Все правильно.
Все, сцуко, правильно просчитали.
Сволочи.
Никуда не денешься.
– Надо ехать, – добиваю одним глотком пинту и ищу глазами официанта, чтобы заказать следующую. – По-любому надо. Не хочется, а придется. Всем, кого успеем собрать.
– Похоже, что так, – цедит мой личный вражина. – Они, похоже, суки, именно на это и рассчитывали. Так что лирику – в сторону, давайте соображать, кого набрать сможем. Хоть с бору по сосенке, хоть как. Позориться – ваще неохота. При таких раскладах понятно: скорее всего они, суки, – положат нас. Вопросов нет – всё пидарасы островные крепко продумали, похоже. И жалеть – точно не станут. Никого. Ни при каких обстоятельствах. Чтоб без иллюзий – будут добивать и лежачих. А лечь, похоже, – все-таки придется. Хотя и посопротивляемся, конечно. Но хоть, если уж и ляжем, так чтоб не совсем позорно…
– И еще, парни, – вздыхает ему вслед динамик из «Кэпиталс». – Как ни крути, а нам, всем здесь присутствующим, – лично ехать придется. По-любому. Отмазы – не принимаются. Потому что кроме нас – все одно некому.
Все молчат.
Понятное дело.
Я тоже крепко задумался.
Он, вражина мой, конечно, немного преувеличивает.
Бритиша хоть и конченые уроды, но цивилизованные.
Однако шанс оставить свои кишки где-нибудь на бухарестской мостовой вполне реален.
А у меня – свадьба двадцать шестого апреля.
И невеста беременная.