– А удостоверение можно?
Она оказалась самой бдительной. И, внимательно изучив документы Барышева, удивленно протянула:
– Из Москвы-ы? Из самой Москвы-ы? Вы не обижайтесь, что я удостоверение спросила. Маргарита – такая личность, что ею кто угодно может интересоваться. И полиция, и бандиты. Упустили девочку. А ведь способная была, – с сожалением сказала Анна Афанасьевна.
Леонидов поежился от ледяного ветра и покосился на пустые пивные бутылки, стоящие возле скамейки. Да, согреться бы сейчас не мешало!
– Анна Афанасьевна, а можно к вам в гости напроситься? На чай? Мы рассчитывали у матери Маргариты погреться, да туда что-то не зовут.
– А вы бы на месте ее матери как поступили? Городок маленький, все друг друга знают. Может, у вас в столице о таких вещах, как СПИД и проституция, спокойно говорят, а мы тут по старинке живем. И у нас, конечно, теперь все знают, где, в каком месте можно девушку на ночь купить, а где наркотики. Но знают и другое: у кого сын наркоман, а у кого дочь проститутка. От сплетен никуда не денешься. А насчет чая… Не богато я живу, господа.
Видимо, заметила машину, на которой они приехали. Отсюда и «господа». Все еще сомневается.
– А мы сейчас в ближайший магазин заглянем, – пообещал Алексей. – И все к чаю купим. Посидим, побеседуем. Ведь Маргарита у вас училась?
– У меня. Литературе в старших классах.
– Ну, вот и расскажете нам, что это была за девушка.
– Интересная девушка. Высокая, красивая, – вздохнула старая учительница, аккуратно выкладывая в хрустальную вазочку печенье из красивой импортной коробки. Пояснила с гордостью: – Ученики подарили вазочку. И весь этот хрусталь.
Она с улыбкой показала на старый сервант, заставленный всевозможной посудой.
– Дочери говорю: «Возьми хотя бы часть. Куда мне?» Да она все по частным квартирам. В столице. В двух местах работает. Крутится, как может. А я вот одна. Да. А на Маргариту никто бы не подумал, что у нее такая судьба будет, знаете, есть вульгарные девицы, о которых сразу можно сказать: плохо кончат. Курят, учатся плохо, уроки прогуливают, косметикой злоупотребляют. А Маргарита училась неплохо. Не пила, даже не курила и косметикой не злоупотребляла. Хорошая, чистая девочка. Отличницей, конечно, не была, но в институт бы она поступила. Если бы школу окончила.
– А почему она ее не окончила? – спросил Алексей, прихлебывая чай.
– Ребенка родила, – спокойно ответила Анна Афанасьевна.
– Ребенка?!
– Да, девочку. Ей сейчас уже лет одиннадцать, должно быть.
– А от кого?
– Вот это до сих пор загадка. Ведь Маргарита была гордая. К ровесникам относилась снисходительно, а со взрослыми мужчинами ее никто не видел. Тихая, скромная девочка из порядочной семьи. И вот как гром среди ясного неба: беременна! Полагаю, если и был у нее с кем-то роман, то этот мальчик наверняка учился с ней в одной школе. Может быть, даже в одном классе. Думали на одного, но Маргарита категорично заявила, что это не он. Мальчик из хорошей семьи, родители обеспеченные и уважаемые люди. И, если бы это действительно был он, нет никаких сомнений, что их бы расписали. Его родители непременно настояли бы. Я же говорю: люди порядочные.
– А тест на установление отцовства?
– Молодой человек, это было давно! И провинция – не Москва. У нас таких тестов не делают. И потом: Маргарита категорично заявила, что отец ее ребенка уехал из города.
– А что за мальчик? – спросил Барышев.
– Да теперь уже мужчина. Коля Суханов. Отличник, талант, гордость школы. И, знаете, он действительно многого в жизни добился. Окончил школу с золотой медалью, сразу же поступил в престижный институт. И его окончил с красным дипломом. Живет сейчас в Москве, работает в солидной фирме. Он приезжал недавно на такой машине! Вы себе даже не представляете!
– Отчего же, – усмехнулся Леонидов. – Представляю. А вдруг это все-таки был он?
– Что вы, что вы! – Анна Афанасьевна даже руками замахала. – Маргарита же категорически это отрицала!
– Ну, а если бы это оказался он, история с беременной девушкой могла как-то повредить его, скажем, дальнейшей карьере? Медаль ему без проблем дали бы?
– Ну, как вам сказать, – она вздохнула. – С моим предметом у Коли имелись проблемы. Русский и литература. Это вопросы этики. Его сочинения были суховаты. И мысли в них, скажем, не совсем верные. Для того времени. Сейчас, конечно, это актуально. Индивидуализм, расчетливость, концентрированность на собственном «я», желание во что бы то ни стало сделать карьеру. И даже не в мыслях дело. В конце концов, за мысли можно поставить и отличную оценку, главное, что человек умеет мыслить.
Она замялась:
– Не хотелось мне об этом говорить. Стыдно. Но ладно уж, сколько лет прошло! Словом, я исправила в его экзаменационном сочинении пару ошибок. Синей ручкой.
– Это возможно? – удивился Леонидов. – А комиссия?
– Ну, комиссия закрыла на это глаза. Уважаемая семья, мама – работник РОНО. Ведь без медали ему пришлось бы сдавать все вступительные экзамены в институт. А конкурс был огромный.
– А если бы вы знали, что он – отец ребенка Маргариты?
– Ну, во-первых, это скандал на всю школу. Да что там! На весь город! На весь район! У нас ведь провинция. Городок маленький, все на виду. И многие учителя взглянули бы на Колю по-другому. И я тоже.
– И не видать ему тогда ни золотой медали, ни серебряной. Как своих ушей, – злорадно сказал Серега Барышев. – И жениться пришлось бы. А маленький ребенок и неработающая жена, которых надо кормить-поить, такая обуза! Он сейчас женат?
– Да, конечно. Ходили слухи, что на его свадьбу даже близких родственников не пригласили. Ее справляли в Москве, в шикарном ресторане. Как говорят.
– Большая родня?
– Он и сам достойный молодой человек.
– Не сомневаемся, – заявил Алексей. – Значит, Коля Суханов уехал в Москву навстречу блестящей карьере и выгодной женитьбе, а Маргарита Семенова стала проституткой, так?
– Ее родители люди небогатые, – замялась Анна Афанасьевна. – А Маргарита всегда была девушкой со странностями. Знаете, в тихом омуте… И вот этих чертей словно бы всех разом выпустили на волю. Она как с цепи сорвалась. Знаете, она пользовалась большим успехом у мужчин. Красивая не просто, а с изюминкой. Недаром школьницы пытались ей подражать. Такое бывает, только если кумир – сильная личность. Ведь она деньги не транжирила, сумела и торговый техникум окончить, и однокомнатную квартиру себе купить. Там, говорят, такие оргии случались! – в голосе Анны Афанасьевны прозвучало откровенное любопытство.
– А ребенок? – спросил Алексей.
– Девочку взяла к себе мать.
– Скажите, а Коля Суханов знает, что у Маргариты нашли СПИД?
– Да кто же в нашем городе об этом не знает? Он же приезжает к матери. Редко, но все-таки приезжает. Пока, – не удержалась от усмешки старая учительница.
– Значит, если бы он с Маргаритой вдруг встретился в Москве, шарахнулся бы от нее, как от чумы, – задумчиво сказал Леонидов. – А могли они, интересно, встретиться?
– Ну что между ними общего? – спросила Анна Афанасьевна. – Теперь! Ну, учились в одной школе. Она же так низко пала! И, кстати, я так и не выяснила, почему вы ею интересуетесь? Она совершила преступление? Или из-за нее?
– Не знаем пока. Но ее убили, – сказал Барышев. – Маньяк.
– Господи, какой кошмар! – охнула Анна Афанасьевна. – Бедная девочка! Я думала, что она плохо кончит, но чтоб так! Убили! Маньяк! Господи!
– Что ж, спасибо за чай. И за поучительную историю.
Алексей поднялся и кивнул другу на дверь – пойдем. Потом спохватился:
– А школьных фотографий у вас нет? Маргариты и этого… Коли?
Старая учительница не спеша поднялась и достала несколько альбомов из книжного шкафа:
– Вот, пожалуйста. Маргарита, а это Коля, – она указала на симпатичного парня, который Леонидову тем не менее не понравился. Может, из-за рассказа Анны Афанасьевны?
– Мы возьмем одну фотографию? С возвратом? – И, уловив согласный кивок, он спросил: – А как отчество Суханова, не подскажете? И год рождения?
– Отца Кириллом звали. Хотя постойте. Приемного отца звали Кириллом. Колина мать вторично вышла замуж. Какое отчество взял себе Коля, когда получил паспорт, я сейчас не вспомню. Память стала подводить. По именам-то не всех бывших учеников теперь назову, а уж отчество… А год рождения у него, как и у Маргариты. Ее-то документы у вас есть? Господи! – не удержалась она. – Какая трагедия!
– Ладно. Найдем, если надо будет, – сделал пометку в блокноте Барышев.
А на улице спросил:
– Ну что с матерью ее будем делать? Зайдем еще разок?
– Давай.
Но дверь на четвертом этаже так и не открылась, хотя за ней и слышались признаки жизни. Мать Маргариты Семеновой была дома, но обсуждать трагическую гибель дочери ни с кем не собиралась. Пришлось уйти ни с чем. Барышев нацарапал на листке бумаги свои координаты и просунул его под дверь, крикнув:
– Надумаете – позвоните.
На улице он спросил:
– Ума не приложу: что с телом-то делать? Раз мать отказалась?
– Погоди. Остынет она, – уверенно сказал Алексей.
– А если нет?
– Утрясется. Лейкин возьмет на себя организацию похорон. Раз уж он так заботился о своих девушках.
– Ну и что теперь? Родителей Суханова будем искать? Чтобы через них выйти на него?
– Зачем? – удивился Алексей.
– А разве он не под подозрением?
– С какой стати? Не факт, что Маргарита родила именно от него. Слухи-то не подтвердились. И при чем тут тогда две другие женщины? Поедем, Серега, домой. Время к обеду. Я обещал.
– Хорошо. Я вернусь в Барановск один, – упрямо заявил Барышев. – Войду в квартиру Семеновых и встречусь с родителями Суханова. Какая-никакая, а зацепка.
– Упрямый ты парень. Впрочем, как хочешь.
В машине они долго молчали. Алексей минут двадцать что-то обдумывал, потом спросил:
– А знаешь, что можно сейчас сделать?
– Ну?