— Не надо так расстраиваться, — сухо проговорил Леон. — Лоис исчезла. Шерман, вероятно, утащил ее. Корина Инглиш убита.
— Что вы говорите? — закричал Крайль.
— Лоис отправилась к Корине. Ник думал, что Корина и Шерман работали вместе. Лоис хотела привести ее к Инглишу, чтобы заставить говорить. Так как Лоис не возвращалась, то я поехал посмотреть, что там такое случилось. Я нашел Корину задушенной и никаких следов Лоис. Но она, безусловно, была там. Я нашел ее носовой платок. Мне необходимо ее найти, Крайль. Скажите Нику, что я отправился немного потрепать девицу Винзор. Она, может быть, что-нибудь знает. Это наш единственный шанс. Скажите Нику, чтобы он не волновался. Я найду Лоис ценой собственной кожи.
— Кто эта Винзор?
— Я объясню вам это позднее. Ник знает. Уведомите его об этом. Я должен спешить.
— Позвоните мне потом, — сказал Крайль торопливо.
— Согласен. Как только поговорю с девицей. Когда вы вернетесь?
— Я не знаю, но полагаю, что через час. Позвоните мне через час.
— Хорошо, — сказал Леон.
Он вернулся к своей машине. Через десять минут он совсем уверенно остановился перед зданием агентства «Молния».
Дойдя до двери помещения Глории Винзор, он поднял руку — и дверной молоточек два раза звякнул. Засунув руки в карманы, он протянул вперед ногу, готовый блокировать дверь, если это понадобится.
Дверь открылась.
Высокая, рыжая девица, одетая в зеленый пуловер и табачного цвета брюки, вопросительно посмотрела на него. Она казалась лет двадцати восьми — двадцати девяти. Ее красивое лицо портил твердый рот и упрямый подбородок. Леон подумал, что его новая знакомая имеет вызывающую наружность, и он не мог оторвать взгляда от ее бюста, туго обтянутого пуловером.
— Мисс Винзор? — спросил он, поднимая свою шляпу.
— Что вы хотите?
— Меня зовут Эд Леон. Я детектив и хотел бы с вами поговорить.
Она продолжала улыбаться, но взгляд сделался настороженным.
— Вы шутите, — воскликнула она неприязненно. — Если вы из плоскостопых, то я Маргарет Турмен.
Он достал бумажник и показал ей свой значок и карточку.
— Убедились?
— Ах, частный, — презрительно протянула она. — Идите, прощайте, боу-скайт, у меня нет времени.
Она хотела закрыть дверь, но Леон просунул ногу.
— Я же вам сказал, что хочу поговорить с вами, — сказал он. — Может, мы опустим свои зады на что-нибудь и немного поговорим?
Она сердито отшатнулась назад.
— А вы доставите себе неприятности, если будете так разговаривать со мной.
— Ничего, — возразил Леон, — я все-таки попробую. Мне не часто приходится иметь дела с рыжей девицей, так прекрасно сложенной. Скажите-ка мне, чтобы удовлетворить мое любопытство… Это какой-нибудь декоратор сделал вам это, или вы сама?
Насмешливый огонек появился в ее глазах.
— Вы такой шутник, — сказала она, подняв глаза к небу. — Ну, а теперь, раз уж вы тут, делайте ваш маленький номер и убирайтесь. Я хочу посмотреть по телевизору матч.
— Вы тоже? Подождите секунду, я едва успел войти, — сказал Леон, который прошел впереди нее в маленькую гостиную. — Ну что ж, у вас определенная тяга к комфорту, должен вам заметить, — сказал он, осматривая комнату. — У меня такое ощущение, что вы неплохо справляетесь с вашими милыми силуэтами.
— Прекратите ваши шутки, или я оторву вам уши, — сказала она, падая в кресло.
— А может быть, этот доход приносит вам шантаж? — продолжал Леон, наблюдая за ее реакцией.
Она посмотрела на него краем глаза, и рот ее сжался.
— О чем вы говорите? — ледяным тоном спросила она.
— Вот вы и попали в грязную переделку, — сказал Леон, устраиваясь около камина и помешивая угли. — На этом ваша карьера кончится. Как вам понравится провести десять лет в уютной камере в тюрьме?
Она повернулась к нему и прямо посмотрела на него.
— А что заставляет вас думать, что я попаду в тюрьму, плоскостопый?
— Некоторые факты и очень важные сведения.
— Какие факты и какие сведения?
— Рэкет Шермана лопнул. Вы работали вместе с ним. Его очень скоро поймают. А в ожидании можно сорвать менее ценный плод, такой как вы.
Она подняла брови.
— Кто это, Шерман? О ком вы говорите?
Леон улыбнулся.
— Не утруждайте себя, моя красотка. Вы отлично знаете, о чем я говорю. Это вы подслушивали Роя Инглиша. Вы служили Шерману осведомителем. Вы слушали все, что творилось в конторе Инглиша, и рассказывали об этом Шерману. Вы его соучастница.
— Вы сумасшедший! — со злостью закричала она. — Убирайтесь отсюда, Леон, иначе я вызову фликов.
— Ну, действуйте, не стесняйтесь, это избавит меня от необходимости самому отвезти вас в комиссариат.
Она выскочила из своего кресла и подбежала к телефону.
— Флики отлично знают, как надо поступать с подонками вашего типа. Послушайтесь моего совета, убирайтесь отсюда, пока не поздно.
— Так зовите их! — сказал Леон, прислонившись к камину. — У вас всего достаточно, чтобы получить десять лет. В наше время шантаж сурово карается.
— Вы ничего не сможете доказать, — сказала она, берясь за телефон.
— Я могу доказать, что вы работали вместе с Шерманом. Он убил пять человек: Роя Инглиша, Мэри Севит, Джо Хеннеси, Мэй Митчелл и последней, час тому назад, Корину Инглиш. Вы его соучастница в убийстве Роя Инглиша. Это я могу доказать. Если вы не будете со мной осторожны, то я вас посажу на электрический стул.
Она наполовину отвернулась, чтобы снять телефонную трубку, но быстро положила ее обратно, мгновенно открыла ящик стола, выхватила оттуда автоматический пистолет 25-го калибра и наставила его на Леона.
— Ни одного жеста, — сказала она с напряженным лицом и сверкающими глазами, — мне очень хочется пустить тебе пулю в лоб и сказать фликам, что ты пытался меня изнасиловать.
Леон собирался сблейфовать.
— Что ты можешь сделать с этой игрушкой?
— Это мы увидим.
— И что это изменит для вас? — спросил он. — Подумайте немного и будьте более благоразумной.
— То есть?
— Мне нужен Шерман. Вы меня совершенно не интересуете. И я могу вам дать возможность уехать. Он где-то прячется. Где он может быть?
Она задумалась.
— Предположим, что я знаю и скажу вам. Что будет потом?
— Я вам дам двенадцать часов на сборы. Учтите эту деталь, ведь я обязан сообщить фликам, что вы работали вместе с Шерманом, но с двенадцатью часами форы и с современным транспортом можно уехать далеко.
При условии, что будут деньги, — сказала она.
— Это верно, — согласился Леон.
— Сколько? — спросила она.
— Две тысячи, моя дорогая. Это разумное предложение: две тысячи и двенадцать часов времени.
— Такие деньги меня не интересуют, — сухо сказала она. — Это просто пыль. Убирайтесь отсюда.
— Сделайте ваше предложение.
Она подумала.
— Десять.
Леон засмеялся.
— Невероятно! Десять тысяч за сведения, которые флики у вас получат после первого же удара кулаком. Ну я все же готов дойти до пяти тысяч, и это только потому, что вы рыжая. Рыжие всегда вызывали мой восторг.
— Давайте семь. Даете мне фрик и двенадцать часов форы, и я вам скажу, где он находится, да?
— Да. Где он? Сэм Крайль, адвокат, выдаст вам деньги.
Она опять немного подумала, затем решилась:
— У него есть яхта, которая стоит на якоре у Вай Крик.
Там он проводит свои уик-энды. Если он действительно где-то прячется, то только там. Вы не сможете ошибиться, это единственная яхта в том месте.
— А вы не надуваете меня?
— Нет, зачем мне это делать?
Леон подошел к письменному столу, стоящему около окна, нацарапал несколько слов и подал ей бумагу.
— Дадите это Крайлю. Повторите ему то, что вы мне сказали, и он выдаст вам деньги.
— Если только он не…
— Он вам заплатит. Может быть, не сегодня, но, безусловно, завтра утром. И я обещаю вам двенадцать часов времени. Вы свободны.
— А я могу пойти к нему сейчас?
— Лучше было бы подождать до завтра. Он не сможет дать сегодня вечером семь тысяч долларов.
— Тем не менее, я пойду. Он сможет дать мне часть их, а остальные выслать.
— Как вы хотите, — сказал Леон, идя к двери. — У меня теперь есть неотложное дело.
После ухода Леона она немного подумала, постояла с озабоченным видом, потом устремилась в свою спальню, достала из-под кровати чемодан и стала кидать туда вещи. Она собиралась взять только самое необходимое и быстро кидала вещи в чемодан.
Потом она быстро накинула поверх пуловера и брюк меховое манто, взяла оба чемодана и направилась к входной двери, которую открыла. Тут она резко остановилась, и сердце ее сжалось от испуга.
На площадке лестницы стоял Шерман, с руками в карманах, в шляпе, мокрой от дождя, непрерывно жуя резинку и внимательно глядя на нее.
— Добрый вечер, Глория! — приветливо сказал он.
Она ничего не ответила.
— Вы спасаетесь бегством? — спросил он, глядя на чемоданы.
— Отчего же? — попробовала возразить она. — Просто я собираюсь на уик-энд.
— Но не вернетесь. Вы испугались, Глория?
— Почему вы думаете, что я испугалась? — спросила она, стараясь говорить спокойным тоном. — Что это с вами делается? Я могу отправиться на уик-энд без того, чтобы вы не подумали невесть что?
Шерман пожал плечами.
— Мне безразлично, куда вы едете, Глория. Вы не спасаетесь, не так ли?
— Нет, — возмущенно проговорила она. — Чего это вы так заботитесь? Что вас страшит?
Шерман улыбнулся.
— Можно мне зайти на минутку? Мне надо сказать вам несколько слов.
— Я… я не хочу опаздывать на поезд.
Он пошел прямо на нее, и она отступила. Шерман прошел в гостиную. Медленно, как загипнотизированная, она положила свои чемоданы и прислонилась к стене, чтобы посмотреть на него.
— Совершенно ничего не стоит опасаться, Глория, — сказал он, хладнокровно ходя по комнате. — Теперь я держу Инглиша. Он не сможет мне больше причинить неприятностей. Полиция его разыскивает. Он убил свою любовницу.