Доктор вместо ответа деликатно засунул руку под одеяло и показал мне цепь, которой Грация была прикована к постели, а затем сказал:
— Она отсюда не может никуда уйти, разве что в тюрьму. В Лос-Анджелесе с убийствами не шутят? Он еще что-то говорил, но я его уже не слушал. Я чувствовал, что моя стройная теория рушится. Но с другой стороны… Я даже облегченно вздохнул. Грация не могла стрелять в меня час назад. И потом, ведь это она спасла мне жизнь, без колебания выстрелила в Гервина Гранта и Красавчика Китаезу. Какая же я неблагодарная тварь, если мог такое подумать о ней.
Выйдя из комнаты, я решил поехать на Самсет-бульвар, чтобы закончить прерванные поиски. Труп, если такой существует, должен находиться там и ни в каком другом месте. Но была еще одна деталь, которая поразила меня с самого начала, и мне хотелось разобраться, в чем тут дело.
— А где Клер? — спросил я. — Хотелось бы еще раз выразить ей свою признательность. Она много сделала для меня и миссис Калливуд.
Мы пришли в кабинет доктора Кука, и он нажал кнопку интерфона. Вскоре в ней зазвучал голос ночной дежурной медсестры:
— Слушаю вас, доктор!
— Пригласите ко мне Клер Пирсон.
— Через несколько минут она уже стояла перед нами.
— Клер! — воскликнул я радостным голосом и прежде, чем она успела опомниться, я заключил ее в свои объятия и крепко поцеловал в губы.
Сильным рывком она вырвалась и тяжело дыша, сказала:
— Вы… что… Бакстер…
Но я не дал ей договорить.
— Прошу прощения, Клер, я не сошел с ума, просто мне хотелось выразить вам свою благодарность.
Я вытер платком губы, испачканные губной помадой, и спрятал его в карман.
— Еще раз прошу прощения, вы были так добры ко мне! Будьте так добры и к Грации, продолжайте заботиться о ней!
— Не беспокойтесь, здесь она в безопасности!
Доктор смотрел на нас, ничего не понимая, что происходит. Им обоим и в голову не могло прийти, что в моем кармане находится доказательство, которое может привести кое-кого на электрический стул. Кроме того, моя память зарегистрировала еще одну, не менее важную деталь, о которой я сообщу позднее.
Глава 12
Труп, как и я предполагал, находился здесь. Видимо, затеянная мною перестрелка сильно нарушила планы моих противников. Они спрятали его в доспехи средневекового рыцаря, который скромно стоял в углу, сжимая в руках бесполезный меч. Нашел я труп случайно. Утомленный бесплодными поисками, я стоял в этом углу, раздумывая, где бы еще поискать, и стукнул кулаком по рыцарю. С досады, конечно. От моего стука он сдвинулся, и я, ставя его на место, обратил внимание на то, что под ним кровь. Быстро разобрал эту кучу железа — и моим глазам предстал безобразный труп Мары, черной служанки Грации.
В моей голове уже кое-что прояснилось. Я понимал, правда, еще не до конца, мотивы убийства. Что было для меня загадкой, так это то, от кого исходили приказы о совершении убийств…
Теперь было понятно, что делать: надо было идти в криминальную лабораторию Лос-Анджелеса…
Так как была ночь, то дежурный офицер не проявил энтузиазма, когда я ему сказал, что мне нужен дежурный лаборант, и желательно химик.
Вскоре появился заспанный человек, который буркнул «доктор Лестер», и уставился на меня в ожидании. Взглянув на него внимательнее, я чуть было не рассмеялся, передо мной стояла настоящая обезьяна, вся заросшая волосами, кривоногая, которой, как бы в насмешку, были прицеплены очки. Но я вовремя спохватился и объяснил:
— Я частный детектив, а лейтенант Мэрфи мой приятель.
— Слушаю вас, — проворчал доктор.
Я вынул из кармана носовой платок с губной помадой на нем, затем я вкратце рассказал ему, что мне от него нужно.
Особого энтузиазма он не проявил, но платок все-таки взял, а я, между тем, отправился на виллу Калливуд за телефонным справочником.
Вернувшись в госпиталь, я сразу же направился в палату, где находилась Грация, благо того никто не видел, и в этом мне никто не препятствовал.
После моего последнего посещения здесь мало что изменилось, за исключением того, что полицейский так стал храпеть, что хоть святых выноси.
Я бесцеремонно растолкал его, и он уставился на меня недобрым взглядом. Я жестом пригласил его выйти в коридор.
Полицейский вышел из палаты, все так же враждебно глядя на меня.
— Что вам нужно? — спросил он меня грубым голосом.
— Н-да… я думаю, что у вас тяжелый сон… — начал я.
— Что вы несете? Какой сон?
— Да вы же только что сладко спали! На посту!
— Ты что, — подступился он ко мне, — наверное, в морду захотел? — проговорил он, сжимая кулаки.
— Я? Да ты что, старик!
— Не называй меня так, придурок! Я с тобой совсем не знаком!
— Ты прав, старик. Мы с тобой не знакомы. Но ты все равно спал, охраняя обвиняемую в двух убийствах!
Видя, что он сейчас набросится на меня, я быстро добавил:
— Доктор Кук и медсестра тоже видели это! Подумайте, что будет, если об этом узнает лейтенант Мэрфи!
Тот сразу сник и поскреб в задумчивости двухдневную щетину на подбородке.
— Хорошо! Что тебе надо, приятель, будь ты неладен!
— Помочь тебе, доказав, что тебя обманули, но ты этого не заметил!
— А нельзя ли пояснее?
— Я уверен, что когда ты появился здесь, то сразу же попросил чего-нибудь выпить, так как здесь действительно очень жарко.
Полицейский на мгновение задумался, а затем, что-то вспомнив, воскликнул:
— Да, верно, черт возьми! Стакан воды… мне дала его такая симпатичная медсестра…
— Клер! — подсказал я.
— Кажется, так.
— А потом ты заснул, так как в стакане с водой было сильно-действующее снотворное, и ты должен поблагодарить Господа бога, что это был не яд!
Он вздрогнул. Я прочел в его глазах страх.
— Так, понимаешь, какое дело… — начал он, — я уже не такой молодой и мне скоро на пенсию… мне хотелось бы…
— Но ты можешь себя реабилитировать.
— Каким образом?
— Ты можешь смело рассказать лейтенанту Мэрфи, что произошло с тобой, тем самым и мне поможешь. Пока поверь мне на слово, и проверь цепь, которой прикована миссис Калливуд.
Мы вошли в палату, и он молча приподнял простыню. Я увидел, что цепь в порядке.
— Убедились?
— Это ни о чем не говорит. У тебя могли вытащить ключи, пока ты спал.
Он на минутку задумался, а потом сказал:
— Вечно вы, частные детективы, морочите людям головы!
— Да? А зачем тогда тебя усыпили? Чтобы полюбоваться твоей небритой рожей? Слушай меня внимательно.
Он наклонился ко мне, и мы поговорили так минуты три, а затем я повернулся и ушел, оставив его возле палаты Грации.
Мне показалось, что единственным человеком, который не спал в этой громадной больнице, был я. Из предосторожности я нашел белый халат и, накинув его, пошел по центральному коридору. Вскоре я обнаружил заспанную и чертовски красивую медсестру. Она испуганно смотрела на меня, стараясь привести себя в порядок.
— Вы не видели Клер? — спросил я. — Для придания правдоподобия своему поведению я добавил: — Я новый доктор… Тревор! Мне она нужна, чтобы сделать анализ. Она, видимо, забыла об этом.
— Она отдыхает в соседней комнате.
— А вы не могли бы ее позвать?
Видя, что я не собираюсь ее ругать, она кокетливо заявила:
— Что вы, доктор. У меня столько работы.
Это мне и нужно было.
— Хорошо. Я сам схожу. А где она отдыхает?
— На четвертом этаже, психиатрическое отделение. Кабинет № 229.
Я поблагодарил ее и, не теряя достоинства, удалился.
У спящей Клер был такой безобидный вид, что у меня дрогнуло сердце. Медсестры обычно спят, не закрывая на ключ двери, чтобы в случае необходимости не терять драгоценного времени. Я открыл дверь и бесшумно подошел к кровати, а затем тихонько позвал:
— Клер!
Она что-то пробормотала во сне, но не проснулась.
— Клер, сокровище мое, проснись, — и я осторожно взял ее за плечо.
Она моментально вскочила и, узнав меня, шарахнулась со страху в сторону.
— Что… Что… — начала она, увидев в моих руках кольт. Она пыталась вскочить, но я прижал ее к кровати. — Вы что, с ума сошли! — воскликнула она.
Я отошел в сторону, не выпуская из правой руки пистолет, левой достал два носовых платка.
— Вот на этом платочке помада с телефонного справочника, где ты подчеркнула имя Тони Кастелло. Причем, подчеркнула ты его своей губной помадой. И сделала ты это в доме Грации.
— Зачем ты мне это рассказываешь? Меня это совершенно не интересует.
— Как же, как же! Ее совершенно не интересует! А я уверен, что тебе это будет очень интересно, так как это ты убила Тони Кастелло! И руки отрезала ему тоже ты! Ведь ты прекрасная медсестра, и отрезать для тебя пару рук — пустяк. А что касается губной помады, так она действительно твоя. Я только что из криминальной лаборатории, где и получил соответствующее заключение. Когда я тебя поцеловал, то вытер затем губы вот этим платком, — я продемонстрировал ей второй носовой платок со следами губной помады. — Дело в том, малышка, — продолжал я, — что вначале я забыл, а потом вспомнил, что, когда листал телефонную книгу в поисках адреса Тони Кастелло, то ничего не подчеркивал, а просто посмотрел и закрыл ее… Мне потребовалось много времени, чтобы найти такси, а потом дом бедного Кастелло. Ты же сразу вызвала машину Грации…
— Да вы безумец! — проговорила она. Ее голос был тверд, но в глазах стоял страх. — Зачем мне нужно было убивать Тони Кастелло?
— Да потому, что он решил заговорить и сказать имя того, кто убил Джорджа Калливуда. И еще потому, что он написал письмо убийце, требуя денег за молчание.
— Но ведь он входил в группу, охранявшую Калливуда.
— Верно. И кроме того, он был единственным человеком, который видел убийцу в лицо. Последний, чтобы заткнуть ему глотку, дал ему большую сумму денег. Тони посчитал, что он умнее всех, потребовал что-то нереальное. Чтобы охладить его аппетит, к нему послали убийцу. Но убийцу с таким красивым лицом — тебя! А приговор ты поспешила привести в исполнение, чтобы я не встретился с Тони.