– Конечно. Ты чем-то обеспокоен, папа.
– Чертовски верно. – Он почти никогда не ругается. – Я подвернул лодыжку, не так ли? Мне больно. А теперь моя единственная дочь говорит, что не может позволить себе остаться здесь больше, чем на одну ночь, чтобы помочь мне.
Мое сердце замирает.
– Дело в том, папа, что у меня скопилось несколько проблем по работе, которые нужно решить.
Он отмахивается, будто не желает знать подробностей.
– Можешь сегодня лечь спать на диване, а не ехать в отель.
Отец говорит так, словно делает мне одолжение. Но я понимаю, что он просто хочет, чтобы я находилась рядом. Хотя это замечательно.
В тот вечер, когда мы с отцом сидим и вместе смотрим старый фильм (он выбрал некий под названием «Блудница», что, учитывая ужасную неразбериху, в которую я попала, звучит довольно иронично), мой мобильный звонит. На экране вспыхивает имя Дейзи. Что опять случилось? Мое сердце стучит так громко, словно у меня в груди отбойный молоток. После той рождественской вечеринки я так реагирую на любой звонок.
– Как дела? – спрашиваю я.
Голос Дейзи напряжен, как бывает, когда она встревожена.
– Мне нужно кое-что выяснить, мама.
Я едва могу дышать от страха. Она узнала о Мэтью. Или что-то подозревает. Хочет выяснить, действительно ли я могла совершить немыслимое…
– Прости, папа, – говорю я отцу, вскакивая. – Важный звонок.
Он хмурится:
– Ну, не задерживайся надолго. Скоро самое интересное начнется.
Я проскальзываю в кухню.
– В чем дело? – спрашиваю я в трубку.
– Я знаю, ты говорила, что нет, но…
– Да что такое, Дейзи? – Я понимаю, что страх в моем голосе звучит как нетерпение.
И вижу, как моя жизнь рушится буквально на глазах. К тому времени, как я вернусь, Стюарт уже поменяет замки. Заявит, что мне там больше не рады. Девочки с ненавистью на лицах будут смотреть на меня через окна…
– Ты позволишь нам оставить Коко навсегда? Мадам Бланш только что позвонила и сообщила, что вернется не скоро, поскольку занимается своим разводом. Она спросила, можем ли мы взять собаку себе. Пожалуйста, скажи «да»!
Облегчение настолько велико, что я чуть не хлопаюсь в обморок.
– Мама! Ты меня слышишь?
– Да.
– Да, слышишь, или да, мы можем взять Коко?
Напряжение, которое накапливалось, сделало меня раздражительной.
– Разумеется, мы не можем. У нас и так достаточно проблем. Спроси своего отца. Он ответит тебе то же самое.
В голосе Дейзи звучит отчаяние.
– Но папа говорит, что мы можем оставить Коко, если ты согласишься. Он сейчас рядом. Поговори с ним, пожалуйста!
В трубке раздается голос моего мужа:
– Привет! Как дела у твоего отца?
– Как ты мог пообещать ей это, не обсудив сначала со мной? – шиплю я, оставив без ответа его вопрос.
– Я не обещал. – Голос Стюарта спокойный. Рациональный. Ровный. Мне хочется задушить его. Образно говоря, конечно. – Я сказал, что ты должна согласиться, Поппи.
Почему, когда люди называют вас по имени, особенно, если в этом нет нужды, вы чувствуете, что они манипулируют вами?
– Разумеется, ты все переложил на меня, и теперь я буду плохая, если скажу, что мы не можем.
– Я смотрю на это с другой стороны. Ты не учитываешь, что собака может стать для девочек некоторой отдушиной в такое трудное время.
У меня бегут мурашки по коже. О чем он говорит? Стюарт что-нибудь узнал о Мэтью? Или собирается сообщить мне, что бросает меня ради Джанин?
– Что ты имеешь в виду? – уточняю я. – Какое «трудное время»?
Раздается короткий смешок.
– Я знаю, что у тебя все мысли только о работе, Поппи. Но, надеюсь, ты помнишь, что у них скоро экзамены.
Уже второй раз мне едва удается сдержать вздох облегчения.
– Естественно, помню!
– Проводилось довольно много медицинских исследований, подтвердивших, что животные помогают людям справиться со стрессом.
– А обо мне ты подумал? – восклицаю я. – Собака просто добавится в мой список обязанностей. В итоге гулять с ней придется мне.
Я чувствую, как повышаю голос, и понимаю, что кажусь чересчур взвинченной. Муж же, напротив, говорит тоном доктора, успокаивающего нестабильную пациентку.
– Девочки будут гулять по очереди. Это научит их ответственности. А мама обещает, что станет им помогать.
– Ну, я гляжу, вы уже все уладили.
– Не нужно сарказма.
– Поппи! – зовет отец из гостиной. – Мы смотрим это кино или нет?
– Уже иду! – отвечаю я, стараясь, чтобы это прозвучало бодро. Может, я больше и не актриса, но кое-какие приемы помню.
– Мне пора, – говорю я в трубку. – Я нужна отцу.
– Как и всем нам.
Мне кажется или в его голосе прозвучали нотки упрека?
– Я делаю все, что в моих силах, Стюарт. – Слезы щиплют мне глаза. – У меня тут мозги кипят.
– Я знаю. – Его голос становится успокаивающим. – Вот потому нам и необходим отдых в Девоне. Я договорился на работе, что возьму короткий отпуск.
Я совсем забыла об этом, как и о двадцатой годовщине нашей свадьбы.
– Отлично, – произношу я так, чтобы казалось, будто постоянно помнила об этом. – Я тоже постараюсь освободить время в своем расписании.
– Только если это не слишком неудобно, – замечает Стюарт.
Если бы я не знала своего мужа так хорошо, то могла бы подумать, что это сарказм, в каком он пару секунд назад обвинял меня. Но Стюарт говорит именно то, что думает. Это еще одна из первоочередных причин, по которым я в него влюбилась. С ним можно не опасаться неожиданностей. Затем я вспоминаю его беседы по телефону с Джанин и размышляю, так ли это до сих пор.
– Разумеется, ничего неудобного, – отвечаю я. – Я хочу поехать.
– Хорошо. А мама присмотрит за девочками.
В сотый раз я спрашиваю себя: как бы мы справились без Бетти?
Ворчание отца становится все громче.
– Мне пора, – повторяю я.
– Передавай мои наилучшие пожелания своему отцу. Как у него дела?
– Не особо, – вздыхаю я. – Он…
Но тут раздается щелчок. Стюарт повесил трубку.
– Алло! – восклицаю я, хотя понимаю, что он отключился. Я перезваниваю, уже на его номер. Занято. Продолжаю попытки, пока наконец не сдаюсь. Что-то здесь не так.
Я помогаю папе лечь в постель, когда фильм заканчивается, но не могу не беспокоиться о том, как он будет справляться, если я завтра уеду. Вдруг отец опять упадет между визитами помощницы? Я решаю позвонить Реджу утром и узнать, сумеет ли тот тоже приходить. Экран моего телефона вспыхивает. Это сообщение от Стюарта:
«Извини. Связь прервалась, а потом мне
пришлось ответить на рабочий звонок.
Спокойной ночи».
После того как я заснула под утро, всю ночь проворочавшись на отцовском диване, в шесть тридцать меня будит телефонный звонок. Клянусь, если это опять Дейзи с какой-то ерундой про собаку, то я…
Но звонят со скрытого номера.
– Да? – спросонок отвечаю я.
– Попс!
Мое сердце начинает колотиться.
– Просто хотел пожелать тебе удачи.
– Ты о чем?
Он разговаривает весело. Даже словоохотливо, но в голосе скрыта зловещая угроза.
– О твоей сегодняшней встрече. Сорока на хвосте принесла, что ты записалась на юридическую консультацию по делу бедняжки Дорис.
– Откуда, черт возьми, ты знаешь?
– А… – Я почти слышу, как Мэтью улыбается в трубку. – Ты недооценила меня, Попс. В актерской среде люди болтливые. Все, что нужно делать, это держать ухо востро. С другой стороны, ты сама облегчила мне задачу! После того как ты проболталась, что Дорис сломала плечо, я позвонил ей, чтобы выразить сочувствие. Мы мимолетно встречались на рождественской вечеринке, если ты помнишь. Милая женщина, правда? Рассказала мне все о твоем протертом ковре. На этом ты и споткнулась, Попс, уж извини за каламбур. Естественно, бедняжка Дорис очень расстраивалась, что какое-то время не сможет работать. Я намекнул, что она могла бы выдвинуть иск против тебя. В конце концов, твой домашний офис оборудован небезопасно, верно? Поэтому я посоветовал ей обратиться к адвокату и выяснить, на что она имеет право в данной ситуации.
Я слушаю, с трудом веря своим ушам.
– Конечно, Дорис сначала говорила, что ни за что не подаст на тебя в суд. «Мы с ней скорее подруги», – объяснила она. Пришлось ее успокоить. Я заверил ее, что это не ты будешь платить. У тебя есть страховка, которая покроет все расходы. Это вообще никак на тебе не отразится – разве что немного поднимут первоначальный взнос в следующий раз, когда ты будешь ее возобновлять.
Я мысленно возвращаюсь к вечеру в отеле Уортинга, когда я была настолько глупа, чтобы довериться Мэтью и рассказать о своих делах, включая несчастный случай с Дорис и другие подробности. «Споткнулась о потертый ковер, обычно прикрытый диваном… У нас нет страхования гражданской ответственности… Наша домашняя страховка может не включать это…»
Как глупо было с моей стороны выложить ему все!
– Кто еще об этом знает? – хрипло спрашиваю я.
– Вероятно, я упоминал об этом в другом агентстве, с которым сотрудничаю. Им управляет женщина по имени Шэрон. Она очень заинтересовалась. Похоже, ты не особо ей нравишься.
Я закрываю глаза. Представляю Шэрон в ее бесформенном темно-синем платье и наш последний краткий разговор на рождественской вечеринке. Новость распространится как лесной пожар: «Поппи Пейдж сильно облажалась. Это не очень хорошо выглядит».
– Почему ты так со мной поступаешь? – всхлипываю я.
На мгновение в трубке воцаряется тишина. Я слышу, как отец зовет меня:
– Поппи! Ты уже встала? Мне нужно в туалет. Ты можешь меня проводить?
– Минутку, папа! – кричу я, стараясь говорить так, будто все в порядке.
– Ты не прислушивалась ко мне, Попс. Пришлось кое-что сделать, чтобы привлечь твое внимание. Но, надеюсь, теперь ты начнешь вести себя разумно, и мы сможем поговорить. Я сообщу тебе время и место.
И прежде чем я успеваю что-нибудь сказать, связь обрывается.