Но, опять же, это наименьший из моих грехов. Если они когда-нибудь узнают о Мэтью, то не пожелают меня видеть. Я в этом уверена. И снова я не могу не думать о будущем, которое тогда меня ждет. Дочери не захотят, чтобы я присутствовала на их свадьбах. Могут запретить мне видеться с моими внуками. Я стану изгоем. Матерью, которая разрушила их жизнь, когда завела роман на стороне. Я знаю это, потому что именно так отношусь к своей собственной матери, пусть это и лицемерие с моей стороны.
– Попс! – слышу я голос. – Ты все-таки пришла!
Я не сразу заметила Мэтью, но он здесь. Высокий лоб. Темные, зачесанные назад волосы. Нос, который на других лицах, возможно, выглядел бы великоватым, однако его лицу придает почти греческий вид. Твердая линия подбородка, гордо задранного передо мной. (Почему-то он постоянно его потирает.) Оттого, что вопреки всему я по-прежнему чувствую волнение внутри, когда смотрю на Мэтью, я злюсь еще больше. Не только на него, но и на себя.
– А разве у меня был выбор? – усмехаюсь я.
– Да брось, – говорит он, протягивая руку, как бы предлагая мне на нее опереться. – У всех нас всегда есть выбор. Но ведь ты сама желала встречи со мной, не так ли?
– Ты себе льстишь, – парирую я, не обращая внимания на его руку.
– Ну, а я хотел тебя увидеть. – Мэтью снова потирает челюсть, затем достает из верхнего кармана упаковку таблеток и проглатывает пару штук без воды.
– С тобой в порядке? – спрашиваю я из вежливости.
Он морщится:
– Это все из-за зубов мудрости.
– Значит, это был не просто предлог встретиться с моим мужем? – уточняю я.
– Нет. Они действительно изводят меня, и мне пришлось обратиться за помощью, хотя я очень нервничал перед визитом к дантисту.
– Которым совершенно случайно оказался Стюарт.
Мэтью одаривает меня волчьей ухмылкой:
– Можно сказать, я убил двух зайцев одним выстрелом. Мне нужно было осмотреть зубы. И было любопытно взглянуть, за какого мужчину ты вышла замуж, Попс. Он совсем не похож на меня, правда?
– В том-то и дело, – огрызаюсь я.
Мы идем рядом, шагая почти в ногу мимо подснежников и фиолетовых крокусов, растущих вдоль кромки аккуратно подстриженного газона. Я так злюсь из-за его лжи насчет Сандры, что меня тянет прямо сейчас выложить ему это. Но я жду подходящего момента.
– Откуда ты узнал, что мы со Стюартом в Девоне? – тихо спрашиваю я. – Ты следил за нами?
Мэтью смеется раскатистым, сочным, хриплым баритоном, от которого какая-то женщина, с виду примерно моего возраста, бросает на него восхищенный взгляд, когда проходит мимо. Затем она смотрит на меня, словно проверяя, в чьей же компании гуляет такой мужчина.
– Не будь настолько мелодраматичной, Попс. Ничего подобного. Твоя дочь рассказала мне. Та, которая постарше.
Я замираю.
– Мелисса? Как? Ты никогда с ней не встречался!
Он касается моей руки знакомым жестом.
– Дорогая, разве ты не слышала о «Фейсбуке»? Мелисса приняла меня в друзья несколько недель назад.
У меня бегут мурашки по коже.
– Зачем ты ей нужен?
– Вероятно, из-за того что в моем профиле написано, что я всегда рад дать совет начинающим актерам? Я недавно дополнил. Подумал, что она может заинтересоваться. И наша дружба оказалась весьма познавательной. Я так много узнал о вашей семье.
В этот момент я бы с удовольствием вцепилась ему в глотку.
– Вы общались по телефону? – резко спрашиваю я.
– Только в интернете. Перестань паниковать. Все было вполне прилично. Я просто спросил, изучал ли кто-то в семье актерское мастерство, и она ответила, что ее мать хотела стать актрисой, но вместо этого открыла агентство. Упоминала и свою бабушку – Бетти, не так ли? – и сестру тоже. Еще сказала, что ее отец вечно на работе. Но в основном в наших беседах я давал ей советы, как влиться в профессию. Хорошо, что после школы она посещает театральные курсы, правда? Это наверняка поможет.
Мэтью говорит так, словно хорошо знако́м с моей семьей. Да как он смеет?
– Я не понимаю, чего ты хочешь от меня, Мэтью, – повышаю я голос. – И не ври мне, как ты несчастлив с Сандрой. Я знаю, что она умерла! Я проверила ее страницу в «Фейсбуке» и видела соболезнования ее брата!
Я жду его удивления, но Мэтью просто разводит руками в жесте «признаю свою вину».
– Это правда. Надо заметить, тебе потребовалось довольно много времени, чтобы выяснить это. Кстати, если бы я до сих пор был знаменит, ты могла бы прочитать об этом в каком-нибудь журнале или газете. Но когда ты больше никто, никому нет до тебя дела. Даже ее так называемому любящему брату Тому, который отказался одолжить нам денег, когда она болела, и никак не хочет помочь мне сейчас.
– Ты отвратителен! – возмутилась я. – Зачем так врать? Я слышала, как ты беседовал с ней по телефону, по крайней мере мне так казалось, на рождественской вечеринке.
– Да, – кивает он. – Я увидел, что ты приближаешься, поэтому делал вид, будто говорю с ней.
Мэтью произносит все это без всякого намека на извинения.
– Но зачем? Чтобы заставить меня думать, что ты хороший, добрый человек, который поставил карьеру на второе место ради заботы о своей жене-инвалиде?
– Вот именно! Я знал, что ты купишься на это, Попс. Ты всегда была слишком доброй себе же во вред. – На мгновение он становится серьезным. – Хотя порой я ловлю себя на том, что дома разговариваю с Сандрой вслух, особенно когда мне одиноко. Это до сих пор помогает ощущать связь с ней.
Сейчас он выглядит искренне огорченным. Впрочем, Мэтью всегда был хорошим актером.
– Ты действительно думаешь, что я в это поверю? – презрительно усмехаюсь я. – По-моему, не так давно в Уортинге ты с легкостью отрекся от своей любви к ней. Вообще-то я не удивлюсь, если ты почувствовал облегчение, когда Сандра умерла.
Это плохие слова, я понимаю. Но тут мне в голову приходит по-настоящему ужасная мысль.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты не убивал ее!
– Хватит молоть чушь, Поппи! – В голосе Мэтью такой неподдельный гнев, что на сей раз я ему верю. – В конце концов ее достала пневмония. Этот чертов рассеянный склероз сделал Сандру уязвимой. Я не убийца.
– Но ты лжец! Ты говорил, что расскажешь Сандре о нас. Настаивал, что я тоже должна рассказать Стюарту, чтобы мы могли быть вместе. Ты ради этого пытаешься меня запугать? – Я хочу топать ногами по земле, как ребенок, несмотря на то что мужчина в синем анораке глядит на меня, когда проходит мимо. – Если так, то уже слишком поздно. У тебя был шанс остаться со мной много лет назад, и ты его упустил.
Мэтью качает головой:
– Ты неверно все поняла. Мне нужна не ты, Попс. А твои деньги. Пятьдесят тысяч фунтов, если быть точным.
– Пятьдесят тысяч? – ошеломленно восклицаю я. – Ты с ума сошел?
Он вздыхает и садится на скамейку, жестом предлагая мне сделать то же самое. Онемев от шока, я сажусь рядом.
– Да ладно тебе, Попс. Ты можешь себе это позволить. Я читал статью о тебе, в которой говорилось, как хорошо у тебя идут дела. Собственно, именно она и натолкнула меня на эту идею. Иначе я бы никогда не потащился на ту рождественскую вечеринку. Все эти разговоры о том, что я сам хочу открыть агентство, были лишь предлогом. Я охотился на тебя. А зачем бы после вечеринки я попросил администратора дать мне номер как можно ближе к твоему? Надо заметить, к твоей чести, что ты устояла, по крайней мере в тот раз. На мгновение я действительно подумал, что ты верная жена.
– А как же Уортинг?
Мэтью выглядит самодовольным.
– Ты сыграла мне на руку, пожаловавшись, что не можешь найти гостиницу. Конечно, я не случайно оказался в том районе. Я специально приехал встретиться с тобой. Не мог поверить своей удаче, когда ты рассказала мне о несчастном случае с Дорис и о том, как волнуешься, что твоя домашняя страховка может это не покрыть. – Он снова по-волчьи ухмыляется. – А мы неплохо провели время, правда, Попс? Ты была очень страстной. Даже горячее, чем в прежние времена. Потеряла голову.
Я сгораю от стыда, вспоминая, как сильно хотела его всего несколько недель назад. Как мы сплетались телами, словно были единым целым. Мэтью прав, я ни о чем не думала, кроме своего желания. Я не просто согласилась заняться с ним сексом. Я сама это спровоцировала, предложив подняться в номер.
– Значит, ты все это время играл со мной?
Он пожимает плечами:
– Это было очень приятной игрой, уверяю тебя. Но да, я знал, что потом ты будешь чувствовать себя виноватой. Как я уже говорил, это часть твоей правильной натуры, Попс. Поэтому я и подумал – если притворюсь, что хочу, чтобы ты поскорее бросила мужа и семью, ты сделаешь все, чтобы убрать меня из своей жизни. Например, заплатишь мне. В той журнальной статье сообщалось, что ты «очень успешная» деловая женщина. Я навел справки о твоем доме. Знаю, сколько он стоит. Да, пятьдесят тысяч фунтов – кругленькая сумма, но тебе не следовало оставлять свои банковские выписки в сумочке. Я заглянул туда, когда ты уходила в ванную.
От ярости я едва могу говорить.
– Это все наши сбережения! У нас больше ничего нет. Кстати, зачем тебе так много?
– Я накопил долги еще при жизни Сандры. Государство, естественно, оказывало определенную поддержку. Но ты же меня знаешь. Я не изменился. Мне подавай все самое лучшее.
Я возвращаюсь мыслями к аккуратному маленькому кабриолету «Форд-Эскорт», который отец подарил Мэтью на день рождения, и как все остальные девушки, включая Сандру, завидовали мне, когда он катал меня на нем! Потом вспоминаю модный студенческий гардероб Мэтью, обновляемый на внушительные карманные деньги, которые он получал каждый месяц.
– Родители оставили меня без денег, – говорит он, словно понимает, о чем я думаю. – Слишком много сводных братьев и сестер, и всех нужно содержать. Мне пришлось взять кредит, чтобы оплатить частных сиделок. Я был настроен решительно – моя жена ни в чем не должна нуждаться! – Мэтью горделиво выпячивает челюсть, продолжая потирать ее. – Я услышал о новом методе лечения в Штатах. Один специалист по рассеянному склерозу якобы совершил прорыв. Сандра была так взволнована, когда я рассказал ей об этом. Но вскоре мы узнали о цене. Жена заявила, что обойдется и что она верит в докторов местной больницы, где уже числилась пациенткой. – Он вздыхает. У меня такое ощущение, что на сей раз он не играет. – Но я не мог оставить Сандру без этого лечения. Ни за что, если имелся хотя бы малейший шанс спасти ее.