— Подарили, — ответила я, с силой наступив Оле на ногу. Тот и глазом не моргнул.
— Зачем ты пришла в бар? Что тебе там понадобилось?
— Хотела выпить последний бокал шампанского, — зачем-то призналась я. — Да, я знаю, это была большая глупость. Но назад уже ничего не воротишь. А теперь, пожалуйста, иди!
— Невероятно! Только представлю себе, что я мог действительно просто взять такси и уехать домой…
— Ты спас Герри жизнь, — с теплотой в голосе проговорила Чарли.
— Да, — произнес Оле и слабо усмехнулся. — Как-то спас. Но если бы я тогда заметил, что что-то не так, я по крайней мере мог бы теперь собой гордиться.
— Я всегда буду тебе за это благодарна. — Чарли поцеловала его в щеку, и Оле на мгновение отвлекся. Воспользовавшись этой возможностью, я отпихнула его ногу и захлопнула дверь.
— Эй! — крикнул Оле. — Вообще-то я еще не закончил!
— Оставь ее, — попросила Чарли. Несмотря на обилие коробок от яиц, мне было слышно каждое слово. — На нее сейчас столько всего навалилось. Ну, и тебе, конечно, тоже нелегко. Мне жаль, что так вышло с Миа. Вы поговорили?
— Все это очень сложно, — сказал Оле. Да уж, это точно.
— Она любит того, другого? — спросила Чарли.
— Откуда мне знать? Мы это не обсуждали.
— Но она знает, что ты в курсе про ее измену?
— Не знаю. Без понятия, что думает Миа. Как я уже сказал, все это очень сложно. Мы в последнее время мало друг с другом разговариваем… я и Миа.
— Но… Слушай, но как, же так можно! Такие вещи нужно обязательно прояснять. Ведь вы же женаты.
— Я знаю, — произнес Оле. — Поэтому я здесь.
— А какое Герри имеет к этому отношение? — спросила Чарли. — А, я поняла! Потому что Миа думает, будто между гобой и Герри что-то есть!
— Я же сказал, я не знаю, что думает Миа. И что думает Герри, я тоже не знаю.
«Герри и сама не знает, что она думает», — пронеслось в моей голове. Я покинула свой пост для подслушивания у двери и легла на диван.
Буквально через минуту в комнату вошла Чарли.
— Оле ушел. Слушай, а тебе тоже кажется, что он ведет себя как-то странно?
— Он думает, что между нами что-то было, — объяснила я.
Чарли прилегла рядом со мной на диван:
— Что?
— Он был настолько пьян, что уже не разбирал, где сон, а где явь. И когда утром он проснулся рядом со мной голый, то просто сам себе что-то напридумывал.
— А почему он был голый? — удивленно спросила Чарли.
Я пожала плечами:
— У него с собой не было пижамы.
— Но ведь нельзя не помнить, был у тебя с кем-то секс или нет, — пыталась рассуждать Чарли.
— Да ну? А как же случай с тем типом, когда ты боялась, что забеременела только оттого, что уснула у него на диване?
— Его звали Каспар. И это было совсем другое. Я тогда реально вырубилась.
— Вероятно, Оле тоже.
— Но ты, конечно же, объяснила ему, что все это чепуха? — спросила Чарли.
Я снова пожала плечами:
— Он мне не поверил. — Я села. — Чарли, я больше не могу этого выносить. Чем показаться еще кому-нибудь на глаза, я лучше сама добровольно пойду и сдамся в психушку. К тому же там тепло и сухо, и мне будут давать достаточно сносной еды.
— Чушь собачья. По-моему, ты только выиграла от всего случившегося. Ты сказала людям, что о них думаешь, и теперь наконец сможешь легко отделить зерна от плевел. И иметь дело только с теми, кто для тебя действительно что-то значит и любит тебя по-настоящему.
— Но перед ними мне тоже стыдно, — созналась я.
— Стыдно? Да ты что, тебе сколько лет? Стыд — это для маленьких девочек, — безапелляционно заявила Чарли.
— Сегодня Адриан из издательства звонил моим родителям. Это тот тип, которому я написала, что считаю его очень сексуальным, что его подружка ему не подходит и что под мою грудь не влезает ни одного карандаша. Тебе на моем месте не было бы стыдно?
— Нет, — сказала Чарли. — Ведь все это правда.
— Но я, же его совсем не знаю.
— Тем более. А чего он хотел?
— Он хотел послать венок на мои похороны и спросить, могут ли они посмертно издать мой роман о вампирах.
— Ну, так это же замечательно! — воскликнула Чарли. — Значит, у тебя снова есть работа!
— Ты не ослышалась: роман о вампирах, — повторила я, стараясь придать своему голосу как можно более презрительный тон.
— И где он? — спросила Чарли.
Я махнула рукой на ноутбук:
— Вон там. «Путь Ли в мире тьмы». Но, если ты боишься крови, лучше не читай.
Чарли пришла от Ли в полный восторг. После того как она взяла мой ноутбук и открыла файл, она умудрилась меньше чем за сорок пять минут прочитать восемьдесят страниц. Все это время я сидела напротив нее и наблюдала. Чарли явно была захвачена разворачивавшимися в романе событиями. Иногда она даже принималась грызть ногти, а это она делала только в кино.
— Просто супер, — произнесла Чарли, дочитав до конца. — Очень увлекательно. А что будет дальше? Ронина и сэр Амос поженятся?
— Ну, этим вопросом читатели должны задаваться в каждом романе, — ответила я. — Я задумывала этих героев по типу Кларка Кента[19] и Лоис Лейн. Или Ремингтона Штеле и Лауры Холд[20].
— А, я поняла. Это чтобы было еще интереснее. А когда ты напишешь следующий?
— Чарли, я не пишу романы о вампирах. Это же полное фуфло.
— Но фуфло очень увлекательное, — возразила Чарли. — И вообще, с каких это пор у тебя появились такие литературные притязания? То, что ты ведешь себя, как юный Вертер, еще не значит, что ты Гете[21]. Не говоря уже о том, что мне этот самый Вертер всегда казался ужасно противным. Вся эта возня, жалость к самому себе, которые он развел из-за этой Шарлотты. Я пойду с к твоему Адриану из издательства и скажу ему, что ты будешь для него писать.
— Хм… — неуверенно промычала я. — Но в этой серии столько совершенно невообразимой ерунды…
— Ну и что? Скажешь ему, что хочешь работать на своих условиях: никакой ерунды и побольше денег. Все равно тебе терять нечего.
— Хм… — задумалась я.
— Пошли! Если он звонит, чтобы купить роман покойницы, значит, ему очень нужна эта хрень. Ты знаешь, как я люблю твои истории, но это не только романтично — это еще и очень увлекательно. И как-то даже… эротично со всеми этими темными силами, странным оружием и телепортацией, — сказала Чарли. — Так вот, не умаляя достоинств остальных твоих романов, в этом что-то есть. Ты только представь себе, что было бы, если бы эти изменники проникли в клинику доктора Олсена и захотели стащить оттуда все запасы крови. Если бы медсестра Ангела была вампиршей, а заведующего отделением Гозвина укусил бы оборотень… Да ты почти из любого своего романа можешь сделать историю о вампирах! Ну, то есть, я хочу сказать, трансформировать!
В ее словах была доля правды. С Ли у меня все получилось довольно легко. Чарли вдруг спросила:
— Сколько романов ты написала за последние десять лет?
— Двести сорок один. Если считать «Путь Ли» — двести сорок два.
— Ну, вот видишь! — радостно воскликнула Чарли. — Материала у тебя хоть отбавляй. Стоит только добавить немного вампиризма…
— И все они у меня записаны на диски, — вслух размышляла я.
Чарли рассмеялась:
— А вот все свои трусы ты повыкидывала, фанатичка, помешанная на порядке. Хотела, чтобы мы поверили, будто ты носила одни только маленькие хорошенькие трусики «танга», да? А кстати, куда подевался вибратор, который я тебе подарила?
— Э-э… он… — я почесала затылок, — его тетя Эвелин присвоила, наверное…
— Так я и знала! Ты его проморгала! Человек, который так пренебрежительно относится к своим трусам, не может позаботиться о своем вибраторе! Ты хоть знаешь, сколько он стоит?
— Герри Талер. У меня назначена встреча с Лакрицей, — деловито произнесла я.
Секретарь наморщила лоб:
— С фрау Крице?
— Да. Только не говорите мне, что сами не называете ее Лакрицей.
Секретарша медленно покачала головой.
— Что — правда, нет? Габриэла Крице? — Я недоверчиво на нее воззрилась. — Ну, слушайте, вы, наверное, святая, раз не дали ей такого прозвища.
— Мы ее называем Твидовая попа, — нехотя призналась секретарша.
— Твидовая попа?
Мы всем здесь даем прозвища в зависимости от того, какие у них пятые точки. Те, которые ничего, называют попами, а которые не очень — задницами. Костлявая задница, Полосатая попа, Чертова задница. К сожалению, задницы преобладают.
— О! Ну, это… А как называют нового главного редактора Адриана?
— Трескучая задница, — ухмыльнулась секретарша.
— То есть он явно относится к разряду тех, которые не очень, — с сожалением констатировала я.
— Нет, просто всех новеньких принципиально сначала именуют задницами, — пояснила секретарша и схватилась за телефонную трубку. — Не возьму в толк, зачем я вам все это рассказываю! Фрау Крице, к вам пришла Герри Талер.
Лакрица спустилась через минуту и отвела меня в свой кабинет.
— Шампанского?
— Нет, спасибо, у меня еще свежи воспоминания о прошлом разе.
— Но ведь он сподвиг вас на такие успехи. Я просто в восторге от «Пути Ли в мире тьмы», — искренне произнесла Лакрица. — И мальчик тоже. Следует отдать ему должное. Увидев ваше произведение, он тут же отказался от мысли публиковать собственную писанину. Кстати, а где же он?
— Я думала, встреча назначена в его кабинете, — удивилась я.
— В этом чулане? — рассмеялась Лакрица. — Ну конечно! И что же, нам с вами все время стоять? Уж поверьте мне на слово, это не самое выгодное положение, чтобы требовать повышения гонорара.
Наверное, вид у меня был удивленный, потому что Лакрица добавила:
— Ну, взбодритесь, деточка, ведь вы сами хотели этой встречи, так?
— Нет, речь должна была идти о… А вы полагаете, что я могу просить прибавки?
— Ну конечно, — заверила меня Лакрица. — По сотне сверху за каждый роман.