– Слишком горячо?
– Сахара нет.
– Забыл. Прости. – Он наклоняется ко мне и целует. – Ты как, в порядке?
Я тоже целую его. От него пахнет мятой и чем-то сладким.
– Буду, когда закончится сегодняшний день. Если она оставит нас в покое, уйдет подобру-поздорову и перестанет мучить нашу семью.
По Сиреневой аллее идут Эмили с Роско. Они останавливаются, чтобы песик справил нужду на газоне напротив нашего дома. Мне кажется, он уже пометил здесь каждый клочок, но я не возражаю. Этот кудлатый терьерчик – просто подарок судьбы для моего сына.
Дэниел здоровается с Эмили, стискивает мое плечо и направляется в гараж к машине. Когда он отъезжает, я посылаю ему воздушный поцелуй. Эмили в желтом приталенном плаще поверх зауженных черных брюк подходит вместе с Роско к моему крыльцу. Я ставлю чашку на перила.
– Симпатично выглядите, – говорю я ей.
Эмили смотрит вниз на свой наряд и улыбается.
– Спасибо. У меня чуть позже собеседование.
– Преподавательская работа?
– Да. В частной школе.
– Это замечательно! Дайте знать, как все пройдет. Присаживайтесь, – предлагаю я ей и жестом приглашаю присоединиться.
– Могу только на секундочку. – Она присаживается рядом со мной на ступеньки и отпускает поводок, чтобы Роско мог исследовать мой газон.
– Надеюсь, урок сегодня пройдет удачно. Не позволяйте Джейкобу верховодить.
– Джейкоб симпатяга. И не переживайте. У меня огромный опыт работы с энергичными детьми вроде него.
– Спасибо, – говорю я. – Я знаю, что переживаю чересчур много. Послушайте, мы хотим пригласить вас на ужин в ближайшее время. Вы такая замечательная. И вы с Роско уже помогли Джейкобу здесь освоиться.
Глаза Эмили загораются.
– Я с удовольствием приду.
Роско, как по сигналу, заходится лаем.
– Не переживай, Роско. Ты тоже можешь прийти, – говорю я. – Кстати, Джейкоб останется у Тары после сегодняшнего урока. Нам с Дэниелом надо уладить кое-какие дела.
– Это замечательно, – отзывается Эмили. – Чтобы воспитать ребенка, нужна целая деревня, верно? – Она встает и отряхивает сзади свой плащ. – Надо идти.
– Удачи на собеседовании! – желаю я ей.
Эмили улыбается, и они с Роско удаляются.
Я захожу в дом, чтобы приготовить Джейкобу завтрак и подготовить его к школе. Позволяю ему самому выбрать одежду и не возражаю, когда он прихватывает с собой мистера Блинкерса, чтобы показать и рассказать о нем всем. Потом мы встречаемся с Тарой.
На протяжении этой недели я перестала завидовать ее подтянутой фигуре в обтягивающей йоговской одежде. Я и сама загорелась тем, чтобы привести себя в лучшую форму. Мальчики убегают вперед, а я переключаю внимание на соседку.
– Я в самом деле очень признательна тебе за то, что согласилась оставить Джейкоба сегодня. – Меня охватывает сомнение, но всего на миг, поскольку мне все же необходимо поделиться своими чувствами еще с кем-нибудь помимо Дэниела. – Холли, наша бывшая няня, придет поговорить.
Тара поднимает брови.
– Она здесь? В Торонто?
– Здесь, – отвечаю я.
– Джейкоб может оставаться у нас столько, сколько потребуется. Просто напиши мне, когда закончите. – Она быстро сжимает и отпускает мою руку.
После того как мы приводим мальчишек на место их построения за школой, я особенно крепко обнимаю сына, а потом их класс заводят в школу.
– Я тебя люблю, – говорю я ему.
– Я еще больше тебя люблю! – кричит он мне перед тем, как исчезнуть в дверях школы.
Мы с Тарой вместе идем домой, и возле моего дома она меня обнимает.
– Удачи, – шепчет она мне на ухо. – Ты справишься.
Я тоже обнимаю ее с чувством признательности и захожу в дом. Первая половина дня проходит неторопливо в повседневной рутине из белья и посуды. Я так увлекаюсь, что навожу порядок даже в холодильнике.
В час дня я выхожу на улицу. Сильный ветер задувает волосы мне в лицо. Проверяю, чтобы все камеры были на своих местах на тот случай, если Холли придет раньше, чем мы договорились. Я буду готова к ее приходу. Мне будет видно каждое ее движение перед тем, как она зайдет в дом. Когда я еще раз осматриваю камеру над дверью, у меня появляется чувство, что на меня кто-то смотрит. Повернувшись, вижу Эзру на его обычном месте на узкой верандочке. Он показывает мне два поднятых больших пальца. Перепугавшись, я забегаю в дом.
В два часа я иду наверх и принимаю душ, а потом сушу волосы феном. Тщательно переодеваюсь, выбрав пару черных леггинсов и обтягивающий оранжевый свитер, который скорее подчеркивает, чем скрывает все особенности моей фигуры. Не знаю почему, но мне хочется выглядеть перед Холли хорошо. Возможно, чтобы доказать ей, что я способна на большее и сильнее, чем она думает. Подкрашиваю глаза, но получается плохо. На левом глазу ресницы слипаются и заметны комочки. Я тянусь за салфеткой в плетеной коробочке на прикроватном столике и с силой выхватываю ее оттуда. Коробка падает на пол.
– Спокойно, Сара, – вслух произношу я, нагибаясь, чтобы поднять коробку. И тут моя рука немеет.
Меж коричневых переплетенных прутьев коробки на меня глядит маленький глазок. Скрытая камера. Она была здесь все это время и смотрела на нас с самого первого дня.
От страха по спине у меня бегут мурашки, а потом меня охватывает ярость.
Я звоню Дэниелу на работу. Он не отвечает, и я оставляю голосовое сообщение. Потом отправляю текстовое сообщение. Ответа нет. Я сижу на кровати, отчаянно раскачивая ногой.
Но из-за нервного напряжения долго просидеть у меня не получается. Я с силой наступаю на плетеную коробку ногой и начинаю мерить шагами спальню. Мы условились встретить Холли вне дома, на крыльце, уже меньше чем через час. Я собираюсь прямо выразить ей свое недовольство по этому вопросу. И по всем прочим. Внутри у меня все кипит от гнева. Мне хочется обхватить руками ее мягкую нежную шею и удавить за причиненные мне мучения.
В половине третьего, за полчаса до предполагаемого возвращения Дэниела с работы, до меня доносится какой-то звук. Я напрягаю слух, чтобы определить, что это было. Но это не стук двери и не шаги, а, скорее, какой-то далекий гул.
– Дэн? – кричу я вниз со второго этажа.
Ничего.
– Это ты? – Я перегибаюсь через перила и смотрю вниз. На первом этаже никого не видно. Я возвращаюсь к себе в спальню и хожу по ней туда-сюда, поскольку не знаю, куда еще выплеснуть свою нервную энергию.
В пятнадцать минут четвертого Дэниела все еще нет. По дому разливается гнетущая тяжесть. Я сажусь на кровать и снова проверяю камеры через приложение на телефоне. Волоски на моих руках встают дыбом оттого, что все камеры оказываются отключены. Я считаю до десяти, стараясь успокоиться, поскольку чувствую, что паника побеждает разум. Мне нужно поговорить с Дэниелом.
Я снова звоню ему на мобильный, но звонок переключается на голосовую почту.
– Проклятье! – вслух ругаюсь я. И тут мне в голову приходит мысль. Я нахожу общий телефонный номер «Стратеджик солюшнз», компании Дэниела, и набираю номер.
– Вы позвонили в «Стратеджик солюшнз консалтинг». Если вы знаете внутренний номер сотрудника, пожалуйста наберите его. Для перехода к телефонному справочнику нажмите три.
Я ударяю пальцем по «тройке» и прослушиваю список с номерами сотрудников. Я слушаю его снова и снова, но имени Дэниела не называют. В конце концов я нажимаю ноль, чтобы поговорить с живым секретарем. Голова раскалывается.
– «Стратеджик солюшнз». Чем могу помочь? – раздается в трубке.
Голова кружится, и я с трудом соображаю, будто нахожусь в каком-то тоннеле.
– Я бы хотела поговорить с Дэниелом Голдманом. Вы не могли бы позвать его к телефону, если он не ответит по внутреннему номеру?
– Прошу прощения. У нас нет никакого Дэниела Голдмана.
– Как это так? Конечно, есть.
– Мэм, я работаю здесь на протяжении последних десяти лет. Фирма у нас небольшая. И такого сотрудника у нас нет.
Телефон вываливается у меня из рук и ударяется об пол, и мой мир рушится в одночасье.
Глава тридцать вторая
Холли сидит на своей кровати и боится идти наверх. Воскресенье, половина девятого утра, и формально она сегодня не работает. Но ей не хочется провести все это время в комнате в постоянной тревоге.
По ее ощущениям, за всю ночь она спала не больше часа. Глаза опухли от слез. Как Сара может так поступать с нею? Вчера Холли пришла и увидела эту девицу, Нору, на ее диване с ее Джейкобом, а Сара не написала и не позвонила Холли, чтобы объяснить, что происходит. Совсем никакого объяснения столь внезапному охлаждению в отношениях? Холли думает об отце, о том, как легко он с ней расстался, будто она потеряла для него всякую ценность в ту минуту, когда перестала выполнять его приказы.
Чем бы ни было вызвано это удручающее отчуждение, звуки пробуждающегося дома – шум воды в трубах, тяжелые шаги Джейкоба и Дэниела и более легкие Сарины, запах тоста и кофе – ранят ее в самое сердце. Не может быть, чтобы она просыпалась под эти звуки в последний раз.
«Иногда приходится сделать человеку больно, чтобы ему помочь», – размышляет она.
Холли слышно, как Дэниел кричит, что пошел в клуб «Каньон» играть в гольф, а Сара кричит в ответ, что любит его. Если он лжет, Холли об этом узнает. Она будет следить за ним через телефон.
Быстро натянув свой любимый черный купальник, классический спортивный слитник, свободные шорты с накладными карманами и черную майку, она берет телефон, где хранится видеозапись с Чарли и все скриншоты с приложениями «Монеро» и «КаверМи». Приложение отслеживания показывает, что Дэниел в самом деле направляется в сторону клуба «Каньон», черт бы его побрал. Холли запихивает телефон и ключ от дома в карман джинсовых шортов.
Поднявшись наверх, она с разочарованием обнаруживает, что Сары с Джейкобом на кухне нет. Судя по оставленным на столе крошкам и сложенным рядом с мойкой тарелкам, завтрак окончен. Они даже не стали ее дожидаться. Все будто напрочь забыли о ее существовании. В гостиной их тоже не видно, а когда Холли выходит на террасу, то понимает, что возле бассейна их тоже нет. Наверное, они наверху. Утро ясное и солнечное. Конечно, они скоро спустятся.