Начинается дождь. Мэтью извиняется за противный скрежет «дворников». Говорит, их замена – один из пунктов в его огромном списке дел, и делам этим, похоже, придется подождать, пока дочь не поступит в университет. Мы оба смеемся.
– Станет легче, – уверяю я. – Когда наладите сон.
– Да нет, я не жалуюсь.
У Мэтью в этот момент удивительное лицо. Открытое. Спокойное. Доброе. Интересно, почему все-таки он ушел из полиции? Всякий раз, когда я пытаюсь выяснить, детектив ловко уходит от ответа.
Остановившись всего один раз, чтобы купить кофе, мы рассчитываем приехать раньше назначенного времени. В дороге в основном слушаем радио, и только за десять минут до фермы Мэтью делится своими соображениями по поводу предстоящего разговора. Очень мудро с его стороны – чтобы я не дергалась раньше времени.
Новости неутешительные. Столичная полиция исключила отца Сары из списка подозреваемых по делу Анны. Он объявился где-то в Норидже. Мэтью по секрету сказал мне, что видео с камер в отеле, где останавливался отец Сары, и геоданные с его телефона подтверждают: он был у себя в номере и вышел только после того, как ему позвонила мать Сары. Железное алиби.
Миссис Баллард в полном отчаянии. Она хочет, чтобы Мэтью провел независимое расследование – вдруг полиция что-то упустила. Считает, что дело перешло в разряд «глухих». Подозреваемых больше нет, и команду, занимавшуюся расследованием, постепенно распускают. Удивленный такой просьбой, Мэтью дал понять, что вряд ли справится в одиночку. Однако, из жалости к семье, решил все-таки встретиться с миссис Баллард. А поскольку ранее Мэтью наняла я, возможен конфликт интересов, и будет лучше, если я тоже поеду.
– Я почти уверен, миссис Баллард не посылала вам открыток, но, чтобы окончательно убедиться, мне нужно увидеть вас вдвоем, в одной комнате. Извините, что приходится действовать такими топорными методами и использовать вас в качестве подопытного кролика. Просто нет другого выхода, Элла.
Он уже объяснял по телефону. Я все прекрасно понимаю.
– Я не могу работать на вас обеих, – продолжает Мэтью. – Но мне далеко не безразлична судьба Анны. Бедные Балларды… Не представляю, как они с этим живут. – Он смотрит на меня. – Вам тоже пришлось нелегко, Элла. И в первую очередь я думаю о ваших чувствах.
– Знаю. Боюсь, я тоже не смогу радоваться жизни, пока не выясню, что случилось с Анной. – Я несколько секунд медлю, прежде чем задать терзающий меня вопрос: – Как думаете, Мэтью, есть хоть малейший шанс, что она жива?
– Совсем небольшой. Но миссис Баллард ни за что с этим не смирится. Как, впрочем, любая мать. – Мэтью снова смотрит на меня, затем на детские вещи. – И я только теперь понимаю почему.
Некоторое время мы едем молча. Я поглядываю на Мэтью и невольно начинаю хмуриться.
– Извините, что снова спрашиваю, Мэтью… Все-таки что заставило вас уйти из полиции?
Уверена, полиция много потеряла в его лице.
Детектив не отрываясь следит за дорогой. Наконец впереди появляется указатель на ферму.
– Чувство вины, – тихо произносит Мэтью.
Я вопросительно прищуриваю глаза.
– Произошел несчастный случай. Погиб ребенок. Формально моей вины не было. И все же…
Он меняется в лице. Не надо было спрашивать. Я смущенно тереблю ремень. Теперь все ясно. Мэтью включает правый поворотник и, откашлявшись, меняет тему:
– Ну что ж, приехали. Готовы, Элла?
Я киваю, а у самой внутри все сжимается. Мы едем по узкой подъездной дороге, и я вспоминаю свой прошлогодний визит на ферму. Ужасную сцену на крыльце. По словам Мэтью, это еще одна причина, почему он взял меня с собой. Ему важно удостовериться, что миссис Баллард не держит на меня зла.
Дверь открывается, и на порог выходит миссис Баллард. Напряженное лицо, измученный голос. Она постарела и похудела, и я вдруг чувствую острую жалость.
– Я так благодарна, что вы приехали… Оба.
Поначалу она почти не смотрит в мою сторону. И Мэтью это замечает.
Миссис Баллард суетится, готовя кофе. Мы вполне могли бы обойтись без него, однако понимаем, что нужно как-то разрядить обстановку.
Я восхищаюсь кухней. Восхищаюсь домом. Большой плитой AGA. А потом замечаю детские фотографии на холодильнике, и мне становится стыдно за глупую болтовню. Маленькая Анна – я сразу узнала ее по белокурым локонам. Почти везде с ней девочка постарше – должно быть, сестра. Анна с друзьями. Анна в детском бассейне. Анна делает колесо на лужайке.
Мэтью переходит к делу:
– Миссис Баллард, надеюсь, вы понимаете: я по-прежнему работаю на Эллу. Вы согласны на такие условия? Насколько мне известно, вы были у Эллы в магазине. А потом она приезжала сюда, чем очень вас расстроила.
– Я сама виновата, – вставляю я.
– Неправда. – Миссис Баллард с подносом в руках приводит нас в потрясающую гостиную с французскими окнами в сад и шикарным роялем в углу. – Я была не в себе, Элла. И прошу у вас прощения. Неудивительно, что с открытками вы подумали на меня. Честное слово, я их не посылала. Я приехала в магазин, так как действительно винила в случившемся вас. Винила совершенно незаслуженно – мне просто нужно было на ком-то выместить злость.
– Понимаю.
Мэтью долго говорит о том, как трудно расследовать такие дела. О своем человеке в полиции и жестоком разочаровании, наступающем, когда расследование заходит в тупик. О том, что у отца Сары, который по-прежнему находится под арестом «по иным основаниям», железное алиби на ночь, когда пропала Анна. Миссис Баллард слышала то же самое от Сары.
– Значит, подозреваемых больше нет? – Миссис Баллард ставит кружку на стол. – Я хочу попросить вас о помощи, Мэтью. У меня есть кое-какие сбережения…
Сколько отчаяния в ее голосе… Как она смотрит на Мэтью, когда тот сообщает, что ему нужно подумать…
Разговор заходит в тупик. Я вновь стараюсь заполнить тягостную паузу. Говорю, какой у Баллардов прекрасный рояль, рассказываю, что до тринадцати лет тоже занималась музыкой и жалею, что бросила. Подхожу ближе, чтобы рассмотреть инструмент. На крышке рояля расставлены фотографии в красивых рамках: Анна с сестрой – подружки невесты, семейные портреты…
И вдруг меня словно током бьет. Потрясение так велико, что я едва не падаю в обморок.
– Кто это?
Схватив фотографию, я поворачиваюсь к Мэтью и миссис Баллард, а у самой перед глазами возникает картина из прошлого.
– Девочки с другом. На «Десяти вершинах», – настороженно отвечает миссис Баллард.
– Он был в поезде.
– Простите?
– Парень… парень с кудрявыми волосами. Он был в поезде в тот день. Когда Анна поехала в Лондон.
– Извините, вы, наверное, ошиблись. Не может быть. Он уезжал тогда.
– Да нет же, я его видела. – Снова смотрю на снимок, затем на Мэтью, который встает со своего места и идет ко мне. – Точно он, Мэтью. Я еще чуть не пролила на него кофе…
Как раз после той безобразной сцены в туалете. Сара, о да, Сара… Когда я решила пересесть в другой конец поезда. Вагон качнуло, я потеряла равновесие, а мой кофе оказался неплотно прикрыт крышкой.
Извините. – Ничего страшного. Бывает.
Он посмотрел прямо на меня. Я его запомнила. Волосы. Глаза.
– Кто это? – Взяв у меня фотографию, Мэтью держит ее перед миссис Баллард, пытаясь добиться ответа.
Глава 46Анна
Июль 2015 года
Анна в шоке. И злится на подругу.
Протискиваясь сквозь толпу, она идет за Сарой в надежде, что та передумает. Вокруг все танцуют и пьют. А в клубе слишком темно. Слишком шумно. Слишком неуютно. Всюду запах пота и спиртного. У Анны кружится голова.
– Мы ведь договорились держаться вместе, – произносит она, хватая Сару за руку, и понимает, что у нее заплетается язык. Сара тоже нетрезва. – Нам вправду пора. Пожалуйста, Сара. Прошу тебя…
– Боже, Анна! Да что ты как маленькая? Тоже мне трагедия! – Сара отдергивает руку. – Я тебе уже сказала: хочешь уехать – пожалуйста. Я останусь. Да расслабься ты, выпей еще…
– Мне уже достаточно, Сара. Нам пора.
– Поезжай одна. Встретимся в отеле.
И Сара исчезает в толпе, следуя за Энтони в другой зал.
Застыв на месте, Анна провожает подругу взглядом. Приходится расставить ноги шире – чтобы не так шатало. Все вокруг ходит ходуном. Пол вибрирует от музыки, сообщая вибрацию телу. Картинка перед глазами теряет резкость… Какой-то мужчина смотрит на Анну, прихлебывая из бутылки с пивом. Затем подмигивает. Она отворачивается, внезапно охваченная страхом. Проверяет висящую через плечо сумку. Застегнута? Кошелек? Телефон?
Анна по указателям идет в туалет и ждет, пока освободится кабинка. Опускает крышку унитаза, садится и наклоняется вперед, пытаясь прийти в себя. Достает мобильный и начинает листать телефонную книгу. Дом. Буквы расплываются перед глазами. Она вспоминает разговор с отцом в машине. Как он мог! Фотография. С той женщиной. Большой палец Анны на секунду зависает над заветным словом… Нет. Она вытирает палец о платье. Если мама узнает, точно больше никуда не отпустит. Анна сидит в кабинке. Когда же все вокруг перестанет вращаться? Внезапно ей приходит мысль позвонить отцу Сары, однако в памяти тут же всплывают слова подруги: «Позвонишь моему папе – я перестану с тобой общаться».
Анна выпила лишнего – такое уже случалось, но она всегда была в компании. Надо было скачать приложение для вызова такси, а она доверилась Саре, которая сказала, что все сделает сама…
Выбора нет. Нужно выйти на улицу и поймать такси. Непременно черного цвета – Анна читала о таксистах-мошенниках. Пытаясь побороть страх, она представляет, как едет на заднем сиденье, целая и невредимая. Такси привезет ее прямо к отелю. Оттуда она позвонит Саре, потом родителям, возможно, даже в полицию – если Сара будет продолжать в том же духе и не захочет возвращаться.
Снаружи моросит дождь. Несколько человек курят перед клубом. Улица достаточно узкая – на такой вряд ли будет оживленное движение. Анна ждет, стараясь не смотреть на окружающих. Ни одной машины. Ни одного такси. На входе стоит вышибала – может, попросить его помочь? Но он уже отвлекся на компанию из трех мужчин, возмущенных тем, чт