Для этого сначала нужно позволить ребенку выплакать все, рассказать, где у него болит. Ребенок должен показать свои раны, чтобы вы смогли их залечить или нанести мазь. Затем, когда все заживет, вы будете в состоянии отпустить прошлое. Освобождаясь от связывавшего вас по рукам и ногам прошлого, вы сможете взглянуть на себя, почувствовать мир вокруг и наконец жить настоящим.
Пройдя этот процесс, вы словно говорите себе: «То, что происходит сейчас, не имеет ничего общего с тем, что произошло тогда. Я просто боюсь, что снова произойдет что-то столь же страшное. Но теперь я уже не тот беззащитный ребенок, каким был раньше. Поэтому, даже если случится что-то подобное, я справлюсь». Таким образом, мы проживаем вторую фазу роста, необходимую для заживления старых ран.
У нее нет какого-то определенного времени, она может начаться даже после 60. Если мы хотим увидеть боль ребенка, хотим, чтобы рана зажила и он перестал страдать, нужно поработать над собой. В любом возрасте.
Что я осознала, изучая психоанализ
Третья дочь из пяти детей, я с детства всегда жаждала любви. Но тогда я еще не знала, что сколько любви ни получай, все равно хочется еще. Меня просто раздражала старшая сестра, которая получала всю любовь, которая должна была принадлежать мне.
Сестра была лишь на год старше, поэтому мы росли как близнецы. Однако я была необычайно замкнутой, застенчивой и чувствительной к одиночеству, а сестра – полной моей противоположностью и постоянно привлекала внимание. Она была для меня объектом уважения и восхищения, но в то же время всю юность я не могла избавиться от зависти к ней. Тайно представляла, что с сестрой случается что-то плохое. Казалось, если она лишится хотя бы одного из своих талантов, то я смогу получать больше внимания. Признаюсь, какая-то часть меня желала, чтобы сестра исчезла.
Но, когда я училась в последнем классе старшей школы, сестра погибла в автокатас- трофе. Авария произошла на дороге перед ее университетом.
С тех пор я чувствовала себя преступницей. Казалось, что сестра умерла, потому что я об этом думала. Чувство вины не позволило мне оплакать ее смерть. Я перестала улыбаться. Сестра постоянно говорила мне: «Давай станем теми, в ком нуждается этот мир». Поэтому я поступила в медицинский вуз, несмотря на протесты семьи, – хотела хоть как-то искупить вину за смерть сестры.
Тем не менее я так и не смогла освободиться от бремени вины за ее смерть. Стоило расслабиться в надежде, что сестра все же простила бы меня, как старая рана внутри отзывалась болью. Иногда я думала, что с готовностью отдала бы все, лишь бы кто-то объяснил мне, зачем я продолжаю жить.
Чем больше я погружалась в эти чувства, тем сильнее жаждала любви. Надеялась, что кто-нибудь придет и спасет меня, остановит ужасные душевные страдания. Однако всякий раз, когда кто-то приближался ко мне, я пугалась и убегала. Мне оставалось только любить издалека.
Теперь, после изучения психоанализа и работы с многочисленными пациентами на протяжении более 30 лет, я поняла, что упорно старалась делать вид, что все в порядке. Но боль, причиненная мне смертью сестры, была слишком велика. Так возник страх пораниться снова. Он был настолько сильным, что загнал меня в пещеру безопасной неразделенной любви, где мне бы никогда не причинили вреда. Я считала, что такого ничтожного человека никто не полюбит. Чувствовала, что меня отвергнут, если я признаюсь в любви. Поэтому, не желая быть отвергнутой, я спрятала свою любовь глубоко, чтобы никто ее не заметил.
И, более того, чувство вины за смерть сестры заставило меня поверить, что я заслуживаю наказания и не должна быть счастливой, не имею права на счастье и любовь. Мне нельзя отдыхать и радоваться. Мысль о том, что я не должна ничем наслаждаться, не отпускала.
Но мне хотелось освободиться от гнетущего страха и ужаса. Может быть, поэтому я выбрала психиатрию. Психоанализ помогает людям осознавать и решать проблемы, которые глубоко укоренились в прошлом. Иногда меня спрашивают: «И что дальше? Ну узнали вы и что от этого меняется? Неужели болезненное прошлое вдруг исчезает?»
Эти вопросы справедливы. Какая польза от понимания того, что тревога и желание сбежать от внимания толпы связаны с воспоминаниями о том, как в детстве строгий отец ругал и жестоко наказывал за малейшие ошибки? Как поступить с информацией о том, что чрезмерная забота о мнении окружающих и неспособность отказать связаны с детскими воспоминаниями о времени, проведенном у бабушки и дедушки?
Одно лишь знание ничего не меняет. Теоретическое понимание того, что испытываемые в настоящем тревога и страх берут начало в прошлом, называется умственным инсайтом. Однако он не приводит к серьезным изменениям. Важнее эмоциональный инсайт – момент глубокого осознания причины проблемы, когда накопленные боль и страх выходят наружу. Именно эмоциональный инсайт меняет нас.
Но одного его недостаточно. Поскольку люди склонны вести себя одинаково и не меняться, требуется немало времени и усилий, чтобы применить инсайт в жизни. Один шаг вперед, а затем один назад, еще один вперед и один назад. Получается, мы никогда не сможем сбежать от прошлого? Никакие усилия не помогут? В такие моменты я говорю: «Начало – это уже половина дела».
Как только вы хоть немного осознаете причину проблемы, сможете дистанцироваться от нее. Узнав, что причина, по которой вы не можете отказывать людям, кроется в страхе быть отвергнутым, вы, по крайней мере, научитесь отделять настоящее от прошлого. И, оказавшись в похожей ситуации, сможете остановить себя.
«Ох, я снова веду себя точно так же».
И сможете сделать свой собственный выбор: жить прошлым или встретиться лицом к лицу с настоящим. В этот момент недостаточно просто осознать, что боль берет начало в прошлом. Необходимо четко представлять, что происходит внутри, что заставляет вас раз за разом вести себя одинаково. Необходимо понять механизм того, как события прошлого повлияли на вашу психику.
Пациенты, которые боятся выступать перед людьми, злились на события в доме бабушки и дедушки в прошлом. Из-за чувства вины за свой гнев у них чрезмерно разрослось сверх-я, поэтому даже небольшие ошибки воспринимаются ими как нечто очень серьезное. Сдерживаемый внутренний гнев заставил их считать себя плохими и бояться, что в любой момент они могут быть отвергнуты, если об этом станет известно. Поэтому они редко сближаются с людьми. Но если пациент разберется и поймет, что был не таким уж плохим ребенком, то его сверх-я и чувство вины станут меньше, он сможет научиться строить более доверительные отношения.
Конечно же, это трудный процесс. Если бы все было просто, лечение бы не занимало годы. Но что вы делаете, если замечаете, что любимый человек страдает, повторяя один и тот же паттерн поведения? Скорее всего, обнимаете его и говорите, что все плохое осталось в прошлом. И точно так же вы должны отнестись к своему травмированному внутреннему ребенку.
Вы больше не беспомощны. Вы взрослый человек, способный справиться с любой проблемой и построить свое счастье. Снимите тяжелое одеяло прошлого, скрывающее вас от настоящего, выйдите на улицу, вдохните свежий воздух и посмотрите на небо.
Прошлое может быть болезненным, но это не значит, что вы должны продолжать страдать и в настоящем. Вы заслуживаете счастья.
И вы будете счастливы. Если сможете принять печаль прошлого и гордиться тем, что преодолели ее. Если поверите, что имеете право на счастье. Если не побоитесь рискнуть и начать жить по-новому…
Возможно, проблема в вашем механизме психологической защиты
«Мне в искаженном злобой человеческом лице видится истинная – звериная – сущность, и человек-зверь кажется мне страшнее нравом, чем лев, крокодил или дракон. […] Неужто злоба – неизбежный спутник человека в его странствиях по жизни? Я всегда приходил в отчаяние от этой мысли. Постоянно люди ввергали меня в панический ужас, я уже уверовал, что не состоялся как человек, и все это выливалось в то, что я скрывал свои терзания в тайниках души, усиленно маскировал меланхолию, нервозность, закутываясь в одежды наивного оптимизма, все более становился паяцем, чудаком»[11].
В романе Осаму Дадзая «Исповедь „неполноценного“ человека» главный герой Едзо – чистой души человек, который не может понять двуличных людей, скрывающих свое истинное лицо под масками и обманывающих друг друга.
Не умеющий спорить и защищать себя, Едзо замирает от страха и не знает, что делать, когда люди злятся. Чтобы скрыть это, он становится шутником, отчаянно пытающимся угодить окружающим и рассмешить их.
«Главное – заставлять людей смеяться. […] Во всяком случае мне не следует становиться бельмом в их глазах; я – ничто, я – воздух, небо».
Несмотря на прикладываемые усилия, Едзо не может адаптироваться и становится инструментом в чужих руках. Пристрастившись к алкоголю, сигаретам и проституткам, он попадает в психиатрическую больницу. В свои 27 лет Едзо превратился в седого старика, потерявшего мечты, здоровье и всякое желание жить – в неполноценного человека.
До того как Едзо стал неполноценным человеком
Нас охватывает беспокойство, когда опасные желания, живущие глубоко внутри, пытаются вырваться наружу. Они могут оттолкнуть окружающих, опозорить нас или привести к ужасным последствиям, например разрушить отношения с близкими. Подобное чувство называется тревогой ожидания.
Тревога ожидания – это внутренний голос, который говорит: «Эй, если ты это сделаешь, у тебя будут большие проблемы». Но, к счастью, когда опасные желания стремятся вырваться наружу, они проходят процесс проверки. Первичные желания принимают разные формы, но высвобождаются только те, что прошли внутреннюю цензуру.
Когда наше эго находится под угрозой, мы неосознанно обманываем себя или интерпретируем ситуацию иначе, чтобы защититься от эмоциональных травм. Это и есть защитные механизмы. Они срабатывают автоматически и влияют на наше поведение и отношения в повседневной жизни.
Все мы используем защитные механизмы, потому что внутренние импульсы могут подвергнуть опасности как других, так и нас самих, если их не подавлять или не трансформировать. В «Исповеди „неполноценного“ человека» Едзо боится скрытых в людях и в нем самом агрессии и жадности и использует различные защитные механизмы, чтобы противостоять этим чувствам. Проблема в том, что используемые им механизмы психологической защиты незрелы и вредят самому Едзо.
Его основной защитный механизм – проекция. Герой не может смириться с тем, что ему, как и всем людям, свойственна деструктивная агрессия. Поэтому он перекладывает свои опасные желания на других и винит во всем их. Поступая таким образом, Едзо делает себя чистым и невинным.
Однако проецирование не приносит ему полного облегчения. Разрушительные внутренние импульсы продолжают пугать и терзать Едзо. И включается следующий защитный механизм – проективная идентификация. Это попытка регулировать свои импульсы, контролируя другого человека, на которого они были спроецированы, и провоцируя его на реальное переживание того, что на него проецируется.
Например, Едзо возбуждает женщину, но в момент самого полового акта он превращает себя в жертву изнасилования. Бессознательно заставляя женщину играть роль злодея, он делает из себя добродетельную жертву.
Однако, как бы герой ни старался, полностью избавиться от опасных порывов невозможно. Не понимая этого, Едзо переходит к следующему механизму психологической защиты – карикатуризации. Это попытка избавиться от страха, превратив его объект в забавного персонажа, словно из мультфильма. В данном случае Едзо высмеивает самого себя. Выставляя себя шутником и заставляя людей вокруг смеяться, он пытается сделать себя неагрессивным и неопасным.
Однако все эти защитные механизмы лишают Едзо полноценности, делают его неспособным адаптироваться к обществу и функционировать как человек. Вырастая, он обнаруживает, что почти ничего не может в этом суровом и опасном мире, и начинает использовать новые защитные механизмы: избегание и регрессию.
Избегание – это стремление остаться на безопасном расстоянии от опасной ситуации и объекта. Едзо избегает своей роли в обществе. Вместо того чтобы интегрироваться в него, он предпочитает, оставаясь в своей комнате, высмеивать его и презирать. Едзо избегает общества. Однако это не освобождает героя, ставшего беспомощным неудачником, от чувства собственной неполноценности.
Чтобы защититься от себя и общества, он регрессирует в детство. Регрессия означает возвращение к более примитивному поведению после сильного стресса. Например, ребенок, который до этого умел ходить в туалет, после рождения младшего брата или сестры начинает мочиться в штаны или постель. Едзо, регрессировав к оральной стадии, постоянно курит и пьет. Он затягивается сигаретой, как если бы сосал материнскую грудь, и живет в алкогольном опьянении, дарующем расслабление, словно объятия матери.
Едзо злится на холодный, жестокий мир и людей, которые его не понимают и не принимают. Однако проявленный гнев может спровоцировать окружающих на ответную агрессию, что станет большой проблемой. Поэтому Едзо направляет гнев на себя, используя защитный механизм под названием «аутоагрессия». Едзо уничтожает себя: алкоголем и наркотиками разрушает разум и тело, а затем даже предпринимает попытку самоубийства.
Используемые Едзо защитные механизмы не помогают, потому что все они (проекция, проективная идентификация, карикатурирование, избегание и регрессия, аутоагрессия) относятся к разряду примитивных и незрелых. В результате Едзо перестает быть полноценным человеком.
Откажитесь от незрелых защитных механизмов
Если вы не прибегаете к помощи защитных механизмов, это означает, что вам нечего защищать или нет на это сил. Но только смерть по-настоящему освобождает нас от желаний и импульсов. Поэтому все люди используют защитные механизмы.
Защитные механизмы, которые находятся в нашем распоряжении, варьируются от незрелых и разрушительных до зрелых и конструктивных. Маленькие дети используют незрелые механизмы психологической защиты, так как структура их личности и эго еще окончательно не сформировались. Затем, по мере взросления, эго укрепляется и становится устойчивей, и человек учится применять более зрелые защитные механизмы.
Наиболее распространенный из незрелых защитных механизмов – репрессия. Она используется для защиты от тревоги и вытеснения нежелательных болезненных воспоминаний или подавления опасных желаний. Таким образом люди пытаются оградить себя от социально неприемлемых и опасных побуждений. Например, ребенок неосознанно избегает разговоров о своих жестоких родителях из-за подавляемого в их сторону гнева. Однако подавленные желания обладают мощной энергией, они кипят внутри нас и постоянно пытаются вырваться наружу. Поэтому для защиты от них мобилизуются другие механизмы.
Помимо уже упомянутых выше, незрелыми защитными механизмами можно назвать отрицание, изоляцию, аннулирование и реактивное формирование. Отрицание – это бессознательный отказ и игнорирование мыслей, желаний или импульсов, которые человек не в состоянии принять. Например, девушка может утверждать, что ее возлюбленный просто уехал в путешествие, когда тот на самом деле погиб в автокатастрофе. Аннулирование – это действия по отмене и исправлению ситуации, когда человек чувствует, что его враждебные желания или агрессия причинили кому-то вред. Например, испытывая запретное сексуальное влечение, человек может проявлять компульсивное поведение, скажем, постоянно мыть руки, чтобы избавиться от наваждения. Реактивное формирование означает демонстрацию поведения, полностью отличного от истинных чувств. Человек, испытывающий внутри сильную враждебность к авторитетной фигуре, может вести себя крайне вежливо и учтиво.
Незрелые защитные механизмы с большей вероятностью окажутся неэффективными. Тех же примитивных защитных механизмов, что мы использовали в детстве, во взрослом возрасте уже недостаточно для защиты от повзрослевших вместе с нами желаний. Следовательно, мы должны уметь заменять со временем защитные механизмы на зрелые.
Какие механизмы психологической защиты используете вы?
Какие защитные механизмы считаются зрелыми? Если бы Едзо из «Исповеди „неполноценного“ человека» попытался стать похожим на своего вызывающего уважение старшего брата, то мог бы перенять у него более правильную модель поведения. Этот метод называется уподоблением. Кроме того, Едзо мог бы высвободить свои разрушительные желания через картины или текст, то есть символизировать и сублимировать их. Точно так же художники сублимируют свои опасные сексуальные желания в социально приемлемое искусство. Юмор и альтруизм – это еще два зрелых защитных механизма.
Если вы расходуете много энергии, защищаясь от страха и тревоги, но не получаете желаемого покоя, задумайтесь. Может быть, вы продолжаете использовать незрелый защитный механизм или вас трясет от беспокойства, потому что все еще живы ваши детские страхи… Если вы научитесь не бояться импульсов, возникающих внутри, осознаете, какие защитные механизмы используете, и немного измените их, то сможете обрести долгожданное душевное спокойствие.