Ездили в Андреевку на конюшню. В машине Ольга рассказывала о местном пареньке, который живёт на скотном дворе. Мать его пьёт, ребёнок вечно голодный. Илья расстроился: «Живу хорошо. Мальчик плохо. Оля рассказывала». Просил, чтобы я забрала мальчика к нам домой. Я ему говорю: «Илья, если бы у меня было много денег, я бы всех беспризорных детей к себе забрала!»
Пришли в школу, решили попробовать посидеть во втором классе. В фойе Илья увидел прежнюю учительницу. Решил, что мы опять идём в первый класс, разозлился и стал меня царапать.
Завуч привела нас в новый класс. Учительница там пожилая, опытная. Но с аутистами дела никогда не имела. Илья увидел доску, парты и сразу успокоился. Я поняла, что он именно так и представлял себе школу. Высидел мужественно три урока, я поразилась. Учительница не обращала на нас внимания. Илья показал: «Почему меня не учат?» Я сказала об этом учительнице. Та подошла. Илья обрадовался, стал смеяться и трогать её за лицо. Так он выражает свою радость.
Я объяснила, что Илья показывает чужой рукой, учительница не поверила. Она попросила показать ей букву «А». Какая у нас реакция на такие вопросы? Правильно, мы начинаем щипаться, если кто не понял до сих пор.
Вдобавок ко всему вышеизложенному учительница стала нам советовать обратиться к бабушке-знахарке, полечить испуг. Мне всё стало ясно. Я согласилась на домашнее обучение.
Вечером Илюшка так сильно плакал: «Обида. Умею показывать. Учиться могу».
Сегодня Илья выдал: «Надо кусаться и царапаться, тогда ф школу не пойдём. Думал, я ф этой школе нужон. Надеялся на чудо».
Принесла с рынка горбушу, стала разделывать. Илья заревел. Я побежала выяснять причину. Он долго не говорил, потом показал:
– Думал, живая.
– Сына, рыба мёртвая, она из холодильника. Ты что, хочешь живую рыбу? Я тебе куплю. Посадим её в банку, пусть она у нас живёт.
– Банка нет.
– А что же тебе нужно?
– Унучтожили.
– Всё, я поняла. Я рыбу не убивала, она уже была мёртвая. Ты же знаешь, кто такие хищники. Так природа устроена. Волк зайца ест. Медведи рыбу ловят и тоже едят, ты же видел по телевизору. Кстати, я долгое время не могла пройти по мясным рядам рынка вместе с сыном, его пугал вид мяса и рыбы. Он закрывал глаза, плакал, и я ничего не могла купить.
Вчера Таня жаловалась, что Вася ест немерено. А я сказала, что Илья немерено пьёт и писает, надо бы его обследовать. Илья решил, что он серьёзно болен и испугался: «Я умру. Много писал».
Я попыталась выяснить, помнит ли Илья, как он оставался без меня на десять дней, когда был маленький. Он показал:
– Да. Баба балкон закрывала. Хотел прыгать, маму искал.
– А ты понял, куда мама уезжала?
– Да. Деда поехал на машине. Упал, разбился.
В 2000 году у деда в дороге случился инсульт. Он смог остановить машину, выпал из неё. Водители его подобрали и увезли в больницу. С тех пор он лежит, не вставая, парализована вся левая половина тела. Получается, Илья это помнит, хотя ему в это время было всего четыре года. (Дедушка пролежал парализованным 13 лет, за ним ухаживала моя мама. – Прим. авт.)
Вчера ездили к деду на день рождения. Илья подписал открытку, даже цветок приличный нарисовал. Вёл себя хорошо.
Опять страдал, что не берут в школу:
– Надо завучу. Учиться хочу.
– Не надо было учителей щипать.
– Обида. Думал глупый.
Я смотрю по СТС программу «Снимите это немедленно». Илья бегает, волнуется: «Одевать надо маму».
Вечером был сюжет про инвалидов-колясочников. Илья уже понимает, что он тоже инвалид, поэтому слушает заинтересованно. Безногий мужчина рассказывает, что нужно поверить в себя, не надо отчаиваться и т. п. Илья радостно смеётся и повторяет услышанное: «Поменяться самому».
Нам дали учителя. Зовут Елена Андреевна. Илья рад новому общению. Ждёт учительницу, спрашивает про занятия. Весь этот месяц мы занимались сами. Илья стал брать сам, без моей помощи, карандаши нужного цвета. Начал произносить «да». С «нет» пока проблемы. Но головой иногда мотает.
Вчера мы провожали Е. А. до остановки. Я рассказала вкратце про наши мытарства, как нам поставили ошибочный диагноз, как мы ездили в Москву. Про поведение Ильи рассказала, как он реагирует на лёгкие задания. Учительница предложила взять учебники за четвёртый класс и по ним заниматься.
Вечером Илюша долго не мог уснуть. Как всегда, всё понял по-своему: «Я умру ф 10 лет. Болею. В школе лучше. Я больше не буду руки кусать. Устал ждать чуда. Когда я буду говорить?» Пришлось опять объяснять, что он не умрёт, врачи ошиблись. Что чуда ждать не нужно, а надо заниматься каждый день. Что он уже понемногу начинает говорить.
Я десять дней ничего не записывала. Илья стал больше выдавать каких-то взрослых мыслей, комментариев к телепрограммам. То, что посторонним кажется беспричинной истерикой, на самом деле реакция на произнесённые ранее слова, на какое-то событие. Я постоянно нахожусь в напряжении, как бы чего лишнего не брякнуть.
С учительницей Илья контачит, но навязывает приятный для него стиль общения. То лезет на кровать, чтобы с неё спрыгнуть, то садится к Е. А. на колени. В понедельник наотрез отказался писать. Зато в пятницу сам взял в руки нужную карточку с ответом и положил её на место. Казалось бы, чего проще! Но он так обрадовался, что смог преодолеть свой страх. Начал прыгать, кричать. Занятие было сорвано. Мы решили, что больше не будем давать карточки. Но на следующий урок он отказывался заниматься, всё ждал, когда дадут карточки. Выяснила я это лишь после ухода учительницы.
В выходные я помогала Диме переводить немецкий текст. Илья бегал и кричал в беспокойстве. Показал: «Я умею немецкий понимать. Я вижу в голове смысл». Мы дали ему учебник. Действительно, кое-что он уловил, правда, не дословно.
По телевизору показали фильм об опытах над животными. Отреагировал Илья через несколько дней: «Видел шум рану. Нужно мышь отпускать». Телевизор он называет словом «шум». Не знаю почему.
Сегодня в школе я поругалась с физруком. Он отказался пускать нас на занятия со вторым классом. Илья отказывается ходить с первоклассниками на уроки. Во втором классе есть девочка, которая ему нравится. Физкультурник пошёл на принцип: «Вы числитесь в первом классе, вот туда на уроки и ходите!»
Ходили к логопеду. Илья проверил все шкафы в кабинете. Кажется, напугал логопеда до полусмерти своей непохожестью на других.
Потом мы отправились на музыку с третьим классом. Там сидели четыре больших мальчика. Илья высидел минут десять. Потом учительница спросила: «Дети, как называют человека, который пишет музыку?» Дети молчат. Илья показывает: «Композитор». Потом начинает драться со мной: «Не хочу эту школу. Они глупые. Надо 2». Позже: «Чо я учителю не угодил (физруку)?»
Я сама расстроилась после такого дня, позвонила маме. Илья забегал, закрыл уши: «Зачем судишь?»
Вечером: «Хочу в школу. Нельзя. Мама будет уму учить. Я в школе не нужон. Мама плачет. Успокойся».
На занятиях я рассказала Е. А., что Илья часто показывает, что хочет учиться в институте. Учительница заметила, что академиками мы, конечно, не станем, но учиться нужно, давай заниматься. При этих словах у Ильи началась такая агрессия, что я испугалась. Вечером он показал: «Почувствовал, смеялись». Его задел ироничный тон учительницы.
Долго идём вслед за девочкой, которая держит в руках большую тряпичную куклу. Илья внимательно наблюдает за ней. Через некоторое время встречаем другую девочку с похожей куклой. Всё, пропали! Илья принимает это за закономерность. У всех детей есть куклы, а у него нет. Дома рёв: «Надо куклу купить. Принесла из кладовки старые игрушки, только тогда он угомонился.
На другой день купила ему кукол: маму, папу и двух ребятишек. Илья сидел, отрывал им руки и ноги, вот и вся игра. Но с интересом смотрел, когда я кукол спать укладывала.
В воскресенье, чтобы заставить Илью писать, я попросила его изложить на бумаге свои мысли. Пишет: «Я урот оттого что Света слышал чо я смо шум. Я мучуюсь в школу. Чо я боюсь».
Небольшое пояснение. Со Светой мы обсуждали наследственные болезни. А по телевизору Илья смотрел фильм про телепатов, в котором сказали, что необычные способности возникают при повреждениях мозга. Илья показал: «Я телепат». Мучения по поводу школы у нас каждый день, все дети туда ходят, а он нет.
Вчера мы проходили мимо технического университета. Занятия окончились. Было столько много студентов, просто толпа, как на демонстрации. Илья стал закрывать лицо руками и показал: «Я не такой, как они». Заметно, как он постоянно с себя сравнивает с другими людьми и очень расстраивается из-за этого.
Вечером:
– Без меня лучше.
– А кто тебе это сказал?
– Баба.
Это свекровь. Без комментариев. Хотя очень хочется.
В четверг ходили в школу. Были на ритмике. Илья дома расплакался: «Сам виноват. Учительницу зачем бил? Школу хочу. Давай опять ходить в школу».
На следующий день отказался заниматься с Е. А… Опять говорил, что в школе лучше.
Ездили в деревню. Ребёнку там нравится. Вот Анна Сергеевна пединститутов не заканчивала, а с нашими детьми управляется лучше любого психолога. Значит, дело не в наличии специальных знаний.
Илья написал: «Хочу в Андреевку. Лучше в школу хочу». Стал правильно писать предлог «в» вместо его постоянного «ф».
В деревне встретили Машу, шестилетнюю дочку Анны Сергеевны. Маша говорила про лошадей, ходила с Ильёй по конюшне. Они вместе сидели на разбитом мотоцикле. Ребёнок был счастлив. Вечером спросил: «Где Маша живёт? С Машей разговаривал». Во время этого самого «разговора» Илья не проронил ни слова и даже не смотрел в сторону девочки.