Вечером всей семьёй сидим и смотрим «Последнего героя». Я говорю:
– Смотрите, Дроздову уже много лет, а он прыгает, как молодой!
– Я тоже молодой, – замечает папа.
– Неплохо бы папе зубы вставить, чтобы помоложе выглядеть, – сказала я.
– Мам, лучше не надо, – хохочет Димка, – а то убежит, скажет, что ты старая.
Илюша начинает реветь на фоне общего смеха, бить папу по голове, а меня по рукам. Показывает по таблице:
– Очень папу люблю.
– Илюша, – отвечает папа, – я тоже вас всех люблю, я никуда не уйду!
Вчера Илюша не спал до двух часов ночи. Укладывать я его начала часов в десять. Ляжет, но не засыпает, начинает ворочаться и беспокоиться. Я включаю свет, подхожу к нему, и он начинает выкладывать всё, о чём в данный момент думает. Такой длительной беседы перед сном я не припомню. И не могу найти этому причину. Илья вспомнил всё, что мог: деда, дневную прогулку, Алёшу (об этом позже), школу, свою болезнь, отсутствие речи. Попутно я выяснила причину его странного поведения в присутствии других детей.
Оказывается, когда он в присутствии любимой девочки начинал плевать себе под ноги, означало буквально «мне на неё наплевать», т. е. он тем самым пытался скрыть своё волнение и показывал, что ему всё равно. Старался скрыть свою симпатию к Эле.
Когда он начинает прыгать и бить себя ладонью в грудь, это означает желание поиграть с детьми. Несколько месяцев назад я учила его, что когда видишь незнакомых детей, нужно поздороваться и сказать своё имя, прежде чем играть. При этом я указывала на Илью рукой и говорила: «Это Илюша. Скажи своё имя». Как всегда, всё было понято буквально. Он решил, что достаточно постучать себя в грудь, и все окружающие поймут, что он хочет играть.
Теперь про Алёшу. Мы с Ильёй читали стихотворение. Он не понял слово «пороша». Я стала ему объяснять и попутно вспомнила песню, которую мы пели в хоре:
Белеет ли в поле пороша,
Иль гулкие ливни шумят.
Стоит над горою Алёша
В Болгарии русский солдат.
Пришлось заодно рассказывать смысл песни. Я сказала, что у нас в Кемерово тоже есть памятник неизвестному солдату на набережной. Илья заплакал: «Алёшу жалко. Убили». Песню пришлось исполнять неоднократно по его просьбе.
В школьной библиотеке взяли книгу стихов. Теперь вечером читаем и разбираем непонятные слова. Казалось бы, чего проще. А как помогают такие занятия. Мне кажется, что для него это гораздо важнее, чем русский язык или математика.
С утра были в больнице, пытались сделать обследование желудка. Мы пошли с папой, потому что знали, как Илья умеет вырываться. Когда мы сдаём кровь, то приходится держать всем отделением. Нас с папой не пустили, заметив свысока, что и не с такими справлялись. Мы переглянулись и попытались объяснить проблему. Слушать нас никто не стал. И напрасно. Через некоторое время мы услышали ужасные вопли, потом Илья вышел вместе с рассерженным доктором, с которого слетела вся спесь. Он заявил, что ребёнка держали две медсестры и не справились. В ответ мы заявили: «А мы вас предупреждали, вы не поверили».
Илья показал:
– Мучули. Жалудок смотрели.
– И что они тебе говорили?
– Садись. Ругалась систра говно.
– Почему?
– Закусил гибкий шланг.
Как мы с мужем хохотали в больничном коридоре, давясь от смеха, не передать!
После больницы мы пошли в школу к логопеду. Занятие Илья опять сорвал, ничего делать не хотел.
В пятницу ужасно себя вёл на уроке с учительницей. После урока показал мне: «Уму у них нет. Как не поймут, мне в школу надо. Не хочу мусор рисовать». Слово «мусор» означает у него «бумага». С логопедом рисовал гриб, протестовал всеми методами.
Под вечер у Илюшки поднялась температура, появился насморк. Мы лежали на кровати, читали книжку на ночь. Илья всё переживал, что не может говорить: «Речи нет мине». Потом сказал сам:
– Надо пе…
– Что тебе спеть?
– Алё…
Спела про Алёшу, потом другие песни. Кстати, очень помогает ему успокоиться. Потом Дима затребовал продолжения. Пришлось перепеть весь репертуар Дома пионеров. Мимоходом рассказала Илье про вторую мировую войну. Тем более, по телевизору постоянно крутят социальную рекламу к 65-летию победы. Видно, эта тема ребёнка затронула, т. к. в субботу он показал: «Лучше мир, чем война».
Ездили к бабушке, мыли парализованного деда в ванне. Еле-еле дотащили его вчетвером. Дед обзывал нас фашистами и просил, чтобы его оставили в покое. Илья вёл себя хорошо, молча сидел на диване. На обратном пути ехали через мост, и я обратила внимание, сколько рыбаков на льду. Неожиданно Илья меня укусил за плечо. Дома выяснила: «Рыбу удили. Мучается, плавает в ледяной воде». Мы долго объясняли, что рыбе в воде хорошо, она не чувствует холода. Потом Илья пожалел деда и спросил нас, кто такой фашист.
Вчера читали стихотворение про грека и чёрного рака. На картинке рак был красного цвета. Илья сразу обратил на это внимание и задал вопрос: «Почему рака красного нарисовали?»
Утром позвонил с работы муж. Я его отругала по телефону. Илья расстроился: «Когда вы поладите? Мучаюсь. Ругань». Вроде бы я несильно и ворчала. Объяснение этому я нашла позже. Дело в том, что Илья любую ситуацию примеряет на себя. В его любимом сериале все разводятся. Он решил, что мама с папой тоже могут разойтись.
В обед к нам пришёл телемастер. Илья побежал на кухню, увидел там чужого дядю и разволновался. Показывает:
– Папе скажу. Ругаться будет.
– Почему? – недоумеваю я.
– Бог видит внизу. Накажет. Ночевал.
Тут я догадалась. Илья решил, что чужой дядя пришёл папе на замену. И поэтому он решил меня припугнуть божьей карой. Я объяснила, что дядя пришёл телевизор ремонтировать. Пристыдила ребёнка за то, что он обо мне плохо подумал. Позже он показал: «Спорол глупость». При этом он ужасно стеснялся, закрывал глаза и уши руками. Стыдно стало.
Днём делали упражнение по русскому языку про волны. Я рассказала, как волны в море обкатывают камни, стирая все острые углы. Илья потом вспомнил и произнёс: «Море».
Читали «Федорино горе». Илья расстроился, что вся посуда убежала и баба осталась одна. Погладил два раза рисунок, где Федора сидит и плачет, утешил старушку.
А на днях был такой случай. Делали упражнение по русскому языку. Там говорилось о мальчике, который заболел. Чтобы его порадовать, друзья подняли красный воздушный шар к его окну. Илья задумался, потом показал: «Хочу тоже заболеть». На следующий урок Алла Степановна принесла шарик. Илюша обрадовался.
Опять отказался заниматься, показал, не помню дословно: «Не вижу смысла это делать». В обед стал плакать:
– Я реву, мучаюсь. Без толку заниматься.
– Это где ты услышал? Мы же так не говорили!
– Я так понял.
– Если бы я так считала, я бы с тобой не мучилась, а оставила тебя в покое.
Алла Степановна оставила программу для коррекционной школы. Я сидела в кресле и читала. Почти на каждой странице встречается оборот «умственно отсталые дети». Илья это увидел и стал прятаться, закрывать лицо руками.
– Илья, в чём дело?
– Умственно отсталый.
– Ты не такой. У тебя аутизм. Это разные понятия.
– Очень я Лару люблю. Только разговаривать не могу. Научусь.
Он бросается мне на шею, потом начинает прыгать и скакать, крича, что есть силы.
– Я лучше умру, чем по шуму (по телевизору) слышал «потому, что мы люди» (цитирует социальную рекламу про детей-инвалидов). Суду слышал я неспокойный. Урот. Идиот. Надоело. Хочу Димину школу. Я фото смотрел, я умный. В саду так не думули. Я спорю с будущим. Сложно понимаю. Нет слов русских. Я уму понимаю, а слов нет.
Всё это я записала за Ильёй на одном дыхании.
Вечером мы ходили в спортзал. Илья бегает, Севу за руку хватает, хочет играть, тот начинает волноваться, ему это не нравится. Следом Вова заводится. Такой дурдом начинается! Мой ребёнок скачет больше всех.
Он не может сделать ни одного движения по команде. Приходится вставать позади, поднимать ему руки, ноги, возвращать на место. Часто он просто бегает по залу. И так всё занятие. У меня несколько раз возникало желание всё бросить и уйти. Но меня возвращала наша мудрая Ольга, которая повторяла: «Лариса, у нас не так много мест, куда можно выйти с ребёнком! Тебя же никто не гонит, все вас понимают, вот и продолжай ходить!»
Напишу для родителей, как проходили наши занятия спортом. У нас было два тренера – Маша и Оля. На занятиях родители занимались вместе с детьми, кто-то сидел на скамеечке, если ребёнок мог сам выполнять упражнения. Сначала мы делали несколько кругов бегом по залу, потом вставали в круг и выполняли обычные упражнения на разминку. Сначала разминали шею (повороты и наклоны головы), потом плечевой пояс (взмахи руками), талию (наклоны и повороты корпуса), далее делали упражнения для ног. Потом опять лёгкая пробежка и занятия на ковриках. Иногда добавляли упражнения с гантелями и палками. В конце занятия обычно были игры с мячом. По праздникам устраивали эстафеты с вручением грамот.
Ездили в книжный магазин. В троллейбус вошла девочка с мамой. Они немного проехали и вышли. Ещё через пару остановок Илья бросился на меня с кулаками. Благо, это было уже на подходе к дому. Мы вышли, и Илья показал: «Смотрел на девочку, поиграть хотел. Ушла. Давай домой заберём. Обида, почему у меня нет друзей».
Илья опять засел за свои кубики. Говорю:
– Илюша, объясни, почему ты так любишь строить башни?
– Я тоже вижу, слышу. Сами сказали.
– Я понимаю тебя, но почему именно башни? Почему не играешь в другие игрушки?