— Всё получилось, Антон? — вместо приветствия спросил он.
— Да, получилось, — кивнул я. — Спасибо.
Это было действительно так. Я восстановил свои силы. А с учётом белого малыша, я бы даже сказал, что мои способности возросли. Было у меня одно опасение, которое, к счастью, не подтвердилось. Правда для того, чтобы его проверить, пришлось уничтожить естественный спутник той планетки, на которой я находился. Но это было лучше, чем шарашить по самой планете. Мой ультимативный навык, которым я разорвал корабль хаоситов, никуда не делся. Усилившись, я смог добиться, что откат теперь составлял 23 часа 47 минут и 15 секунд. То есть меньше, чем земные сутки, но это всё равно было мало. Хотя мало для чего? Для спутника планеты этого оказалось достаточно.
Смогу ли я с помощью этого навыка взорвать планету? Нет, пока нет. Но вот любой корабль по моему выбору точно не устоит перед моей силой.
— Какие-то новости, которые мне нужно знать? — спросил я у профессора.
Энгельс широко усмехнулся и потёр руки.
— Снова твоя хвалёная интуиция?
Тут рассмеялся я.
— Скорее вера в тебя, проф.
— Ты не ошибся, пойдём, — он заговорщически мне подмигнул, и мы пошли на выход.
Пройдя через несколько порталов, мы оказались на планете механоидов. Всё это время профессор заговорщицки молчал, хотя видел каких огромных усилий ему это стоило. Я улыбался и не стал портить Энгельсу удовольствие, дотерпев до последнего. Стоящий около пирамиды «Кречет» отвёз нас на станцию, где Альберт меня буквально силком потащил в пульт управления. Было прямо видно, как его терпение вот-вот закончится. Держать интригу — это было точно не его.
Мы заскочили почти бегом в командный центр, где находилось более сотни научных сотрудников. Честно говоря, раньше я не понимал, но похоже все научники Галактики, оставшиеся человечески, работали сейчас на Энгельса, а следовательно, на меня.
— Смотри, — показал он на экран, где висел одинокий корабль механоидов, который с лёгкой руки профессора назвали «Крабом».
На мой вопрос:
— Почему?
Профессор улыбнулся и пожал плечами.
— Да потому что они похожи на крабов. Ты что, крабов никогда не видел?
На что уже пожал плечами я и ответил:
— Нет, не видел.
Энгельс, помнится, засмеялся и сказал:
— Ну, примерно вот так и выглядит краб.
На этом всё закончилось. К теме мы не возвращались. Краб, так краб.
Ну так вот, Краб висел в пространстве. Операторы сбоку произвели какие-то манипуляции. Видимо, он получил приказ и начал разгоняться. Через некоторое время перед ним возникло голубоватое окошко. Он влетел внутрь, окошко схлопнулось. Ничто вокруг не напоминало, что здесь был корабль.
— И что это за фокус-покус? — усмехнулся я.
— А ты свяжись с ментатом на Хедебю, — загадочно, во все тридцать два зуба, улыбнулся Энгельс.
Ну, мне не трудно. Я связался сразу со Смирновым, который на данный момент снова оставался там за губернатора.
— Здарова! — послышался его голос. — Вылез из своих пещер? — немного недовольно сказал Пашка.
— Вылез, — хмыкнул я, попутно отметив, что, в отличие от Ласло, Пашке не доставляла никакого дискомфорта прямая связь со мной через многие парсеки.
Ну, с другой стороны, Смирнов тоже уже не был обычным Одарённым.
— Мне тут Альберт загадку подкинул — куда исчез корабль механоидов. Предполагаю, он сейчас у вас?
— Правильно понимаешь, — хмыкнул Пашка.
— Испытания прошли успешно?
— Испытания прошли уже два дня назад, — тут же рассмеялся мой друг. — Это была демонстрация специально для тебя.
— Ну и как работает? Без сучка и задоринки?
Пашка хмыкнул.
— У тебя рядом есть организатор всего этого шоу. Предполагаю, что прямо сейчас он бьёт копытом и ждёт от тебя этих вопросов, адресованных ему. Дай же деду почувствовать свою минутку славы. Всё, отбой! У меня дела.
— Ишь, деловой какой! — успел хмыкнуть я, но реально отключился, посмотрев на сияющего Энгельса. — Поздравляю, профессор! У вас получилось!
Энгельс широко улыбнулся, но тут же снова нахмурился.
— Получилось-то, получилось, но не до конца.
— В смысле, не до конца?
— Ну, мы можем отправить пока корабли исключительно от этой станции из этой системы и исключительно в одну сторону.
— В смысле, вы не сможете их оттуда вернуть?
— Пока нет, — Энгельс выглядел расстроенным.
— Но они там... — неопределённо покачал головой я, — оказываются в добром уме и трезвой памяти? То есть я хотел сказать — мозги у них не выжигаются?
— Да, всё в порядке.
— И они готовы к бою?
— Да, совершенно верно. Вот только здесь тоже есть один нюанс.
— Какой это? — продолжал я играть в игру «задай наводящий вопрос».
— Дело в том, что оторванные от управления главной станцией, они становятся малополезными. Да, это полностью автоматизированные корабли, но для их управления нужны целеуказания с базы, — он похлопал рукой по длинному непривычному для человека пульту. — А так он перемещается, держа в голове последний приказ, переданный с орбитальной станции. Мы протестировали пока четыре: находиться в покое, двигаться к ближайшей планете, зависнуть на орбите, и отключить двигатели. Третье — уничтожить любой другой корабль. Ну и этот корабль был отправлен с указанием уничтожить любой корабль, что не отзывается на свой/чужой. Предыдущий попытался напасть на висящего в системе Казарского, пришлось его уничтожить.
— А этот? — заинтересовался я и сказал Энгельсу: — Минуточку.
Связался с Пашкой.
— Чего тебе ещё? — недружелюбно ответил друг.
— Как с кораблём, удалось? Или тоже набросился на наши корабли?
— Да нет, всё нормально. Вон летает, отстреливает астероиды. Почему-то думает, что они могут представлять угрозу. Тупой баран! — поставил Пашка свой диагноз.
— Ясно, пока, — отключился я. — Открыл огонь по астероидам, наши корабли не трогает.
Энгельс расстроенно развёл руками.
— Ну вот видите, без постоянных команд ничего не выйдет.
Я осмотрелся.
— А как раздаются команды сейчас?
— Ну, мы наладили взаимодействие с компьютерным разумом и в принципе он выполняет наши команды через ретранслятор, что мы придумали сами, — он кивнул на обычные компьютерные панели, подключённые проводами к главному компьютеру. — Тут всё получается.
— А если соорудить этот ретранслятор и установить его на наш корабль?
— На корабль механоидов? — нахмурился Энгельс.
— Зачем на корабль механоидов, он же не предназначен для людей? Вон, насколько я вижу, этот БКК уже готов к сходу со стапелей, — кивнул я на захваченный в этой системе и отремонтированный нами большой корабль космодесанта.
— Хмм... — задумался Энгельс. — А ведь это должно получиться.
— Сколько нужно времени? — спросил я его.
— Да нисколько, — деловито осмотрелся Энгельс. — Демонтируем первый, четвёртый и тринадцатый коммуникационные блоки. Этого должно хватить. Переносим на корабль и можно проводить испытания. Вот только... — он задумался. — Испытания должны быть не в этой системе.
— Почему?
— Я не смогу насильно отключить корабли механоидов от «виртуального поводка» космической станции. Это сможет сделать только расстояние.
— Вы уверены, что получится? — улыбнулся я.
Энгельс кивнул.
— Да, уверен, — и тут же замолк и посмотрел на меня. — Не нравится мне твоя улыбка, Антон. Ты что задумал?
— Сейчас расскажу, — хмыкнул я. — Сколько по максимуму боевых кораблей — Крабов — мы можем забрать одномоментно?
— Ну, в течение суток полторы тысячи наскребём. За вторые сутки ещё около пятисот. Ну а дальше систему ты знаешь. Где бы ни была их фабрика, им нужно отдохнуть.
Я быстро прикинул в голове.
— Полторы тысячи хватит. Вызывайте, профессор, их. И монтируйте оборудование. Если мне не изменяет память, это БКК с говорящим названием «Неотвратимое Возмездие», и он уже полностью укомплектован экипажем и вооружён.
Энгельс развёл руками.
— Извини, Антон, об этом я не в курсе. Мне эти ваши военные штучки не интересны.
Тут уж я заржал в голос.
— Люблю я вас, профессор. «Ваши военные штучки»! — передразнил я его.
Адмирал Дагор сейчас находился в Подпространстве, направляясь в систему Демона-Принца. Здесь же, насколько я знал, командовал его заместитель — бывший командир «Казарского», контр-адмирал Эрик Бауэр.
Я связался с ним ментально, постаравшись приглушить силу.
— Приветствую вас, адмирал, — сказал я.
— Командир?
Я почувствовал, что небольшой дискомфорт был, но в принципе он особо не был удивлён.
— БКК «Неотвратимое Возмездие» готов к вылету?
— Так точно.
— Сколько ещё и каких кораблей готовы через сутки стартовать и полноценно участвовать в битве?
Адмирал на секунду задумался.
— Четыре крейсера, восемь эсминцев и двенадцать фрегатов, сэр. Да, эти полностью укомплектованы. Ещё есть несколько судов с боеготовностью чуть менее восьмидесяти процентов...
Но тут я его перебил.
— Это будет достаточно, Эрик. Готовьте флот. Через сутки мы вылетаем на войну.
— При всём уважении, хотелось бы поинтересоваться. Какие силы будут противостоять нам? Чтобы я смог проработать тактику.
— Какие силы? Флот последнего Демона-Принца. Данные разведки должны быть у вас.
Тут я в первый раз почувствовал эмоцию собеседника. Нет, не страха, но сильного напряжения, которое испытывал старый адмирал, который видимо вспомнил эти самые разведуказания.
— Принято, командир. Сделаем! — ответил он.
Тут уж не удержался я.
— Вас не смущает почти десятикратный перевес вражеского флота, контр-адмирал?
Раздался тяжёлый ментальный вздох.
— Я навру, если скажу, что не смущает. Более того — это слово скорее «тревожит». Но со своей стороны мы сделаем всё, что сможем. А ещё, немного зная вас, я предпочитаю думать, что это десятикратное преимущество вы как-нибудь нивелируете.