Я медленно спустился на насыпь и осмотрелся. Народ вокруг суетился в полной тьме, как казалось им. Мне же было прекрасно все видно. Если только не попадать под свет фонарей погрузчиков, от которого я временно слеп. Быстро подобрался к платформе, уставленной пластиковыми «сейфами», внутри которых находился товар. Слева от меня бесшумно показалась тележка на электроприводе. В тележке вертикально стоял огромный рулон пленки, которым оборачивали установленные на платформу «сейфы». Я едва успел запрыгнуть и протиснуться в узкий проход между ящиками с товаром. Мимом меня проехала тележка, прошуршав прилипающей к ним пленкой.
Я достал телефон, чтобы отправить Айрис сообщение. Не получилось, пропала сеть. Видимо, что-то включили, блокирующее ее, чтобы не снимать момент взлета платформы. Я попытался забраться повыше, чтобы привлечь внимание супруги иным способом, руками или голосом. У меня почти получилось. Айрис готовилась спрыгнуть с вагона и смотрела прямо на меня. Я помахал ее, чтобы она поспешила. Но в этот момент случилось то, чего мы не ожидали. Платформу накрыло прозрачное силовое поле, едва подсвечивающееся ионизирующимся воздухом у ее границ. Айрис спрыгнула и в один прыжок очутилась рядом с ней, попыталась проскочить сквозь поле, но ее откинуло назад. Я видел, как она беззвучно выкрикнула мое имя, но поле не пропускало звук.
Платформа слегка качнулась, и в одно мгновение меня подняло высоко над местом, где осталась моя Айрис. Я поднял голову. Надо мной, чернее черного космоса выделялся силуэт космического корабля. Приблизившись, чернота озарилась бледным светом открывшегося проема, в который вошла платформа. Мне надо было что-то делать, чтобы не попасться на глаза работникам судна. Я потряс несколько сейфов, определив самый легкий из них. Вскрыл его усилием своих искусственных мышц, забрался внутрь и закрылся, уповая на то, что товар останется в помещении с воздухом.
Когда я услышал голоса, разговаривающие на космолингве, понял, что защитный экран отключен, а внутри есть воздух. Но что сбивало весь мой положительный настрой так это то, что Айрис не смогла попасть на борт. Что делать дальше, я понятия не имел. Она знала больше меня, имела аналитический ум и отличалась большей бесшабашностью. Как поступить с волоском Марии, который лежал у меня в кармане, я не знал. Меня посетила мысль, вернуться на землю вместе с золотом. Это, конечно, закрыло бы нам этот вариант пути в космос, но без Айрис он тоже был обречен на нулевой результат.
Я почувствовал себя ребенком, отбившимся от родителей на вокзале. Страх, пустота и вселенское одиночество поселились в моем сердце. Неожиданно нервные окончания тронула очнувшаяся Тамара Львовна. Тут же пришло сообщение от Камилы: «Гордей, я не вижу на корабле Айрис. Что с ней?». Я ответил, не открывая рта: «Она не успела попасть на платформу из-за силового поля. На корабле только я. Понятия не имею, что делать дальше». Камила: «Через две минуты после закрытия шлюзов разблокируется дверь грузового отсека. Ты поймешь какая. Выходи в нее и заходи в каюту, которую я выделила цветом. Она никем не занята. Я сделаю тебе пропуск члена команды. Сходи с судна в следующем месте после разгрузки. Связаться с тобой мы больше не сможем, но у нас получится передать тебе сообщения через лунные станции мгновенной связи. Незримо мы всегда будем рядом, так что не чувствуй себя одиноко». Я: «Спасибо. Жду инструкций от любимой с информацией, что делать дальше. Осторожнее с нашей машиной. Помнёте, депортирую с Земли первым грузовиком». Камила: «И мы ждем тебя с нетерпением».
Мне стало чуточку спокойнее. Нейроинтерфейс давал ощущение сопричастности к привычному. Он отзывался на мысленные команды. А мои глаза еще хорошо владели техникой управления его экраном.
— Шеф, весы показывают перегруз в семьдесят пять килограмм. — Услышал я мужской голос.
— Что-то много на этот раз. Но с другой стороны, чего ждать от примитивных существ. Для них такое расхождение небольшая погрешность. Они, наверное, до сих пор используют весы с каменными грузами. Плюс минус булыжник ничего не значит.
Оба громко заржали.
— Шеф, а зачем им золото? Разве другие металлы не практичнее?
— Забыл, они же примитивы, а золото легко поддается обработке. Они из него все делают, от скребков для выделывания шкур, посуды, ритуальных предметов до наконечников копья и штифтов в деревянные ступицы.
— А откуда у них пластиковая упаковка для продуктов питания?
— Без понятия. Может быть, пластик появился даже раньше, чем деревянные изделия. Он ведь тоже легко плавится.
«Одаренные интеллектом» космические дальнобойщики замолкли после того, как прекратился звук завывающего ветра. Я понял, что закрылся шлюз. Выждал минуту и покинул свое убежище, прихватив из него несколько плиток шоколада. Не думаю, что расхождение в семьдесят пять килограмм и еще полкило, сыграли бы существенную роль. В помещении было темно, даже с ночным зрением ничего не видно. Если бы не подсказка в виде светлого контура двери, можно было бы долго и бесцельно плутать по грузовому отсеку судна.
Дверь и вправду оказалась открытой. Я сдвинул ее мысленным приказом и вошел в коридор. Нейроинтерфейс показывал мне направление вдоль него, а потом вверх по лестнице. Поднявшись на пролет, обнаружил, что следующий коридор был точно таким же, как и нижний, но там была подсвеченная дверь, которая тоже подчинилась моему приказу. Я вошел в тесную одноместную каюту. Места в ней хватило на убирающуюся кровать, стол и тумбочку. Мягкая складывающаяся переборка отделяла миниатюрный санузел от жилой комнаты. Тесно, но все равно намного лучше условий пассажирского корабля, забравшего нас из закусочной.
Если выживу и смогу вернуться на Землю, буду рассказывать внукам о своем опыте космических перелетов «зайцем». Это тебе не в маршрутке обмануть водителя и выскочить не заплатив. Мне даже дышать было страшно, из-за того, что меня могли услышать. Я не представлял, что со мной произошло, если бы меня нашли и поняли, что я с Земли. Наверное, задержали бы до выяснения личности, а потом вернули бы на место или же сдали Джанбобу. Наверняка космический «Мориарти» знает, что мы сбежали на Землю, и раскинул паучьи сети, чтобы выловить нас, если мы снова осмелимся появиться в открытом космосе.
Я откинул кровать и по-сиротски присел на уголок. Состояние ни к черту. Надо было как-то успокоиться, взять себя в руки. Я подумал про Айрис, которая знала мое состояние наверняка. Ей тоже сейчас было несладко. Хитрый план помощи супруге Михаила остался вместе с ней еще на восемь дней. Мое отношение к домашним котам, ползающим от страха на брюхе перед открытым небом, немного изменилось. Я был одним из них, пришибленный безграничным космосом.
Тамара Львовна сообщила, что мне пришло уведомление. Это снова была Камила. Как же приятно было получать сообщения с Земли: «Айрис с нами. Очень переживает, что ты улетел один. Гордей, тебе надо добраться до станции, на которой она жила. Там есть человек, который делает заказы высшим. Она передаст тебе, как его найти, когда ты окажешься на станции. Чтобы заработать кредиты на дорогу, укради продукты питания, которые можно будет хорошо продать, алкоголь, шоколад, кофе, консервы. Тебе дается два дня на дорогу».
Прям не жена, а товарищ командир. Пяти шоколадок, что я спер, наверное, не хватит на билет до станции. Три коротких вдоха и выдоха и один длинный. Серия из повторений дыхательного упражнения, виденная мною в какой-то передаче про бойцов спецназа помогла мне успокоиться. Я сильнее большинства людей, наблюдательнее, и даже хитрее, а трясусь перед ними, словно подросток перед взрослыми дядями. Раз Айрис сказала, что надо немного разжиться контрабандой, значит надо идти и собирать ее, оставив малодушные мысли в каюте.
Прежде чем отправиться на дело, я съел одну шоколадку. Никогда его не любил особо, но теперь для меня это был вкус далекой родной планеты. Быстрые углеводы наполнили меня энергией. В коридоре было тихо. Я смело ступил в него и направился знакомым маршрутом к грузовому отсеку. Дверь все так же не была заблокирована. Открыл ее и зашел внутрь морозного помещения. Оказывается, здесь не топили. Хорошо, что я помнил тот «сейф» в котором находился. Добрался до него, взял упаковку шоколада и поставил ее наверх пластикового ящика. Затем принялся трясти все ящики по очереди, чтобы понять, что находится внутри. Встроенный аудитор помогал мне делать это почти безошибочно. Раз булькает, значит там жидкость.
Пару раз булькали ящики с лимонадами. Потом я нарвался на упаковки с пивом. Пиво меня не интересовало. Слабоалкогольная продукция для слабых алкоголиков. Успокоился, когда мне попался ящик с коньяком. Дешевый, возможно не особо натуральный, как и всё, что продавалось в сети, решившей выйти на космический рынок, но в красивой презентабельной бутылке, за которую не стыдно попросить кредитов. В том же «сейфе» лежали фирменные пакеты, в которые я положил бумажную коробку с шестью бутылками коньяка. Не зная контрабандистских расценок, решил, что этого должно хватить на билет до станции.
Потом по весу определил ящик с кофе и чаем и набрал оттуда немного растворимого и немного натурального молотого кофе. У меня получились две увесистых сумки. С такой поклажей, не вызвав подозрений, по кораблю не походишь. Не прошло и нескольких минут, с того момента, как я вернулся в каюту, судно тряхнуло, а потом по коридору разнесся топот ног и человеческая речь.
Я затаился у двери, готовясь, если придется, пустить все свои модификации в дело. Шум прошел мимо меня в сторону грузового отсека. Через пять минут он снова вернулся, но уже в обратную сторону.
— Какая-то ерунда с этими весами. То перегруз показали, теперь недовес почти в двадцать килограмм.
— На диагностику надо ехать, пока клиенты не выставили нам счет.
Я понял, что мои проделки не остались без внимания, хорошо, что такую очевидную вещь, как проникновение на борт, они не рассматривали. Через несколько минут корабль снова завибрировал. Мы снова были в космосе. Я рассчитывал, что груз Джнабоба был отдан, и теперь мне можно было безопасно сбегать с корабля, чтобы пересесть на гражданское судно, идущее к станции Айрис. В чем я был не уверен, так это в том, что для грузовых и пассажирских судов используются одни и те же станции. Но сидя в каюте, никогда не узнаешь об этом наверняка. Передо мной возникла дилемма, явить себя экипажу грузовика, чтобы узнать от них обо всех тонкостях космических перевозок и потерять украденный груз, или же таиться до последнего и сбежать во время погрузки, чтобы разузнать уже у работников станции, которые не станут предъявлять мне за украденный товар. Я выбрал второе, зная, что терпение обычно вознаграждается.