— Так вы стучать ей будете на нас? — понял это по-своему Маркиз.
— Докладывать, во избежание создания предпосылок нарушения дисциплины.
— Ясно. Зря я тебе помог тогда. — Техник недобро посмотрел на меня. — Мужики, при них ни о чем не разговаривать. Пусть сами себя развлекают подозрениями и выводами.
— Можно подумать у вас духу хватило бы сделать что-нибудь противозаконное? — усмехнулась Айрис. — Вы дальше черты, отмеченной для вас начальством, шагу не сделаете. Вы же не радиации боитесь, а того, что за дверьми есть выход отсюда, а у вас духу нет это проверить.
— Айрис, хватит, — остановил я супругу. Иногда ей не хватало такта, особенно, когда она считала свою правоту принципиально важной.
— А ты найди, а мы посмотрим. — Маркиз покраснел от ярости. — Выберешься отсюда, я сам тебе ноги расцелую и попрошу прощения.
— Как ты это сделаешь? Я же не вернусь.
— Мысленно. У твоего надгробия.
— Хватит! Что вы раскудахтались? Айрис, не провоцируй. — Я крепко ухватил супругу за руку.
Ее потрясывало. Она немного перевозбудилась из-за спора.
— Блин, сама не пойму, почему не сдержалась. Это мозг отключился из-за кислородного голодания. — Она опять начала задыхаться, да и я тоже почувствовал, как мои легкие «рвутся», пытаясь ухватить лишнюю молекулу кислорода.
Маркиз демонстративно не стал предлагать нам свой продвинутый дыхательный прибор. Он и не понадобился. Мы уже стояли у кольца-портала. Айрис прошла сквозь него первой, потом я. На той стороне воздух был свежим и теплым, можно было снять маски. Мы стояли и глубоко дышали. Команда техников прошла мимо нас, как мимо пустого места. Никто не любил приближенных к власти. Их поведение совершенно не задело наших чувств, в том плане, что мы могли передумать их спасать. Общество, даже такое немногочисленное, как здесь, имело одну особенную черту, декларируя намерения, никогда не приступало к их исполнению, пока не появлялся тот, кто, жертвуя многим, начинал реализовывать их. И часто многие его за это ненавидели. Я уже чувствовал, как Маркиз с товарищами попытаются настроить против нас людей, еще сильнее усложнив нам планы.
Мы вернулись в нашу комнату, чтобы обсудить с Айрис ситуацию с учетом новых данных.
— Машина едет по поверхности Луны, — предположил я. — Интересно, она едет по ней до перехода в это время или раньше? Где может находиться огромный портал, в который она проходит?
— Скорее всего, он скрыт под землей, иначе его бы давно нашли.
— Значит, он совсем близко от той двери. Машина не успевает нагреться, пока двигается по подземелью. Она явно холоднее минус тридцати градусов, температуры, свойственной поверхности Луны ниже одного метра.
— Грузовик перемещается ночью, чтобы не привлекать ненужного внимания. А про радиацию Маркиз не соврал?
— Я читал, что она выше земной примерно в двести раз, но этого явно недостаточно, чтобы сгнили пальцы от одного прикосновения. Возможно, сам грузовик передвигается на атомной тяге и фонит. Он же беспилотный.
— Короче, пока я не вижу ни одной возможности выбраться отсюда живыми.
— А почему мы не рассматриваем вариант, вернуться в ту комнату, из которой мы перенеслись сюда, сесть назад в вездеход и попытаться на нем, двигаясь по расщелине, найти пологий подъем?
— Ольга сказала, что кольцо не работает в обратную сторону. Физика переноса из одного времени в другое сложна. Она призналась, что не рассматривала его, как вариант, через который сюда вообще можно попасть. Расщелина была хорошо спрятана от чужих глаз. Теперь там решили засыпать вход, на всякий случай.
— Ясно. Выходит, людей лишили любых способов выхода на поверхность, зная, что только там есть возможность вернуться в настоящее время.
— Да, так и есть. Остались только шумерские болванчики, которые шастают, где им вздумается. — Айрис задумалась. — Болванчики. Как я сразу не подумала про них.
— В каком смысле? Как они помогут нам, если понимают только по-шумерски? Или я чего-то про тебя не знаю?
— Они понимают по-шумерски, если с ними обращаться при помощи речи, но их же как-то запрограммировали выполнять команды. Самый простой способ, это обучить роботов командам, используемым в нейроинтерфейсе. Нам нужен контакт, с одним из таких болванчиков. Я уверена, что найду способ заставить их делать, то, что нам нужно.
— Повелительница роботов. — Усмехнулся я. — Это тебе не дверь открыть. Тут знания могут понадобиться.
— Ревнуешь?
— Псс, к кому, к холодным телесам пластиковых копий рок-музыкантов? Я реально уверен, что разобраться с управлением, даже если они используют нейроинтерфейс, окажется не так просто. В глубине их команд, лежит код, составленный древними.
— Надо попытаться, Гордей.
— Безусловно, надо. У нас впереди вечность.
— Да мой ты оптимист.
Дверь в нашу комнату неожиданно открылась. На пороге стояла Ольга. Вид у нее был бодрый и свежий, совсем не такой, как бывает у человека выхлеставшего пару часов назад полбутылки чистого спирта. Значит, у нее имелся персональный медицинский модуль.
— Я слышала, вы участвовали в ремонте регенератора кислорода? — спросила она, проницая нас взглядом.
— Да. Там мотор заклинило, и мы помогли его сдернуть. — Я сжал левую руку в локте, напомнив ей о своих силовых модификациях. — Вы же просили присматривать.
— Вы видели грузовик и наверняка подумали, что с той стороны может быть выход из подземелья в наше время? — напрямую спросила Ольга.
— Подумали, — призналась Айрис.
— Хочу вас сразу предостеречь от глупости, там никакого выхода нет. Более того, там стоит устройство, уничтожающее биологические объекты. Проходит только техника. Наши наниматели подстраховались.
— Да мы и не особо об этом размышляли, — соврал я.
— Здесь каждый только и размышляет о том, как сбежать.
— А вы? — спросила Айрис у Ольги.
Она усмехнулась, посмотрела ей в глаза, и ничего не ответив, ушла.
— Выходит, она такая же заключенная, как и мы? — я так понял ее реакцию.
— Может быть, ее вынудили? Да, она вынуждена исполнять чужую волю, потому что ее родных держат в заложниках, — уверенно произнесла Айрис. — Что если взять ее в свои союзники?
— Не думаю. Если у нее родственники в заложниках, то она, скорее всего, не даст нам никакого шанса сбежать.
— Верно. Мысленно она уже смирилась со своей жертвой. — Айрис откинулась на кровать и закрыла ладонями глаза. — Боже, куда ни ткнись, всюду тупик. Как же нас так угораздило, а, Гордей?
— Я не буду тебе напоминать, с чего все началось.
— И правильно сделаешь.
— Давно уже пора сделать прямую линию из нашего дома к твоей станции, чтобы не покидать Землю. Все наши проблемы произошли из-за отсутствия связи, — припомнил я супруге.
— Я знаю, что выход есть, но как его найти? Откуда начать и куда двигаться. Почему все наши модификации бесполезны? Почему я чувствую себя слепым кротом в чужой норе? — У Айрис появились признаки депрессии, выражающиеся в самокопании и самобичевании.
— Хм, да, нора действительно чужая, непостижимая. Если хочешь из нее выбраться, надо научиться думать, как древние. Только на это могут уйти тысячелетия.
Зря я это сказал. Айрис свернулась калачиком и прикрыла лицо руками. После рождения сына она стала еще больше женщиной и позволяла себе такие слабости намного чаще. Я присел рядом и положил ей руку на ногу.
— Мы найдем решение, я это точно знаю, — попытался я успокоить жену.
— Нам с каждым днем будет все тяжелее это сделать. А через месяц мы станем одними из них, пустыми, ничего не желающими.
— Вспомни пещеры Юмен-Туса. Мы там тусили больше месяца, и даже Никаса умудрились зачать, и ничего, — напомнил я ей.
— Там было весело, хоть и страшно. А тут липкая безнадега.
— А давай устроим театр, дадим представление, развлечем людей и сами отвлечемся?
— Не хочу.
— Бойцовский клуб?
— Иди в баню.
— Публичный дом?
— Отвали.
— Шашки, шахматы, макраме, клуб анонимных параноиков?
Айрис села и благодарно посмотрела на меня.
— Спасибо, полегчало. А я бы хотела поработать в детском саду. Та грымза просто сидит и лупится в журнал, а я могла бы устраивать представления. Дети, в отличие от взрослых, намного отзывчивее на такие вещи.
— Отличная идея. Давай предложим ее Ольге.
— Это собьет ее с толку. Она же верит, что мы космические преступники с отмороженной психикой.
— Да вообще плевать, что она подумает. Главное, чтобы нам не пасть духом.
Снова открылась дверь в нашу комнату. Не жилье, а проходной двор. На этот раз гостем оказался Ивант. Она заглянул и замер в проходе.
— Дядя Гордей, можно вас, — пропищал он.
— Заходи сам.
Мальчишка вошел, держа перед собой мой телефон. Его согбенная фигура и потупившийся взгляд ясно дали понять парень в печали. Он молча подошел и протянул мне телефон.
— Сломалось, — он вздохнул и согнулся еще сильнее.
Я взял в руки телефон. Он намертво завис во время гонок. Корпус телефона был горячим, электроника явно устала от напряженной эксплуатации и не выдержала.
— Ивант, ты загонял его, как лошадь. Надо было давать ему отдыхать и самому тоже отвлекаться. Ну-ка посмотри на меня. — Ивант поднял лицо. — Ну, точно, глаза красные, как у вампира. Оставляй телефон у меня, я налажу его, а потом верну.
— А когда?
Взгляд ребенка выражал такое искреннее желание заполучить его как можно скорее, что я не смог сдержаться и рассмеялся.
— Завтра.
— У-у-у, так долго.
— Раньше нельзя, может сломаться окончательно и тогда у тебя не будет никакого развлечения.
Ивант скорбно вздохнул, развернулся и направился к выходу.
— Как дела у мамы? — спросила из вежливости Айрис.
— Тоже плачет. — От его взгляда не утаился внешний вид Айрис.
— Почему?
— Дядя Боччан пропал.
— Как пропал? — Айрис встревожилась.
— Не знаю.
— На работе?
— Да. Он анеси… астении… затором работал. Какашками занимался.