Все-таки люди похожи на саранчу. По сути, мы были гостями в чужом доме, но уже планировали, как мы тут обоснуемся, и как начнем потихоньку вытеснять законных хозяев.
«Медвежата» ставшие для нас совсем незаметным фоном, вдруг активизировались и полезли на дерево. Я посмотрел на часы в телефоне и понял, что экран больше не включается. Посмотрел в небо через крону и кое-как разглядел светила, находящиеся друг от друга на приличном расстоянии.
— Чего это они вдруг наверх полезли? — Обратил я внимание остальных на забирающихся вверх зверей.
Отец огляделся по сторонам.
— А это только на нашем дереве такой движ. Остальные вон, спокойно жуют, где хотят. — Заметил он.
Я строгал кончики копий и наблюдал за поведением животных. «Медвежата» направились к лианам, будто собрались спать, но древесные щупальца никак на них не отреагировали. Животные начали по ним лазить, тереться шкурой, словно совершали какой-то непонятный ритуал. На других деревьях ничего такого не происходило. Может быть, мы им уже надоели, и они просили дерево как-то избавить его от нас. Вполне возможно. Наше убежище привлекало «обезьян» что могло уменьшить шансы дневных животных на выживание.
Я вздохнул, понимая, какой занозой мы тут являемся, и готов был бежать хоть сейчас, лишь бы скорее найти людей и смыться с этой прекрасной, но такой жуткой планеты. Мать развела костер. Отец к этому времени вырезал в половинке скорлупы ореха отверстия, друг напротив друга, просунул в них веточку и повесил на распорки над огнем.
— Я пойду собирать ягоды. — Предупредил он нас.
— А можно я с тобой. — Вызвалась ничем не занятая Вестлина.
— Конечно. — Охотно согласился отец.
Они ушли на опушку леса, где росло большое количество плодоносящих кустарников. Мать посмотрела им вслед и недовольно покачала головой. Айрис заметила ее реакцию и посмотрела на меня. Я улыбнулся и закатил глаза. Какой из моего отца может получиться ловелас, мне было неизвестно. Никогда прежде он не был замечен ни в каких амурах на стороне.
Мать развесила три котелка на одну крепкую ветку и наблюдала за тем, как идет нагревание воды. Она нагревалась. Скорлупа снизу раскалилась докрасна, но не прогорала. «Медвежата» начали организованно спускаться с дерева, будто их заинтересовали огонь. Однако оказавшись на земле, им вдруг захотелось устроить игрища, проявив неожиданную резвость. Мне подумалось, что у них наступил брачный сезон и сейчас мы станем свидетелями более откровенных сцен. Я строгал копья, одним глазом наблюдая за поведением животных. Ничего похожего на соитие между ними не происходило. Они носились друг за другом как дети, догоняли, кувыркались, чесали спинку и непрерывно издавали звуки, как из древнего кукольного пищика.
И это происходило только под нашим деревом. Что это могло значить, мы, наверное, скоро должны были узнать. Отец с Вестлиной вернулись минут через двадцать. В отцовской майке лежало килограмма два разнокалиберных и разноцветных плодов. Он высыпал их перед собой.
— Так, внук, пока пробовать нельзя, а то у тебя из попы вырастет дерево, и ты будешь похож на павлина. — Предупредил он. — Айрис, смотри, чтобы они не схватил.
— Никас, сынок, иди к маме. — Она поймала уже начавшего интересоваться ягодами сына.
Тот попытался вырваться, но она строго на него прикрикнула.
— Тебе сказали, что это нельзя трогать.
Никас удивленно посмотрел на мать. Наверное, это был первый случай, когда она так строго с ним обошлась. Его проняло. Сын сел у ее ног и просто наблюдал за дедом, выбирающим косточки и семена.
— А что это у нас за цирк? — Наконец заметил отец активность животных.
— Мы сами не понимаем. Они вначале терлись о лианы, потом спустились и стали играть. — Ответил я. — На брачные игры не похоже.
— Какие им брачные игры. Такое ощущение, что они не доживают до взрослого возраста. — Хмыкнул отец.
— Тогда откуда они берутся? — Спросила Айрис.
— Не знаю. Из инкубатора. — Отец развел руками. — Сдается мне, что этот мир только внешне похож на наш, но внутренне совсем другой.
Меня тоже не покидала похожая мысль, что привычная внешность этой планеты какая-то уловка, чтобы скрыть необычную внутреннюю суть. Это, конечно, могло быть самообманом, желанием встретиться с великой тайной, которая в свою очередь помогала держать себя в руках.
Отец закинул очищенную мякоть в первый «котелок», нагнулся и подышал поднимающимся из него ароматным паром.
— Война войной, а компот по расписанию. — Произнес он довольно.
Я закончил строгать копья. Не забыл и про Никаса, сделал ему коротенькое копье, но с закругленным концом.
— Держи копьё. — Протянул я ему оружие.
Тот взял его в руки, преисполненный гордости. Айрис отвернулась, чтобы скрыть смех.
— Дед, я мусина. — Похвалился Никас.
— Конечно, мужчина. Смотри, какой ты грозный. Если бы я был бабайкой, давно бы убежал от тебя. — Дед поднял руки вверх и попятился назад.
Никас наставил на него копье, свел брови на переносице и выкрикнул что-то грозное. Это выглядело забавно. Никогда мы еще не видели своего сына в роли защитника.
— У меня такое ощущение, что эту стадию, которую он сейчас проходит, я пережил в двадцать с небольшим. — Шепнул я Айрис.
— Так и должно быть. Дети обязаны превосходить своих родителей, иначе какой смысл. — Ответила она.
Отец попробовал ложкой получившийся компот.
— М-да, болотом припахивает. — Вынес он свой вердикт. — Зато сладенький. Налетайте.
Мы разлили по скорлупкам, уже набравшимся в изобилии, отцовский компот. На вкус, если не акцентировать внимание на болотных нотках, вполне ничего. Я бы даже сказал, что отменно. Выпил с наслаждением, смакуя вкус и температуру напитка, по которой успел соскучиться. Подул Никасу, чтобы остыло. Он тоже не стал воображать и выпил компот с удовольствием. Ни у кого не появилось никаких негативных последствий употребления напитка спустя время.
— Нам нужен фильтр для воды. — Поделился отец. — Здесь много мха и полно всяких природных емкостей. В следующий раз я попробую пропустить воду через его слой, может быть, получится убрать болотную взвесь.
— Вы тут без нас осторожнее. — Попросила Айрис. — Вдруг этот мох ядовит?
— Хм, запросто. — Отец почесал затылок. — Ладно, у нас теперь два продукта питания, орехи и компот, уже какое-то разнообразие. — Потом добавил шепотом, чтобы не слышала сватья. — А хотелось бы мяса. — И посмотрел на резвящихся животных.
После легкого обеда мы с отцом занялись приготовлениями к предстоящей ночи. Надо было продумать защиту подкопа, чтобы он стал абсолютно непреодолимым для хищников. Мать предложила разжечь под деревом костер перед самым наступлением «ночи». В ее идее было рациональное зерно, но нас испугал пожар, который запросто мог распространиться по лесу. Когда упал челнок, висел странный туман, который не позволил огню разойтись. Сейчас же было относительно сухо.
— Вырыть яму и в ней развести огонь, все по методичке юных натуралистов. — Нашла выход мать.
Мне почему-то эта идея не пришлась по душе. Я понимал, что дерево, не просто дерево, и ему может быть неприятно, что под ним жгут огонь. Только озвучивать свои мысли я не стал, чтобы не нарваться на насмешки и не прослыть первым чокнувшимся Робинзоном.
— С огнем в такой атмосфере надо быть аккуратнее. Одно дело быть рядом, а другое добровольно оказаться внутри быка Фаларида и изжариться в нем, если огонь выйдет из-под контроля.
Айрис поддержала меня.
— Да, Гордей прав, огонь неуправляемая стихия. Если загорится лес, нас ждет жуткая смерть.
— А если загорится лес, то для балбесов на орбите дым послужит сигналом, что тут есть люди, которых надо спасти. — Возбудился неожиданной идеей отец.
— Нет! Ничего жечь не будем. — Остановил я его. — У нас есть замечательный план и будем его придерживаться.
— Делайте, что хотите. — Отец обиделся и бросил в сердцах палку, из которой пытался что-то выстрогать.
— Ладно, прости. — Произнес я в его обиженную спину. — Ну, не надо никаких пожаров. Этот лес живой. — Проболтался я.
— А он хочет, чтобы ты был мертвым, и пошел на удобрения. Мы же для него деликатес, как… как камчатские крабы.
— Хорошо, если мы вернемся ни с чем, рассмотрим вопрос подачи знака огнем. — Примирительно согласился я. — Идет?
— Да, идет, конечно. — Ответила мать за отца. — Николай, вот ты всегда любишь настаивать, даже зная, что неправ.
— Отстань. — Отмахнулся отец. — Ложки лучше выстрогай, чтобы компот хлебать всем можно было.
Мать молча усмехнулась, подняла с земли нож и принялась выстругивать что-то похожее на ложки.
— Я могу чем-нибудь помочь? — Поинтересовалась Вестлина, сидевшая без дела.
— Найди мне заготовки, чтобы были такими же по форме и размеру. — Мать показала ей образец. — Только далеко не отходи.
— Ладно. — С готовностью согласилась теща, и отправилась искать подходящий материал по округе.
Наверное, из-за испортившегося настроения отца, нам так и не удалось придумать для защиты подкопа ничего принципиально отличающегося от защиты, придуманной перед прошлой ночью. Мне пришла в голову мысль, раскопать «могильник» со зловонной золой, выбранной из недр челнока и притрусить ею вокруг нашего убежища. Радикально ядовитый запах мог оттолкнуть непривыкших к нему животных.
Отец без особого энтузиазма согласился с моим рацпредложением. Так как я был его инициатором, то и раскапывать пришлось мне. Едкий запах ударил в нос, как только оголился верхний слой земли. И лежать ему тут еще столетие, потому что природа планеты вряд ли придумает, как утилизировать эту химию. Как изгоняющий злых духов, я прошелся с половинкой ореха, наполненной смесью земли и золы, рассыпая её вокруг челнока и приговаривая:
— Пусть вонючий сор охраняет двор, воротит зверей от людских дверей. — Стих родился спонтанно, без всяких усилий.
Вестлина, слоняющаяся по округе в поисках плашек для ложек, услышав заговор моего авторства, в который раз посмотрела на меня, как на юродивого.