Я вспомнила «макания» в озере и свое чувство, что девочка в этой паре «главная». Только вот почему — непонятно.
— И куда собираться? — спросил Райден. — Расскажи нам, милая, ты так чудесно рассказываешь.
Ее голос стал мягким-мягким, почти завораживающим. Лежащий лицом вниз обманщик задергался. То есть наша интуиция не подвела, не просто так он выторговал эти три дня.
— Сьюки говорит, что чувствует приближение волны. Наверное, к нам придет настоящее море, и мы все поплывем на корабле! Сьюки говорит, волны бывают сеющие и собирающие, — малышка придержала одной рукой забившуюся словно в припадке тварь, а на второй загнула два пальчика. — Сначала сеют, потом собирают, да. Только она не знает какая будет волна.
Она подняла голову и посмотрела на нас чистыми огромными глазами.
— Сьюки вредная, но не может меня ослушаться. Все-все мне говорит, на вопросы отвечает. Она хотела стать мной, потому что я самая красивая и добрая, но у нее не получилось и пришлось стать куклой. Теперь я ее старшая подружка.
— Милая, — от обилия информации я растерялась. Какое море? Какие волны? — так чего ждет Сьюки, куда вы собрались? Девочка пожала плечиками и нахмурила тонкие ниточки бровей.
— В море появится большая дверь. Почти появилась.
— Портал? — произнесла я онемевшими губами. — Твоя подружка чует скорое открытие портала?
Если он чувствовал приближение Хаоса, то специально выторговал у нас три дня, понимая, что потом никаких обязательств выполнять не придется. Хаосит просто сбежит с девочкой, воспользовавшись неразберихой.
— Прикажи ей отвечать, — строго сказал Камачо. И руна, висящая перед ним в воздухе, стала почти белой от гудящей в ней энергии…
— Сьюки, — строго сказала малышка, — надо говорить честно-честно. Мы же с тобой хотим стать СтраШами.
Я поперхнулась, закашляв, представив себе такую чудесную перспективу. Вот претор обрадуется, еще и девушку не приняли официально, а на подходе уже ребенок и хаосит.
— В академии, — начал Райден, — есть кто-то, в большом количестве плодящий капли.
— Любой сильный хаосит в вашем мире при наступлении темноты конденсирует капли, — прохрипела кукла. — Смотрите.
Она задергалась телом, и в воздухе появилась дрожащая крошечная капля. Не успела она осесть вниз, как мисс Пьянжик деловито поймала ее в мятый бумажный пакет. По всей видимости девочка принимала кляксы за мусор и ухаживала за хаоситом, как хозяйка убирает за пачкающим ковер щенком.
— Впечатляет, — пробормотал Райден. — Но что, если капли очень крупные? Вот такие.
И он показал примерный размер впечатливших нас и Яю капель из душевых труб. Несколько секунд кукла смотрела на разведенные пальцы парня, потом закрыла и открыла стеклянные глаза и вдруг забилась в низком мужском смехе:
— Глупцы. Вы вообще ничего не знаете о Хаосе. Ваши преподаватели глухи и слепы, ваши Стражи — просто куски мускулистого мяса. Они отлично умеют побеждать низший Хаос — это все равно что хвалиться, сорвав подорожник или поймав новорожденного котенка. А вот теперь к вам пожаловал один из настоящих.
Кукла вольготно разлеглась на коленях девочки, даже положила тряпичные руки за голову.
— У всех высших свои ограничения, чем больше силы, тем больше условий. Самые мощные офицеры-лайгеры не могут отойти в вашем мире далеко от портала, они не живут вдали от Хаоса. Но есть одно исключение. Местный сосуд. Ха-ха! Местное тело. В Вашей академии бродит кто-то крутой в чужой оболочке. Мне-то для существования здесь достаточно и куклы, а вот ему нужно что-то посерьезнее. Вдруг Сьюки села, зыркнула на нас злобно и свела в линию кукольные бровки:
— Вы мне слово дали! Обещали, что будете держать в тайне три дня. Очень, очень нехорошо врать. Считайте, что наши договоренности…
Ее тельце задергалось, скатилось с детских колен и… застыло в бездушной неподвижности. В комнате мигнули светильники, на мгновение погрузив нас в кромешную тьму. А когда снова стало светло, за спиной Лири темным плащом лежала густая длинная тень. Хаосит, для которого раньше было наказанием уходить из куклы, в этот раз ушел сам.
— Ему не понравился стук, похожий на хлопок, — сказал Райден, — но ему лучше знать местные шумы. В любом случае…
Он досадливо поморщился и навел руки на входную дверь. Я встала перед девочкой, так же готовясь защищаться, вспоминая единственно знакомую мне руну выжигания. Что бы ни спугнуло демона, вселившегося в игрушку и ставшего Сьюки, это было достаточно серьезным. Рядом с беззащитным ребенком ушли страхи, переживания, сомнения. Осталась только холодная решимость и уверенность в себе. Я бурлила энергией рядом с Камачо. Надеюсь, он чувствовал то же самое. Что бы ни случилось, какая бы опасность ни спугнула хаосита, здесь ее ждут не насмерть перепуганные гражданские. Сюрприз-сюрприз! Некоторое время мы настороженно прислушивались к приближающимся шагам и, когда открылась дверь детской, были полностью наготове.
— Вот, сэр, — сказал мистер Пьюнжик, заглядывая в комнату. — Посмотрите сами! Приходят даже глубоким вечером, пугают дочь.
Я от такой наглости едва не потеряла дар речи, он же сам недавно просил нашей помощи. А теперь, оказывается, это мы ему досаждаем!
— Так-так, — сказал Сантана, чья мощная фигура словно уменьшила комнату вдвое, не развернуться, — я-то надеялся, что голубки в парке кусты мнут, а они тайны какие-то развели, людей ходят — пугают. Вам испорченного периметра не хватает?
— Сэр, — Камачо развел руками, гася боевую руну, — как мы вам рады!
— Да? — Сантана хмыкнул и быстро прошелся по комнате, заглядывая во все закутки, изучая и ставя обратно на полки книжки и игрушки. — Похвально!
Он резко развернулся и поманил пальцем садовника.
— А скажи-ка, мил человек, мои студенты настолько тебя с дочкой замучили, что ты съехать собрался? Я уже не временный исполняющий претора, но кое-какой допуск к документам имею и вот совсем не помню, чтобы видел твое заявление на отпуск.
Мистер Пьюжик недоумевающе посмотрел на нас, на Сантану, на дочь. — Так ведь никуда и не собираюсь. — Как раз об этом мы и хотели поговорить, — сказал Камачо. — Мы готовы все объяснить. — Но лучше сразу с претором, — быстро добавила я.
Сообщать важную информацию возможному сосуду было почти безумством, а вот в присутствии преторов и риторов рассказать о предстоящем портале было бы вполне безопасно. Даже если ее услышит хаосит-офицер, ничего нам сделать он не сможет из-за толпы вокруг. Сантана пожал плечами, еще раз тщательно обвел глазами комнату. Но не протестовал, перенеся свое внимание на нас с Камачо. Каждое движение Райдена он явно начал отслеживать с удвоенным подозрением. Когда все вышли из комнаты, я обернулась и попросила малышку:
— Лири, как бы тебя не уговаривала Сьюки, ни за что не иди в сияющую дверь.
— Не пойду, — заговорщицки прошептала в ответ девочка, — Сьюки тоже просит не бежать внутрь. Мы собрали вещи, чтобы уйти и спрятаться. Папу никто не тронет, а мы с подружкой в опасности.
Некоторое время я плелась последней за Камачо и Сантаной, пытаясь переварить информацию. Хаосит в кукле по-прежнему не хотел в Хаос и готов был передавать бесценную информацию, лишь бы спастись вместе с Лири. Он обвинил нас в нарушении договоренностей, но слышал весь последующий разговор и, я надеюсь, осознал, что мы с Камачо его не предавали. Такой осведомитель бесценен. Одно то, что более слабые пробои хаосит назвал сеющими волнами, а Прорывы собирающими — на многое открывало глаза. Только как это объяснить риторам, не выдавая тайну знакомства с хаоситами? Что-то мне подсказывало: наше общение с той же Яей могло быть связано с наличием у нас темного контура. И, если о разговоре с Хаосом придется сказать, то тайну контура я буду хранить до последнего. Если хоть кто-то об этом узнает, Стражем мне уже не бывать.
Глава 12Шпионы или сумасшедшие?
Перед входом в административный корпус Сантана обернулся и с шумным «Бу!» шагнул нам навстречу. Не знаю как Камачо, а я чуть не взвизгнула. Зато немного отшатнулась, пришлось делать удивленный вид. Даже потопталась, дескать, что с вами, сэр, я в недоумении.
— Вы оба на меня так опасливо смотрите. И дышите поверхностно, как перед боем, — сказал ритор. — Ха! Вот я и не удержался. Что, гаврики, опять пасли меня, следили и увидели нехорошее? Даже стесняюсь предположить… Хм… Маккой, ты видела, как я танцую голым? И как тебе?
Представляю картинку. Помимо моей воли губы начали расползаться в усмешке. Эх, проклятые подозрения. Если хаосит окажется в Сантане, я буду расстроена, слишком многому ритор меня научил.
— Расслабились? Молодцом, — он окинул нас цепким взглядом, блеснул крупными белыми зубами, лихой и отвязный. — Вот теперь заходим в корпус. А то не студентов ГАСа вел на разговор, а кроликов на убой. Ты бы видела свои глаза, Маккой. Как у селянки, которой сказали, что ее живот растет не от бубликов. Ты, кстати, не беременна?
— Сэр?
— Не сэркай, Камачо. Это не ты свои личные отгулы на кон поставил за девочку, чья фамилия с утра до вечера в преподавательской звучит. Только пару часов назад Уго Ласкес прибегал, сообщил об оставлении в опасности на последнем тесте.
Я сбилась с шага. Вот значит как мое нежелание брать к себе в команду можно истолковать. Но я забрала с собой безногого Хавьера, да и Лукас может свидетельствовать в мою пользу. Шли мы тогда медленно и уж Уго, с поврежденной рукой, вполне мог самостоятельно идти рядом или за нами.
— Я готова держать ответ, сэр.
— Не пыли, Стрела, а то переименую в Стерву, — ритор нас вел по коридору к кабинету претора, и мы с Райденом начали расслабляться. — Все личные встречи по тесту у нас завтра, баллы у тебя неплохие. А Уго сам неясными молитвами вылезает, пусть о своих проблемах лучше думает.
Он открыл дверь в кабинет, на мгновение сверкнув включившейся руной на шее. Я почувствовала на плече руку Камачо и на миг прижалась к ней щекой. Сэр Сантана до сих пор вызывал у меня неконтролируемую помесь восхищения и страха. Именно претор принял меня на отбор, я уже видела его на занятии, но любое