Все были здесь. Эдмон уже поднял народ из подвала, и теперь помещение было заполнено смеющимися, обнимающимися, делящимися впечатлениями людьми. На меня обернулись. Затихли. И через секунду на моей шее повисла Моника, она радостно кричала как меня любит, а то, что я осталась жива — особенно здорово. Однокурсники обступили нас, галдя, пытаясь хлопнуть меня по спине, оттащить Монику и самим пообниматься. Сильнее всех оказался Олаф, которые поднял нас обеих как пушинки и закружил в воздухе.
— Ну вы даете, — раздался незнакомый голос. Оказалось, старшекурсники все еще держали под надзором. — Девочка отнесла эликсиры, молодец. Чему радоваться? Я вообще не понимаю, почему Сантана такое распоряжение отдал.
— Пит, заткнись, — спокойно сказал второй. — Мы не обсуждаем решения риторов. Встретим Сантану — зададим вопрос. А щенкам дай порадоваться, она коробки Стражам принесла — тоже помощь.
Я похлопала Олафа по плечу, чтобы меня поставили на ноги. Одернула помятый, испачканный в бою китель и, отодвинув ребят, подошла к паре обособленно стоящих старшекурсников. Понимаю, обидно, остальные товарищи зачищают парк от тварей, помогают Стражам, а их оставили молодняк сторожить. Но как же я устала от прилюдных завуалированных оскорблений.
— Чем вас смущают девушки? — ровно спросила я. — Или может я где-то подвела академию, а сама не в курсе? Иначе с чего бы вы позволяли себе пренебрежительно меня обсуждать в моем же присутствии?и ещё вопрос-в чем ваша особая заслуга, позволяющая называть нас, первокурсников, щенками? Опыта и регалий Сантаны или других риторов у вас не вижу. Может проинформируете меня…
За моими плечами раздались шорохи, тихий шум. Повернув голову, я обнаружила весь свой курс, около двадцати человек, хмуро вставших сзади. Не только меня достала местная иерархия. Олаф многозначительно положил мне руку на плечо. С другой стороны легла тяжелая ладонь Аделаиды.
— Ты чего, — растерянно сказал первый старшекурсник, — мы без оскорблений, просто удивились. Наши передали, что ты сама в шоке, сознание там потеряла.
— Теряла. Из-за полного опустошения пси-контура в схватке с тварью, — отчеканила я. — Еще вопросы по поводу моего участия в Прорыве?
— И… что с тварью? — спросил второй, с интересом оглядывая наш неожиданно сплотившийся смешанный коллектив парней и девчонок.
— Тварь побеждена, — коротко сообщила я. — Ритор Сантана и командор Пальмэ отдали приказ не вдаваться в детали до отчетности претору.
— Ладно, — после нескольких секунд тяжелого молчания поднял ладони парень. — Приносим извинения. Ты не трусиха, а вы не щенки.
В каком-то порыве я протянула вперед руку и, после секундного замешательства, обе по очереди ее пожали. Под возгласы одобрения и добродушных смешков. Народ сразу расслабился, вокруг вспыхнули, возобновились обсуждения Прорыва. Мне улыбались однокурсники, обстановка разрядилась, и все начали снова разбредаться по холлу. Только старшие продолжали стоять хмуро и настороженно.
— Мы разве не решили конфликт? — с удивлением спросила я. — Вы чего никак не расслабитесь?
Сама я впервые почувствовала себя частью академии. За меня готовы были вступиться, весь курс общался без всякой оглядки на статус и пол. Вон как девчонки со всеми легко болтают. Просто счастье. Парни переглянулись и, когда я уже решила, что ответа не последует, первый сказал:
— При чем тут ты. Прорыв Хаоса идет одновременно по всему миру. Где-то в других странах и городах сейчас продолжают гибнуть Стражи. Ни вас, ни нас задействовать не будут, — он вздохнул, — но обычно туда, где не справился местный отряд, перебрасывают соседей. А в академии вышли из строя почти все. Говорят, только командор чудом остался на ногах. Мы… беспокоимся.
Я смотрела на двух здоровяков, понимая, что мы для них… действительно щенки. Не обученные, практически ничего не понимающие, слепые в своей наивности и незнании. Отобрать нас отобрали, но до Стражей еще очень и очень далеко. Потерев дико ноющую шею, я кинула взгляд на шумящий, веселый холл, развернулась и пошла к лестнице на этажи.
— Стелла, ты куда? — крикнула вслед удивленная Моника.
— Подожди, — уже на этаже, у двери в наше крыло меня догнал Райден, сосредоточенный и спокойный, словно не было боя, Хаоса, а мы встретились после занятий. Китель он перекинул через руку и выглядел свежим и элегантным, в своей обычной раздражающей манере. — Извини, мне нужно было кое о чем договориться с командором.
— О чем?
— Давай поговорим не в коридоре?
Я пожала плечами и открыла дверь. Недавнее противостояние и информация о других Прорывах поумерили мой задор и желание пререкаться. В общем гостиной было тихо и даже немного пахло нежилым, будто кто-то перетряхивал старые вещи.
— Странно, я не помню Эстер с Глорией ни в подвале, ни сейчас в холле. Видел их?
Райден отрицательно мотнул головой, зашел за мной следом в комнату, а дверь запер на запор. Мимо меня пролетел и упал на кровать китель. А Камачо… опустился на одно колено.
— Стелла Маккой, возлюбленная моей души, единственная, выйдешь ли ты за меня замуж?
Я, которая в это время открывала шкаф в поисках яичницы и увидела это непотребство боковым зрением, чуть не хлопнула себя дверцей по пальцам. Он протянул ладонь, всю в мелких порезах. Сейчас не было видно, но я помню, как с внешней стороны содрана кожа со времени противостояния Гончей в подвале. Тогда он бил этой рукой псине Хаоса прямо по оскаленной морде, чтобы спасти меня.
— Райден, опасаюсь спросить, с чего такая спешка? — То есть принципиального отказа нет? — Не спеши.
Я усмирила начавшие позорно подрагивать ноги и вжалась спиной в стену, опасливо продолжая смотреть на сошедшего с ума нобиля. Яи в шкафу не было, может пойти поискать? Трусливая мысль сбежать под благовидным предлогом мелькнула и тут же исчезла в ворохе других, более рациональных предположений.
— Я беременна?
— Эм, — сказал Райден, поднимаясь. — Ты уверена? Больше года сижу на «Вирго», эликсире, замыкающем пси-контур. Я, конечно, во всех отношениях уникум, но…
— Тогда что произошло? — нервно спросила я.
Он поднял исцарапанную руку и нежно коснулся моего подбородка:
— Помнишь, я обещал, что придумаю как решить вопрос с твоим статусом? Студенты после официальной записи в Кодекс ГАСа не могут жениться без особых причин, таких как рождение ребенка. Только став Стражами, через три года мы получим возможность создавать семьи.
Большой палец мягко прошел по губам. Камачо наклонился и зашептал, почти касаясь ртом рта. В паре миллиметров. Почти. Обещая и дразня. Поднимая успокоившийся было трепет.
— Но нас еще не занесли в Кодекс. Пока мы — свободны. Представляешь какой удар по традициям?
Он довольно засмеялся, обдавая меня теплым воздухом.
— Я поклялся Пальмэ, что ты несколько раз меня спасала. Для Стражей такие узы бесценны, мы можем дружить, но я предпочитаю при этом тебя целовать, — он нежно прикусил и тут же отпустил мою нижнюю губу. — Матушке придется согласиться, тем более она так мечтала нас с Сайрусом помирить.
— Что-то я не верю в благополучное убеждение миссис Камачо-Пальмэ, — пробормотала я. — По-моему., вы с отчимом очень плохо знаете женщин.
— Да?! — изумился нобиль. Тогда не томи меня, поделись тайнами. Из всех женщин мира сейчас меня интересуют мысли только одной рыжеволосой упрямицы. Ты выйдешь за меня?
— Извини, — выдохнула я. — Я… не уверена. — О как. Всегда поражаюсь, как быстро темнеет синева его глаз, когда Камачо недоволен.
— В конкуренцию я не верю, дай угадаю… Ты не хочешь прятаться за моей спиной, считаешь, что окружающие подумают, что ты пришла сюда ради брака… Или еще вариант — тебя останавливают проблемы адаптации среди моего круга…
Я отвела глаза. Сама не успела сформулировать, а Райден, оказывается, уже меня просчитал.
— Стелла, — сказал он, прижав меня к стенке всем телом. — Ты же постоянно мне говорила: «Все равно, что думают обо мне другие, главное — мои собственные решения». Так вот тебе решение. Моя девочка струсила в кои-то веки?
В детстве я представляла, фантазировала как мне сделают предложение. Это всегда был Страж. Иногда его фигура туманилась, но чаще всего представлялся эффектный брюнет со смеющимися глазами и выдающихся размеров подбородком. Он обещал бросить к моим ногам мир, быть нежным и подарить платье с блестящими оборками, которое категорически отказывалась покупать мама. Воображаемый жених отличался редкой покладистостью, соглашался на любые требования, и оного вызывал неописуемый восторг В мечтах я вопила «Да!» и прыгала как сумасшедшая. Но прошло время и во главу угла своих фантазий о будущем я поставила месть. Наказание Хаоса за нашу осиротевшую семью, за непрожитые годы моей веселой мамы, за одиночество отца. Предложение Райдена показало, насколько я забыла о себе. Я сейчас стояла и взвешивала — насколько этот брак поможет или помешает моей предстоящей учебе в ГАСе. Не думая — хочу ли я стать частью жизни Камачо.
А я — хочу! Я зажмурилась и выдохнула:
— Я хочу, хочу за тебя замуж, но не в ГАСе. Ты уверен, что замужней мне будет проще? О нас сразу узнает все общество, обо мне заговорят не только здесь, в стенах академии, а во всех семьях нобилей. Вместо тушения пожара, мы его раздуем.
Меня стиснули в объятиях. Белая завесь волос скрыла мир.
— Значит станешь невестой. Не настолько окончательно, чтобы шокировать свет, но вполне понятно для местных кавалеров, провожающих тебя голодными взглядами.
— Могу я подумать?
Под пальцами стучало его сердце. Сильно, быстро. Нырнув под сорочку, я обхватила руками твердое, покрытое рельефными мускулами тело.
— Не так я себе представлял обручение, — пробормотал Райден. А я прижалась губами к вспыхнувшей рунами груди. Теплой и гладкой. Восторг, целое поле для поцелуев. — Могу называть невестой?
Какой упрямый… — Я подумаю… пожалуйста. — Все, хватит сомнений, — Жесткие ладони припечатали плечи к стене. Как бабочку пришпилили. — Ты моя, в этом больше не должно быть сомнений. Невеста.