Я вслепую неслась вперед, поддерживая свои силы диетической газировкой и адреналином, не имея никаких планов на будущее.
Каждая встреча с Ванессой заставляла меня чувствовать себя виноватой и пристыженной, потому что я знала — моя фирма не выживет. Мне нужно было собраться с мыслями, но я даже не знала, с чего начать. Будущих юристов никто не учит, как вести бизнес. К счастью для меня, домовладелец согласился сделать ремонт, и я получила небольшую отсрочку. В октябре, за несколько месяцев до моего переезда в новый офис, я побывала на ежегодной конференции Ассоциации адвокатов Нью-Йорка для небольших юридических фирм. Там была куча лекций по таким темам, как социальные медиа для адвокатов, а также стенды по продаже программного обеспечения для менеджмента и страхования от недобросовестной практики. Я не ожидала многого от этой конференции. Я поехала с моей лучшей подругой, Сьюзен Крамиллер, которая открывала свою собственную фирму. Crumiller, P. C. станет новаторской феминистской юридической фирмой, специализирующейся на дискриминации беременных, и нашим партнером, часто сражающимся плечом к плечу с нами. Но во время конференции я присутствовала на презентации представителя одной из организаций, управляющих юридическими фирмами. Он дико жестикулировал и использовал явно непрофессиональные выражения, такие как «дерьмо» и «говнюк», чем очень привлек мое внимание.
Представитель компании отчитывал владельцев небольших юридических фирм, таких как я, за то, что они живут в бедности. Он сказал, что мы ведем себя как мученики, постоянно соперничая друг с другом за то, кто будет работать дольше всех, кому меньше заплатят и кто будет самым несчастным. Затем он сделал возмутительное заявление: через полтора года, по его словам, юридическая фирма должна стать компанией на миллион долларов. Это звучало нелепо, как какая-то афера. Но чем дольше он говорил, тем больше я дрожала от волнения, сидя в кресле. Несколько месяцев спустя мы со Сьюзен вылетели в Малибу на нашу первую конференцию по управлению юридической фирмой. В течение уик-энда, когда я слушала лекцию за лекцией обо всем, начиная с прогнозов движения денежных средств и заканчивая формированием образа мышления собственника, я впитала в себя такие уроки, что не переставала удивляться, как же я раньше руководила фирмой. Первое, что я узнала, это то, что оказывала своим клиентам ужасную медвежью услугу. Я предлагала им какое-то решение, не создав бизнес, который позволил бы мне его реализовать. Это кажется очевидным, но осознание оказалось тяжелым, как тонна кирпичей. Я все время думала о Ванессе. К кому бы ее направила, если бы лишилась бизнеса? Передать кому-то другому ее дело было невозможно; я должна была удержать свою фирму на плаву.
И поняла, что должна быть стратегом, аналитиком и дисциплинированным руководителем. Я должна была думать о продажах, маркетинге и финансовом контроле. Если моя конечная цель состояла в том, чтобы помочь как можно большему числу людей, я должна была развивать свой бизнес и сделать его прибыльным, а затем нанять больше адвокатов. Если хочу управлять компанией, я должна быть боссом. Кроме того, необходима уверенность в том, что можно все изменить к лучшему. Нужно верить, что имеешь право на успех. Но это далось мне нелегко. С тех пор как открыла свою фирму, я чувствовала себя самозванкой. Я не очень хорошо училась на юридическом факультете и считала себя профессиональной посредственностью. И не думала, что смогу заниматься по-настоящему сложными делами. Но потом я встретила Ванессу. Ее дело было гораздо серьезнее, чем я могла себе представить. Мы сражались с целым гребаным городом — Нью-Йорком. Я вернулась с конференции и принялась за дело: жадно поглощала книги в духе «помоги себе сам» и пособия для малого бизнеса. Я научилась писать бизнес-план и рассчитывать бюджет. Систематизировала работу и научилась делегировать обязанности, чтобы нанять больше сотрудников и не делать все самой. Я научилась работать над своим бизнесом, и он стал расти. Не прошло и года, как я наняла секретаршу, еще одного помощника юриста и специалиста по маркетингу. К 2016 году я увеличила свой доход на 400 процентов. В 2018 году в рейтинге Law Firm 500 моя фирма оказалась самой быстрорастущей в стране. За три года я увеличила свой доход почти на 2000 процентов. Не знаю, случилось бы все это, если бы я не боялась так сильно подвести свою самую молодую клиентку. Я взяла себя в руки, потому что не могла смириться с мыслью, что не оправдаю доверие Ванессы.
В феврале 2017 года миллиардер и щедрый спонсор республиканцев Бетси Девос стала министром образования в администрации Трампа. Одной из первых мер, принятых Девос, была отмена положений раздела IX Обамы, которые она назвала «несостоявшейся системой». Защитники выживших жертв не являются поклонниками Девос. А знаете, кто ее любит? Парни, которых обвинили в изнасиловании. Вскоре после вступления в должность Девос встретилась с активистами различных движений за права мужчин, чтобы обсудить, как лучше всего расследовать сексуальные нападения в учебных заведениях. Активисты движений за права мужчин не перестают утверждать, что жизнь огромного количества невинных молодых людей разрушается из-за ложных обвинений в изнасиловании, преследующих наши школы и вузы. (На самом деле, по оценкам некоторых экспертов, ложные обвинения составляют менее 1 процента зарегистрированных случаев изнасилования.) Вероятно, гораздо более серьезной проблемой является подавляющее большинство изнасилований, о которых умалчивается. По данным Национального Ресурсного центра по вопросам сексуального насилия, изнасилование является самым редко официально регистрируемым преступлением. В университетских кампусах более 90 процентов жертв сексуального насилия не сообщают о преступлении. После почти двухлетнего пребывания на посту министра Девос наконец представила проект новой версии раздела IX. Ее радикальный «капитальный ремонт» раздела уменьшил ответственность вузов и дал новые права обвиняемым, включая возможность перекрестного допроса их обвинителя. Адвокаты, в том числе и я, категорически не согласны с мнением о том, что надлежащее правосудие можно обеспечить, если разрешить нападавшим допрашивать жертв. На самом деле эта инициатива кажется особенно жестоким сдерживающим фактором, предназначенным для того, чтобы жертвы не могли сообщить о преступлениях.
Как только Девос стала министром, я изменила стратегию. Вместо того чтобы настойчиво продолжать расследование в рамках раздела IX, я предпочла подавать гражданские иски от имени моих клиентов, не дожидаясь заключения от Управления по гражданским правам Министерства образования США. В январе 2018 года я подала гражданский иск против города Нью-Йорка от имени Дестини, моей клиентки, которая подверглась сексуальному насилию со стороны группы мальчиков на школьной лестнице. Шесть месяцев спустя, в чудесный солнечный июньский день, мы достигли соглашения; город согласился заплатить Дестини 950 000 долларов.
Я знаю, что деньги никогда не смогут компенсировать ее боль. Она может вечно носить в себе тяжесть того, что случилось с ней на той лестнице. Но деньги сделают ее жизнь более комфортной, и она заслуживает этого.
После того как судья присудил сумму компенсации, Дестини и ее мать пришли в мой офис отпраздновать это событие фигурным печеньем. Эти деньги будут выплачиваться ей в течение многих лет. Теперь Дестини могла позаботиться о своей семье и сделать что-нибудь приятное для себя. Я спросила ее, есть ли у нее какие-нибудь планы. Она просияла и сказала мне, что хочет поехать в Диснейленд с матерью и братом — впервые в жизни.
В июле 2018 года я подала гражданский иск от имени Ванессы против города Нью-Йорка, его Департамента образования, руководителя администрации школ города и директора средней школы Ванессы. Мы предъявили иски этим юридическим и физическим лицам, в частности, за нарушение права Ванессы на образование, предусмотренного в разделе IX Закона о поправках к Закону 1972 года об образовании и разделе IV Закона 1964 года о гражданских правах. Мы также обвинили их в пренебрежении обязанностью по защите ученицы, находящейся под их опекой, и умышленном причинении эмоционального расстройства. Моя клиентка пострадала, и кто-то должен заплатить за это. Когда три с половиной года назад Ванесса вошла в мой кабинет, она была несчастным ребенком, безжизненным, как зомби. Борьба помогла ей вернуть контроль над собой. Через три месяца после того, как мы подали в суд на город, Ванесса впервые публично рассказала о своем нападении. Мы были на протесте в мэрии, организованном бруклинской группой адвокатов «Девушки за гендерное равенство» (Girls for Gender Equity, Тарана Берк — директор организации). Я работала с GGE над их кампанией «Школьницы имеют право», целью которой является создание безопасной школьной среды для цветных девочек и которая, среди прочего, призывает город нанять больше координаторов раздела IX. Там было несколько ораторов, но я не могла оторвать глаз от Ванессы. Она сияла, как звезда.
— Три с половиной года назад я пережила кошмар, от которого, как мне казалось, никогда не приду в себя, — начала она смелым, ясным голосом. — Мне казалось, что я совсем одна в этом холодном, темном мире. — Те женщины, которые прошли через это, — продолжала она, — я хочу, чтобы вы знали, вы не одиноки.
Ванесса пришла ко мне, нуждаясь в помощи, и теперь она сама предлагала мне утешение. Это был момент в моей жизни, когда я испытала самое сильное чувство гордости.
5. Закон Годвина
Вы когда-нибудь слышали о законе Годвина? Это не настоящий закон, а интернет-мем, который утверждает, что если онлайн-дискуссия продолжается достаточно долго, рано или поздно кто-то вставит сравнение с Адольфом Гитлером или нацистами. Ну вот, мы и подошли к этой части книги. Я действительно не могу говорить о своей мотивации стать адвокатом или о своих теориях о справедливости для жертв, не упоминая Холокост.