Царевич при этом недовольно дернул углом рта и одарил меня тяжелым взглядом, Любаша только покачала головой, зато Снежок тут же пропел:
– «Не хотелось ей ни царств, ни песен, лишь бы сарафан по груди наконец-то стал тесен!»
Глупость какая, его же по меркам шьют! С чего бы мне хотеть, чтобы сарафан стал тесен?
Дошло до меня не сразу, а когда это наконец случилось, я с сочувствием поглядела на едущего рядом Снежка.
– Ваша с царевичем общая беда в том, что не понимаете вы женскую душу. Поэтому у тебя вечно нет денег, а у него – нормальной невесты.
– Есть у меня деньги, пфф!
– Да? – тут же влезла Любаша, подгоняя коня, чтобы ехал рядом с Инеевым, благо ширина дороги позволяла такие маневры. – Тогда отдавай долг!
– Одно-два выступления в таверне – и я верну все с процентами, – при этом он тут же переместил поясную сумку, чтобы немного прикрыть дыру в штанах.
Велемир устало потер лоб пальцами, будто пытался спрятаться от всего происходящего. Мне даже стало его ненадолго жаль, но не настолько, чтобы вешаться на шею и заверять в своей любви и поддержке. Сам завел себе такого дружка, сам пусть расхлебывает!
– В этих выступлениях ты будешь что-то другое исполнять? Или тоже про тесные сарафаны? – продолжала Любаша. – Хочу оценить вероятности повторной встречи со своими деньгами!
– Да верну я тебе те жалкие три десятки! Тем более в столице меня любят и ценят. Но да, тебе-то откуда знать об обычных женских тяготах, вон, вся одежда трещит! Постоянно жуешь, жуешь, жуешь… Пожалей коня, у того скоро спина сломается! А он ведь заколдованный принц!
– Кто принц? – на это она звонко рассмеялась. – И вообще, лучше когда сарафан трещит, чем штаны болтаются.
– Почему? Всему, знаешь ли, нужен простор!
– Да угомонитесь вы! – влез Велемир. – Не то правда попрошу отца вас поженить царским указом. Пока у нас есть проблемы понасущнее, к примеру, достать где-то одежду, чтобы въехать в столицу в приличном виде. Желательно, дешевле пяти сотен сребров.
– Ну-у-у, – протянула Любаша, – по нашей моде, оно, конечно вряд ли. Зато есть отличный набор юбок из листьев и костяных бос. Еще – перья в волосы, высушенная голова ведьмы и алая краска для рисунков на теле. Гарантирую, ты будешь самым модным вождем в нашем племени, будто только что из-за гряды вышел!
– Издеваешься? – спросил Велемир, на что Любаша только развела руками. – Неужели у тебя нет никакой простой, но приличной одежды? И погоди… – он задумался над чем-то, будто подсчитывал в уме. – Иней у тебя еще что-то выклянчил? Мы же рассчитались за его кафтан!
– А нечего было бегать по лесу! Он заскучал и стал меня доставать. Дальше все как-то само.
Велемир снова потер лицо, затем остановил коня у ближайшего дерева, вылез из седла и уселся прямо на траву. Он угрюмо глядел на Лукоморье, не говоря ни слова, отчего Иней тоже остановился и слез, а за ним и Любаша. Также переругиваясь, эти двое отправились искать ручеек, а за ними уверенно побрел пегий, точно боялся оставить хозяйку без присмотра.
Я же спрыгнула на землю, привязала свою лошадку, и села рядом с царевичем, расправив складки на походном сарафане. Такой был куда короче обычного, под него надевали брюки и плотную рубашку, но все равно хотелось выглядеть опрятно.
Несколько минут мы так и сидели, разглядывая пейзаж, пока мне не наскучило.
– И что собираешься дальше делать?
– Отправлю Инея в город, пусть свяжется с верными людьми и принесет нам одежду. Не так же ехать?
«Так», думается, относилось только к его наряду и жеванным бардовским штанам. У меня-то в вещах достаточно платьев, про Любашу и говорить нечего.
– Уверен, что он справится?
По тяжелому взгляду царевича я поняла, что нет, не уверен. Боится потерять время и деньги на очередном сумасбродстве Инея. Наверняка, оправданно боится: если уж тот ухитрился потратить тьму сребров с одной Любашей, то в какие дали его занесет среди столичных купцов? А ведь там еще трактиры, игорные дома и далее по списку.
– Тогда нужно искать еще варианты, – проговорила я и притянула к себе метелку мелких цветов, чтобы вдохнуть их запах.
– Самому надергать травы на юбку? – зло спросил он и пододвинулся ближе. Но отшатываться или бежать я не стала, только изогнула бровь. Давай, царевич, шевели извилинами, думай, вспоминай.
– У тебя есть одежда? – наконец догадался он.
– Есть, – равнодушно ответила я и притянула следующий цветок. При этом искоса поглядывала на царевича, отмечала, как он хмурится, как поджимает губы, как подался вперед.
– И за сколько ты готова их уступить?
– Деньгами я вполне обеспечена. Сама бы приплатила за то, чтобы не ехать в столицу и снять твое колечко. Но я слабая, мягкосердечная девица, вдруг есть шанс уговорить иначе.
Велемир подался еще ближе так, что когда я выпрямилась, оказалась с ним нос к носу. Но тяжелый взгляд выдержала и не дрогнула. Уж чем-чем, а гляделками меня не испугать. К тому же интересно наблюдать, как меняется лицо Велемира, когда ему в голову приходят разные мысли.
– Вася, помоги, пожалуйста, – наконец произнес он. Мягко, вкрадчиво, но все равно слышалось, как он весь звенит от напряжения. Ох и непросто Велемиру просить кого-то об услуге, но куда деваться, временами надо переступать через себя.
– Хорошо, Велечка, – я не удержалась и подмигнула.
– Велечка?
– Вася? – вернула я ему интонации. – Мне не нравится, когда зовут мужским именем.
– Хорошо, извини, Кудесница, – он нахально улыбнулся и наклонился еще чуть сильнее, будто поцеловать собирался.
Я не выдержала, выставила перед собой руку и прищелкнула пальцами. Без воды оно, конечно, ворожилось не так легко, но все равно вышло. Магия закружилась, засияла вокруг нас, приводя в порядок внешность и меняя одежду. Набор этот я сшила давненько, но еще как-то не довелось опробовать в деле, все женихи и невесты приходили уже со своими нарядами.
Поэтому сейчас с интересом разглядывала переодетого и причесанного Велемира, такого непривычного в белоснежных расшитых одеждах. В них он выглядел куда старше и солиднее, я даже залюбовалась. Шли ему такие наряды: подчеркивали стать и ширину плеч, а еще – оттеняли темные, почти черные волосы.
– Ты очень красивая, знаешь, Кудесница? – произнес он, разглядывая меня.
Наверняка не врал, хорошую девушку сарафаном не испортишь. Как и легкой краской на лице, украшениями, прической.
– Вставай, а то наряд помнешь, – ответила я и протянула ему руку, как знак что за невестой неплохо бы и поухаживать. К примеру, поднять с травы, когда она в тяжеленом свадебном сарафане.
Велемир понятливо подскочил на ноги и осторожно потянул вверх меня.
– Спасибо, – произнес он.
– Но учти, я особенно не рада и до сих пор злюсь.
– Злись, ты так еще красивее.
Глава 10
Столица встретила нас распахнутыми воротами, стражники на которых учтиво поприветствовали Велемира и, кажется, скисли при виде Снежка. А зря: для него я тоже расстаралась: вытащила один из свадебных костюмов, насыщенно-голубой, как раз под цвет его глаз. Бард в нем вышел даже с избытком ослепительным, девушки так и сворачивали головы вслед. И ехавшая рядом с ним Любаша их не особенно смущала. Та тоже так и сияла, предчувствуя, сколько всего можно продать в таком большом городе.
В целом же встреча с Лукоморьем вышла радушной, но не слишком торжественной. При виде царевича горожане уважительно расступались, но и особенной радости не выказывали. Оно и не удивительно: Велемир куда больше времени проводил в разъездах по Тридевятому, чем сидел в столице. А какое дело местным до того, что где-то там в далекой глухомани уничтожили монстра, таскавшего детей? Или же разбойничья банда ушла под справедливый суд? Что тебя не касается, о том и думать не стоит.
Я же поймала себя на этих мыслях и одернула. Значит, переживаю о том, любит ли народ царевича? Которого мне, вообще-то, ненавидеть положено?
Велемир не особенно глазел по сторонам, упрямо ехал к царскому дворцу, наверняка бы и коня пришпорил, если бы посчитал это приличным. Куда только несется? Что-то не похож он на тоскующего сына, который спешит припасть к отцовской груди.
Я бы, напротив, предпочла ехать помедленнее, как-то волнительно было встречаться с царем. Но лошадка неумолимо шагала вперед, пока мы не остановились на небольшой площади за стенами дворца. Здесь тоже хватало стражи, выстроившейся по кругу, а в центре площади с крайне важным видом стоял сам царь.
И сразу стало понятно, на кого похож Велемир. Ратмир Берендеевич был выше и поплотнее, но такой же смуглый и темноволосый, как и сын. По его окладистой бороде стекали две седые полосы, а взгляд был тяжелым, испытующим. До моего папеньки, правда, в этом деле не дотягивал, поэтому и смутить не смог.
Я дождалась, пока Велемир поможет мне слезть с лошади, затем взяла женишка за руку и пошла на поклон к царю, позади которого статуями застыли советники. Ратмир посмотрел на нас и нахмурил брови, будто и не рад был видеть, затем обошел по кругу, вернулся на прежнее место и постановил.
– Ладная девица. Где украл?
Вот знает он сыночка, знает! Мысленно я хохотала, а на деле – застенчиво тупила взор, как и положено хорошей невесте. Надеюсь, царь оценит мое лицедейство.
– Сама пришла, – с наглой ухмылкой ответил ему Велемир.
И ведь не соврал же! Сама пришла, только не за тем, чтобы себя в невесты предложить, планы у меня были другими. Но я решила не спорить, только сделала себе мысленную зарубку потом подколоть царевича.
– То у нее в голове помутилось, – махнул рукой царь, затем перевел взгляд на Инея с Любашей. – Скомороха зачем за собой притащил? И эту, десятипудовую?
Любаша густо покраснела и попыталась сжаться в комок, к тому же на коне сидела по-дамски, свесив обе ноги в одну сторону, оттого никак не могла слезть, придавленная тяжелым, расшитым сарафаном. Тоже из моих запасов, кстати, чтобы по цвету с прочими гармонировал.