Что это? Все еще алкоголь играл со мной злую шутку или же долгое отсутствие в моей жизни мужской близости? Не знаю и не хочу знать.
С трудом оторвала мужчину от своей груди, завидев в темных помутневших глазах непонимание. Нет, дорогой, не собираюсь останавливаться на достигнутом. Не дождешься!
Не в силах объяснить свои намерения, быстрым рывком стянула с него раздражающий пиджак и, разорвав полы белоснежной рубашки, совсем не слыша мужских ругательств и стука оторванных пуговиц о пол, сняла ее следом.
Одежда казалась мне лишней, она мешала стать ближе к этому мужчине, мешала почувствовать разгоряченную кожу. А я так желала прижаться к нему всем телом, чувствуя, как наши сердца бьются в унисон. Желала и, наконец, достигла этого.
Черт возьми, а он совсем неплох! Не ожидала, что в его возрасте можно так шикарно выглядеть. В свете люстры, несмотря на чуть расфокусированный взгляд, я смогла разглядеть напряженные мышцы красивого, мужского тела. Сильные, большие руки, которые порывались схватить меня, широкие плечи и шея, на которой различались характерные следы моих ногтей, достаточная большая накаченная грудь…
…и ровный пресс, без каких-либо изъянов.
Ровно шесть четко выраженных кубиков, которые я обвела пальцами и поднялась выше к груди.
Мужчина не шевелился, дышал очень быстро, старался не притрагиваться ко мне, дав возможность потрогать его шикарное тело. И я воспользовалась ею. Твердая грудь быстро поднималась и опускалась. Сердце гулко стучало в напряженной грудной клетке под моими ладонями.
Я завелась не на шутку. Я продолжала гладить его грудь, медленно вернулась вновь к прессу, по очереди обводя каждый кубик, как несколько минут назад. И к штанам, которые тоже показались мне лишними.
Еще один шумный вздох. Мельком подняла глаза наверх, посмотрела на сосредоточенное лицо мужчины. Он едва сдерживался – это видно невооруженным глазом. В тёмном взгляде пылал огонь страсти, который я желала опробовать на себе.
– Не могу больше, – резко оторвал мою руку и вновь припал к губам в жарком поцелуе. Быстро провел влажную дорожку к уху, затрагивая мочку, к ставшей вдруг чувствительной коже шеи, спускаясь ниже к ключицам.
Его губы опять остановились на груди, терзали чувствительные соски, ласкали, покусывали, оставляя метку на теле. Мои пальцы путались в темной шевелюре, притягивая его ближе, из губ доносились разного рода звуки.
Не различаю, в какой момент начинаю стонать, а в какой кричу от внезапного укуса этого необузданного зверя. Когда просила поскорее войти в меня, буквально умоляя…
Последнюю просьбу он услышал с первого раза и тут же приступил к выполнению.
Наигравшись вдоволь с моими сосками, мужчина быстро расстегнул ремень и стянул штаны, оставшись в одних боксерах, а затем приподнял меня над полом за ягодицы и прижался сильнее.
Ближе.
Своей промежностью я ощущала мужское возбуждение, слух едва улавливал громкие рыки сквозь шум быстрого бега крови в венах. Он не спешил входить. Отодвинул нижнее белье в сторону, но не торопился слиться со мной в экстазе, лишь прикасался головкой к входу. Игрался.
Я ждала, как порочная женщина ждет своего мужчину. Ждала, когда он войдёт в меня, когда почувствую твёрдое естество внутри. Ощущу его движения и буду молить о продолжении безо всякого стыда и зазрения совести.
И он вошёл. Резко. Со вздохом. Задвигался очень быстро, задевая внутри чувствительные точки. Я оставляла новые царапины на спине и шее, стонала, старалась двигаться с ним в такт, но мужлан лишь с силой прижимал к стене и дико брал меня.
Сопротивляться бесполезно, даже если разум вновь напомнит о себе. Я и не хотела. Мне хорошо с ним, хорошо в крепких объятьях. Каждый толчок отзывается внутри сильной волной возбуждения, распространяющейся по всему организму.
– Ещё, ещё… – кричу, срывая голос. Кричу, чтобы он услышал и не останавливался.
Кричу, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя его влажную кожу, его пульс, его гортанные стоны. Мы стонали в унисон. Вместе. В одно время. Я цепляюсь за его плечи, как за опору, хотя он и так держал меня крепко. Сильные мужские руки до боли сжимали ягодицы, а толчки с каждым разом становились все резче, глубже и быстрее.
Какое-то сумасшествие. Что-то невероятное. Необъяснимое, хоть и очевидное. Я сходила с ума, а главное, не видела в этом ничего криминального.
Пика я достигла раньше, взорвалась словно бомба, копившая внутри себя энергию. Тело извивалось в его руках, совсем не контролировалось. Мужчина присоединился чуть позже, когда я отошла от оргазма и взглянула в темные, все ещё затуманенный похотью глаза. И в них замечаю первую в жизни счастливую эмоцию, первый отголосок жизни в черном взгляде – едва заметный оттенок зеленого.
– Я так долго этого ждал, – прошептал мне на ухо, нежно поглаживая попу.
Он уже не сжимал ее так сильно, просто прикасался широкими ладонями. Успокаивающе и ласково. А я… просто положила голову на сильное плечо. Мы дышали не совсем ровно, все еще отходя от произошедшего, но и не отпускали друг друга. Я все еще нуждалась в его объятьях, в его опоре.
В голове все перемешалось. Все чувства, эмоции, воспоминания, связанные с ним. Я ненавижу его? Пусть. Я презираю его? Пусть. Сейчас это не имело никакого значения. Похоть и желание обладать друг другом говорила все за нас. Она овладела нами, манипулировала нашими судьбами.
Скорее всего, завтра проснусь и вновь возненавижу мужлана, но это будет лишь завтра. А сейчас я вновь хотела стонать в сильных руках, и мужчина, словно прочитав мои мысли, незамедлительно понес нас в спальню, не выпуская из своих объятий, где мы очень долго и страстно изучали тела друг друга.
Глава 15
Что значит находиться в состоянии эйфории и резко выйти оттуда? Поначалу ты, как рыба, плавал в воде, находился в своей стихии, а затем какой-то рыбак вытащил из привычной сферы на воздух. Вряд ли он подумает о чувствах той самой рыбы, не задумается о ее семье, о жизни, о продолжении рода. И в этот момент ее жизни приходит непредвиденный конец.
Тоже самое случилось со мной…
Стоит только раскрыть глаза после крепкого сна и понять, что в голове сплошная пустота, а в глазах – темнота, осознаю ужасную правду. Моему мирному существованию настала крышка. Я не знала, где находилась, не представляла, что делала в абсолютно темном помещении, но почему-то была уверена, что находилась в пентхаусе.
А если это какая-то потайная комната? Чулан, о котором не знала раньше?
В свое время я обошла огромные апартаменты вдоль и поперек, но не входила в закрытые комнаты. К примеру, ни разу в жизни не видела комнату самого мужлана, не посещала его кабинет и террасу на крыше. Даже взять в пример хореографический зал! До вчерашнего дня не подозревала о его существовании.
– Доброе утро, красавица, – услышала я знакомый голос. Как всегда спокойный, низкий, бархатный, но в этот раз уловила в нем присутствие какой-то нежности и самодовольства.
– Где я? – спрашиваю первое, что пришло в голову.
Мужчина стоял у открытой двери, откуда пролился яркий дневной свет на просторы огромного помещения. Смотрел на меня с усмешкой, но она не казалась злорадной, наоборот – снисходительно-услужливой. Странно, да?
– Ты в моей комнате. Будешь завтракать? – спрашивает обыденным голосом, словно мы уже несколько лет подряд просыпаемся так. Не хочу отвечать на его вопрос, зацепившись за первые слова о нахождении в его комнате.
Впервые в жизни я осматривала личное пространство мужлана и не могла не заметить, что оно значительно отличалось от стилистики всего дома.
Темная комната, покрытая мраком, лишь немного света со стороны двери, где сейчас стоял хозяин помещения, озаряло небольшое количество необходимой для существования мебели. Создавалось впечатление, что сейчас глубокая ночь, хотя настенные часы показывали полдень.
Интересно, почему я проснулась именно здесь? Как оказалась в его комнате? В его постели? А главное, почему до недавнего времени находилась абсолютно одна? Последнее, что я помнила, как доехала до клуба. И все. Словно мне память стёрли.
Только сейчас замечаю, что мужлан одет лишь в домашние штаны. Не сразу разглядела его обнаженный торс. Достаточно привлекательный для его возраста, красивый, сексуальный. И…
Воспоминания тут же внедрились в мою голову, заставляя меня перепугаться не на шутку. Я уже видела этот шикарный торс, видела эти ровные шесть кубиков пресса. И гладила. Пальцы до сих пор помнили твердые мышцы его тела, помнили гладкость кожи. Помнили шершавые широкие ладони, избавляющие меня от лишней одежды.
На мгновение приподняла одеяло. Голая. Полностью. Я лежала в его кровати без платья, в котором ушла вчера, без нижнего белья. Без ничего. В чем мать родила. Мои опасения оправдались. Вчера в прихожей я наслаждалась его телом, его жаром. А потом… приняла его в себя и кричала от удовольствия. Мне это не приснилось в кошмарном сне, не привиделось.
Выдумки подсознания оказались правдивы…
Моментально спряталась под пышным одеялом, стараясь отгородиться от реальности. Не верю. До последнего не хочу принять сложившуюся ситуацию. Нет, это не должно было произойти со мной. С кем угодно, но только не со мной.
Я не могла так просто поддаться ненавистному мужчине чисто ради животной похоти и первобытных инстинктов, не могла позволить делать со своим телом все, что заблагорассудится. Но это произошло. Сама пожелала, чтобы он ласкал меня, чтобы взял прямо там, в прихожей, заставляя издавать сладостные стоны.
А главное, не могу не признать, что мне понравилось…
Понравилось находиться в его объятьях, чувствовать его руки, страстно целовать его чувственные губы. И от этой мысли стало тошно, гадко на душе. До жути противно. Тело победило разум в нелегкой борьбе, только кошки от этого не перестали скрести, разрывая душу на части.
– Ну, поздно прятаться, почти полдень, – проговорил мужчина практически возле уха, убирая одеяло с моего лица.