— А что ты раскомандовалась? — Растерянность на размалеванном лице сестры быстро сменяется праведным гневом. — Сама с утра домой пришла. Беру пример, раз тебе можно!
— Исполнится восемнадцать, тогда и примеривайся, — отрезает Вадим и обращается к оборзевшему парню. — А пока вот этот вот совершеннолетний сопляк рискует не усидеть на свободе до наступления твоего возраста согласия.
«Сопляк» в почти два метра роста отчетливо сглатывает и тоже бледнеет.
— Сонь… О чем это он?
— О том, что паспорт надо спрашивать, а потом лапы распускать, — грозно сообщает Вадим.
Надо сказать, бледным как оживший труп, он внушает еще больше безотчетного ужаса.
— Соня? — уже требовательно, с нотками злости повторяет парень.
— Саш, ну что ты заладил? — всхлипывает сестра виновато. — Подумаешь, накинула три года… Разве возраст имеет значение?
— Решающее, — бросает он, вырывая из ее рук гитару. Только эхо всхлипнувших струн тянется в ночи прощальным аккордом.
— Света, блин! Ну кто тебя просил?!
Взгляд сестры — как горький плевок прямо мне в душу.
Вадим бесцеремонно хватает Соню за шиворот, спасая меня от необходимости скандалить прямо здесь.
— Дома разберетесь. Свет, я сам поведу. Аж протрезвел, бля…
Соня всю дорогу демонстративно молчит. Дуется. Во дворе всовываю ей в руку ключи от квартиры, а сама остаюсь в салоне.
Мне еще долг отдавать. Похоже, с процентами…
Глава 17
Смотрю через лобовое стекло, как ветер срывает капюшон с бестолковой головы глупой школьницы.
«Разве возраст имеет значение?»
Не имеет, блин! Если ты выглядишь на все двадцать.
У нормального мужика стоит на созревшие формы, а не на цифру в паспорте. А тело у Сони развилось куда быстрее мозгов.
Никто не будет равнодушно смотреть сквозь аппетитную задницу и в момент, когда такой акселератке стукнут заветные восемнадцать, вдруг прозреет: О, «можно» стало! Дай-ка я за ней приударю!
Девушка либо волнует воображение, либо нет. При условии, что она не выглядит как подросток. Тогда это уже повод напрячься не по-детски и задуматься, все ли с тобой, чувак, в порядке.
Женщина она же смотрит иначе, реагирует иначе, а подросток при любых внешних данных внутри еще ребенок. Беда в том, что на глаз точный возраст студентик-первокурсник едва ли определит. У самого отголоски детства в жопе играют наравне со спермотоксикозом. Вот и бегут такие неопытные от школьниц как от огня, во избежание, так сказать…
Умом я с пацаном солидарен — иди, девочка, домашку решай, не засирай себе мозги свиданками. А смотрю на поникшие плечи Соньки и в груди ощущения какие-то тягостные. Как будто он бегством своим лично меня оскорбил. Хочется нос идиоту сломать за то, что обнадежил не проверив. За то, что разочаровал.
Не ожидал обнаружить в себе зачатки эмпатии. Честно — так себе находка.
Стряхнув с себя секундную блажь, перевожу взгляд на Свету.
— Я достаточно оперативно решил твою проблему?
Она вся сжимается.
Вот кто хорошо понимает, чего от нее хотят. Такая взрослая в свои зеленые девятнадцать.
— Да, ты вовремя. Спасибо.
— Благодарят, когда получают что-то безвозмездно.
— Да, конечно, — Она деловито складывает нервные руки на коленях. — Вырвалось просто. Привычка.
Похоже, что Света в мое благородство хоть и не верила, но глубине души все равно надеялась. Наивная простота.
— Итак?.. — стараюсь дышать ровнее, чтобы выглядеть чуть менее заинтересованным, чем я есть на самом деле.
Внезапный скачок от угроз к ухаживаниям ее сейчас насторожит. Поэтому просто нависаю над девушкой, жадно пожирая ее взглядом.
— Чего ты хочешь за услугу? — Света вжимается в кресло, но держится решительно.
Освещение в салоне яркое, и она прищуривается, пряча всполох паники за длинными ресницами. Мой Светлячок такой сексуальный в своей неловкости… просто искушение!
У меня таких чистых девочек особо-то и не было. Мне проще выбрать в виртуальном каталоге, получить, рассчитаться. А так, чтоб меня выбирали… Нет у меня такого опыта. Я и забыл почти как это — волноваться.
— Тебя, — практически рвется из меня.
Я вовремя прикусываю язык. Но Светлячок очень точно улавливает ход моих мыслей.
— Только посмей заикнуться, Вадим. И будем считать, что мы в расчете, — предупреждает строго. — Ты пообещал скромную цену, а теперь наглеешь. Так дела не делаются.
Я ее молча разглядываю. Разглядываю очень придирчиво и понимаю, что у меня проблемы. Громкое, но ровное дыхание, закрытая поза, суженые зрачки. Ни одного намека на влечение. В прошлый раз она растерялась и позволила себе выйти из неприступного образа. Сегодня у Светы было время собраться. Она слишком враждебно настроена, даже для того, чтоб непредвзято оценить степень моего доверия.
А ведь я ей не тачку дорогую доверил, а свою жизнь.
Света неприязненно зажмуривается, когда я накрываю ладонью ее руку. Об выстроенный передо мной барьер можно расшибиться.
— Поцелуй меня. И все. Достаточно скромно? — Дергаю я бровью, аккуратно подцепляя дрогнувшие пальцы, и переплетаю со своими, всматриваясь в ее реакцию.
Не отдернула, хотя первый порыв был именно таким. Гордая…
Светлячок вскидывает на меня глаза. Колючий взгляд скользит по моему лицу, останавливаясь на губах.
И вот не мальчик давно, а испытываю жуткую растерянность, потому что вот чем-чем, а неуверенностью в себе никогда не страдал.
Это очень, просто до абсурдного, дико. Сидит рядом со мной девушка, которую я знаю без году неделя. Она молчит, не кокетничает, не улыбается даже, просто в лицо смотрит, а я дышу через раз, так хочу ее себе.
Я отдаю себе отчет, что мое беспокойство — полный бред, мне есть что предложить, я нравлюсь женщинам, но конкретно Свете это неинтересно. Не самое приятное заключение. Оно сбивает с толку. Потому что девчонке от меня ничего не надо. Мне даже нет резона изливать ей душу, сейчас любое откровение будет мимо кассы. Вообще не понятно, как найти к ней подход!
Надежды на химию мало. Светлячок не тот случай, когда за хозяйку решает предающее тело, она должна захотеть меня и мозгами. Мы слишком похожи.
Господи, что за жесть… Нужно немедленно вернуть контроль над ситуацией. Для начала держаться уже привычной ей модели поведения. Женщина, если почувствует подвох, никакими усилиями потом не усыпишь ее мнительность, никакими клятвами, ничем. Раз начали с хардкора, им же и продолжим.
Света, видимо, тоже времени зря не теряет. Что-то для себя решив, очень плавно освобождает руку из моих пальцев и кладет ладонь мне на плечо, чем накаляет еще больше напряженную вообще-то ситуацию.
— Хорошо. Допустим, поцелуй с человеком, который мне неприятен — цена приемлемая. Но ты сперва ответь. В чем, блин, твоя выгода?!
Мои губы отказываются подчиняться, растягиваясь в улыбке с того, как она бесится.
— Что тебе даст мой ответ, Светлячок?
— Обидно будет выяснить, что можно было расплатиться иначе.
— На этот счет не беспокойся, альтернативы нет.
— И все-таки? — Прищуривается с сомнением.
Не сдержав смех, запускаю пальцы ей в волосы. Со стоном поглаживаю эту любознательную, хитрую голову, вглядываясь в порозовевшее от гнева лицо.
Веснушки на переносице… широко распахнутые глаза… трепещущие зло крылья носа…
«Обидно» ей будет, значит…
В моей голове картинка, каким она видит меня: подвыпившим, непредсказуемым и сумасбродным. Правильно делает, что боится.
Воздух вокруг становится вязким, отчего каждый вздох дается с огромным трудом. Реакция организма ожидаемая, хоть и давно не вспомню себя таким возбужденным.
— В прошлый раз ты не проявила активность. А мне принципиально, чтоб была отдача, — произношу охрипшим шепотом.
— Проблемы с самолюбием?
— Были бы, — усмехаюсь. — Не найди я способ вернуть упущенное.
Света шумно вздыхает.
Видимо, вопросов больше нет. Я искренен, насколько позволяет цель, не прикопаться.
— Руки за спину убери, — просит она мрачно.
— Ты мне не доверяешь?
— Ни капли.
Я решаю поддразнить ее, тесно вжимая кисти спиной в водительское кресло.
Смотрю куда-то в ночь сквозь лобовое стекло. Лица в сторону Светы больше не поворачиваю. Пусть сама теперь голову ломает, как выполнить условие, не сев ко мне на колени.
В глазах темнеет, стоит представить над пахом упругую тяжесть ее ягодиц.
— Еще будут пожелания? — стараюсь голосом не выдать нетерпения.
— Да. Держи свой поганый язык за зубами.
— В смысле помолчать? — уточняю рассеянно. Как будто будет до разговоров…
— В смысле не пытайся опять запихнуть его мне в горло.
Надо тормозить это хамство. И возвращать удобный формат, где она меня побаивается и сильно не наглеет!
Но в момент, когда я уже собираюсь перехватить инициативу, Света неуклюже тянется через кресло и замирает в сантиметре от моего рта.
Я ловлю себя на том, что ни черта не протрезвел и выпитое моментально бьет в голову. Машинально приоткрываю губы, жарко выдыхая ей в лицо.
То ли у меня на глазах пелена, то ли она действительно вся заливается краской… придвигается ближе… так близко, что губы печет… и быстро утыкается мне в щеку, после чего так же резко отстраняется.
Нет!
Дергаюсь к Свете, готовый взвыть от досады как минимум!
— Я хочу обещанный поцелуй, — цежу взбешено по слогам. В горле сохнет от потребности по-взрослому впиться ей в рот.
— Ты его получил.
На ее лице ужас, шок.
Я тоже будто громом пришиблен.
— Мы так не договаривались.
— Мы никак не договаривались! Ты просто попросил поцелуй, — бормочет она, не спуская с меня настороженных глаз и пытаясь на ощупь найти, где открывается дверь. — Нужно было сразу уточнять.
— А если прямо? — стою на своем. — Без этих вот отмазок?
— Я тебя не хочу.
Света выскакивает из машины. Бежит к подъезду, не оборачиваясь на меня.