дел?
-В этом и вопрос. Он мог их увезти, а мог и оставить тут, спрятать. Я проверил все места, но там пусто.
-Вы же понимаете, что он мог их спрятать, где угодно. Когда мы с ребятами приехали в город, Митя уже был там, он оттуда родом, так что места ему знакомы, и друзья, наверняка, были.
-А ты?
-Если думаете, что он вёл со мной задушевные разговоры, смею разочаровать: я про историю с кладом узнала только сейчас и никаких денег в глаза не видела. А вы, значит, по этой причине его ищите?
Королев посмотрел тяжело.
-Он был мне другом. Мы с ним не один год работали рука об руку, и Витязь меня никогда не обманывал. Он меня из грязи вытащил, когда я подыхал, к жизни вернул, так что не надо мне тут... когда я узнал о случившемся, был уверен: Дьявол велел его в землю закопать. Не верил, что Витязь меня тут бросил. Ну и натворил... Зря. Надо было верить. В итоге же все сложилось.
-Я вас не понимаю, - нахмурилась я, Королев не услышал, задумавшись. Глаза словно остекленели, руки почти ходуном заходили.
-Все в порядке? - спросила его, Королев посмотрел так, словно вообще не ожидал меня тут увидеть. Тряхнув головой, ответил:
-Мне надо идти. Но помни: я рядом.
Я не нашлась, что ответить, а Королев, резко развернувшись, потопал прочь, ссутулившись. Со спины он вообще напоминал бомжа, и я, задумчиво глядя ему вслед, размышляла, как Митя мог связаться с таким? Что нашёл в нем полезного, что даже, по словам Королева, вытянул из бездны? Если они работали вместе несколько лет, значит, точно что-то нашёл. К тому же, опуститься Королев мог уже после побега Витязева, видимо, все в ту же бездну, что бы эти слова не значили. Зато теперь понятно, чего Королев за нами таскался: надеется найти двенадцать миллионов. Может, Митю он и считал другом, но деньги бы не помешали. Вот он и надеялся, что я пролью свет на данный вопрос. Очень глупо: Митя никогда не посвящал меня в свои дела, используя там, где считал нужным. Подозреваю, с Королевым было примерно то же, и когда он перестал быть полезен, Митя просто его бросил.
Леха появился минут через пятнадцать, усевшись за руль, потёр лицо руками.
-Любят же они поболтать.
-Что говорят?
Леха стал рассказывать, выезжая со стоянки:
-Как мы и предполагали, следователя очень интересует назначение записок. Увещевали сознаться, что две из них я прибрал к рукам. Выспрашивали, какого черта вообще происходит. Я объяснил популярно, что происходящего не понимаю, но тоже пытаюсь разобраться, и совсем не прочь, если они это сделают за меня, пусть только результатами поделятся. Пока им сказать нечего. От записок отбрехался, но ясно, что их было пять, а вот зачем они, и кто первый - пока гадают. Я им посоветовал покопаться в общем прошлом бизнесменов, в конце концов, они сами до этого дошли бы, вопрос только, когда. Вреда как такового от правды я не вижу, но мы уже слишком много утаили от следствия, чтобы теперь обо всем рассказывать. Так что пусть покопаются и подумают головой. Может, и до Витязя додумаются, кто знает.
-А если додумаются и до меня?
-Уже думают. По крайней мере, следователь активно выспрашивал, кто ты и откуда. Думаю, и с тобой поговорить захочет, но пока не созрел, и это не есть хорошо, значит, что-то и на тебя ищет. Вполне возможно, если всплывёт история восьмилетней давности, он соотнесёт данные, и картинка начнёт складываться. Тогда уж от свидания тебе будет не отвертеться. На этот случай советую придумать какую-нибудь историю про твоего дружка, боюсь, от чистосердечного признания в убийстве они немного обалдеют.
-Это была самооборона, - голос против воли дрогнул.
-Пойди докажи. Тела нет, ты жива-здорова, он мертв. Двенадцать миллионов так никто и не нашел, а вдруг они у тебя? Порешила парня и забрала деньги. Спустя несколько лет вернулась ко мне, я вновь воспылал чувствами и переубивал на хрен всех, кто мог тебе навредить.
-Какой же буйной должна быть фантазия, чтобы такое сочинить.
-А у следака она буйная, знаешь, сколько у него работы? Поневоле начнешь фантазировать, лишь бы дело раскрыть. Ладно, это пока перспективы. Теперь о прошедшем. На сотрудничество следак все-таки пошёл, рассказал некоторые детали убийств. Охранников, как ты помнишь, не убивали, накачивали снотворным, в случае Гаврилова убийца проник в квартиру через чердак, позвонил в дверь под видом, не поверишь, работника газовой службы. Открыл охранник, получил укол в плечо и вырубился. Видимо, разделавшись с Гавриловым, убийца перетащил охранника в комнату.
-И ждал нашего появления?
-Или вернулся позже, сидеть столько времени на квартире опасно, мало ли кто мог прийти.
-Но тогда труп обнаружили бы не мы.
-Рисковал, но что ещё делать? Он узнавал о наших договорённостях и, так сказать, действовал по ходу. Так же как история с водопроводчиком и Корнеевым, тут наши догадки подтвердил охранник. Схема была той же, что и с Гавриловым. Косницкий вообще спал, когда его убили. Квартира стояла на сигнализации, которая оказалась отключена. При нем было два охранника, оба трупы.
-Почему он отошёл от схемы?
-Пропал фактор неожиданности, - Леха пожал плечами, закуривая, - его ждали, и ему пришлось убивать, чтобы завершить начатое. Кстати, если помнишь, охранника Ступина он ранил, парень выжил, слава богу. Это только подтверждает мои догадки, что убийца действовал по обстоятельствам. Ну это мое мнение. Даже если бы не мы находили бумажки, о них мы бы знали, так что вся это возня была нужна только для эффекта.
-Какого ещё эффекта? Он, что, псих?
-Пока не скажу, какого, но теперь, когда все, кто должен был погибнуть, кажется, погибли, наступает время нового акта. Вот узнаем, о чем он, и будем думать.
Я замолкла, осмысливая услышанное. Все это не укладывалось в голове. Но Леха был прав: эти убийства - не конечная цель, и от этого становилось страшно. И очень скоро стало ещё страшнее.
Дома Леха полез в холодильник, а я пошла переодеться. Зашла в комнату и тут же вскрикнула, зажимая рот рукой. Внутри все сжалось, меня затрясло. Через мгновенье в комнату вбежал Леха, замерев за моей спиной, уставился в зеркало напротив. Я поймала в нем его сосредоточенное хмурое лицо. А меня трясло все сильнее. На зеркале один за другим были приклеены листы, а ниже красным сделана надпись. И я пялилась на зеркало, повторяя побелевшими губами написанное:
"Раз, два, три, четыре, пять - я иду тебя искать".
Леха, видимо, почувствовал, что я близка к истерике, потому что, схватив за талию, выволок из спальни и захлопнул дверь. Приведя в гостиную, усадил на диван и принес воды. Я пила, стуча зубами. Надо же, когда-то хотела смерти, не боялась, думала о самоубийстве, а вот сейчас почему-то стало страшно до чёртиков. Словно в жизни смысл появился, несмотря на все творящееся вокруг.
Леха, сев рядом, забрал стакан и поставил на стол.
-Тебе надо успокоиться.
Слова подействовали в обратную сторону, вызвав истерический смех. Вскочив, я прошлась по гостиной, Леха молча за мной наблюдал.
-Ты понимаешь, что он убил людей, находившихся под охраной? - не выдержала наконец. - Ни люди, ни сигнализация ему не помеха. Как он проник сюда?
-Положим, это как раз несложно. Сигнализации у меня нет, а консьержи смотрят вполглаза. Отключить камеры в подъезде или проскочить мимо них незамеченным не так сложно. Так что... - он развёл руками.
-Вот именно! Проникнуть в квартиру труда не составит. Как и убить меня. Это ты у нас пуленепробиваемый, а я...
-Я говорил и ещё раз повторю, все эти записки нужны только для устрашения. И ты на них ведешься. Он предупреждает нас о своих целях? Хорошо, мы будем готовы. Только попробуй самой себе придумать причину, зачем ему убивать тебя?
-Это все разговоры, - откинув волосы назад, я подошла к Лехе, наклонилась к лицу, шепча, - мы тут говорим, а он нас слушает. А потом придёт и убьёт.
Леха, схватив меня за шею, притянул к себе так, что я уперлась лбом в его лоб. Чтобы не упасть, пришлось поставить руки на спинку дивана.
-Я никому не позволю тебя убить. Ты поняла?
Мы смотрели друг другу в глаза, и были так одуряюще близко, что стало на мгновенье спокойней. И захотелось поверить в то, что все будет хорошо.
-Ты поняла? - спросил он снова, надавив на шею. Я кивнула, и Леха меня отпустил. Рухнув на диван, я закрыла глаза, выдыхая. Леха прошёл к окну и закурил, глядя на улицу. Я сидела неподвижно, разглядывая его профиль. Спокойный, уверенный, он выдыхал дым, о чем-то размышляя.
-Тебе надо отдохнуть, - сказал, повернувшись ко мне, - Я постелю в другой комнате.
Он сидит сверху, прижимая нож к моему горлу, но в этот раз молчит. Смотрит, впиваясь взглядом, и молчит. А мне становится страшно, так страшно, как ещё никогда не было. Он надавливает ножом на шею и говорит:
-Молодец, Мили, ты все правильно сделала. Теперь ты будешь свободна.
Нож начинает рассекать кожу, и я знаю: в этот раз он не остановится.
Сердце колотилось где-то у горла, я с трудом смогла вдохнуть, а с выдохом - не закричать. Прижавшись спиной к стене, вгляделась в темные очертания комнаты: никого. Нет, я знаю, он где-то рядом, затаился, ждет. Вскочив, запутавшись в одеяле, упала на колени и, тут же сев, стала ползти в сторону выключателя, вглядываясь в темноту. Выпутавшись из одеяла, вскочила и зажгла свет, зажмурившись на мгновенье, а потом снова вглядывалась, часто моргая. Никого не было. Тишина стояла такая, что я слышала легкий звон в ушах. А если он за дверью? Если спрятался в ванной, в кухне, ждет, когда я выйду? Я поймала свое отражение в зеркале: безумные глаза, бледное лицо. Надо успокоиться. Но одна не справлюсь, это я осознавала четко. Резко открыла дверь, замерла, прислушиваясь. Тихо. Бросившись через коридор, заколотила руками в Лехину дверь. Он открыл почти сразу.
-Что случилось? - окинул меня взглядом и сразу нахмурился.
-Мне страшно, - сказала я честно, - мне безумно страшно, я не могу находиться одна.