Стоп! Она резко выпрямилась, потрясла головой и плечами и пожалела, что не удержалась от завтрака. Голодный зверь опаснее. Как минимум потому, что его не клонит в сон. Нужно снова приводить себя в форму. Девушка опустилась в кресло и несколько минут сидела неподвижно, предельно расслабившись и медитируя. Вот, теперь сонная одурь прошла, можно действовать.
Выскользнув из караулки, Таня начала осторожно, скрываясь за подходящими укрытиями (в основном это были деревья и кусты, тот, кто проектировал здешнюю систему безопасности, похоже, считал само островное положение уже надежной защитой), приближаться к особняку, попутно размышляя, а не недооценила ли она тех, кто настраивал здешнюю систему. Почему она решила, что изображение с камер выводится только в караулку?
М-да. Хотя, скорее, не «м-да», а целый «упс». Из-под стены особняка ей наперерез двигались три темно-зеленые фигуры. И автоматы, глянь-ка, уже не за спиной болтаются, а на изготовку. Заметили, значит. Облажалась ты, Танюха. Была бы это учебная тренировка, влепили бы уже сокрушительный «неуд» и отправили отрабатывать «вторжение в закрытую усадьбу» заново. Раз десять бы побегала, а инструкторы бы еще и вводные для усложнения подбрасывали. Ох, да хоть двадцать! Здесь, увы, не учебно-показательные выступления и даже не экзамен. Здесь за ошибки кровью придется платить. А то и жизнью.
Ну уж фигушки! Не дождетесь! Жизнь ей самой еще пригодится, у нее, знаете ли, совершенно другие планы на ближайшие пятьдесят лет, да и Сережа там ждет… Так что все будет наоборот: своей жизни она никому не отдаст. Даже кровь свою пролить не позволит. Много чести для этих… с-скорпионов! Но вот некоторым со своими жалкими жизненками придется распрощаться, это она им организует. Бес-с-сплатно. С дос-с-ставкой, можно сказать, на дом. На дом главному с-с-скорпиону.
Это только пересказывать долго, а на деле настройка не заняла и секунды. Последнее свистящее «с-с-с» распахнуло шлюзы, ледяная ярость затопила каждую клеточку тела, превратив его в стрелу, в единое смертоносное жало – не думающее, не рассуждающее, не испытывающее вообще никаких человеческих чувств… только стремление к цели, жажду вонзиться, принести смерть, с-смерть, с-с-смерть…
Один из бегущих повелительно взмахнул рукой, и тройка рассыпалась, беря Таню в кольцо. Они, видимо, не очень понимали, что происходит, и, естественно, хотели захватить невероятным образом проявившегося на территории «нарушителя» живьем – мертвый-то ничего не объяснит, – поэтому не стреляли. Ну, ей-то это как раз на руку. Пока они недоумевают…
Прикинув, кто из бойцов добежит до нее первым, Таня положила автомат на траву и встала рядом. Запыхавшийся – все-таки они тут безобразно расслабились – охранник остановился перед ней и наставил автомат ей в грудь. Потом, подумав секунду, в голову, потом в живот… Таня покорно подняла руки. Двое других тут же перешли на шаг: куда торопиться, нарушитель сдается, сейчас допросим как следует.
Тот, что стоял перед Таней, осознал наконец, что перед ним девушка, дернул бровью, хмыкнул и опустил автомат. Затем шагнул ближе и хрипло что-то спросил, но… упс. Вместо ответа девушка взмыла вверх и, развернувшись в прыжке, впечатала стопу ему в горло. Ювелирно. Как на тренировке. Охранник рухнул. Двое других, остолбенев, замерли. На пару мгновений, но Тане и этого хватило, чтобы подхватить с травы готовый к бою автомат и срезать обоих короткой очередью.
Что ж, еще два раза упс, отметила она мысленно. Реабилитируюсь помаленьку. Жаль, что без стрельбы обойтись не вышло, теперь весь здешний гарнизон уже небось на ушах стоит. Ну и пусть постоят. Толку с того. Метнувшись тенью туда-сюда, Таня собрала автоматы охранников и разложила их в кустах, окаймляющих плиточную дорожку, ведущую к причалу. Уходить придется именно туда, придорожный склад боеприпасов совсем не помешает.
Вот теперь она – нападающий, а они, с-с-скорпионы, пусть прячутся от безжалостного преследования. Она, Таня, играет теперь белыми, инициатива в ее руках. А инициатива, как известно, – две трети победы.
Размышления действовать не мешали, напротив, поддерживали необходимый боевой амок: яростно-бешеный и в то же время бесстрастно ледяной. Вдоль ближайшей стены особняка Таня двинулась туда, где, по ее прикидкам, размещались хозяйственные помещения, а значит, степень защиты должна быть самая низкая. С площадки перед домом уже доносились крики. Прекрасно, значит, они начали ее искать, пусть поищут.
Ага, вот окно без решетки, очень хорошо. Запертое, разумеется, но разве это проблема? Таня легко вскочила на подоконник, взмахнула автоматом, и стекло осыпалось вниз. Внутри, похоже, размещалось что-то вроде кладовой: вдоль стен тянулись стеллажи, заставленные всевозможными коробками, пакетами и банками. Осторожно приоткрыв дверь, девушка выскользнула в коридор, по сторонам которого виднелось несколько дверей, а впереди – какое-то просторное помещение.
Кухня. Как предсказуемо. Несколько копошившихся тут мужчин и женщин в фартуках и колпаках после Таниного крика, подкрепленного взмахом автомата, замерли, глядя на девушку с недоумением, переходящим в ужас. Ну эти, ясное дело, не противники. Жестами она согнала их в кучу и отвела в расположенную рядом еще одну кладовую – без окон, с единственным тусклым матовым плафоном в центре потолка. Задвинув наружный засов – зачем ей лишние жертвы? – Таня двинулась дальше.
В доме, однако, было подозрительно пусто. Неужели она опоздала, и Иорданец спешит к причалу? Или даже успел покинуть остров?
На втором этаже обнаружилась роскошная спальня, ванная с мраморным бассейном, еще какие-то по-восточному пышно обставленные комнаты. Только две из них – похоже, детская спальня и игровая – были не столь помпезны. А вот и массивная резная дверь. Дальше коридор поворачивал под прямым углом, там еще пара дверей, но обыкновенных, явно не таящих ничего интересного. А за этой, резной, наверняка личный кабинет Иорданца, больше тут быть нечему. Тем более что, в отличие от прочих помещений, это – заперто. Отлично! Значит, есть что скрывать.
Таня подняла было автомат, чтобы разнести преграду в клочья, но тут за спиной послышался топот, вдоль коридора хлестнула автоматная очередь. Ай, какие нехорошие, передумали бедную девочку в плен брать, подумала Таня, мгновенно перекатываясь за угол и в движении отвечая преследователям длинной очередью из своего автомата. Ну что же, «бедная девочка» тоже забудет о вежливости. Размахнувшись, она швырнула в «опасный» конец коридора гранату. Пока светошумовую, боевые ей еще пригодятся. Таня предусмотрительно зажмурилась и зажала уши, но почувствовала, как пол под ней дрогнул, а ослепительная вспышка, кажется, пробилась даже сквозь плотно сомкнутые веки.
Вскочив, она выпустила в дымное облако остаток магазина и с удовлетворением услышала болезненный вскрик. Замечательно, несколько секунд у нее есть. Прицепив к ручке резной двери гранату, на этот раз боевую, Таня выдернула чеку и, скользнув за угол, распласталась на полу, опять зажав уши. На этот раз пол тряхнуло так, что ее буквально подбросило. Вот что бывает, когда хорошая граната взрывается в закрытом помещении, ехидно подумала она, метнувшись в распахнувшийся на месте резной двери черный пролом. Дымное облако скользнуло следом. В углу кабинета тускло светилась длинная щель в полу – попавший в нее угол пышного ковра не давал сомкнуться автоматическим, видимо, как в лифте, горизонтальным створкам. Черт! Потайной ход! Через него-то Иорданец и улизнул. Торопился, поэтому незакрытых створок не заметил. Запаниковал, с-с-скорпион! Но от этого не легче. Руками створки раздвинуть не удалось.
А сюда сейчас толпа еще вполне живых головорезов набежит, отстраненно подумала Таня, под приближающийся топот подходя к узким витражным окнам и перезаряжая автомат на ходу. Балкон, на котором она вчера видела хозяина, находился в какой-то из соседних комнат, тут она просчиталась. Этаж, хоть и второй, но довольно высокий, это минус. Внизу газон, это плюс. Впрочем, выбора все равно нет. Еще немного, и головорезы не только сюда набегут, но и под окнами встать догадаются.
Размахнувшись, Таня со всей силы ударила прикладом по окну. Массивное стекло осыпалось звонким разноцветным водопадом. Последние осколки еще не долетели до общей сверкающей груды, а девушка, сгруппировавшись, уже вылетала наружу, где ее ждал спасительный изумрудный газон. Приземлилась, кувыркнулась, огляделась – никого. Вскочила, швырнула в разбитое окно гранату и бросилась вбок, вдоль стены. За спиной тяжко грохнул взрыв.
Навстречу из-за угла выскочило еще несколько охранников. Но Таня продолжала бежать на них, не сбавляя хода, и бойцы оторопело притормозили, плавно, как в замедленной съемке, поднимая автоматы… Она взмахнула рукой и тут же упала на землю, опять старательно жмурясь и зажимая уши. Светошумовая граната разорвалась прямо в центре группы. Убить, конечно, никого не убила, но ослепила и оглушила всех. Тане, привставшей на колено, не составило труда снять всех – их оказалось пятеро – прицельными одиночными выстрелами.
Теперь к причалу. Только бы не опоздать! По пути она собрала магазины у припрятанных вдоль дорожки автоматов и подобрала еще одну гранату. В карманах жилета-«разгрузки» образовался вполне приличный арсенал.
Выскочив на пригорок, у подножия которого располагался причал, Таня с облегчением увидела, что и гидросамолет, и катера на месте – успела! Следующий взгляд ухватил вереницу бегущих туда людей. Впереди – высоченный темноволосый мужчина, автомат «узи» на его обширной спине казался безобидной игрушкой. В прижатых к груди руках у него что-то было, что-то не самое удобное для переноски. Судя по легкости движений и экстерьеру, это личный, самый приближенный телохранитель Иорданца. По совместительству, скорее всего, еще и пилот. Самый опасный противник, решила Таня, если начинать, то с него.
А вот и сам Иорданец! В светлом «колониальном» костюме – настоящий босс! Спешит за своим прислужником, поминутно оглядываясь и что-то властно крича остальным. Остальных четверо: три замыкающих маленькую колонну камуфляжных охранника и невысокая ст