Он запрокидывает мою ногу на себя, склоняется ниже и кончиком носа проводит по моей щеке, втягивая мой запах и прикрывая глаза. Буквально размазывает меня не только по этому столу, но и по жизни. Снова заставляет почувствовать себя беспомощной заложницей, не имеющей путей отступления.
— Ты тоже изменился, — отвечаю ему в тон. — Раньше ты был просто скользким типом, а сейчас стал сволочью.
Треск рвущихся шелковых нитей и бряканье отлетающих пуговиц громче всяких слов затыкает мне рот. Полочки рубашки распахиваются в стороны, открывая Богатыреву вид на лифчик из черной сетки с набивным бархатным рисунком и кружевной тесьмой. Прозрачная ткань не способна скрыть от мужского взора мои напрягшиеся от злости соски.
Богатырев ребром ладони проводит промеж моих грудей, спускается по животу к поясу для чулок и улыбается:
— Для него вырядилась?
Мое молчание дает ему не тот ответ, который хотелось бы получить.
— Учти, Рита, — стиснув зубы, хватает меня за шею и тянет на себя, — больше никаких перепихонов в офисе. Отныне раком здесь загибаю только я!
— Ты так и будешь издеваться надо мной, пока не получишь свой долг? Так бери меня сейчас. И закроем, наконец, эту тему.
— Не из-за того долга я велел тебе остаться. — Его пальцы разжимаются, но он не отходит. Напротив, я явственно ощущаю, как в его штанах напрягается член, упирающийся мне в низ живота. — Вчера я дал тебе пищу для размышления по поводу нашей дочери. Хотелось бы услышать, какие выводы ты сделала?
Запахивая рубашку, ежусь под его взглядом. Его игры с ума сводят. Я никогда не сталкивалась с человеком, который сильнее давил бы на психику.
— Я хорошая мать, Платон, — осмеливаюсь заявить, но получаю не ту реакцию, на которую рассчитываю.
Богатырев чуть наклоняет голову, сощуривается и, отпрянув от меня, делает шаг назад.
— Та-а-ак, продолжай.
— А какой ты отец, если можешь только подкупать ребенка? Это я, помимо подарков, дарю ей любовь и заботу. Но тебе этого не понять. Ты на такое не способен. — Спрыгиваю со стола, застегиваю сохранившиеся пуговицы, поправляю юбку и прическу и сгребаю документы в охапку.
— Ты вынуждаешь меня пойти на крайние меры, Рита.
— Я не сомневаюсь, что в твоем рукаве много козырей. Иначе ты не был бы отличным игроком. Делай, что задумал. Ты можешь получить мое тело, но дочь я тебе не отдам. А сейчас, если позволите, Платон Мирославович, я пойду. У меня много работы.
Под его прожигающим мою спину взглядом я выхожу из кабинета, встречаюсь глазами с Ириной, тут же переключившей внимание на монитор компьютера, и замечаю Мадлен на своем рабочем месте. Махнув мне рукой, она показывает папку с документами и заговорщицки подмигивает.
Нашла!
Вот и у меня появился туз, Платон. Посмотрим, кто кого одолеет в этой войне…
Глава 6
— То есть эта женщина — его мать? — Ярослав стоит у меня за спиной. Одной рукой нежно массирует шею, другой упирается в стол.
Мы уже полчаса изучаем раздобытую Мадлен информацию и пытаемся свести концы с концами в мутной истории Богатырева.
— Там же все написано, — цокает Мадлен, покачиваясь в кресле. — Богатырев попал в детдом, когда ему было три. В восемнадцать он начал искать свою мать. Так как ее старая прописка давно утратила срок годности, а новой у нее не было, поиски затянулись на годы.
— Целых девять лет, — дополняю я, разглядывая фотографии из детского дома. Забавный мальчик с кудрявой шевелюрой — буквально копия моей Саши.
— Чуешь связь? — подталкивает меня Мадлен к занятным выводам.
Выходит, Платон бросил меня, когда нашел свою мать. Он отправился на встречу с ней. Не знал, насколько все затянется, потому и не обещал скорого возвращения.
— Намекаешь, что ему мама не давала вернуться к Рите? — скептически спрашивает Ярослав.
Я ловлю взгляд открывшей рот Мадлен и слегка мотаю головой. Она так и норовит рассказать ему, какие отношения меня связывали с Богатыревым, а я пока не готова признаться в таком своему жениху. Пусть он думает, что у нас был короткий бурный роман без обязательств, чем узнает, что по факту я была его шлюхой.
— Она шизанутая, — уточняет Мадлен. — Кстати, о болезни там отдельный трактат. Есть вероятность, что Богатырев тоже с возрастом свихнется.
— Свихнется? — прыскает Яр. — Да он уже чокнутый.
— А Саша? — произношу разбито, заставив их обоих замолчать. — Давайте говорить по делу.
— Если по делу, — вздыхает Мадлен, — то получается, все эти семь лет он ухаживал за своей матерью. Никаких романов и интрижек. Наверное, мало приятного представлять своей подружке умалишенную мамашку-алкашку.
— Какой благородный, — усмехается Ярослав и, отойдя к кулеру, набирает стакан воды.
— Мадлен, спасибо тебе огромное, — обращаюсь к подруге, складывая все бумаги обратно в папку. — Не знаю, как тебе это удалось.
— Старые связи.
О ее связях я прекрасно помню — богатенькие папики, из которых она сосала бабки. Опасные мужчины с не менее опасными женами. Хождение по лезвию. Мадлен планировала сколотить целое состояние и жить на широкую ногу, а вместо этого вляпалась в дерьмо, после чего решила изменить образ жизни. Девушка она сообразительная, сразу привлекла внимание Афанасьевича своей харизмой и креативным подходом к работе. Так и попала к нам в штат. И хотя за те два года, что она тут трудится, особых заслуг у нее нет, свои обязанности она выполняет честно.
— Я надеюсь, у тебя не будет из-за этого проблем.
— Ой, Рит, лишь бы у тебя их не было! — Закатывает она глаза. — Ты затеяла опасную игру.
— Ее затеяла не я. Но если эта информация подтвердится, то ни один суд не передаст опеку над Сашей Богатыреву.
— Нам надо пожениться как можно скорее, — заявляет Ярослав. — Я сразу же удочерю Сашулю, и Богатыреву придется попотеть, борясь с бюрократией. Мы выиграем время…
Понятия не имею, как сказать ему, что не хочу торопиться со свадьбой. Гляжу на кольцо на своем пальце и признаюсь самой себе, что у меня сейчас совсем не свадебное настроение. Я даже за Королева замуж спешила с большим энтузиазмом.
— Я подумаю, Яр, — улыбаюсь его красивым голубым глазам, которые мрачнеют от такого ответа. — Ты не против, если мы с Мадлен немножко посекретничаем о своем, о женском?
Бросив пластиковый стаканчик в урну, он кивает и напряженно улыбается.
— Конечно, — целует меня в висок и выходит, оставив свою жалкую невесту наедине с ее лучшей подругой.
— Иисусе, какая у него задница! — мурчит Мадлен, проводив моего жениха взглядом. — Ритка, не мужик, а мечта! Я бы на твоем месте прямо сейчас бежала за него замуж и прямиком на Мальдивы. Купаться в море, загорать на пляже, пить коктейли и трахаться до потери сознания. Признайся, в сексе он огонь?!
— Имитировать оргазм не приходится, — без воодушевления отвечаю я. — Мадлен, я не о членах хочу посекретничать. Помнишь, я рассказывала тебе о картинах Богатырева?
— Да, он рисовал какую-то девку.
— Я хочу найти эту девку. Ты собрала уникальную информацию. В интернете я столько о его биографии не почерпну. Но та незнакомка сыграла в его жизни большую роль. Наверное, самую большую. По крайней мере, я пострадала из-за последствий того романа.
— Допустим, мы ее найдем. Что дальше?
— Она знает Богатырева лучше других.
— Знала. Много лет назад. Рит, ты загоняешься. Он не размахивает у тебя перед носом компрометирующим видео, не требует последней ночи, бросается какими-то пустыми угрозами и обвинениями в ответ на твои угрозы и обвинения. Раскинь мозгами, Богатырев лишь хочет быть отцом.
— Он умеет втираться в доверие, прежде чем нанести удар. Я хочу это предотвратить.
Мадлен задумчиво поджимает губы, пальцами крутя ручку. По лицу вижу, что не хочет копать глубже. Боится за меня.
— Ладно, — сдается под моим напором. — Подключу кое-кого еще. Но ты ошибаешься, скрывая от Яра правду о ваших с Богатыревым отношениях.
— Возможно, — не отрицаю я. — Но если он бросит меня, я сломаюсь, Мадлен. Кстати, давай до завтра обменяемся машинами.
— Что ты опять задумала? — Всплескивает она руками.
— Я собираюсь проследить за Ирой.
— За его затюканной секретаршей? Она-то чем тебе поможет?
— Она ему не безразлична.
Мадлен фокусирует на мне пытливый взгляд и иронически улыбается:
— Ты что, ревнуешь его?
— С какой стати? — раздражаюсь я, нервно одергивая ее жилетку на себе. Вовремя Мадлен одолжила ее мне. Если бы Яр увидел оторванные на рубашке пуговицы, скандал был бы неизбежен. — Богатырев давит на мои слабости. Пусть получает ответочку.
— У тебя духу не хватит шантажировать его этой девочкой. Приглядись к ней. Она же безобидный ангел.
— Моя дочь тоже. А она мне дороже какой-то секретарши.
— Вижу, тебя не остановить. Лады. Только с тебя полный бак.
— Договорились, — коротко смеюсь я в ответ и переключаюсь на работу.
Первый рабочий день на новой должности заканчивается лучше, чем начинался. Богатырев больше никого не терроризирует. По офису не разгуливает. И вообще контактирует исключительно с Ирой.
— Любимая, ты едешь домой? — Ярослав заглядывает ко мне в начале шестого. — Уже почти все разошлись.
Отвлекаюсь от таблицы на мониторе и смотрю на часы.
— А Ира еще здесь?
— Да, тут они с Богатыревым, Калькуляторовна и мы с тобой остались.
— Я еще посижу. Шеф просил предложения по оптимизации рабочего процесса. У меня есть парочка. Хочу сформулировать и выдвинуть на рассмотрение.
— Хорошо, я тебя подожду.
— Эм-м-м… — не знаю, как ответить ему, чтобы не обидеть. Даже в глаза смотреть не могу. Больно. — Яр, Мадлен ушла пораньше, и я попросила ее отогнать мою машину в ремонт. Там что-то барахлит, постукивает. Поэтому я поеду домой на ее. А так как в другой машине я чувствую себя немного скованно, я боюсь мотать круги по городу и не смогу завезти тебя. Вызови такси или…
— Я могу остаться ночевать у тебя, — улыбается он, сбив меня с толку.