Карточки нет. Но курьер просит сделать снимок маленькой принцессы. Для Данила Миронова.
Для папы.
Мирослава сжимает букет и улыбается, встав в эффектную позу. Мелкая цаца уже привыкла, что папа крайне восхищен ее красотой. Боже, более избалованной девочки мир еще не видел! На самом деле она очень зависит от мнения Данила. Один раз дочке показалось, что он ответил на ее просьбу «нет» резче, чем она привыкла. Мира тут же огорчилась и безнадежно расплакалась. У меня сердце разрывалось на части, я хотела ее забрать, утешить и наорать на Данила! Еле вытерпела. Позволила Данилу помириться самому и успокоить дочь. У него получилось.
Итак, день рождения, восемь утра. В моих руках прекрасные цветы! Такие красивые, что Варвара умрет от зависти. Данил подарил.
Я широко улыбаюсь, приседаю на корточки и приобнимаю дочку. Курьер делает пару снимков и хвалит.
Когда он уходит и я иду ставить букеты в вазы, понимаю, что, наверное, зря напросилась в кадр.
Но сообщение с благодарностью все же отправляю.
«Пожалуйста», — отвечает Миронов.
Весь день, что бы я ни делала, возвращаюсь глазами к этим цветам. Любуюсь. На душе приятно.
А дальше... время вновь хищной птицей устремляется вперед, да так быстро, что я едва провожаю глазами сцены собственной жизни с высоты своей взрослости разумности. Порой кажется, что птица вот-вот выбьется из сил и рухнет на землю, но нет. Держится.
Чем плотнее график, тем меньше это самое время ощущается. Успеваешь только на календаре даты отсчитывать, да поражаться: как же так? Время иногда бывает жестоким. Оно журчит под ногами прозрачны ручейком уносящимся куда-то вниз с горы и впадающим в море под названием «моя жизнь». Вода утекает сквозь пальцы, момент поймать и остановить невозможно. Да и не хочется.
В мире, покое и сотрудничестве нам всем удается продержаться еще один месяц.
Лёша немного успокаивается, расслабляется и начинает относиться к наличию Данила проще. Отчасти это благодаря тому, что я активно участвую в составлении расписания. Данил видит дочь почти каждый день, когда находится в Ростове. Я стараюсь не ущемлять его интересы, и поэтому с его стороны ко мне нет претензий. С Мирой они ладят всё лучше.
Лёша получает намного больше внимания, чем раньше. И шутит, что появление биологического отца в нашей жизни не такая уж проблема, как он думал. Чуть позже Алексей начинает намекать, что пора бы рискнуть и отдать Данилу Мирославу с ночевкой. И вроде бы идея неплохая, но пока я точно морально не готова к такому повороту.
Стрессовая ситуация случается в середине февраля. У моей приятельницы Вики, с которой я познакомилась, будучи в декрете, когда гуляли на детской площадке, день рождения. Наши с Викой дочки родились в один месяц, поэтому некоторое время мы плотно общались, обсуждая животрепещущие темы. Вместе ходили в поликлинику, занимали друг для друга очередь.
Ресторан Вика выбирает с отличной детской площадкой, поэтому мы с Лёшей берем Миру. Дети веселятся в отдельной комнате, мы сидим за столом, болтаем. Каждые минут десять я, правда, срываюсь к Мире: посмотреть, как там у нее дела.
В какой-то момент, возвращаясь к своему столику и залюбовавшись оформлением, я бросаю случайный взгляд в угол ресторана и замечаю знакомый пепельный цвет волос. А потом и лицо. И силуэт. Очень знакомые! Злата Миронова ужинает в компании подруги. Мои глаза расширяются, и я спешу к своему столику, боковым зрением отмечая, что меня тоже увидели.
Чувства испытываю смешанные. Гремучий коктейль из ревности, зависти и стыда за то, что нажаловалась на Злату Данилу, да еще и в такой грубой форме, плещется в венах вместо крови. Я иду быстро, занимаю свое место.
— Здесь Злата Миронова, представляешь? — говорю Лёше на ухо.
— Ух ты! — восклицает он и начинает оглядываться. — Еще сильнее растолстела?
— Лёша! — Толкаю его в плечо и укоризненно округляю глаза.
Он смеется, я тоже посмеиваюсь, хотя и ощущаю себя при этом гадко.
— Поздоровались? — спрашивает Лёша, посерьезнев.
— Она меня, кажется, не заметила.
— Ясно.
В это время кто-то зачитывает веселый смешной тост, я чокаюсь со всеми. Делаю глоточек шампанского. Вика подает тайный знак, что Лёша классный, я улыбаюсь и киваю, дескать, сама знаю.
Беспокойство не позволяет расслабиться. Просидев за столиком буквально несколько минут, я поднимаюсь и вновь иду проверить Миру.
И судя по всему, не зря! Потому что у детской комнаты, всего в нескольких метрах от дочери, я вижу ту самую светловолосую женщину, которую избегаю последние недели тщательнейшим образом. Злата стоит за стеклом и смотрит. Смотрит, как моя Мира играет с детской кухней. И глаза у жены Миронова как будто влажные.
Глава 27
Прежде чем подлететь и начать ругаться, я делаю медленный вдох-выдох. Злата ничего не сделает Мире. Уж точно не похитит. Возле входа сидит охранник. Да и детей всего пятеро, трудно не заметить потерю одного из них. Плюс повсюду камеры. И всё же.
Всё же!
Еще один глубокий вдох. Мне нужно быть умнее и хитрее. Не опускаться до скандалов, а вести себя благоразумно. По крайней мере, не ссориться первой.
Натянув улыбку, я собираюсь с силами и подхожу к Злате.
Впервые мы оказываемся так близко. На празднике политика переглядывались, а тут...
Удивительно, но Злата ниже меня ростом. Немного, но все-таки. Она всегда казалась взрослой и какой-то чересчур изысканной, сегодня на ней минимум косметики. Простое однотонное платье. Ботинки на плоском ходу. Злата выглядит совершенно обычно, привлекает внимание лишь кольцо, сверкающее на ее безымянном пальце в искусственном освещении.
— Привет, — говорю я бодро. И делаю паузу, как бы спрашивая, что она тут забыла.
— О, Марина, привет! — как будто пугается Злата. Словно не ожидала, что рядом с ребенком окажется мать. — Извини, я не знала, что ты сегодня здесь будешь. Мы с подругой решили встретиться и случайно выбрали этот ресторан.
К своему удивлению, я понимаю, что она оправдывается. И явно нервничает. Боже, нет! Она паникует!
Чувство вины и стыд сжимают запястья, надламывают голос. Я слышу свой собственный, но будто чужой одновременно:
— У меня и мысли не было.
Злате некомфортно, и виной тому, видимо, моя просьба Данилу. Сердце ускоряется. Я абсолютно точно понимаю, что Данил запретил Злате ко мне приближаться. Это слишком. Ощущаю себя сукой.
— Всё в порядке. Я рада познакомиться, — произношу почти весело. Протягиваю руку.
Злата облегченно выдыхает и пожимает мою ладонь. У нее холодные пальцы.
— Я шла мимо и... — Она улыбается и неловко пожимает плечами. — И решила взглянуть: вдруг тут Мирослава. Одним глазком. Хотелось посмотреть на твою дочку.
Пульс частит все быстрее.
— Я уже пойду, — говорит Злата, вновь неловко засмеявшись. — Забудь.
— Мирослава вон там. — Я указываю пальцем на дочь. — Играет с куклой. Кажется, пытается ее запечь, — произношу, нахмурившись.
Мира действительно пихает пупса в игрушечную духовку, Злата смеется.
— Я тоже долго не умела готовить, — отмахивается она. — Запечь куклу — это еще ерунда! Я узнала твою дочку, Данил показывал фото. Славная. На него похожа.
— Нет, — качаю я головой.
В попытке наладить контакт Злата переходит все границы и начинает лгать.
— Мира моя копия, все так говорят.
— А ты видела детские фотографии Данила? Нет? Я тебе пришлю. На некоторых очень похожа. Особенно взгляд.
Мои щеки обильно краснеют.
— Пришли, интересно, — соглашаюсь, замешкавшись. Это всё последствия взрыва, я была к ним готова, когда рассказывала Миронову правду. Что ж... Решаюсь и окликаю: — Злата, — имя странно звучит вслух, на языке оно мне неприятно. И все же. — Злата, извини, что я в прошлый раз ничего тебе не ответила.
Она слегка прищуривается и качает головой.
— И что написала Данилу, — добавляю я. — Ты должна знать, что я не планировала и не планирую лезть в вашу семью, — произношу быстро, сердце колотится. — Думала, воспитаю Миру сама. Данил нас случайно увидел, пробил дату рождения Миры, посчитал сроки. И отпираться было неправильным. А потом все стало так быстро происходить. Я за нее очень волнуюсь, — заканчиваю, кивая на дочь.
Злата тоже смотрит на Миру, улыбается. Либо я совсем не разбираюсь в людях, либо она улыбается искренне. И это... странно. Очень.
— Ничего страшного, я понимаю. Ты правильно сделала, что сказала ему. С тех пор как Данил узнал о Мирославе, он очень изменился. В лучшую сторону. Данил трудоголик, заставить его отдыхать — нереально. Сейчас он, как я поняла, много гуляет, — шутит Злата и сама же смеется. — Курить бросил, хотя сколько я его знаю, столько он и собирался. У его отца был рак легких, Данилу не рекомендуется.
— Да? — удивляюсь я. — С ним же трагедия случилась на рыбалке.
— Да. Погиб он на своей любимой лодке, болезни не сдался. — Злата молчит, пауза длится пару вдохов. — В общем, сплошные плюсы. Данил говорил, что ты не публичный человек, поэтому не волнуйся, в блоге я о Мире ничего писать не буду. Блог — это просто работа, жизнь — она начинается, когда камера выключена. Поэтому можешь спокойно отпускать Миру с Данилом, я ничего не буду афишировать.
— Спасибо, — благодарю из вежливости.
Дружелюбный тон Златы подкупает, но я слишком негативно к ней настроена, чтобы резко переменить отношение.
— Если что-то понадобится, пиши, — говорит она. — Я в основном живу в Москве. Зиму — так точно. В деревне делать нечего. В Ростов тоже буду стараться приезжать почаще.
— У Данила здесь бизнес, да, — поддакиваю я. — Он квартиру даже купил. Брови Златы слегка приподнимаются.
— У него не будет здесь бизнеса. Данил передумал, — возражает она. — В Ростове он только ради Мирославы, по крайней мере пока. О, а вон и Ирина. — Злата делает взмах рукой. — Подруга, видимо, решила, что я утонула в туалете. Пойду ее успокою, — смеется. — Было приятно пообщаться вживую.