С Лорой Кристина больше не виделась, хотя та пробовала выйти на связь. Но ее последняя попытка сдать отца бандитам оказалась последней каплей. Крис ей этого не простила и порвала с матерью окончательно.
Алекс не вмешивался, сказал, что поддержит любое решение дочери.
Макс Залевский оказался прав. О Вахаде мы больше не слышали. По крайней мере, у моего мужа больше не возникало никаких проблем, связанных с какими бы то ни было криминальными группировками.
А Алекс оказался прав насчет лже-Марата — это действительно был нанятый актер. Его задержали, но он заявил, что оказался здесь случайно и никаких отношений к группировке не имеет.
Во время допроса полиция пыталась выяснить мотив — зачем ему понадобилось так точно копировать внешность и повадки другого человека. Актер настаивал, что получил четкое техническое задание — выглядеть как можно более похожим на предоставленные фото и видео.
Кто и с какой целью просил об этом — он не знал. Никакой прямой угрозы не осознавал, уверял, что это всего лишь «необычный заказ». И поскольку наниматели себя не засветили, а официально закон нарушен не был, привлечь его по уголовной статье было нельзя.
Но Крис не стала сдаваться и подала на актера гражданский иск.
В ее иске фигурировало преднамеренное использование внешности ее покойного отца, что стало причиной тяжелой эмоциональной травмы. Адвокаты настаивали: даже если актер не знал всей картины, он сознательно согласился сыграть конкретного человека. Не абстрактного персонажа, а реального, с живыми родственниками. И этого оказалось достаточно, чтобы суд принял иск к рассмотрению.
Алекс проследил, чтобы актер не сболтнул лишнего, но то в самом деле не был посвящен в детали. Поэтому у Крис получилось добиться справедливости.
Кстати, без грима мужчина действительно был немного похож на Марата. Но разговаривал как чистый гопник.
— Все, давай его сюда, — муж встает с кровати и берет малыша на руки.
Тот сонно причмокивает и хныкает, но Алекс все равно некоторое время носит его, прислонив к плечу, а я иду в ванную для гигиенических процедур.
— Не одевайся, — полушепотом приказывает муж, заглядывая в приоткрытую дверь.
— Разденешь, — бросаю на него призывный взгляд.
Я уже знаю, что будет дальше.
Проходит совсем немного времени. Буквально столько, сколько нужно, чтобы уложить ребенка в кроватку, дать ему соску, укрыть его одеяльцем. Убедиться, что он спит.
— Я соскучился, — муж появляется сзади, вжимается мускулистым, тренированным телом.
Нам уже со дня на день должны дать добро на возобновление супружеских отношений. Никаких физических препятствий для этого нет. Но без разрешения врача я не решаюсь, а Алекс тем более.
Этот мужчина умеет трахать и без секса.
— Какая ты красивая, Лиза, — он смотрит на меня в зеркало, и я упираюсь руками в пьедестал, чтобы удержаться на ногах.
Мой муж в одних боксерах, его крупный член рельефно очерчен тонкой трикотажной тканью.
Алекс ведет по плечам, и шелковый халат сползает с плеч. Под ним ничего нет, муж сказал не одеваться, я послушалась.
Крупные шероховатые ладони опускаются на талию. Одна перетекает на живот, вторая едет вверх и накрывает грудь. Сжимает.
Смотрю на себя его глазами — я себе нравлюсь. После родов моя грудь потяжелела, между талией и бедрами появился соблазнительный изгиб, в котором теперь скользит мужская рука.
Выгибаюсь, отвожу руки назад. Обхватываю ладонями мужские бедра и вдавливаю в себя.
Алекс поднимает меня за талию, разворачивает и усаживает на пьедестал. Разводит колени, устраивается между ними и впивается губами в грудь.
Это так невозможно возбуждающе и сексуально, что я не сдерживаюсь и стону, сильнее раздвигая ноги.
Алекс ловит меня под колени, поддевает выше, а сам опускается вниз. Он тысячу раз это сделает, и каждый раз будет по-новому, как в первый раз.
Меня каждый раз потряхивает от возбуждения, желания и томления. Я хочу свести ноги, хочу отодвинуться, но он не дает. И мне остается только зарыться рукой в темный жесткий волос и отдаться на волю своего мужа, пока его язык творит со мной что-то невообразимое. Пока я не вспыхну и не сгорю в сумасшедшем оргазме.
— Все хорошо? — он оставляет на моих губах вкус моей собственной смазки. Киваю, еще переживая отголоски оргазма. — Я тебя отнесу.
Отрицательно мотаю головой.
Нет. Я не хочу спать, любимый. Я хочу тебя.
— Малыш, — он упирается подбородком в макушку, — ты же знаешь…
Знаю. Но ты тоже не все знаешь.
Соскальзываю на пол, становлюсь на еще подрагивающие колени. Высвобождаю налитый кровью каменный член мужа на волю.
Обхватываю ртом и беру как можно глубже. Выпускаю изо рта, облизываю головку и снова заглатываю.
Муж научил меня делать минет, у меня неплохо получается. По крайней мере он хвалит. А я очень люблю его делать. И никогда не признаюсь ему, почему.
Алекс берет меня за затылок, смотрит мне в глаза. Начинает двигаться сначала медленно, потом быстрее, резче. Он знает, как надо, знает, как правильно. Мне почти ничего не надо делать, надо только поймать момент.
Когда член у меня в горле увеличится в размерах, потом выплеснется горячим семенем. И тогда я его увижу. Правильные красивые черты лица моего мужа станут резче, хищнее. И в его горящем взгляде снова мелькнет тот, по ком я все равно иногда скучаю.
В повседневной жизни он все еще себя контролирует, все еще держит. И только в такие мгновения сквозь новую маску прорывается тот горячий и сшибающий с ног образ, который украл мое сердце.
…Он спит, а я не могу уснуть. Смотрю, как вздымается и опускается мощная грудная клетка, любуюсь рельефной мускулатурой. Глажу жесткие волосы.
Я люблю тебя, мой Алекс. Но теперь я знаю, как вернуть тебя себе, когда захочу.
Мой Марат.
Полгода спустя
Алекс
Леону исполнилось восемь месяцев, и я уговорил Лизу на лето выехать из Инсбрука.
Лето здесь мягкое и комфортное. Но довольно дождливое, и грозы здесь — обычное явление. А мне до чертиков надоели дожди, хочется солнца, жаркого лета, моря. Зарыться в горячий песок и ни о чем не думать хотя бы неделю.
Согласовали перелет с семейным доктором, взяли с собой няню и вылетели во Францию на Лазурный берег.
Моя любимая девчонка чуть не расплакалась, когда увидела знакомые места.
Я не стал рисковать и снимать ту же виллу, что и в прошлый раз. Мне все еще не стоит связывать свою прошлую жизнь с Маратом Хасановым. Я снял другую недалеко по соседству, тоже белую среди сосен. Но она оказалась даже лучше, с гостевыми флигелями.
Хасан не планировал принимать гостей, а у Александера Эдера совсем другая жизнь и другое окружение. У этого парня большая семья, много домочадцев — его мама и ее помощницы по хозяйству, которых больше можно назвать компаньонками.
Я хочу их тоже привезти если не на месяц, то хотя бы на несколько недель. И для всех должно хватить места. Если фрау Эльзу мы с Лизой поселим в доме, то ее подруги будут комфортнее чувствовать себя в гостевых домах.
Мои друзья тоже могут приехать погостить. Те же Ольшанские со своей малышней. Я знаю, что Демид терпеть не может Бали и если у него будет возможность, сто раз предпочтет двинуть или на Сицилию, где у Арины остался дом, или к нам.
А еще мы неожиданно сошлись во взглядах с Залевским. Друзьями я бы нас не назвал, но приятелями вполне. Кстати, он женился через полгода после меня. У его жены есть ребенок, так что Залевский получил уже готовую дочь.
На свадьбу он не звал, свадьбы не было, а вот в гости позвал. И мы по дороге на виллу решаем к ним заехать, мне надо с ним увидеться по делу. Тем более, что Макс дает в аренду свой бизнес-джет.
Вытащу все хасановские деньги, проверну пару удачных сделок и тоже куплю. Удобно так семью возить, особенно когда моя жена мне еще кого-то родит.
Когда я узнал, что Макс женился, думал его жена будет его ровесницей. А нам навстречу выходит молодая девушка, наверное, такая как Арина Ольшанская. Она мило улыбается, а при виде Леона совсем тает.
— Это Катя, моя жена, — представляет нам Макс девушку.
Лиза вопросительно на меня смотрит. Но я хз, что говорить. Я до сих пор не знаю, с каких херов американский миллионер Максимилиан Залевски говорит на чистом русском языке. Как и его жена Катя.
Я не лез к нему в душу, а он не горел желанием ее передо мной выворачивать. Равно как и я не собираюсь перед ним исповедоваться. Но для недавнего молодожена он выглядит чересчур хмурым и мрачным.
— Лина, иди сюда, — зовет Катя.
К ней подходит совсем мелкая девчонка и несмело жмется к матери.
— Какая очаровательная малышка, — Лиза протягивает к ней руки. — Как тебя зовут, чудо?
— Анжелина, — отвечает хриплым голосом Макс и прокашливается.
Малышка задирает голову и завороженно на него смотрит. Его ответный взгляд теплеет, он даже улыбается ребенку одним уголком губ.
— Какое у тебя красивое платьице, Анджелина! — восторгается Лиза, причем у нее это звучит так искренне, что я начинаю подозревать, что Маратом мы не ограничимся. — Это тебя мама так красиво нарядила?
Девочка подходит к моей жене и разглядывает Леона. Тот пробует ухватить ее за пуговицу на платье, но Лиза следит, чтобы цепкие пальчики нашего сына не навредили чужому ребенку.
Катя приносит напитки и просит у Лизы разрешения взять малыша.
— Какие они сладкие, — она втягивает носом воздух над его головкой, — я уже отвыкла. Лина выросла, они очень быстро растут. Вы ловите каждую секунду, Лиза, потом будете жалеть, что все это ушло безвозвратно.
Макс все это выслушивает с безучастным видом. Я тоже не знаю как реагировать. Все-таки мужские разговоры не такие сопливые, надо наверное нам отползать.
— Мой муж уже стоит надо мной с календарем и ждет второго, — смеется Лиза. — Вам тоже можно задуматься о втором. Дочка совсем большая.
Катя опускает глаза и отвлекается на Леона. Макс встает с дивана.