Кристина кусает губу, я вижу, как в ней борются одновременно и стыд, и жалость, и гнев. Она не может просто развернуться и уйти. Ей стыдно за мать, но Лора все еще остается ее матерью.
Крис поднимает голову.
— У меня нет своих денег, мама, — говорит ровно, — и ты это прекрасно знаешь. Это Лиза помогла мне. Она дала мне деньги, чтобы я перевела тебе. И здесь я живу полностью за ее счет.
Лора чуть приподнимает брови, бросает на меня быстрый взгляд.
— Ну, раз так, Лиза могла бы помочь тебе чуть больше, — произносит с едва уловимой насмешкой. — Неужели она допустит, чтобы родная мать ее подруги сдохла под забором? Когда она была нищей, кто как не твоя семья отнеслась к ней, как к родной?
Крис смотрит на Лору со смесью жалости и отвращения, а мне надоедает, что обо мне говорят в третьем лице.
— Она права, Крис, — говорю, обращаясь к подруге. — Конечно, я не допущу, чтобы твоя мать умерла на улице. Пусть предоставит подтверждающие документы, мой юрист подберет соответствующие фонды. Проконсультирует, наверняка что-то может покрыть страховка. Не все так плохо. У твоей матери есть недвижимость, она может часть лечения оплатить под залог имущества. Я доплачу недостающую сумму.
Мы с Крис переглядываемся.
Я на девяносто девять процентов уверена, что никакой болезни там нет, разве что алкоголизм. Поэтому Лора и смотрит на меня с плохо скрываемой злостью.
— Да, мама, Лиза права, — кивает Крис. — Если тебе правда нужны деньги на лечение, ты…
— Ой, ну конечно, — Лора скрещивает руки. — Я каждый раз буду приходить с протянутой рукой, а в ответ слышать «Где подтверждающие документы»? Вот так ты представляешь наши отношения?
— А какие у нас отношения, мама? — неожиданно резко отвечает Кристина. — Ты исчезла, когда мне нужна была помощь. Ты даже на похоронах вела себя как… — она запинается. — Теперь ты появилась, когда решила, что у меня есть деньги. Совпадение?
Лора сжимает губы, ее взгляд становится жестче. Она чувствует, что разговор выходит из-под ее контроля.
— Лиза, ты же понимаешь, что это неправильно? — вдруг обращается она ко мне, явно пытаясь сыграть на моих эмоциях. — Ты же не поддержишь это? Как можно так обращаться с матерью?
— Лора, — отвечаю спокойно, — мне кажется, ты давно потеряла право говорить о том, что правильно, а что нет.
Лора смотрит на меня долго, оценивающе. Затем резко вскидывает голову и хмыкает.
— Ты беременна, — не спрашивает, утверждает. — С кем успела нагулять? Где счастливый папаша?
Мне не нравится этот тон. Он уже не притворно-нежный, не укоризненный. Он оценивающий.
— А тебе какое дело? — холодно спрашиваю я.
Лора чуть приподнимает брови, ее губы кривятся в легкой усмешке.
— Да так, — говорит она, опуская взгляд на мой живот. — Просто стало интересно. Ребенок это такая ответственность. Так его отец знает о ребенке?
Молчу, не поддаваясь на провокацию. Лора пристально меня разглядывает, ее взгляд еще раз задерживается на животе.
Я не двигаюсь, просто смотрю на нее. Она больше не играет в заботливую мать, не делает вид, что ей важно, как мы живем. Сейчас в прищуренных глазах читается лишь один вопрос — как это можно использовать с выгодой.
— Ну что ж, Кристина, ты сама выбрала, — бросает Лора, отступая назад. — Я дам тебе время подумать. Может, ты вспомнишь, что у тебя все-таки есть настоящая семья. Твоя родная мать, а не это…
Она указывает на меня подбородком — даже не на меня, а на мой живот. Разворачивается на каблуках и уходит, оставляя нас стоять посреди улицы.
Мы с Крис медленно идем по улице. Даже не идем, плетемся как две старушки.
Молчание, висящее между нами в воздухе, звенит как натянутая струна.
Кристина нервно передергивает плечами. Несколько раз то засовывает руки в карманы, то вынимает, то снова засовывает. Сцепляет их перед собой, будто старается себя от чего-то удержать.
— Зачем я вообще предложила ей деньги? — в конце концов взрывается, резко поворачиваясь ко мне. — Мы ведь обе знали, что так будет. Что ей этого будет недостаточно. Что она захочет большего. Она всегда была такой… Ненасытной. Папа тоже всегда так говорил.
Я качаю головой.
— Ты не одна это предложила, — напоминаю подруге. — Мы обе решили, что так будет лучше.
Кристина горько усмехается. Хочет ответить, но передумывает.
Это правда. Я ее не выгораживаю и не оправдываю, она в этом не нуждается. Как и я не нуждаюсь в оправданиях.
Мы обе выросли за эти несколько месяцев. По крайней мере хочется в это верить.
Доходим до маленького кафе на углу, напротив входа Крис резко притормаживает.
— Давай зайдем? Мне нужно хоть на минуту перевести дух, — просит она.
Молча киваю, и мы заходим внутрь.
Здесь тихо и уютно, как и во всех кафе нашего городка. Из колонок играет приглушенная музыка, пахнет кофе и чем-то сладким.
Занимаем столик у окна, Кристина откидывается на спинку стула, прикрывая глаза.
— Думаешь, она правда больна? — спрашивает после короткой паузы, после того как официант приносит меню.
— Думаю, если бы это было так, она сразу бы привезла кучу справок, чтобы тебя разжалобить, — отвечаю осторожно. — А так… Ты же сама видела, как она выкручивалась.
Кристина вздыхает и прячет лицо в ладонях.
— Все равно внутри есть осадок, — признается мне. — Это все так отвратительно. Как будто… как будто она за мной ходит. Как тень. Мне очень противно. И в то же время стыдно.
— За что? — удивляюсь я.
— За то, что я ее дочь, — встряхивает головой Крис, и в ее голосе звучит настоящая боль. — За то, что я о ней думаю. И что не могу не думать. Потому что если я ее отвергну, буду чувствовать себя чудовищем. А если пущу в свою жизнь, то сделаю только хуже.
Я молчу. Она права, но Крис должна сама прийти к тому, что ничем не обязана Лоре. И тем более не должна чувствовать перед ней вину.
Кристина прокручивает пальцами ложечку, обводя края чашки кофе.
— А если бы мы просто ее проигнорировали? — спрашивает она. — Если бы не отправляли деньги?
Поджимаю губы и качаю головой.
— Думаю, она все равно нашла бы способ выйти на тебя. Не один, так другой. Когда-то же ты сможешь пользоваться деньгами Марата. Конечно, мы протупили. Но согласись, если мы не прячемся и не скрываемся, найти нас в принципе было реально. Единственное, что она пришла бы прямо к нашему дому, без предупреждения. Зато ты не чувствовала бы себя виноватой. Так что правильно мы поступили или нет, но теперь она точно от нас не отстанет.
Кристина молчит, разглядывая руки. Поднимает голову.
— Плохо, что она видела твой живот.
— Хорошего мало, — соглашаюсь, — но когда-то бы она увидела меня с ребенком. Так что…
— Лиз, а она могла знать?
Я моргаю.
— О чем именно?
— О тебе и… — Крис запинается, но затем быстро договаривает. — О тебе и моем отце.
Откидываюсь на спинку кресла, комкая салфетку. Мы с Кристиной давно не обсуждали наши отношения с Маратом. Только в самом начале поговорили и все. Ни мне, ни ей не хотелось бередить то, что до сих пор не затянулось.
— Не думаю, — осторожно отвечаю. — Никто не знал. Даже ты случайно догадалась, а ты была рядом. Откуда бы Лоре о них узнать?
Крис медленно кивает, но видно, что сомнения ее не отпускают.
— Она очень проницательная, — говорит тихо, — и если что-то заподозрит, то будет копать, пока не докопается. Она тогда на вилле сразу вычислила, что папа на тебя запал, и не ошиблась. И что ты на него тоже. Даже я вам поверила, повелась, что вы расстались.
Сглатываю.
— Мы расстались. Тебя никто не обманывал. Я тебе рассказывала, как было.
— Дело не в том. Она все равно может заподозрить.
Я провожу пальцем по краю чашки.
— Может, — киваю. — Но даже если так, ей никто ничего не скажет. Ты же не скажешь?
Кристина хмурится.
— Конечно, нет! — восклицает она, потом, смягчившись, добавляет: — Я понимаю, что если она узнает, она постарается нагадить. Вопрос в том, как далеко она готова зайти?
— Не просто нагадить, Крис, — говорю я, медленно подбирая слова. — Она попытается использовать это для своей выгоды.
Кристина закусывает губу, обдумывая мои слова. Смотрит исподлобья.
— Думаешь, стоит рассказать Сергею?
Я наклоняюсь вперед, упираясь руками в стол.
— Да, думаю, стоит. Он должен знать, что твоя мать нас нашла. И поможет разобраться, что делать дальше. Если скажет, что лучше уехать, придется уехать.
Мы обе с сожалением оглядываемся. Мне не хочется уезжать, но чем дольше я думаю, тем больше утверждаюсь в правильности собственных догадок.
Кристина долго молчит, потом кивает.
— Ты права. Давай ему позвоним. Только лучше не отсюда, пойдем домой.
Мы поднимаемся, я подзываю официанта. И когда выходим из кафе, у меня снова появляется то необъяснимое чувство, что за нами наблюдают.
Между лопаток вспыхивает невидимая точка — ощущение, словно кто-то держит меня в фокусе, следит через оптический прибор, отслеживая каждое мое движение.
Глава 5
Лиза
Возвращаемся домой, настроение на нуле.
Я все не могу отделаться от неприятного ощущения чужого взгляда, но стараюсь на этом не зацикливаться. И не накручивать Крис. Главное сейчас — поговорить с Сергеем.
Кристина первым делом берет телефон, но номер набирает не сразу. Смотрит на меня с явным сомнением.
— Как думаешь, просто позвонить или по видео? — спрашивает она.
— Давай по видео, — не задумываясь отвечаю. — Пусть он нас увидит и поймет, что мы говорим правду. Что мы случайно спалились. И мне самой хочется увидеть его реакцию.
Крис закрепляет телефон на подставке.
— А если он скажет, что мы зря паникуем? — спрашивает, усаживаясь поудобнее.
Пожимаю плечами и сажусь рядом.
— Хорошо, если так. Но пусть тогда объяснит, что нам делать. Мы не можем просто сидеть и ждать, пока Лора снова объявится.